Часть 4
Взгляд I. 83-й псалом как основа толкования. Иносказательное значение львиных образов
Взгляд VIII. Димитровский собор и Нотр-Дам де Пари.
Гражданин начальник! Горгулии, химеры, стриксы.
В ходе разговора об аркатурно-колончатом поясе мы вынуждены были переключиться на грифонов и сцены «насилия» по той причине, что в основаниях колонн мы видим фигуры этих самых грифонов, как одиночных, так и восходящих на свои «жертвы», а также фигуры львов и других зверей. Идея, которой руководствовались русские зодчие, размещая фигуры зверей внизу колонн-деревьев, заключена, как мы уже говорили, в 7-ом стихе 83-го Псалма: по́йдут от силы в силу. Мы приводили святоотеческое толкование этого стиха.
Теперь самое время заметить следующее. Для взирающих на Димитровский собор верующими глазами он предстаёт в особом пространстве. Предметы в этом пространстве не измеряется метрами, килограммами, градусами поворотов и т.п. Это пространство можно назвать смысловым, и собор в этом пространстве устремлён вверх не только формами прясел и закомар, но и смыслами своих резных композиций. Храм стоит недвижим, но устремляет ввысь смотрящих на него заложенными в его оформлении идеями. Однако, чтобы увидеть духовную высоту Димитровского собора, нужно эти идеи понимать. Для лучшего понимания святоотеческих идей, которыми руководствовались зодчие Димитровского собора, и которым мы научаемся, вчитываясь в Священное Писание, предлагаю сравнить наш собор с католическим костёлом, и на волне рассуждений о смысловых пространствах перенестись во Францию, к Нотр-Дам де Пари.
Нотр-Дам грандиозен. О его величине можно судить по теряющимся на фоне собора фигуркам людей. В архитектуре Нотр-Дама, начатого почти в одно время с Димитровским, но строившегося сотни лет, так же можно видеть аркатурно-колончатый фриз, скульптурные фигуры святых, барельефы животных. Всё вроде бы так же, но мысль уже не та. Дух, руководивший французскими каменщиками, отличен от духа владимирских каменотёсов. Чтобы убедиться в этом, смотрим детали, например, под ноги фигур апостолов.
Цитирую интернет: «У ног апостолов, на цоколе портала, в своеобразных «медальонах» представлены добродетели и противоположные им пороки. Например, овечка изображает кротость, доспехи - силу. А скажем, такой грех, как непостоянство, олицетворяет монах, забрасывающий свою рясу в кусты крапивы. Этим барельефам почти 800 лет». Значит, нечто похоже на смыслы, заложенные в орнаменте Димитровского собора, можно уловить и здесь. Можно согласиться, что медальоны, располагаясь в ногах апостолов, выражают идею восхождения, потому как иносказательные изображения добродетелей восходят к изображениям воплощённых добродетелей, то есть самих апостолов, а иносказательные изображения пороков, можно сказать, попираются ногами апостолов. Но говорят ли эти смысловые переходы о духовном преображении? Приводят ли они на память стихи Псалтири, которые мы разбирали, касаясь орнамента Димитровского собора: Блаже́н муж, ему́же есть заступление его у Тебе: восхождения в сердцем своем положи́ (Пс. 83:6)?
Рассмотрим то, на чём непосредственно установлены фигуры апостолов. http://world-hit100.blogspot.ru/2012/02/blog-post_01.html#!/2012/02/blog-post_01.html
«Консоли, несущие скульптуры порталов, почти всегда выполнены в форме скрюченных фигур, и каждый из этих второстепенных персонажей соотносится с главным. Апостолы попирают ногами своих гонителей: святой Петр стоит на консоли, изображающей римского императора Нерона, а апостол Андрей возвышается над Эгеатом». http://arzamas.academy/mag/403-fasad Что ж, очень мило. Если медальоны в цоколе Нотр-Дама худо-бедно подводили к святоотеческим смыслам, то фигурки в ногах апостолов эти смыслы разрушают. Апостолы, оказываются, попирают ногами не страсти, не животные похоти и произволения, этих подлинных мучителей человеческого рода, но своих гонителей. Вот и всё преображение. Как прежде Рождества Христа князья и цари попирали своих врагов, так после пришествия Христова новые князья, теперь уже князья Церкви - апостолы - попирают ногами своих врагов. Но разве это так?
Это так и не так одновременно. Конечно, апостолы восторжествовали над своими гонителями. Лучше сказать Сам Христос, по слову Своему, покорил их. Рече́ Господь Го́сподеви моему: седи́ одесну́ю Мене, до́нжеде положу́ враги Твоя подножие ног Твоих. Жезл силы по́слет Ти Господь от Сиона, и господствуй посреде́ врагов Твоих (Пс. 109:1, 2). Однако не в покорении противников заключалась цель первого Христова пришествия, но в обращении их к Себе и в преображении. Гонители являются скорее благодетелями для апостолов, чем врагами. Вам странно слышать эти слова? Странно, что губители христиан оказываются их спасителями?
Хочу привести слова мученика за Христа последних времён. Они были сказаны протодиаконом Николаем Тохтуевым († 4/17 мая 1943 г.) начальнику районного отделения НКВД незадолго до своей смерти. Гражданин начальник! Разрешите мне объясниться с Вами письменно: я говорить много не умею по своей необразованности. Что вы от меня требуете, то я сделать не могу. Это мое последнее и окончательное решение. Большинство из нас идет на такое дело (т.е. на сотрудничество с органами. - Г.С.), чтобы спасти себя, а ближнего своего погубить (выделено мной. - Г.С.), - мне же такая жизнь не нужна. Я хочу быть чистым пред Богом и людьми, ибо, когда совесть чиста, то человек бывает спокойный, а когда не чиста, то он не может нигде найти себе покоя, а совесть у каждого человека есть, только она грязными делами заглушается, а потому я не могу быть таким, каким Вы бы хотели...
Вы мне обещаете восемь лет - за что же? За то, что я дал жизнь детям? Их у меня семь человек, и один другого меньше. Старший сын двенадцати лет перешел в 6-й класс, второй сын десяти лет перешел в 4-й класс, третий сын восьми лет перешел во 2-й класс, четвертый сын шести лет, пятый сын четырех лет, шестая дочь двух лет и седьмому только еще два месяца; жена больная, не может взять ребенка - так ей скорчил руки ревматизм и сердце болит. Советское государство приветствует и дает награду за многосемейность, а вы мне в награду восемь лет концлагеря пообещали - за что? Какой я преступник? Только одно преступление, что служу в церкви, но это законом пока не запрещено. Если я не могу быть агентом по своему убеждению, то это совершенно не доказывает, что я противник власти...
Хотя я и семейный человек, но ради того, чтобы быть чистым пред Богом, я оставляю семью ради Него... Разве не трудно мне оставить... семью в восемь человек и ни одного трудоспособного? Но меня подкрепляет и ободряет дух мой Тот, ради Которого я пойду страдать, и я уверен в том, что Он меня до последнего моего вздоха не оставит, если я Ему буду верен, а отчет мы все должны дать, как жили мы на земле...
Вот вы говорите, что мы обманываем народ, одурманиваем и прочие безумные глаголы, а можете ли вы об этом определенно сказать, когда, может, и церковных книг не брали в руки и не читали их и не углублялись в христианскую веру, а судите поверхностно, что, мол, у нас написано в газетах и книгах, то верно, а что за тысячу лет написано было до Христа и про Него, что Он будет и так-то поживет, и такой-то смертью умрет и воскреснет (это за тысячу лет пророками было написано и уже сбылось), так это, по-вашему, неверно. Или вот, скажем, радио передает за тысячи верст без проволоки, - как это остаются слова в эфире и передаются, а весь человек куда-то девается, исчезает? Нет, он никогда не исчезнет и никуда не девается, умрет, истлеет и потом воскреснет в лучшем виде, как зерно, брошенное в землю...
