Планета Земля переживает кризис супружеских отношений. Традиционная семья распадается. Мир сползает к промискуитету первобытной эпохи. Отношения упрощаются, любовь сводится к сексу, брак вырождается в свингерство. Сознание человечества снижается к уровню неандертальцев. Гедонизм, приятности физиологии оттесняют иные ценности. Дети воспринимаются как обуза, формируется и растет демографическая катастрофа. В первую очередь это касается белой расы, которую стремительно вытесняют цветные этносы. Белые неотвратимо уступают цветным, у которых "супружество" часто исчерпывается неистощимой работоспособностью детородных органов.
Поэтому обращение МХАТ к "Сценам из супружеской жизни", как может показаться, имеет обоснованные мотивировки. Премьера спектакля состоялась в марте 2019 г. В его основе сценарий того же названия шведского кинорежиссера Ингмара Бергмана (1973). И в фильме, и в его сценическом переложении постановщика Андрона Кончаловского развернута семейно-бытовая драма мужа и жены, в русском варианте именуемых Иваном и Мариной.
Следуя тексту пьесы, Кончаловский разработал подробную сценическую партитуру взаимодействий семейного дуэта. В отношениях персонажей нарастает разлад, утрачивается доверие друг к другу, довлеет атмосфера недовольства, умножаются конфликты и начинают преобладать разрушительные для семьи импульсы. Супруги бесконечно выясняют отношения. Они ссорятся и мирятся, обрушивают каскад встречных обвинений, даже вступают в драку. В их переживаниях чередуются истеричность, взрывы строптивости и холодная бесчувственность. Эти смены сближений и отторжений проистекают из взаимной разочарованности, которая воцаряется в психологическом климате данной семьи. Детей нет, и почти ничто не связывает пару.
Засасывающая тина приземленной бытовой повседневности поглотила души Марины и Ивана. На сцене они умываются, чистят зубы, пьют чай или кефир, многократно переодеваются, смотрят телевизор, иногда подходят к окну, интересуясь уличной суетой. Марина делает макияж и педикюр, Иван сибаритствует на диване.
Однако бытовую монотонность все чаще прорезают всплески иных чувств. Марина выкрикивает накопившееся - "я не знаю чего я хочу... нет никакой любви, нет ничего... мне скучно с тобой спать". Иван мог бы бумерангом вернуть супруге эти жесткие слова. Беда в том, что оба не знают, отчего так все сложилось. Их обывательское жизнеощущение лишено духовных скреп и опор, а значит и прозрений, способности понять друг друга. Иван уходит из семьи к любовнице, Марина тоже находит себе партнера.
Артисты А.Домогаров (Иван) и Ю.Высоцкая (Марина) талантливо раскрывают поведенческие подтексты своих персонажей, найдя и соответствующий им облик. Иван предстает человеком с удрученным, усталым лицом, с начинающим оплывать брюшком и тревожной тоской в глазах. Высоцкая показывает свою героиню дамой позднебальзаковского возраста со всеми свойственными ему типично женскими переживаниями. Марина постоянно находится в состоянии нервической взвинченности, еще бы: "Не знаю чего хочу... скучно с тобой спать". Травматичной оказалась и утрата доминантной роли в семье. В отношениях нарастает взаимное разочарование.
Современные аналитики называют Скандинавию духовной пустыней. Термин "шведская семья" стал многозначным синонимом полигамности, распада и перерождения традиционно, христиански понимаемой семьи. Являются все новые свидетельства скандинавского (разрушительного!) толкования категорий пола, брака, отношений с детьми. Они обнаруживают гендерную извращенность, например концепция шести полов (а не двух), процветание транс-гендерства (т.е смены пола), замена союза по любви партнерством по контракту, главенство педократических законов и т.п. Торжествует болезненная толерантность и едва ли не культовое почитание содомии.
Мхатовские "Сцены из супружеской жизни" режиссер инкрустировал видеопроекцией кинохроники 1990-х годов - лихих и жестоких. Возникают кадры бесчинств омоновцев, звучат песни популярных эстрадных вокалистов. Они "привязывают" семейную хронику к конкретному времени, призваны оживлять пресноватые банальности сценического действия.
Можно предположить, что интерес к проблемам распадающейся семьи у Бергмана (и Кончаловского!) отражает ностальгические возрастные рефлексии авторов по поводу собственных многочисленных "супружеств" с попыткой осмыслить их итоги. Что ж, художники уровня Бергмана и Кончаловского могут себе позволить в личном творческом пространстве снобистский подход к выбору субъективно привлекательной для них темы...
Кто же будет спорить с тем, что проблема интимных отношений в браке имеет важное значение, и эта "проблемность" для членов семьи с годами возрастает. Как очевидно, в спектакле плотские мотивы являются определяющими. В отношениях сценических персонажей преобладают вибрации инстинктов и не слишком глубоких чувственных переживаний. С них начинается сюжет и похожими акцентами завершается..
Финальные реплики фильма Бергмана - "мы любим друг друга - тогда быстрей под одеяло" - достаточно красноречивы. Кончаловский смягчает прямолинейность шведского режиссера. Воссоединившиеся в очередной раз персонажи сплетаются в спазматически гротескном танце, создавая свою "прелюдию". Приглашающе раскрытая постель-тахта рядом. Режиссер даже выдвинул ее на авансцену, во избежание сомнений... Он стремится быть верным правде обстоятельств даже и в том, что сопровождает танец Марины и Ивана популярной песенкой "Кондуктор не спешит, кондуктор понимает, что с девушкою я прощаюсь навсегда". Финал как бы открытый - не исчерпана череда встреч-расставаний героев сюжета?
