День памяти Сергея Клычкова

Сергей Клычков, замечательный поэт, прозаик, переводчик эпосов народов СССР, ближайший друг Сергея Есенина, был расстрелян 85 лет назад в Сергиев день 8 октября 1937 года. Свои именины два Сергея видимо, не раз отмечали вместе. Прославленный скульптор Сергей Конёнков называл их «два друга – метель да вьюга». Не случайно, в «Ключах Марии» Есенин особо отметил строки Сергея Клычкова:

Уж несётся предзорная конни­ца,
Утонувши в тумане по грудь,
И берёзки прощаются, клонятся,
Словно в дальний собралися путь.

При этом Есенин подчеркнул: «Он первый увидел, что зем­ля поехала, он видит, что эта предзорная конница увозит её к новым берегам...»

На родине друга в деревне Дубровки на Талдомской земле Есенин, по воспоминаниям современников, побывал в 1921 году, когда цвели яблони. Так появились знаменитые строки:

Не жалею, не зову, не плачу,

Всё пройдёт, как с белых яблонь дым.

Увяданья золотом охваченный,

Я не буду бoльше молодым…

Время не пощадило крепкий двухэтажный кирпичный родительский дом Сергея Клычкова, построенный староверами, известными на всю округу как искусные башмачники.

Но благодаря усилиям писателей и краеведов, которых возлавила поэт Татьяна Хлебянкина, живущая в Талдоме, этот дом удалось восстановить.

Теперь Дом-музей Сергея Клычкова, наконец с трудом открытый в 1992 году, радушно встречает любителей подлинно народной поэзии, которая имеет глубокие корни, неподвластные бурям и грозам.

Сергей Клычков, преодолевая скорбь и боль, писал:

Иду в поля за Божьей данью

На голоса привольных птиц.

Ах, я устал клониться ниц,

Тая надгробное рыданье

У человеческих гробниц…

Еще пылает мак, как пламя,

Как душ непогребенных след,

Но нет отчаяния — нет;

И в узелочке за плечами

Такой неизъяснимый свет…

Почти все поэты Есенинской плеяды были расстреляны в 1937 – 1938 годах, поскольку беззаконная, кровавая власть испугалась их народной духовной силы.

В декабре 1925 года Пимен Карпов в стихотворении «История дурака» пророчески отметил:

Ты страшен. В пику всем Европам…

Став людоедом, эфиопом, –

На царство впёр ты сгоряча

Над палачами палача.

Глупцы с тобой «ура» орали,

Чекисты с русских скальпы драли,

Из скальпов завели «экспорт» –

Того не разберёт сам чёрт!

В кровавом раже идиотском

Ты куролесил с Лейбой Троцким,

А сколько этот шкур дерёт –

Сам чёрт того не разберёт!

Но всё же толковал ты с жаром:

«При Лейбе буду… лейб-гусаром!»

Увы! – Остался ни при чём:

«Ильич» разбит параличом,

А Лейба вылетел «в отставку»!

С чекистами устроив давку

И сто очков вперёд им дав,

Кавказский вынырнул удав –

Наркомубийца Джугашвили!

При нём волками все завыли:

Танцуют смертное «танго» –

Не разберёт сам чёрт того!

Хотя удав и с кличкой «Сталин» –

Всё проплясали, просвистали!..

Дурак, не затевай затей:

Пляши, и никаких чертей!

Рабы, своими мы руками

С убийцами и дураками

Россию вколотили в гроб.

Ты жив, – так торжествуй, холоп!

Быть может, ты, дурак, издохнешь,

Протянешь ноги и не охнешь:

Потомству ж – дикому дерьму –

Конца не будет твоему:

Исчезнет всё, померкнут славы,

Но будут дьяволы-удавы

И ты, дурак из дураков,

Жить до скончания веков.

Убийством будешь ты гордиться,

Твой род удавий расплодится, –

Вселенную перехлестнёт;

И будет тьма, и будет гнёт!

Кого винить в провале этом!

Как бездну препоясать светом,

Освободиться от оков?

Тьма – это души дураков!..

Не все согласятся с Пименом Карповым. Но это его свидетельство о времени, которое уничтожило своих лучших поэтов.

ПАМЯТИ СЕРГЕЯ КЛЫЧКОВА

Поэт Журавлиного поля

И талдомских хвойных лесов

Расстрелян, как птица. Доколе

Ты в песне России без слов?

Ты в песне дорог и овинов,

И в крике глухих городов,

Где помнят России равнины

И белые храмы холмов,

Где помнят... не помня, о Боге

И верят в тот Праведный Суд

В конце бесконечной дороги,

Где ангелы душу несут.

Наталья Сидорина

С. Есенин и С. Клычков, 1918

С.Клычков. Дубровки.

С.Клычков 1930-е годы

Памятник С. Клычкову в Талдоме

Дом-музей С. Клычкова. Дубровки