Вот уже двадцать три года существует советская власть, и я ничем не проявлял себя враждебным по отношению к ней, был всегда лояльным, исполняя все распоряжения власти, налоги всегда выплачивал исправно, дети мои учатся в советской школе, и вся моя вина лишь в том, что, будучи убежденным христианином, я твердо держусь своих убеждений и не хочу входить в сделку со своей совестью... И вам не могу услужить, как вы хотите, и перед Богом кривить душой. Так я и хочу очиститься страданиями, которые будут от вас возложены на меня, и я их приму с любовью. Потому что я знаю, что заслужил их.
Вы нас считаете врагами, потому что мы веруем в Бога, а мы считаем вас врагами за то, что вы не верите в Бога. Но если рассмотреть глубже и по-христиански, то вы нам не враги, а спасители наши - вы загоняете нас в Царство Небесное, а мы того понять не хотим, мы, как упорные быки, увильнуть хотим от страданий: ведь Бог же дал нам такую власть, чтобы она очищала нас, ведь мы, как говорится, заелись... Разве так Христос заповедовал нам жить? - да нет, и сто раз нет, и поэтому нужно стегать нас, и пуще стегать, чтобы мы опомнились. Если мы сами не можем... то Бог так устроил, что вы насильно нас тащите в Царство славы, и поэтому нужно вас только благодарить.
Эти слова и самая жизнь священномученика Николая заслуживают глубокого уважения. Нет, «уважение» не то слово. Его жизнь - свята. Она - образ для подражания, как те образы, которые мы видим на стенах Димитровского собора. Хотелось бы сейчас к нему вернуться, но давайте ещё походим вокруг Парижского собора, раз уж взялись его рассматривать. Я не стал вдаваться в подробности, когда были изготовлены скульптуры апостолов. Может, они были установлены спустя века́ после возведения стен? Нотр-Дам строился столетиями. Димитровский собор, напротив, не только не достраивался, но лишался со временем своих частей. Так, например, в XIX веке у него убрали галереи. Слово «галерея» происходит от слова «Галилея». От Назарета может ли что добро быти (Ин. 1:46)? Может, этими евангельскими словами руководствовались реставраторы, когда разбирали галереи, потому что «от Назарета» это и значит из Галилеи? Впрочем, какими бы словами ни руководствовались «реставраторы», «благодаря» им, галерей у Димитровского собора не стало. Нотр-Дам, наоборот, пристраивали, но неизвестно, что хуже, потому что пристроенное французами в том же XIX веке, в каком у нас снесли галереи, я бы назвал безобразием бо́льшим, чем снос. Что я имею в виду?
«Наиболее известная химера Нотр-Дама - стрикс (от греч. «ночная птица»), крылатый ночной демон, полуженщина-полуптица, испускавшая пронзительные крики и по преданию питавшаяся кровью новорожденных младенцев или похищавшая их в своих когтистых лапах». Эту жуткую стриксу можно видеть на фото на дальнем плане, а переднем другая весёлая птичка. Похоже, она поёт, как и птицы Димитровского собора, но её пение я не хотел бы услышать ни в настоящей жизни, ни в будущей. И таких чудовищ было поставлено на христианском храме несколько десятков. Зачем? Об этом в интернете можно прочесть следующее: «Виолле-ле-Дюк (архитектор XIX века, установивший химер. - Г.С.) и его команда не побоялись нового и доказали, что собор Парижской Богоматери - это не музей и не застывший памятник прошлого, а живой храм, который развивается и дополняется новым декором». Отлично сказано, соглашаюсь с каждым словом. Нотр-Дам - живой храм, который развивается по заложенным в нём идеям, и чем дальше во времени, тем явственнее эти идеи становятся. Так, например, нечисть, которая в декоре XII века таилась, в декоре XIX века вышла наружу.
Говоря о преемственности архитектора Виолле ле Дюка и его товарищей французским зодчим XII века, я имею в виду то, что химеры можно назвать креативно переосмысленными горгульями, которые присутствовали на храме изначально. Цитирую интернет: «Строго говоря, горгульи это вовсе не то же самое, что химеры. Собственно, gargouille переводится с французского как "желоб, водосточная труба" а латинское gurgulio, означает просто-напросто «горло». При строительстве соборов такие скульптурные изображения полудемонических инфернальных существ использовались с чисто практической целью. Они были водоотводами. В качестве водоотводов в готических соборах использовались не только горгулии, но и драконы, химеры, различные звери - львы, ослы, рыбы, козы, волки и пр. Изображались даже люди (монахи, клоуны, шуты) и даже целые сценки. Необычный инфернальный внешний вид этих элементов декора готических соборов заставил искать в их изображении другой, скрытый смысл. Возможно, внешний вид таких существ должен был отпугивать злых духов от божьего храма».
Я не стал исправлять маленькой буквы в слове «божий» на прописную, поскольку с маленькой правильнее: «отпугивать злых духов от божьего храма...». Но разве не происходит обратное, то есть привлечение зла? Разве не могли злые духи, увидев образы злых духов на храме, решить, что если приняли этих, то примут и нас? Если одни злыдни там поселились, то почему бы не поселиться другим? Где логика? Где Евангелие? Зло отгоняется добром. И не отгоняться должно зло, но исправляться! Вспомним слова Христовы: иди за Мной, сатана! Только любовью преодолевается зло. Для этого и храм стоит, чтобы учиться в нём любви. И всё, что в храме изображается и совершается, должно учить этому великому спасительному деланию.
Да, конечно, в воспитательных целях полезны и устрашающие образы в храмовой архитектуре, полезны и эти чудовищные химеры для пробуждения нерадивых христиан от духовного сна. Но, опять же, всему своё место. Собаке - собачье, картинам Страшного Суда - западное. Место бесам и сатане-антропофагу внизу западной стены. Если же бесовские образы, как тараканы, расползаются по всему храму, то вместо красоты выходит безобразие, и вместо гармонического звучания храмового декора выходит какофония. Как только горгулии выпали из целостной храмовой композиции, став прикладными и самостоятельными деталями орнамента (водоотводами), так началось их независимое от Бога существование. Я говорю образно, но, надеюсь, понятно, о чём речь. Как только человек стал рассматривать себя независимо от Бога («человек - мера всех вещей»), так зло многократно усилилось в мире, потому что говорящий и живущий по принципу «я Христу не раб» активно служит злу.
Подведём итог сравнения грифонов Димитровского собора с химерами и горгульями Парижского. Наши милые грифончики исполняют Божие предназначение, они в послушании у Него. Они символизируют страсти, которые человеку до́лжно подчинить духу и перенаправить от животного эгоизма к жертвенной любви. По этой причине грифоны помещены в основание аркатурно-колончатого пояса, и из них, можно сказать, вырастает его композиция. Тем самым они показывают, как из низших инстинктов человека вырастают его высшие духовные проявления. А парижские химеры выглядят живущими для себя существами, плевавшими на послушание Богу и на головы беспечных парижан. Так, по образам, которые создаёт человек, можно судить о духе, который им движет.
Взгляд IX. Сион и Израиль - христианские святыни.