Всепобеждающая биологизация венчает спектакль, его сквозное действие с протуберанцами постельных радостей обретает полноту завершения. Все заканчивается в духе обыденности и даже фатальности. Так бывает. И нынче - все чаще... В шведском менталитете тема, возможно, имеет доминантный характер. А в русском? Что несет она нашему уму и сердцу?
Предваряя премьеру, выйдя перед знаменитым занавесом с эмблемой чайки, Кончаловский говорил об обязывающих условиях мхатовской сцены. Он напомнил о том, что К.С.Станиславский и Вл.И.Немирович-Данченко заложили образцы, на которые должен ориентироваться "русский театр". Но вот не запамятовал ли он их главный завет: сцена призвана раскрывать прежде всего "жизнь человеческого духа"...
"Сцены из супружеской жизни" первая (!) постановка при новом художественном руководителе МХАТ Э.В.Боякове, который пояснил: "Я сознательно пошел на то, чтобы это был первый спектакль". Тем самым премьера была заявлена как манифестное произведение. Прозвучали и уверения худрука в том, что "мы должны быть ближе к самым главным вещам в жизни... это вопросы совести, чести, семейных ценностей". Но не странно ли, что это "приближение" Бояков предпочел развернуть в духе европейского либертинства, в сюжете, где семейные ценности толкуются весьма экстравагантно, а их уровень опущен до центров, которые обычно стесняются называть. Неужели в этом пространстве могут быть плодотворно решены "вопросы совести и чести"? Чаемые высокие русские смыслы не глохнут ли в горизонтальных шведских жизнеощущениях?
Вспомним, как начинался Московский Художественный общедоступный (таким был задуман) театр, впервые распахнувший свой занавес в 1898 году. Для премьеры выбрали пьесу А.К.Толстого "Царь Федор Иоаннович". На сцене раскрывалась судьба русской государственности, выяснялось качество центральной власти. Начиная чеховский цикл спектаклем "Чайка", театр вместе с автором развивал тему призвания и ответственности таланта. В близкие уже нам времена, после раскола МХАТ Т.В.Доронина первым спектаклем своей труппы избирает "На дне" М.Горького, прямо указывая на преемственность репертуарной линии от эпохи Станиславского. Пронизанный глубокими социально-философскими мотивами этот замечательный спектакль достойно открывал афишу доронинского МХАТ им. Горького.
Попробуем сопоставить. Исполины национальной русской классики и поставленная (как зачин нового этапа театра) альковного уровня мелодрама Бергмана-Кончаловского. Как предъявленный нам "выбор" соотносится с действительностью (во многом трагедийной) современной России?
Не могу не коснуться и смены руководства в МХАТ. Пытаясь понять причины грубого, вопиюще несправедливого увольнения Т.В.Дорониной из театра, который она выпестовала и успешно им руководила 30 лет, обратил внимание на некоторых ее коллег, высочайше обласканных властью. Например, ровесница Дорониной Г.Волчек. Ей можно посочувствовать - она настолько одряхлела, что может передвигаться лишь в инвалидной коляске. Но никто из власть - предержащих не усомнился в ее способности по-прежнему руководить театром "Современник". Народному артисту СССР Ю.М.Соломину (тоже преклонного возраста человеку) вручили бессрочный контракт на руководство Малым театром. Однако любой из непредвзято мыслящих наших современников скажет, что, может быть, в еще большей степени такой "бессрочности" достойна и Татьяна Васильевна Доронина... Свой зловещий вердикт ей объявили министр Мединский и "советник президента по культуре" В.И.Толстой. Не он ли и "насоветовал" ее увольнение?..
Волчек, Соломин... Сопоставительный перечень имен легко продолжить. Не собираются отстранять от должности руководителя "Гоголь-центра" К.Серебренникова, этого, по выражению одного из критиков "певца Содома". О попавшем под секиру правосудия прочтем в инете: "По мнению следствия, руководство некоммерческой организации "Седьмая студия", основателем которой был Серебренников, в 2011-2014 годах похитили около 200 миллионов рублей" (по иным сообщениям 68 млн.). Но ему продолжают курить фимиам, награждать всяческими премиями, а наши бесстыжие СМИ соперничают в безудержных похвалах "великому таланту". Намекают на его связи в высоких сферах.
Возможно, академик И.Р.Шафаревич, автор классического труда "Русофобия", увидел бы во всех этих решениях позицию "малого народа", а, может быть, и "Вашингтонского обкома"...
Во въедливых поисках причин столь неоднозначных "подходов", обнаружилось (среди прочего), что Волчек и Соломин являлись "доверенными лицами" известного человека, а Дорониной в их числе не было... К слову, "доверенными" оказались и Э.Бояков и даже А.Кончаловский, и, разумеется, В.И.Толстой... Возможно, что я ошибаюсь в своих предположениях. На русском языке подобные явления называются фаворитизмом (избежим эпитетов, которые вертятся на языке). О разрушающем его влиянии на культуру и искусство с возмущением и болью писал - не столь уж давно - великий русский композитор и мыслитель Г.В.Свиридов. Присоединяю свой голос.
1. ОНИ ИДУТ