Как известно, гордыня рождает властолюбие. Сатана захотел быть вторым Богом и присвоить не подобающие ему честь и имя. Одна из причин раскола – это властолюбие. Расколы уже были во времена апостолов: «Любящий первенствовать у них Диотреф не принимает нас» (3Ин. 1:9).
Грех властолюбия хитер и коварен. Он внушает человеку уверенность, что власть дает возможность приносить людям добро и счастье. Поселяет в сердце человека ложную надежду на то, что он своими немощными человеческими силами при помощи власти как внешнего инструмента, может осуществить волю Божию на земле. Поэтому желание первенства и власти – первая причина раскола. Свв.Отцы называют сатану мечтателем. Он увидел себя в своих мечтаниях равным Богу. И если сатана представляет себя Божеством, то раскольник в своих мечтаниях представляет себя Церковью. Но это иллюзия.
В Послании Иуды апостол называет тех, кто не сохранил единства веры мечтателями; в другом месте это же Послание сравнивает их с безводными облаками, которые не могут напоить землю дождем, или с осенними деревьями, которые оголенными ветвями похожи на кости скелета… (1:9-12).
Раскольник всегда находится в плену своих иллюзий. Его сложно убедить – потому что всякий грех алогичен. Гордость лишает человека мыслить объективно. У человека, уверенного в силе своего ума и в своей правоте, образуется особая психическая установка, похожая на плотный фильтр, который не допускает до его сознания все, что противоречит желаниям его сердца.
Апостол Иуда открыл еще одну сторону раскола: полную потерю духовности и замену ее душевностью – областью человеческих страстей, через которые действуют демонические силы. Ведь дух – это самая глубокая из всех гностических сил человека, ибо через него осуществляется Богообщение. Потеря духовного и замена его душевным – это потеря правильного духовного опыта и замена его душевной фальсификацией, где страсти соединяются с внушениями сатаны.
Организация раскола – это обычный способ действия враждебных Церкви сил. Физически Ее не уничтожить, поэтому враг стремится обессилить ее путем разногласий – расколов.
«Живоцерковники» или, как их еще называли, «обновленцы» - это явление, инспирированное в марте 1923 г. руководством Советского государства, организованное персонально Троцким как главное звено в цепи ленинско-сталинских мер по уничтожению Русской Православной Церкви (РПЦ) с использованием якобы реформаторского движения внутри самой Церкви.
Сам лидер обновленцев протоиерей Александр Введенский, безусловно, был высокоодаренным человеком, имевшим юридическое образование и мог стать хорошим адвокатом. Но Введенского увлекали также религиозные идеи, поэтому он получил образование в Петербургской Духовной академии и стал священником в 25 лет. Молодому образованному священнику не давала покоя мысль о реформации Церкви. Возможно, что он возмечтал о лаврах Лютера. Кроме того, он обратил свое внимание на, как ему казалось, христианские корни коммунистической идеологии. Он отмечал, что в Свящ.Писании и в трудах многих учителей Церкви осуждалось богатство, отрицалась собственность, а святитель Иоанн Златоуст казался ему во многом достойным подражания как своеобразный «идеолог коммунизма».
Введенский был готов принять марксистский тезис классовой борьбы между буржуазией и пролетариатом, но сделав перестановку: вместо буржуазии будет высшее черное духовенство, а вместо пролетариата – белое духовенство (женатые священники). Эти соображения стали основой для убеждения Введенского в возможности сотрудничества с большевиками в деле «реформации» Церкви. Ну и, конечно же, он считал вполне возможным соединение христианства с марксистско-ленинским коммунизмом!
Если все это действительно было так, а не сводилось к одним только утилитарным соображениям, то это было глубоким заблуждением молодого протоиерея.
Ленин всегда боролся с Богом, существование Которого яростно отрицал. Чтобы коснуться тайны, которая заключалась в отношении ленинизма к религии, достаточно вспомнить гениального провидца Ф.М.Достоевского, который сумел вскрыть богоборческую интенцию еще на раннем ее этапе. В своей «философии в образах» он предельно точен. Сознание безбожников-персонажей его романов двойственно: они нуждаются в Боге, чтобы Его же отрицать. Таков и Ленин. Когда затрагивались вопросы религии, он впадал в неистовство и беснование.
