А и помилуют, то не за космос,
и открытия, и грозный стих –
а за то, что видели сосны,
и за то, что любили их.
И за то, что и в зной, и в метели,
отложив уют и покой,
мы на встречу с ними летели,
уязвлённые их высотой.
Над ветрами и над веками
от травы, ото мха, от земли
золотые свои вертикали
устремляют к небу они.
Не воюют за долю лучшую:
где упало – там и расти.
Каменистые и зыбучие
прошивают корнями пески.
И, притихшие у подножия,
как черничник, слабы и малы,
мы ловили дыхание Божие
в аромате тёплом смолы.
И вослед простираясь за кронами,
запрокинув глаза в небеса,
мы – блаженные, просветлённые –
созерцали лицо Творца.