Читаем следующие стихи псалма. По́йдут от силы в силу: яви́тся Бог богов в Сионе. Господи Боже сил, услы́ши молитву мою, внуши́, Боже Иа́ковль (Пс. 83:8-10). Кого Псалмопевец именует богами и кого Богом богов? У отцов читаем пояснение: «В Священном Писании можно различать четыре значения, в каких употребляется имя Божие. Первее всего Богом называется Господь и Творец неба и земли. Во-вторых, именем Божиим называются иногда в Писании из подражания и по подобию и люди, как, например: Бог богов Господь глагола (Пс. 49:1). И в другом псалме: Бог ста в сонме богов, посреде же боги разсудит (Пс. 81:1). Или еще: Аз рех: бози есте́, и сы́нове Вышняго вси (Пс. 81:6). Или, наконец: Богов да не злословиши, и князем людей твоих да не речеши зла (Исх. 22:28). Ясно, что во всех указанных местах богами называются такие люди, которые своею добродетельною жизнью явились подражателями Богу, и которые, будучи начальниками и судьями, уподобляются Ему в своем управлении и на суде. /.../ В-четвертых, именем Божиим называются боги языческие, как называли поклоняющиеся им, по своему заблуждению и неразумию, например: Идите и взывайте к богам, которых вы избрали (Суд. 10:14). Или еще: Не сотворите себе сами богов сребряных, и богов златых (Исх. 20:23)». (Евфимий Зигабен).
Какое отношение к резьбе Димитровского собора могут иметь эти пояснения? Самое прямое. Сонмы, т.е. собрания, соборы, сходы богов это - изображения праведников, угодивших Богу, и потому причастных благодати Святого Духа. Их изображения помещены в колончатом поясе и на стенах храма. А Бог богов это - Господь посреди праведников, вернее, вверху их собрания, как Глава над телом. Яви́тся Бог богов в Сионе (ст. 8). Святитель Кирилл Иерусалимский: Бог богов есть Явившийся во плоти. Итак, не станем последовать иудейскому невежеству, но лучше будем веровать, что родившийся по плоти от жены есть истинно Сын и Бог от Бога, Который снизошел ради нас в наши страны, чтобы нас привесть в Свою славу, чтобы чрез Него рабское усыновилось, нищее обогатилось, тленное сделалось бессмертным, греховное святым; ибо всем сим мы обогатились чрез явление Спасителя всех Христа.
Яви́тся Бог богов в Сионе. По словам Феодорита Кирского это пророчество изречено псалмопевцем Давидом о вочеловечении Спасителя. Ибо оно [вочеловечение] воссияло на Сионе, т. е. в Иерусалиме, как сказано: Аз же поставлен есмь Царь от Него над Сионом горою святою Его, возвещаяй повеление Господне (Пс. 2:6).
Святая гора Сион и Сионская горница это те места, где апостолы были собраны в ночь Тайной вечери и в день сошествия Святого Духа. Последнее событие считается днём рождения новозаветной церкви, или облагодатствованной дарами Святого Духа церкви ветхозаветной. Так вот Царём над Сионом поставлен Господь Иисус Христос. И как глава храма стоит на его теле, т.е. двух частях, нижней и средней, так Царём над Сионом стоит Господь.
Часть храма, на которой крепится золотой шлемовидный купол, называется барабаном, или шеей. Последнее именование этой части собора мне нравится больше, потому как к слову «глава» более подходит слово «шея». Действительно, голова на шее, а на барабане барабанные палочки. Некоторые ещё именуют эту часть «стаканом», но и это слово мне не нравится, т.к. включает другой ассоциативный ряд.
Господи Боже сил, услыши молитву мою, внуши́, Боже Иаковль (Пс. 83:9). Слово «внуши́», которые мы читаем в этом стихе, однокоренное со словом «ухо». Внуши, значит, буквально вложи в уши. Этот стих Зигабен толкует так: «Слова́: Боже сил и Господи сил имеют одно и то же значение. Выражение Господи сил стоит в значении: царь горних сил, или в виде определения вместо - сильный. Далее молитвою называет здесь прошение, которое имеет принести Богу немного ниже, а Боже Иаковлев сказал вместо: Ты, Который некогда явился Иакову и боролся с ним во образе человека». Читаем также святителя Кирилла Иерусалимского: Господом сил и Богом Иакова называет Христа, чтобы кто не назвал Его новым Богом по причине рождения плотию. Лучше же станем верить, что Он есть Тот, Которому служили как Богу сами отцы Израиля...».
Кто такие отцы Израиля, и почему они святы для христиан? Этот вопрос требует пояснений, потому как с недавнего времени имя Израиль принято относить к государству, созданному на территории Палестины в 1948 году. Но если они - израильтяне, то кто мы? Поскольку Израилем именуем себя мы, православные христиане, унаследовав это имя от нашего праотца Израиля, то самоназвание этим именем тех, кто захватнически создал после Второй мировой войны государство в Палестине, нужно назвать наглым плагиатом.
«Земля патриарха Иакова». Всю статью с таким заголовком можно прочитать в приложении. Перескажу её вкратце. Когда Иаков оставил дом отца своего Исаака, спасаясь от злобы брата Исава, то по пути в Харран он заночевал в пустыне и увидел сон: се, ле́ствица утвержде́на на земли́, ея́же глава досяза́ше до небесе́, и ангели Божии восхожда́ху и нисхожда́ху по ней. Господь же утвержда́шеся на ней и рече́: Аз есмь Бог Авраама отца твоего и Бог Исаака, не бойся: земля, иде́же ты спи́ши на ней, тебе дам ю и семени твоему (Быт. 28:12, 13). Эти стихи Библии читаются в качестве паремии в Богородичные праздники на всенощном бдении, и воцерковлённые христиане слова, которые услышал Иаков от Бога, слышат много раз в году.
Какая же земля была обещана Иакову, или Израилю, поскольку это имя патриарх получил от Бога после ночной борьбы с Ним (см. Быт. 32:24-28). В названной статье показывается, что это не та земля, на которой патриарх почивал телом, но та, на которую он был вознесён духом, когда сподобился увидеть пророческий сон. Поэтому христиане, называя эту, обещанную Богом Иакову землю своей, не претендуют ни на один метр Палестинской земли. Обещанная Богом патриарху Иакову земля имеет с современной Палестиной общим только то, что на ней уснувшему Иакову было дано Богом пророческое откровение об иной земле, которая называется Царством Небесным.
Защи́тниче наш, виждь, Боже, и при́зри на лице́ Христа Твоего (Пс. 83:10). В этом стихе выступают вместе множество и единица. Наш - обращение к Богу от многих, и: на лице́ Христа Твоего - говорится одним. Буквальное значение слова «христос» - помазанник, поэтому каждый христианин, будучи помазан мυром (освящённым благовонным маслом) в Таинстве мυропомазания, может быть назван христом.
