Народам мира нужна безопасная Евразия

Евразия превратилась в зону все более остро разворачивающейся борьбы, а также геополитического, геоэкономического и геокультурного противостояния между условным Востоком и условным Западом. Приходиться согласиться, что  «евразийская цивилизация, несмотря на то что в историческом плане относительно недавно она могла считаться «моноцивилизацией», находится в состоянии цивилизационного раскола и, как следствие, является полем экспансии граничащих с ней цивилизаций».[1]

Концептуальность евразийской среды определяется устойчивой политической реальностью XIX, XX и XXI веков. Так, три из четырех человек живущих в мире - евразийцы, в распоряжении которых большая часть мирового физического богатства, около 60 процентов мирового валового национального продукта (если не больше, в основном это Индия и Китай).

Один из мною уважаемых политических философов в своей работе «Глобальное политическое прогнозирование» А.С. Панарин отмечал, что «евразийский континент - это земная твердь мира, прибежище всего реального и обеспеченного наличностью, в отличие от океанических хлябей, породивших виртуальную экономику и прочие виртуальные псевдореальности».[2]

В XXI веке одну из главных ролей в Евразии играет не евразийское государство - это США.  Нам нельзя забывать предложенную ими стратегию-технологию овладения миром как  «великой шахматной доской», которая долгое время господствовала и продолжает влиять на умы американских стратегов. Она была разработана русофобом З. Бжезинским, где он с маниакальной настойчивостью доказывал, что США для сохранения статуса мировой державы должны в будущем добиться своего господства в Евразии. «Жизненно важно, чтобы на политической арене не возник соперник, способный господствовать в Евразии и, следовательно, бросающий вызов Америке». До него (если обратиться к наследию англосаксонской мысли) на особую роль Евразии как осевого региона геополитики в конструировании планетарных политических процессов, обращал внимание Х. Маккиндер. В частности, он писал: «Окидывая беглым взором широкие потоки истории, нельзя избавиться от мысли об определенном давлении на нее географических реальностей. Обширные пространства Евразии, недоступные морским судам, но в древности открытые для полчищ кочевников, покрываемые сегодня сетью железных дорог, - не являются ли именно они осевым регионом мировой политики...»

Вообще геополитический анализ З. Бжезинского, представленный в книге «Великая шахматная доска. Господство Америки и ее геостратегические императивы», на наш взгляд, это оформленная технологическая схема «разжигания» этносоциальной вражды с усиленным прицелом на Российское государство. Если говорить лаконично по поводу глобальной стратегии США на евразийском пространстве - это создание глобальных Балкан от Косово до Синьцзяна. (Фраза, которую так любил повторять З. Бжезинский). И надо отдать должное в этом направлении они продвинулись достаточно далеко.

Если взять пространство СНГ, то можно отметить ряд конкретных практических шагов и инициатив, как Программа технического содействия странам СНГ (TACIS, с 1991 г.),  «Партнерство во имя мира» под эгидой НАТО (с 1994 г.; в 1997 г. создан «Центразбат»), Международная программа сотрудничества в энергетической сфере между ЕС и странами - партнерами (INOGATE, с 1995 г.),  Транспортный коридор Центральная Европа - Кавказ - Центральная Азия (TRACECA, с 1998 г.), нефтепровод Баку - Тбилиси - Джейхан ( с 1999 г. нефтепровод Баку - Тбилиси - Джейхан ( с 1994 г.; первая прокачка нефти состоялась в июле 2006 г.), а также объединение группы государств (ГУУАМ, с 1997 г.) вдоль южных границ России.[3]

Стратегия американцев выглядит как достаточно продуманная и логичная, поэтому можно спрогнозировать как вероятную ситуацию, что если на смену нынешним лидерам (и прежде всего в бывших союзных республиках) придут люди с четко выраженной прозападной ориентацией, то США и их ближайшие союзники будут активными участниками наметившихся политических изменений.

