Наступила весна, на улице залежи снега, - дома бы на диванчике лежать с книжкой. Так нет, начальник вдруг командирует в Псковскую область. Вдвоём с товарищем приехали на поезде в Бежаницы. До деревни Бардово ехали на легковой машине, разговорились с водителем. Дороги там весьма извилистые, впору тренироваться участникам автомобильных гонок. Водитель уверенно вёл машину сквозь густой утренний туман. Изредка сбавлял скорость на крутых поворотах.
Через два часа мы познакомились с местными прихожанами. Владимир кандидат наук, Нина работала в православном издательстве. Переехали жить сюда из Ленинграда в 1990 году с дочерью и тремя внуками. Получили благословение восстановить церковь. Стены алтаря разрушенного храма оставили прежними, брёвна оказались крепкими, твёрдыми, как сталь. Владимир с Ниной постепенно собрали необходимую сумму денег. За дело взялась московская фирма.
Директор обещал отправить строителей в деревню только после перевода денег на счёт. Нина просила начинать немедленно, но разговор закончился безрезультатно. В расстроенных чувствах она поехала в Троице-Сергиеву Лавру. К преподобному Сергию. Вернулась домой, следом неожиданно прибыли четверо плотников из московской фирмы. Работа закипела. Небеса способствовали строительству: сорок дней на небе ни облачка, из Москвы ни звука. Вдруг звонит директор: "Нина Дмитриевна! Что происходит? Кто прислал строителей? Я не получал деньги". Они пришли на счёт в день, когда покрыли крышу. К вечеру грянул ливень.
Церковь освятили в честь Тихвинской иконы Божией Матери. Вскоре из дальней деревеньки пришла старушка и сообщила, что раньше здесь стояла Троицкая церковь. Посему над папертью висит большой уличный образ Живоначальной Троицы. Эту историю рассказала Нина за обедом. Через час Владимир показал план работы, принёс инструменты. К нашему приезду иконы сняли со стен, нам предстояло обшить брёвна вагонкой. Такую же внутреннюю отделку увидел позже в храме преподобного Серафима Саровского в Санкт-Петербурге. Настоятелем там служил протоиерей Василий Ермаков, духовный отец Владимира и Нины. Эти две церкви даже внешне похожи.
Принесли с улицы лестницу, я залез на неё, чтобы сделать необходимые замеры. Она постояла две секунды и медленно поехала на обледенелых стойках. Вместе с ней я грохнулся вниз, даже испугаться не успел. Только руками немного ударился. Нормальное начало, без искушений никак нельзя, они дисциплинируют. Вечером рассказываем Нине о моём падении, точнее, планировании. Она уточнила о месте, куда я поставил лестницу и с улыбкой сказала: "Здесь у нас висит образ Богородицы "Призри на смирение", особо почитаемый в Бардово". В шести километрах от деревни находится озеро Каменное, где ещё в 1420 году явился чудотворный образ Божией Матери. В летописях есть свидетельство о перенесении её в Троицкий собор города Пскова. Оригинал иконы не сохранился.
Список образа "Призри на смирение" находится в Свято-Введенском монастыре города Киева, откуда я приехал месяц назад. Рядышком с иконой висит другая, отображённая на стекле, та самая, что явилась объектом исследований учёных. Я рассказал о паломничестве по киевским святыням. Зимними вечерами много разговаривали, каждый рассказывал свои истории. Шёл Великий пост. Наша хозяйка потчевала такими постными блюдами, что невольно вспоминалось описание разносолов у Шмелёва в чистый понедельник. Работали мы неспешно, эта командировка оказалась самой спокойной среди всех. К вечеру усиливался мороз, я выходил на крылечко. Белый снег, звёзды на тёмном небе. Тишина, как в детстве.
Вспомнил, как спускался в пещеры Китаевой пустыни под Киевом, где подвизались монахи. Я шёл по коридору, почти не нагибаясь, над головою десятки метров горной породы. В келье увидел нишу для иконы и свечек, справа невысокий выступ для отдыха. Подошёл ближе, и тут свечка погасла. Я стоял в полной темноте. Всё вокруг заполонила звенящая, безмолвная, безмятежная, торжественная тишина. Нет, все определения подходили лишь отчасти. Вдруг подумал: так может звучать вечная тишина. На пять минут я погрузился в неё, но запомнил надолго. Послышались голоса, в глубине коридора блеснул слабый свет. Вечность осталась в пещере, уже недосягаемая, я двинулся к выходу. Вновь испытать то незабываемое состояние покоя не получалось.
Я стоял на крылечке и дышал зимним деревенским воздухом. Вскоре слышался скрип двери, звук работающего лобзика или тявканье собаки на краю деревни. Но даже частичка морозной тишины напоминала о вечности. Правда, ненадолго.
Через две недели храм преобразился, мы засобирались домой. Нина положила нам в сумки гостинец, по две банки белых груздей. Мне подарили небольшую иконку "Призри на смирение". История получила продолжение.
Летом в Россию возвратили из Америки Тихвинскую икону Божией Матери. Я прошёл крестным ходом от Александро-Невской Лавры к Казанскому собору. В 2008 году уже строили Тихвинскую храм-часовню в Кронштадте, через семь лет ещё одну Тихвинскую церковь в Санкт-Петербурге.
Остаётся добавить, что в акафисте поётся о покровительстве Тихвинской иконы в строительстве храмов.