Помазание это - избранничество, и нести на себе печать Божьего избранника очень ответственно и искусительно: легко возгордиться и упасть. Поэтому в толковании этого стиха я бы, вслед за архиепископом Иринеем Клементьевским (1753-1818), предложил слышать следующие смыслы. «[Пророк Давид] присоединяется къ вѣрнымъ, и съ ними вмѣстѣ препоручаетъ себя покровительству Божію. Ибо, ежели бы не былъ членомъ Церкви, то не могъ бы вообще и отъ лица всѣхъ сказать: Защитниче нашъ! И тотчасъ восходитъ выше, износя на среду царское помазаніе, которымъ Богъ удостоилъ его чрезъ Самуила (1 Цар. 16:12). Откуду обѣщаетъ себѣ Божію милость: ибо по повелѣнію Его помазанъ былъ въ царя. А понеже вѣдалъ, что царство его было прообразовательное; то безъ сомнѣнія тщился пріобрѣсть себѣ Божію милость посредствомъ онаго Ходатая, Котораго лице на себѣ носилъ. Почему какъ бы такъ говоритъ: Господи, хотя я и недостоинъ, чтобы Ты на меня воззрѣлъ; но сего достойно то помазаніе, по которому возложилъ Ты на меня образъ грядущаго Мессіи (т.е. Мошиаха-Помазанника, грядущего во втором Своём пришествии. - Г.С.). Изъ сихъ словъ научаемся, что Богъ не иначе примиряется съ нами, какъ развѣ когда Христосъ на среду исходитъ, предъ лицемъ Котораго весь мракъ пороковъ нашихъ исчезаетъ». https://www.molitvoslov.com/sites/default/files/pdfs/120.pdf
Трудно читать витиеватый слог XVIII века? Зато как плавно течёт речь, и как глубоко русло этого течения! Современным русским языком сложно выразить мысль архиепископа Иринея, сохранив при этом все её оттенки. Всё же попробую пересказать её своими словами и, конечно, многое из сказанного архиепископом потеряю. Пророк Давид называет себя христом - при́зри на лице́ христа Твоего - вовсе не для того, чтобы подчеркнуть своё избранничество, и через это испросить себе у Бога особые милости. Давидово помазание, как и помазание каждого христианина, имеет не самостоятельное, но прообразовательное значение. Поэтому не свой статус помазанника пророк Давид выставляет на вид, или выносит на среду, обращаясь к Богу, но статус Того, в Чей образ помазан. Короче, верой не в себя и своё избранничество, но верой во Христа Господа Иисуса вдохновляется пророк, произнося этот стих.
Слово при́зри ещё более подчёркивает смиренный настрой Псалмопевца. Ведь, казалось бы, если ты христос, то имеешь право просить себе не призрения, которое означает слабенькое, еле-еле зрение, но полноценного Божьего покровительства. Однако не возвышается в своих мыслях пророк, называя себя помазанником, а лучше сказать, не опускается до низости ниспавшего в бездну духа, посчитавшего себя равным Богу. Как упал ты с неба, денница, сын зари! разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: "взойду на небо, выше звезд Божиих вознесу престол мой и сяду на горе́ в сонме богов, на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему". Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней (Ис. 14:12-15).
Смирение слышим мы и в следующем стихе Псалмопевца: яко лучше день еди́н во дво́рех Твоих, па́че ты́сящ: изво́лих примета́тися в дому́ Бога моего (Пс. 83:11). Если ты - христос, помазанник Божий, то можешь просить себе славное и высокое место в доме Божием. Однако желание пророка - примета́тися в дому́ Бога моего, что значит «лежать у порога, приютиться», как толкует это слово прот. Григорий Дьяченко в своём «Полном церковно-славянском словаре».
Взгляд X. «Вознесение доктора Айболита».
Несколько разрядим духовную напряжённость нашего разговора и вернёмся к каменным узорам. Всё же с картинками веселей. Особый сюжет орнамента Димитровского собора - летящий в ящике человек. Архитекторы называют его «вознесением Александра Македонского».
Оно, конечно, Александр Македонский - герой, но зачем же его образ на стенах православного храма вырезать? Да ещё в ящик сажать: герой должен сам собой возноситься. Не иначе как от большой советской учёности придумали архитекторы такое толкование этого загадочного барельефа.
Эти учёные утверждают, что повесть «Александрия» послужила основанием для изображения Александра Македонского на южном фасаде храма. Но полистав её, я решительно воспротивился этому верить. Согласиться с утверждением о том, что из этой повести черпали свои силы и вдохновение для храмовой резьбы русские каменотёсы, я никак не могу. Судите сами, вот пересказ начала «Александрии». http://www.russianplanet.ru/filolog/ruslit/perevod.htm
«Когда Дарий, царь персидский напал на Египет, царем его был волхв Нектанеб. Благодаря чарованиям Нектанеб узнал, что потерпит поражение, и потому решил тайно убежать из своего царства. Он оставил египетскому народу "рукописание", в котором сообщил, что удаляется от них, чтобы не быть свидетелем их горя, но через 30 лет вернется к ним юным и сильным и покорит их врагов персов. Из Египта Нектанеб отправляется в Македонию, где выдает себя за врача и звездочета. В это время в Македонии царствовал Филипп. У его жены, прекрасной Олимпиады, не было детей, о чем Филипп очень горевал. Отправляясь однажды в поход, Филипп заметил ей, что, если до его возвращения у нее не будет сына, его сердце отвернется от нее. После отъезда Филиппа Олимпиада, не зная, что делать, решила обратиться за помощью к врачу-волхву Нектанебу. Нектанеб, пораженный ее красотой, сообщил ей, что сами боги хотят посетить ее, и она наречется матерью великого царя. К Олимпиаде является Нектанеб в образе бога Аммона, у которого была орлиная голова, василисковы рога, хвост аспида, ноги льва, золотые и червленые крылья грифа. Когда у Олимпиады родился сын, которому дано было имя Александр, оракул предсказал, что он будет велик благочестием и разумом, что он сделается царем всего мира, что он убьет отца своего и на сороковом году жизни вернется к матери своей - земле».
Каково, а? Одно рождение героя чего стоит. Поберегу вас от дальнейшего пересказа «Александрии», привожу только ту часть повести, которая, как говорят учёные, легла в основу композиции «вознесение Александра Македонского».
"...Я подумал еще и спросил себя - действительно ли здесь конец земли, здесь ли опирается на нее небо. И я решил искать истину. Я приказал взять из числа птиц в этом месте двух. Это были огромные птицы, белые и ручные, ибо, увидев нас, они не убежали. Некоторые из воинов поднялись к ним на плечи, и они подняли их и взлетели. Они питались дикими зверями, а многие из птиц приходили к нам ради павших лошадей. Выбрав двух из этих птиц, я приказал не кормить их три дня. А на третий день я приказал изготовить из дерева род ярма и привязать его к их шеям. Затем я поручил принести бычью кожу и положить ее посреди ярма. Так соорудив нечто вроде корзины, я вошел в ее середину, крепко держа копье в 7 локтей длины, на конце которого была лошадиная печень. Тотчас же птицы взлетели, чтобы съесть печень. И я поднялся вместе с ними в воздух, так что казалось, я был близко от неба. Я сильно дрожал, ощущая холод воздуха и ветер, производимый крыльями птиц. Потом внезапно я увидел перед собой человекообразную птицу, которая сказала мне: "О, Александр! Зачем, не познав земного, ты стремишься познать небесное? Возвращайся скорее на землю, пока ты не стал пищей птиц". Она мне сказала еще: "Посмотри на землю вниз!" Охваченный ужасом, я посмотрел и увидел большого змея, свернувшегося в круг и внутри него - совсем маленький круг. И сказала та, которую я встретил: "Знаешь ли ты, что это? Кружок - это земля, а змей - это море, окружающее землю, т. е. весь мир". И я повернул по высшей воле и спустился на землю далеко от стана, в семи днях пути..."