Одержимый фанатичной целью богоборчества, ленинизм бросил все силы на тотальное уничтожение духовных основ русского человека – чести, совести, порядочности, милосердия под руководством «самого человечного человека» на земле. Всем указанным добродетелям придавалась исключительно политическая целесообразность. Основной же удар был направлен на область Божественного присутствия: во-первых, на личность как венца Божьего творения, во-вторых, на Церковь как на соборное единство Ее членов в Богочеловеческом организме, в-третьих, на религию как на связь человека с Творцом. Ленин, которого Бердяев называл гением грубости, призывал к «штурму небес» и выплевывал при этом такие лапидарные фразы, как: «Всякий боженька есть труположество», «Религия – это род духовной сивухи, в которой рабы капитала топят свой человеческий образ» и проч. Так богоборчество было возведено в ранг государственной политики. Ленин, провозгласив лозунг «Церкви и тюрьмы сравняем с землей», приступил к террору против Церкви.
Но надо заметить, что на всех ступенях внедрения в реальность, коммунистическая идеология сталкивалась с неподавляемым сопротивлением, импульсы которого исходили из религиозных основ самосознания русского народа. Здесь проявлялась огромная духовная мощь России, поэтому большевистская расправа над Православной Церковью превосходила по жестокости гонений на верующих даже первые века христианства.
Одно из самых первых решений Ленина после Октябрьского переворота относилось именно к Церкви. Сами такие действия подчеркивали, кто является его главным врагом. Уже 26 октября 1917г. монастырские и церковные земли были изъяты государством. Затем поступило указание провести беспощадный массовый террор «…против попов». По инициативе Ленина запрещена деятельность Поместного Собора.
Введенский на тот момент не был знаком с патологической ненавистью Ленина к любым попыткам соединить христианство с социализмом. Реформизм в Церкви, вдохновлявший Введенского, Ленин считал вреднее черносотенства. Он считал, что обновленное христианство хуже старого, и если его в какой-то форме следует пока сохранить, то лишь как временного попутчика в борьбе с канонической Церковью «тихоновцев». А главной ошибкой Введенского был отказ от христианского принципа любви и ненасилия. Он словно забыл, что его «союзники-коммунисты» являются противниками евангельской морали любви, жалости, сострадания. Не замечал, что результатом его союза с богоборцами были расстрелы сторонников патриаршей Церкви и Ее духовенства… Именно тогда организовывались судебные процессы, где в этих омерзительных акциях помимо Ленина принимали участие его ближайшие соратники: Свердлов (Гаухман), Сталин (Джугашвили), Троцкий (Бронштейн), Зиновьев (Апфельбаум), Каменев (Розенфельд), Дзержинский (Руфинов), Володарский (Коген), Ярославский (Губельман) и прочие негодяи…
Ленин – один из величайших преступников в истории нашей цивилизации. По тяжести, масштабности и изощренности совершенных злодеяний он далеко превзошел всех своих именитых предшественников. Такого страшного зла не причинил народам России ни один глава государства, ни один вождь реакционной партии. Столь одиозной личности, как Владимир Ульянов, не было на нашей многострадальной земле ни в одну историческую эпоху. Только за мирное время в годы советской власти большевиками-ленинцами было истреблено гораздо больше жителей России, чем их погибло на полях сражений в трех войнах: 1812, 1914-18 и 1941-45 гг. вместе взятых.
26 октября 1918г. Патриарх Московский и всея Руси Тихон направил в Совет народных комиссаров послание, в котором определил позицию Православной Церкви. В послании, в частности, говорилось: «…Целый год вы держите в руках своих государственную власть… Но реками пролитая кровь братьев наших, безжалостно убитых по вашему призыву, вопиет к небу и вынуждает нас сказать вам горькое слово правды…Наша Родина завоевана, умалена, расчленена, и в уплату наложенной на нее дани вы тайно вывозите в Германию на вами накопленное золото… Вы разделили весь народ на враждующие между собой станы и ввергли его в небывалое по жестокости братоубийство. Любовь Христову вы открыто заменили ненавистью и, вместо мира, искусственно разожгли классовую вражду… Соблазнив темный и невежественный народ возможностью легкой и безнаказанной наживы, вы отуманили его совесть, заглушили в нем сознание греха… Где свобода слова и печати, где свобода церковной проповеди?»