Борьба за сердце Евразии

В контексте проблем безопасного развития евразийского континента, особо хотелось бы подчеркнуть роль Центральной Азии (сердца Евразии) в мировых процессах. И как представляется накал острой борьбы нас всех ждет впереди. Многие эксперты, если не сказать, что большинство отмечают ключевую роль в борьбе за Евразию региона Центральной Азии или как мы больше привыкли Средней Азии. Это тот плацдарм, с которого североатлантические элиты могли бы развернуть наступление на Северную Евразию, поэтому контроль за ним крайне важен, прежде всего, с геостратегических позиций.

Этот участок Евразии является важным пересечением маршрутов и миграций различных народов. В геополитической картине мира это есть тот самый маккиндеровский Хартленд, сердцевина мира, сердце Евразии, там, где сходятся вечные интересы «хозяев мировой игры», термин, так удачно предложенный русским писателем, к сожалению, ушедшим от нас в мир иной, О. Маркеевым.

Новая Большая игра, как представляется, началась в первом десятилетии  XXI века после событий в США 9 сентября 2001 года и характеризуется политическим противостоянием крупнейших мировых держав за контроль и влияние в Центральной Азии. От аналогичного процесса конца XIX - начала XX веков Новая Большая игра отличается характером, задачами и количеством участников. На политическую авансцену вышли также транснациональные корпорации.

Согласимся, что в рамках глобальной повестки дня, теми кто стремится превратить мир в пространство, хорошо контролируемое из нескольких центров Северной Атлантики и, возможно, Восточной Пацифики, реализуется план, где «стёрты цивилизационные, национальные и культурно-исторические различия; где чётко закреплены монополии на высокую технологию, информацию и ресурсы одних зон и на сырьевую специализацию и бедность - других»[4].

Пять стран Центральной Азии - Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан, Таджикистан и Туркменистан -- общей площадью 4 млн. кв. км находятся в важном пункте, соединяющем Азию и Европу. Эти государства с общей численностью населения около 60 млн. человек обладают богатыми энергетическими и природными ресурсами. По мнению экспертов в регионе большой Центральной Азии, в том понимании, которого придерживается ЮНЕСКО, куда входит и Казахстан и Монголия, содержится более половины всех запасов мирового урана. Республика Таджикистан, в которой сейчас уран практически не добывается, по некоторым оценкам, содержит от 14 до 40 процентов неразведанных запасов урана. Узбекистан входит в число стран обладающих крупнейшими ресурсами золота в мире. Запасы золота в этой стране оцениваются в 5,9 процентов от общих мировых запасов.[5]

Реальностью для бывших среднеазиатских советских республик стало то, что многие из них распались на зоны влияния кланов или криминальных структур. Так, можно уверенно утверждать, что значительная часть современного Таджикистана превратилась в афганскую «серую зону». Южная Киргизия де-факто превращается в большую наркоплантацию. С 2005 года в киргизской республике произошло два государственных переворота, крупная вспышка межэтнического насилия и серия менее масштабных акций протеста. В 2010 году произошла вспышка насилия между киргизами и узбеками, которая имела весьма негативные последствия на весь регион.

Так, в конце 90-х годов в Таджикистане и Узбекистане на политическую сцену вышли религиозные движения, которые прямо требовали положить в основу государственного строя шариат. В данном случае легко угадывается схема по изменению модели управления, за которой стоят определенные политические круги. В свое время писатель Р. Лабевьер назвал основную действующую силу этой модели - исламистов «цепными псами глобализации по-американски».