Этот рассказ, как будто, соответствует каменой резьбе: человек в корзине, несомой двумя грифонами, в руках у него лошадиная печень или нечто подобное для кормления птиц... Но нет, не вяжется эта история с православием, не место ей на стенах христианского храма. Почему? Что сказала человекообразная птица Александру? «Зачем, не познав земного, ты стремишься познать небесное? Возвращайся скорее на землю, пока ты не стал пищей птиц». А что говорит христианам апостол Павел, лучше же сказать, Сам Господь устами апостола? Наше жительство - на небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа, Который уничиженное тело наше преобразит так, что оно будет сообразно славному телу Его, силою, [которою] Он действует и покоряет Себе все (Фил. 3:20, 21). Есть разница? Есть, и преогромная. Куда Александру не велено лететь, туда апостол Павел настоятельно зовёт христиан: жительство наше - на небесех. В греческом тексте на месте слова «жительство» стоит слово «поли́тевма», которое можно перевести словом «гражданство», поскольку происходит оно от «по́лис» - город, град. В церковнославянском переводе здесь стоит слово - житие.
Далее. Что земное должен изучить Александр, прежде чем познать небесное? По совету птицы он смотрит вниз и видит змея, обвивающего землю. Выходит, что этого змея должен был изучить Александр? Не от змея ли исходил этот совет, не желающего отпустить человека в небо и подчиняющего его себе через изучения земного, т.е. змеиного?
Далее. Что поучительного должны извлекать для себя смотрящие на это изображение? Читавшим «Александрию» эта скульптурная композиция ничего к тому, что Александр Македонский - герой, не прибавит. Да, молодец. Догадался оседлать птиц, взлетел на них на небо. Ну и что? Летал в космос и Бога там не видел... Более того, получил повеление возвращаться на землю. Какое же это вознесение, как патетично называют этот сюжет учёные? Это не вознесение, это полёт на воздушном шаре братьев Монгольфье, если понимать этот барельеф так, как предлагает его понимать «Александрия».
А не читавшие «Александрию» что могли подумать? Ну, допустим, они могли связать грифонов, несущих корзину с человеком, с грифонами, которые восходят на косуль, и из этого заключить, что такую же работу грифоны выполняют и здесь, а именно не просто несут человека по воздуху, но возводят человеческую плоть вверх, горе́, от земного к небесному. Значит, для тех, кто не читал «Александрию», этот сюжет откроется с более полезной и назидательной для души точки зрения. Зачем же тогда называть летящего человека Александром Македонским? За тем только, что книга «Александрия» была переведена в домонгольской Руси, и подобных изображений было много в древности? А их, действительно, было много, посмотрите хотя бы здесь: http://www.kramola.info/vesti/letopisi-proshlogo/flag-i-gerb-tartarii-chast-3
Но обилие подобных сюжетов с «возносящимся» Александром Македонским для меня, например, ничего не значит. Спроси сейчас кого-либо про полёты на орлах, что они первым делом вспомнят? Наверняка, «Властелина колец» английского эзотерика Толкиена. Но я, например, его сочинений не читал и экранизаций не видел. Откуда же знаю, что там на орлах летают? Из интернета. Набрал в гугле «полёты на орлах», и он мне всё выдал. Или же назовут доктора Айболита, вспрыгивавшего на орлов, как на куриц. «Но вот, поглядите, какая-то птица \ Всё ближе и ближе по воздуху мчится. \ На птице, глядите, сидит Айболит \ И шляпою машет и громко кричит:\ «Да здравствует милая Африка!»
Но опять же, слава Богу, я почти ничего не помню из сочинений советского эзотерика Чуковского кроме алхимического возжжения моря спичками, телефонной записи на приём к Айболиту и выражения «добрый доктор Айболит». Зато теперь говорят, что доктор Айболит нёс в себе образ Христа для советских детишек, у которых отняли Христа. Не то же ли самое происходило и происходит с личностью Александра Македонского? Его старательно христианизируют. Вот, например, название статьи, попавшейся в интернете: «Македонский, как символ христианства на барельефах Дмитриевского собора города «Владеющего Миром». (Здесь ошибка, запятая перед союзом «как» не нужна. - Г.С.). Македонский как символ христианства?.. Это серьёзно? Русские зодчие не знали других символов христианства? Они так глубоко прониклись подвигами Александра, что запечатлели их в камне? Придёт же подобный бред в голову. Но как ему не прийти, если такими статьями заполнено всё информационное пространство вокруг Димитровского собора.
Спрашивается, зачем «канонизировать» Македонского? Кому это нужно? Зачем лепить на православном храме образ язычника? Так вот же, говорят, его изображение. Кто вам сказал, что это изображение Александра Македонского? Создатели храма? Смею утверждать, что никто из создателей храма великомученика Димитрия не изображал на нём генералиссимуса Македонского! Это уже последующие интертрепаторы, простите, не выговорил, интерпретаторы «изобразили» и научили «правильно» думать то, что никто изначально не думал. В наше время, на наших глазах совершаются подобные подмены. Как же не увериться в том, что такие же подлоги совершались в древности и пять, и десять веков назад? Как сейчас заставляют думать, что персонажи Толкиена, Чуковского, а также другие «несвятые святые» являются святыми и несут в себе образ Христа, так издревле приучали думать, что Александр Македонский - христианский герой.
Ну допустим, доктор Айболит заменял детям Христа в порабощённой Советами России, хотя это враньё высшей пробы. Вранье, разумеется, о замене, а не о порабощении. Но какие «советы» угнетали Русь в XII веке, чтобы под образом Александра Македонского скрывать Иисуса Христа? Однако скажут, книга «Александрия» была переведена и читалась на Руси, и в этой книге описывается полёт Македонского на птицах. Да, это так. Но почему эту книгу должны были читать и почитать русские зодчие? Выше приводился пример отщепенца, который, несмотря на засилье рекламы «Властелина колец», эту книгу не читал и снятых по ней фильмов не видел. Так же и тогда, в XII веке, книга «Александрия» существовала, но вовсе не обязательно, чтобы её читали все. Ну а если, скажем, лет через пятьсот будут уверять и доказывать, что на южном фасаде Димитровского собора изображён летящий на орлах хоббит Фродо, и что Фродо нёс в себе образ Христа мальчишкам и девчонкам XX-XXI веков, то неужели тогдашние христиане, если к тому времени будет ещё время, а не наступит вечность, должны этому верить? Или скажут: на барельефе вырезан полёт советского доктора Айболита к больным африканским животным... Вы смеетесь? И мне смешно. Короче, если бы даже не нашлась разгадка этого таинственного изображения, я бы всё равно не поверил учёным, указывающим на «Александрию» как на его первоисточник. Но разгадка нашлась.
Взгляд XI. Акир Премудрый, и его святые учителя апостолы Стефан и Павел.
Чем-то древнерусским веет от прозвания Акира Премудрым, как и от выражений: Василиса Премудрая, Елена Прекрасная... «Там русский дух, там Русью пахнет». Полный текст «Повести об Акире Премудром» можно прочесть в интернете, мы же воспроизведём только то, что касается нашей темы.
«И наконец сказал мне (Акиру. - Г.С.) царь [фараон]: «Обекам! Писал я царю твоему [Синагрипе], чтобы построил мне дворец между небом и землей». Поясню вкратце, о чём речь. Обекамом назвался Акир, когда пришёл к фараону, потому что скрывал себя. Фараон был уверен, что Акир убит. Собственно, только потому, что до фараона дошёл слух, что Акир мёртв, фараон послал к царю Синагрипе предложение о постройке необычного дворца. Фараон был уверен, что по смерти Акира не найдётся другого такого мудреца в Синагриповом царстве, который сможет разгадать его загадки. Но Акир оказался жив. Как и почему он выжил, хотя должен был умереть,- особая история, может, одна из главных историй повести об Акире Премудром, но в данном случае она нас не касается, поэтому не будем её пересказывать.