Введенского власти старались использовать как орудие раскола Церкви: предполагалось на открытых диспутах с ним убедительно доказывать слабость идеализма вообще и христианской доктрины в частности. В этом отношении большие надежды возлагались на мастерство наркома просвещения Луначарского и его помощников. Но сам Введенский надеялся убедить большевиков в целесообразности объединения коммунизма и христианства. Он не уставал повторять, что автором современного лозунга «Кто не работает, тот не ест» является апостол Павел. На диспутах с Луначарским он провозгласил свою модель социализма как светлого здания, освещенного тремя окнами: одно окно – наука, другое – искусство, третье – религия. Луначарский возражал, говоря, что третье окно для религии надо забить, т.к. из него смердит.
Много проповедей Введенский посвятил опровержению доводов противников историчности Иисуса Христа, взятых тогда на вооружение советскими специалистами по научному атеизму. На фоне возрастающей всеобщей антихристианской пропаганды проповеди его стали хорошим источником информации для людей. Их значение усиливалось и тем, что в исторических и философских советских журналах, не говоря уже о массовой печати, полностью отрицалась историчность Христа.
Ключ к трагедии Введенского очевиден: он хотел, и, возможно, даже искренне, совместить несовместимое – христианство и большевизм. Он хотел именем Христа служить князю мира сего, представшего в облике Политбюро. Но в Писании сказано, что нельзя служить двум господам одновременно, Богу и мамонне. Можно ли отождествить марксизм и мамонну? Не можно, а нужно.
По сути, марксизм – это систематически и детально разработанная сатанинская философская система, направленная на борьбу против Бога и на разрушение моральных жизненных устоев человечества. Марксизм резко понижает представление о человеке, ведь, согласно Марксу, человек – это, главным образом, чрево, которое надо постоянно наполнять. Супружеская любовь, искусство, наука, религия, философия – все, не имеющее отношение к потребностям желудка, является лишь надстройкой и, в конечном счете, определяется состоянием чрева. «Сеющий в плоть, от плоти пожнет тление, а сеющий в дух – от духа пожнет жизнь вечную» - говорит Писание.
Маркс же, посвятив себя служению аду, поставил своей целью послать туда по возможности и все человечество… В коммунистическом манифесте Маркс признается, что его целью является не только уничтожение всякой религии, но также и морали – так. Чтобы все было позволено. Но ведь действительно это так, что «если Бога нет, то все позволено» (Достоевский).
Большевиками был взят курс на обезглавливание Православной Церкви. Церковь не касается перераспределения богатств или их обобществления, т.к. всегда признавала это правом государства, за действия которого Она не ответственна. Церковь не касается и политической организации власти, ибо лояльна в отношении правительств всех стран, в границах которых имеет Своих членов. Она уживается со всеми формами государственного устройства. Это расхождение лежит в непримиримости религиозного учение Церкви с материализмом и с официальной философией КПСС, которая руководила страной. Церковь признает бытие духовного начала, коммунизм его отрицает. Церковь верит в Живого Бога, Творца мира, руководителя жизни человека и судеб человеческих, коммунизм не допускает Его существования, признавая слепую материю и самопроизвольность бытия мира, отсутствие разумных конечных причин в истории. Церковь полагает цель человеческой жизни в небесном призвании духа и не перестает напоминать верующим об их небесном Отечестве, хотя бы и жила в условиях наивысшего расцвета материального благосостояния. Коммунизм не желает знать для человека никаких других целей, кроме земного благоденствия. С высот философского миросозерцания идеологическое расхождение между Церковью и государством нисходит в область непосредственного практического значения, в сферу нравственности, справедливости и права, тогда как коммунизм считает их условным результатом классовой борьбы и оценивает явления нравственного порядка исключительно с точки зрения политической целесообразности. Церковь проповедует любовь и милосердие, коммунизм – товарищество и беспощадность борьбы. Церковь внушает верующим возвышающее человека смирение, коммунизм унижает его гордостью. Церковь видит в религии животворящую силу, служащую источником всего великого в человеческом творчестве и благополучии. Коммунизм смотрит на религию как на опиум и на источник народных бедствий и нищеты.