Проект США по контролю за этим регионом предполагает превращение его в Большую Центральную Азию. Именно профессор Ф. Старр, лидер академической группы из американского института Центральной Азии и Кавказа предложил рассматривать регион шире, включив в него также Афганистан, северо-западные области Индии, часть Пакистана, Ирана и китайский Синьцзян. Что это значит? А это значит, что к региону, который имеет принципиально светскую культуру, испытал две российских волны модернизации - одну царскую, принесшую школу, медицину, железные дороги, и советскую, которая принесла индустриализацию, массовую культуру и сформировала национальную интеллигенцию - присоединяется Афганистан, который является религиозным государством, живущим в средних веках. Большинство населения Афганистана - пуштуны (около 30 миллионов человек), что сразу дестабилизирует регион. Эта страна почти с 400-летней культурой войны, где, по большому счету, отсутствует культура мира и производства, и которая легко разлагает другие присоединяющиеся к ней территории. Технологии хорошо известны и отработаны - это вербовка солдат, формирование сети наркоторговцев и т.д. Тем самым, получается долгосрочный, на долгие десятилетия, очаг нестабильности, очаг управляемого конфликта.

Военное и экономическое доминирование России в Центральной Азии и в Евразии в целом крайне важно для сохранения стабильной внутриполитической ситуации. Уход из Азии - это сразу для нас уход за Волгу, поскольку реальностью сегодняшнего дня является ситуация когда сформировалась, так называемая, «новая Орда», сетевое тюркское государство, доверительное с нашими поволжскими республиками Башкирией и Татарстаном, т.е. сеть тюркских улусов уже сформировалась в структуре Российской Федерации. И если наш главный стратегический партнёр Казахстан идёт к Москве, то Казань и Уфа тоже идёт к Москве, им некуда уходить. Но, если ситуация пойдёт обратная, то Россию ждут очень серьёзные проблемы, связанные с контролем, прежде всего, ее собственной территории.

Особая роль России в евразийском пространстве

Вообще осмыслению роли России в евразийском пространстве  отечественные мыслители уделяли должное внимание. Нам хорошо знакомо наследие русской белой эмиграции 20 - 30 гг. XX века - Н.С. Трубецкого, П.Н. Савицкого, Г.В. и  А.В. Савицких, Л.П. Карсавина и других, получивших название евразийство. Позже Л. Гумилев выдвинул концепцию евразийской пассионарности и идеология евразийцев получила новое продолжение.

Занимая внутреннее пространство Центральной Евразии, Россия является своего рода «осевым» районом мировой политики. Как показывает международный опыт политических отношений, когда Россия формировалась как сильная и влиятельная держава в Европе и Азии, а также в мировом масштабе, региональная и глобальная ситуация стабилизировалась. Этот фактор до сих пор создает условия для осуществления Россией политической роли держателя равновесия между Востоком и Западом. На этот счет сохраняет прогностическую актуальность высказывание известного русского мыслителя, прозвучавшее почти век назад И.А. Ильина: «Мировое хозяйство, и без того выведенное из равновесия утратой здорового производства России, увидит себя перед закреплением этого бесплодия на десятки лет».[6]

Россия как евразийская цивилизация на протяжении нескольких веков была и остается единственным в мире гарантом разнообразия культур и цивилизаций, выполняя весьма почетную вселенскую роль - гаранта безопасности народов мира. Россия всегда была хранителем Хартленда и в этом исторически заключалась часть ее ответственности за мир.  Выразим уверенность и согласие с тем, что в любой своей ипостаси будь то - Россия-империя, Россия-держава, Россия-Евразия, Россия-Хартленд, она всегда останется государством интегратором.

Русский философ И.А. Ильин в свое время также отмечал (и здесь не перестаешь удивляться его масштабу как мыслителя, а также его необыкновенной интуиции): «Россия не есть случайное нагромождение территорий и племен и не искусственно сложенный «механизм» «областей», но живой исторически выросший и культурно оправдавшийся организм, не подлежащий произвольному расчленению. Этот организм есть географическое единство, части которого связаны хозяйственным взаимопитанием; этот организм есть духовное, языковое и культурное единство, исторически связавшее русский народ с его национально младшими братьями духовным взаимопониманием; он есть государственное и стратегическое единство, доказавшее миру свою волю и свою способность к самообороне, он есть сущий оплот европейско-азиатского, а потому и вселенского мира и равновесия».[7]