«Тогда повелел я, - продолжает свой рассказ Акир, - и принесли мне обученных орлиц. И на глазах у царя и всех приближенных его выпустил я орлиц в поднебесье и мальчика с ними. Когда же взлетели орлицы, то закричал мальчик, как его научили: «Вот строители готовы! Несите же камни и известь». И тогда сказал я царю: «Прикажи, царь, пусть принесут камни и известь, чтобы не мешкали мастера́!» Но возразил мне царь: «Кто же может на такую высоту поднять». А я ответил царю: «Я мастеров отправил, а если ты камня и извести не подашь им, то это не наша вина». И не смог мне царь ничего ответить. А мальчик кричал: «Вот уже строители готовы, так несите же камни, и плиты, и глину». Они же не могли поднять ни камней, ни плит, ни глины. И я, Акир, взяв палку, стал их бить, и обратилась в бегство дружина Фараонова и бояре его».
Вот и вся разгадка загадочного фрагмента на южном фасаде Дмитровского собора. В корзине, несомой двумя орлицами, парит мальчик - прораб бригады каменщиков, строящих дворцы между небом и землёй. «Строители готовы! - кричит он. - Несите же камни и известь». Стройматериалы не поступают, и работа прекращается. Вот и всё. Так решена была Акиром задача, поставленная фараоном, постройки дворца между небом и землёй.
Решение простое, но множество непростых вопросов сокрыто в нём. О чём призывает нас задуматься эта занимательная история? В первую очередь о том, какими должны быть строители, способные возводить дворцы между небом и землёй? Далее. Кто будет жить в таком дворце? Для кого он строится? У Фараона таких людей не нашлось. А есть ли такие вообще? Где их искать? Ответ на эти недоумения - в Священном Писании. Ради Писания строился Димитровский собор, ради того, чтобы с помощью камней, дерева, красок и других земных материалов выразить неземные смыслы Божьего Слова. Но некоторые смыслы Писания выразить в принципе невозможно. Например, слова первомученика Стефана: Скиния свидетельства была у отцов наших в пустыне, как повелел Говоривший Моисею сделать ее по образцу, им виденному. Отцы наши с Иисусом, взяв ее, внесли во владения народов, изгнанных Богом от лица отцов наших. [Так было] до дней Давида. Сей обрел благодать пред Богом и молил, [чтобы] найти жилище Богу Иакова. Соломон же построил Ему дом. Но Всевышний не в рукотворенных храмах живет, как говорит пророк: Небо - престол Мой, и земля - подножие ног Моих. Какой дом созиждете Мне, говорит Господь, или какое место для покоя Моего? Не Моя ли рука сотворила все сие? (Деян. 7:44-50).
Если Всевышний не в рукотворенных храмах живет, зачем храмы? Если Бог таков, что Небо - престол Его, и земля - подножие ног Его, то какое сооружение может вместить Его? Что же выходит? Цитируя пророка Исаию, первомученик Стефан отвергает строительство храмов? Однако храмы строились и продолжают строиться. Кстати, слово «строить» однокоренное со словом «троица»: строить, значит, с-троить, т.е. соединять в триединстве. Как же быть? Строить или не строить?
Когда эти слова апостола Стефана услышал Савл, то одобрил убиение Стефана. Когда же Савл духовно вырос в Павла (здесь кстати вспомнить фигуры гонителей на консолях Нотр-Дама: не попираться они должны христианами по Божьему замыслу, но обращаться ко Христу примером праведной жизни) и сам стал мучеником за Христа, то стал думать и говорить подобно Стефану. Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? (1 Кор. 3:16). Эти слова апостола Павла можно назвать продолжением мысли апостола Стефана. Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои? (1 Кор. 6:19). Русский народ выразил мысль апостола Павла короче: Бог живёт не брёвнах, Бог живёт в рёбрах. Вы - храмы Бога Живаго. В наших душах и телах как в нерукотворных жилищах живёт Он. Сколь велико это откровение! И столь же ответственно! На какую высоту возводят человеческий род слова апостола Павла, на такую же глубину они готовы низринуть тех, кто оказывается недостоин этой святой высоты. Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот [храм] - вы (1 Кор. 3:17). В церковнославянском переводе выразительнее: А́ще кто Божий храм растлит, растлит сего Бог. Почему? Потому что храм Божий свят; а этот [храм] - вы.
Вы слышите? Слышите отличие Нового Завета от Ветхого? Они отличаются друг от друга, как небо от земли? Вы понимаете? Понимаете, что к небесной жизни призваны христиане? Но как жить этой жизнью? Как подняться и остаться навсегда между небом и землей? Как? А вот так: ...не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам (Мф. 6:31-33). Вот истинное христианство и его зодчество. Вот полёт, вот вознесение мысли! А вы говорите: Александр Македонский...
Взгляд XII. Венецианские каменщики и Владимирские каменотёсы.
Из описания, предложенного в повести об Акире Премудром, непонятно, к ногам ли орлиц была прикреплена корзина с мальчиком или как-то иначе? Впрочем, это неважно. Важно то, что поставленную задачу постройки дворца между небом и землёй Акир решил. Фараон не смог ничего возразить на такое решение, хотя пытался, как говорится далее, протестовать, но в итоге вынужден был признать, что Акир его перехитрил.
«И видя это, разгневался на меня Фараон и сказал мне так: «Сам чародействуешь, а людей моих избиваешь без повода. Кто же может поднять туда камни и глину». И сказал ему так: «Я не чародействую, но ты сам поручил мне заняться таким небывалым делом. Если бы захотел царь Синагрип, то в один день два дворца построил бы, и то ему не диво: что хочет, то и сделает». И сказал мне Фараон: «Оставим дело это с постройкой дворца». И добавил: «Иди в пристанище свое и приходи рано утром».
Ну как? Неужто не годится этот сюжет повести об Акире Премудром для того, чтобы быть вырезанным на фасаде православного храма? Неужели не достоин запечатления в камне мальчик, выстроивший дворец между небом и землей? Достоин. А́ксиос, а́ксиос, а́ксиос. Доказательства? Во-1-х, если что-либо из тогдашней беллетристики должны были читать русские зодчие, то именно повесть об Акире Премудром, а не похождения Александра Македонского. Во-2-х, дворец между небом и землей, что это, как не Божий храм? И если кому-либо решать задачи строительства подобных зданий, то именно храмоздателям. Можно отыскать и в-3-х, и в-4-х, но не буду обременять вас ими. Это тема детальных исследований. Может, кто-либо из учёных не одну диссертацию защитит, опровергая или доказывая гипотезу о связи «Повести об Акире Премудром» и резьбы Димитровского собора? Для учёных это гипотеза, а для меня самое содержание этой, казалось бы, незамысловатой притчи да и вообще всей повести (а она местами восходит на высоту Притч и Премудростей Соломоновых, а также других книг Священного Писания) служит доказательством этой связи. Я хочу сказать, что Повесть об Акире Премудром готов читать и перечитывать, поучаясь в ней, тогда как «Александрию», которую мне навязывают как якобы духовную литературу, открывать не желаю.