При таком глубоком расхождении в самых основах миросозерцания между Церковью и государством с коммунистической идеологией не может быть никакого внутреннего сближения или примирения. Такой мир борется с Христом во имя греха, а верующие борются с грехом во имя Христа. Поэтому цели такого государства и наши цели – это диаметрально противоположные цели.
Вот почему сотни и тысячи храмов и памятников, возведенных в городах России до 1917 года были снесены по личному указанию Ленина. В бывшем партархиве ЦК КПСС хранится специальное решение, принятое СНК 4 января, о реквизиции помещений Александро-Невской Лавры. На этом же заседании было принято постановление о реквизиции имущества церквей Московского Кремля. Ленин переходит к «бескомпромиссному наступлению на реакционную поповщину». 20 января 1918 года он подписал «Декрет СНК об отделении церкви от государства и школы от церкви». В нем подчеркивалось: «Никакие церковные и религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют».
Кроме того, в декрете говорилось: «Все имущество существующих в России церковных и религиозных обществ объявляются народным достоянием», иными словами, конфискуются. Это решение явилось директивой местным органам немедленно приступить к грабежу. Революционные фанатики громили храмы, жестоко преследовали духовенство. Мародерство большевиков достигало неслыханных размеров. Жгли иконы, церковную утварь, параллельно шло осквернение мощей.
В 1917г. в России было около 78 тысяч действующих храмов. Только в Москве насчитывалось 568 храмов и 42 часовни. За годы Советской власти подавляющее большинство храмов и монастырей было разрушено, закрыто и обезображено.
Рост популярности Введенского среди молодежи, связанный с его ярким талантом оратора и полемиста стал вызывать у новой власти опасение. Постепенно отношение к нему менялось. Так, в секретной директиве за подписью Кагановича указывалось, что религиозные организации являются единственно легально существующей контрреволюционной силой, имеющей влияния на массы. Через некоторое время стало очевидным, что задуманный в недрах ОГПУ раскол РПЦ не удался в таких масштабах, как планировалось, а либеральные диспуты на апологетические темы не убедили людей в преимуществах материализма, даже диалектического, над идеализмом. Известность Введенского росла, а храм Христа Спасителя, где проходили диспуты, стал привлекать массы посетителей, в том числе неверующих. Не менее двух раз в неделю Введенский произносил проповеди в защиту религии, что начало раздражать власти. Тогда по большим праздникам у главного входа в храм Христа Спасителя стали проводиться кощунственные представления силами специальных бригад комсомольских активистов – членов Союза воинствующих безбожников (СВБ).
Среди действительно верующих людей обновленческая церковь была непопулярна, в нее уже мало кто ходил. Те реформы, которые «живоцерковники» приняли, ее же и дискредитировали. Кроме того, обновленцы кичились своей приверженностью советской власти, обвиняя в контрреволюционности Патриарха Тихона. Тогда был актуален расхожий лозунг: «Поповская голова для нас – это пень, на котором партия затесывает свои коммунистические копья». Одновременно власти не торопились ликвидировать обновленчество, ибо оно поставляло заведомо ложные свидетельства для судебных процессов о контрреволюционности «тихоновцев» и об их связях с Белым движением.
И только в начале Великой Отечественной войны обновленческая церковь перестала быть полезной Советам, и в новой военной обстановке им пришлось признать авторитет ортодоксальной Церкви, которую сохранил Патриарх Тихон. После смерти Александра Введенского в 1946 году «живоцерковники» прекратили свое существование.
Профессор Виктор Михайлович Чернышев, Киевская Духовная академия и семинария
1. Музей Голодомора