Остаётся вопрос: что держит мальчик в руках? Львят? Лисиц? Чем кормит он возносящих его грифонов? Непонятно также, что у него на голове, и зачем вьются над нею птицы? Согласовывая этот орнамент с прочими узорами собора, где изображены грифоны, которые не только не поедают свои жертвы, но, напротив, благодетельствуют им, вознося их, можно предположить, что и эти грифоны, несущие мальчика, не желают пожрать тех, кого он держит. Чего же они желают и что делают? Как на прочих орнаментах собора, так и здесь, они возносят свои «жертвы», т.е. мальчика вместе с удерживаемыми в его руках животными. Мелкими же эти животные изображены для того, чтобы навести смотрящих на мысль, что в корзине - небольшой человек. Во всяком случае, я так предполагаю. Обратите внимание, что и грифоны, запряжённые в корзину, не велики, но выглядят стройными и юными. Не с той ли целью они изображены такими, чтобы указать на малый вес парящего в корзине?
С целью разрешения вопроса о содержимом в руках летящего в корзине посмотрим на другие изображения, с которыми учёные связывают орнамент Димитровского собора. Например, на северный фасад собора Сан-Марко в Венеции, XII век.
Кто насажен на палках гипотетического Александра Македонского? Впрочем, охотно соглашусь, что на стенах венецианского собора изображён именно он, Александр Македонский, а не мальчик из восточной сказки. Согласитесь и вы, что на этом изображении большое смысловое значение несут палки-насадки. Они уже не просто приспособления, но нечто большее, они - же́злы. Сидящий в корзине более повелевает ими, чем кормит с их помощью грифонов.
У владимирского мальчика палок в руках почти не видно, хотя в «Александрии» особо сказано о длине копья, на конце которого была насажена лошадиная печень. Помните? Семь локтей. Посвящённый в каббалистические тайны должен догадаться, о чём говорит число 7, но я, профан, не могу этого знать. Могу только предположить, что креативно переосмыслив полёт Александра Македонского, описанный в «Александрии», строители Венецианского собора, были так увлечёны идеями этой повести, что незаметно для себя (а может, очень даже заметно) изобразили в руках Александра Македонского те самые же́злы, которые являются необходимой принадлежностью каббалистических ритуалов.
Что ж, в Венеции братки-каменщики, а на Руси братаны-каменотёсы. Не будем их смешивать. Разные люди, они читали разные книги, и разные смыслы вкладывали в свои каменные узоры. Поэтому не будем их, таких разных, валить в общую экуменическую кучу.
Взгляд XIII. Виде́ние пророка Иезекии́ля и откровение Иоанна Богослова.
«Над небом голубым...».
Поскольку апостол Марк и написанное им Евангелие обычно связывается с образом льва, постольку упоминание венецианского собора Сан-Марко позволяет нам вернуться к теме, с которой начался наш орнаментальный разговор. Предлагаю ещё поговорить о львах, но уже с другой и, увы, без картинок стороны.
Образ льва обычно связывается с Евангелием от Марка, сказали мы, но было и необычно, и необычно было вначале. Или же вначале было обычно, а потом стало необычно? Короче, изначально образ льва усвоялся евангелисту Иоанну Богослову, а евангелисту Марку - образ орла. Но прежде выяснения причин, почему соотнесённость определённых евангелистов с определёнными животными через какое-то время была изменена, следует сказать, когда и почему оставившие нам свои Евангелия апостолы были связаны с образами человека, льва, тельца и орла?
В ветхозаветной истории пророку Иезекиилю было послано Божественное откровение: и я видел, и вот, бурный ветер шел от севера, великое облако и клубящийся огонь, и сияние вокруг него, а из средины его как бы свет пламени из средины огня; и из средины его видно было подобие четырех животных (Иез. 1:4, 5). Каждое из этих животных имело вид, как у человека, и у каждого четыре лица, и у каждого из них четыре крыла. /.../ Подобие лиц их - лице человека и лице льва с правой стороны у всех их четырёх; а с левой стороны - лице тельца у всех четырёх и лице орла у всех четырёх. Итак, четыре животных, которых в следующих стихах своей книги пророк Иезекииль назовёт херувимами, были одинаковы. Это замечание мы делаем для того, чтобы сказать, что главные книги Нового Завета - Евангелия от Матфея, Марка, Луки и Иоанна - одинаковы по сути. Но разнятся в деталях. Поэтому для обозначения отличительных особенностей каждой из книг были взяты четыре лица́, которые несли на себе каждый их четырёх животных-херувимов, а именно ли́ца человека, льва, тельца и орла.
На каком основании херувимские лица были приписаны Евангелистам? «Евангелистов, как и животных в видении, четыре; они имеют столько же лиц, так как каждому [евангелисту] предназначено идти в целый мир; они смотрят друг на друга, так как каждый согласен с прочими; имеют четыре крыла, так как расходятся по разным странам и с такой скоростью, как бы летали; в шуме крыльев усматривали то благовестие, которое изошло во всю землю; в четырёх же разнообразных лицах животных видели указание на характер и содержание каждого из евангелий» (М. Скабалланович. Толкование на книгу пророка Иезекииля). Несомненно, числовая тождественность повлияла на то, чтобы соединить Евангелистов с херувимами, но помимо арифметического сходства можно указать на сходство по существу. Чем были заняты животные в видении пророка Иезекииля? Над головами животных было подобие свода, как вид изумительного кристалла, простертого сверху над головами их (Иез. 1:22). А над сводом, который над головами их, было подобие престола по виду как бы из камня сапфира; а над подобием престола было как бы подобие человека вверху на нем (Иез. 1:26). Итак, над головами животных - подобие свода; над подобием свода - подобие престола; над подобием престола - как бы подобие человека. Теперь понятна причина отождествления Евангелий с херувимами? У херувимов и у Евангелистов единый род занятий. Как херувимы, так и Евангелисты делают общее дело - несут Божию славу и Божий престол. И как от носимого херувимами престола, услышал пророк Иезекииль глас Говорящего к нему, так со страниц Евангелий к нам обращается Бог. Обращается ко всем одинаково, послав всем Слово - Своего Сына. Но каждый слышит Его по-своему, и Христовы ученики-евангелисты тоже услышали Его по-своему, и каждый услышал более то, что более соответствовало его личным особенностям. Где выражаются личные особенности? В основном на лице. По этой причине разные лица, или разные образы были присвоены разным Евангелистам.
Во II веке священномученик Ириней Лионский, чьим духовным наставником был святитель Поликарп Смирнский, ученик Иоанна Богослова, предложил такое понимание описанных в Апокалипсисе существ. Ириней Лионский: Невозможно, чтобы Евангелий было числом больше или меньше, чем их есть. Ибо, так как четыре страны света, в котором мы живем, и четыре главных ветра, и так как Церковь рассеяна по всей земле, а столп и утверждение Церкви есть Евангелие и Дух жизни, то надлежит ей иметь четыре столпа, отовсюду веющих нетлением и оживляющих людей. Из этого ясно, что устрояющее все Слово, восседающее на Херувимах и все содержащее, открывшись человекам, дало нам Евангелие в четырех видах, но проникнутое одним Духом. Как и Давид моля об Его явлении говорит: Ты, сидящий на Херувимах, явися (Пс. 79:2). Ибо Херувимы имеют четыре лица и их лики суть образы деятельности Сына Божия. Первое животное, говорится, подобно льву (Апок. 4:7), и характеризует Его действенность, господство и царскую власть; второе же подобно волу, и означает Его священнодейственное и священническое достоинство; третье имело лице человека, и ясно изображает Его явление, как человека; четвертое же подобно летящему орлу; и указывает на дар Духа, носящегося над Церковью. Посему, Евангелия согласны с тем, на чем восседает Христос Иисус. Ибо одно из них излагает Его первоначальное, действенное и славное рождение от Отца, говоря так: В начале бе Слово, и Слово бе у Бога, и Бог бе Слово... И все произошло чрез Него, и без Него ничто не произошло (Ин. 1:1-3). Поэтому, Евангелие cиe полно всякой достоверности, ибо таков его характер. Евангелие Луки, нося на себе священнический характер, начинается со священника Захарии, приносящего жертву Богу. Ибо уже готов был телец упита́нный, которому предстояло быть закланным ради обретения младшего сына (см. Лк. 15:23, 24). Матфей же возвещает Его человеческое рождение, говоря: Книга родства Иисуса Христа, сына Давидова, сына Авраамля. И еще: Иисус Христово рождество сице бе (Мф. 1:1, 18). Это Евангелие изображает Его человечество; поэтому, по всему Евангелию Он представляется смиренно чувствующим и кротким человеком. А Марк начинает с пророческого Духа, свыше приходящего к людям, говоря: Зачало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия: якоже есть писано во пророцех...(Мк. 1:1, 2), и указывает на крылатый образ Евангелия; поэтому, он сделал сжатый и беглый рассказ, ибо таков пророческий Дух. /.../ Каков образ действия Сына Божия, таков и вид животных, и каков вид животных, таков и характер Евангелий. Четверовидны животные, четверовидно и Евангелие, и деятельность Господа (Против ересей. Книга 3).
В словах Иринея Лионского упоминается Апокалипсис, хотя до сих пор мы говорили о книге пророка Иезекииля. В части нас интересующей ветхозаветная и новозаветная книги связаны между собой самым тесным образом, а именно, откровение, которого удостоился пророк Иезекииль, схоже с откровением Иоанна Богослова. И тотчас я был в духе; и вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий. /.../ И перед престолом море стеклянное, подобное кристаллу; и посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади. И первое животное было подобно льву, и второе животное подобно тельцу, и третье животное имело лице, как человек, и четвертое животное подобно орлу летящему (Откр. 4:2, 6, 7). Первое, что замечается при сопоставлении ветхозаветного откровения с новозаветным, что четыре одинаковых животных, виденных пророком Иезекиилем, предстают перед духовным взором Иоанна Богослова разноликими. У Иезекииля животные имеют четыре лица, тогда как у Богослова каждое животное имеет свой лик. Пророки противоречат друг другу? Как согласовать их свидетельства? Весьма просто. Разве не могло случиться так, что Иоанн Богослов видел животных ближе, чем Иезекииль, и потому каждое из них он увидел с определённым ликом, тогда как пророк Иезекииль, видя животных издалека, видел все четыре лица разом.
И ещё. У Иезекииля ничего не говорится о глазах животных, Иоанн же видит животных исполненных, то есть наполненных очами. Вернее сказать, Иезекииль тоже видел глаза, но не на самих животных, а в ободьях колёс, которые шли следом. И смотрел я на животных, и вот, на земле подле этих животных по одному колесу перед четырьмя лицами их. /.../ А ободья их [колёс] - высоки и страшны были они; ободья их у всех четырех вокруг полны были глаз (Иез. 1:15, 18). У Богослова же не колёса, но животные полны глаз: и посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади (Откр. 4:6). Этот факт, как кажется, тоже опровергает наше предположение о том, что пророк и апостол созерцают одинаковый духовный мир. На самом деле и он говорит в пользу нашей догадки о рассматривании духовидцами животных с разных расстояний. Почему? Иезекииль видел вдали, поэтому разделил животных и сопутствующие им колёса, и для него именно колёса виделись наполненными глазами. Тогда как Иоанн, видя вблизи, созерцает уже не колёса, но самих животных, исполненных очами.
Чтобы точнее уяснить, как и что видят пророки, предлагаю с одного способа изображения пространства переключиться на другой, а именно с художественного на иконописный, с прямой перспективы на обратную. В чём разница? В том, что согласно правилам живописи, которые изобрели художники эпохи Возрождения, картина должна пронизываться мысленными линиями, устремлёнными к горизонту и сходящимися в одной точке. В иконописи наоборот. Точкой, к которой сходятся все перспективные линии, является сам зритель. Можно сказать, что если нет взирающего, то нет и иконы, как бы странно это ни звучало. Икона поставляет смотрящего на неё в гущу изображённых событий, вовлекает его в иконное действо, тогда как картина, написанная по законам прямой перспективы, существует сама по себе, а зритель сам по себе. Возвращаясь с этими прямо противоположными представлениями о способах изображения пространства к пророческим картинам Иезекииля и Иоанна, что скажем? То, что пророки видели свои видения, конечно же, иконописно. И тот, и другой не издалека созерцали, но были внесены в среду созерцания, участвовали в нём, переживали его. Однако степень соучастия была разной. У Иезекииля она была менее, а у Иоанна более тесной. Как-то так.
В качестве небольшой переменки предлагаю вспомнить известную эстрадную песню: «Под небом голубым есть город золотой...». Не будем распространяться, кем и когда была сочинена эта песня, хотя, как говорят в интернете, известный исполнитель Б. Гребенщиков заимствовал её у неизвестных исполнителей, переменив при этом слова «над небом голубым...» на слова «под небом голубым...». Нужно ли говорить, что замена одного только предлога решительно переменила смысл всей песни, и что первоначальный вариант значительно ближе к оригиналу, имею в виду Священное Писание? Как видим, кругом подмены. Кругом упрощение смыслов: в песнях, в толковании резьбы, в священных символах... Ну да ладно. Красивая песня. Других определений давать ей не будем. Она украшает досуг и позволяет приятно провести скоротечное время жизни.
Под небом голубым есть город золотой
С прозрачными воротами и ясною звездой,
А в городе том сад, все травы да цветы,
Гуляют там животные невиданной красы:
Одно, как желтый огнегривый лев,
Другое вол, исполненный очей,
С ними золотой орел небесный,
Чей так светел взор незабываемый.
О чём говорится в песне? О необычных животных, гуляющих в прекрасном саду, куда войти желают её авторы всем тем, кто любит (тот любим), и кто светел (тот и свят). Отдавая себе отчёт, что богословская оценка эстрадной песни так же нелепа, как техосмотр детской машинки, всё же заметим, насколько далёк смысл этих стихов от того, что высказано духовидцами Иезекиилем и Иоанном. Животные в песне гуляют сами по себе. А где послушание? Где несение невыносимого престола Божия и ослепительной славы Его? Где служение Христу и ближнему? Ничего этого нет. Или возразите, что в словах «кто любит, тот любим», высказана мысль о служении Богу и ближним? Неверно высказана. Кто любит Христа, тот гоним, и потому Им любим. Так вернее. А искать любви от людей - это не по-христиански.
Не то же ли самое, что слышим мы в этой песне о необычных животных, произошло с горгульями Парижского собора? Зажив самостоятельной безбожной жизнью, они из созданных Богом с целью собственного преображения существ, превратились в отвратительных химер. Так и в песне, из поражающих немотой многоочитых херувимов животные Божественного откровения превратились в приятных для слуха зверюшек. Превращение совершилось в другую сторону: вместо отвратительности - в приятность, но не перестало быть от этого превращением, т.е. извращением Евангельских смыслов. Как прежде мы сказали, [так] и теперь еще говорю: кто благовествует вам не то, что вы приняли, да будет анафема. У людей ли я ныне ищу благоволения или у Бога? людям ли угождать стараюсь? Если бы я и поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым (Гал. 1:9, 10).