Мне также хотелось бы отметить и творчество нашего современника, которого, к сожалению, с нами уже нет - В.Л. Цымбурского  и его работы «Остров Россия» и «Геополитика для евразийской Атлантиды». Ученый считал, что в масштабе евроазиатского Великого Лимитрофа Россия не вправе спокойно смотреть на то, как евроатлантистские силовые структуры возьмут под свой контроль кавказский и Центрально-Азиатский сектора. Она обязана идти на сближение с Китаем и Ираном, закрепив это стратегическим соглашением о масштабных геоэкономических и транспортных проектах. Он приходит к достаточно разумному выводу, что необходима не конкуренция маршрутов, а взаимная зависимость. Три линии: Транссиб, северная часть Шелкового пути и дорога к иранским портам должны пересекаться в Южной Сибири и на Урале, превращая это место в своеобразный центр нового Российского государства. Иначе говоря, нужна транспортная олигополия. То есть, совместно надо создать транспортную цепочку из трёх маршрутов - Северный шёлковый путь, Транссиб и Южный шёлковый путь - в которой товары будут перекидываться из одного в другой. И эта совокупность путей в конечном итоге даст взаимную зависимость всех стран, поскольку никто не хочет конкурировать, воевать, потому что другие партнёры могут перенаправить путь по другому маршруту, достаточно быстро перекоммутировав логистику. В.Л. Цымбурский, по сути, предлагал образовать транспортно-коммуникационную систему, которую было бы уместно назвать «тихоокеанским плацдармом в глубине материка».

При повороте России на Восток вполне логичными кажутся и мысли наших великих ученых-естествоиспытателей, которые уходят корнями в XIX век. Один из них В.П. Семенов-Тян-Шанский отмечал целесообразность перемещения политического центра государства ближе к истинному географическому центру. Он считал, что наши старые «европейские» центры должны отказаться от своих монопольных привычек в торгово-промышленном отношении и основать в азиатских базах свои филиалы, развивать их самостоятельность, относиться не только терпимо, но и любовно поощрительно к возникающим там культурным и промышленным начинаниям.[8] Д.И. Менделеев тоже в свое время был уверен, что для развития страны важно, чтобы центр народонаселенности приближался к географическому центру, а потому перемещался с севера на юг и с запада на восток. На основании математических расчетов Менделеев определил местонахождение центра поверхности в Енисейской губернии между Обью и Енисеем в районе г. Туруханска. Центр этот, по суждению ученого, еще долго будет оставаться пустынным, и прогнозировал, что лишь «выработка на русском Севере минеральных богатств изменит такое течение дел».[9]

Очевидно, что проблема удержания и обустройства столь обширной территории, создания стратегий политического и экономического развития, а также технологий мирового позиционирования современной России потребует более тщательного анализа наследия обозначенных ученых, где российским транспортным проектам будет принадлежать, на наш взгляд,  одна из ключевых ролей.

Китай как игрок на евразийском пространстве

Большая подготовительная работа была проделана Китаем на этапе функционирования Шанхайской организации сотрудничества, которую руководители Поднебесной рассматривали важнейшим средством обеспечения своих интересов в регионе. весьма активно и грамотно используя при этом весь набор экономических, политических, военных и других инструментов в рамках ШОС. Плюс ко всему китайцы использовали и весь арсенал двусторонних отношениях с государствами ЦА. Так, признав независимость государств Центральной Азии и установив с ними дипломатические отношения, КНР заключила множество договоров, создавших благоприятную почву для развития экономических связей, открыла авиасообщение с ними, упростила визовый режим для своих и иностранных граждан. В Пекине и в ряде городов пограничных районов были организованы рынки оптовой продажи продукции, снижены или аннулированы таможенные пошлины для экспортируемых китайских товаров и импортируемого сырья, налажены службы транспортировки и доставки экспортных товаров, проведена большая работа по ремонту и модернизации автомобильных дорог и средств доставки.

По данным МВФ, торговля между Китаем и пятью постсоветскими государствами Центральной Азии - Казахстаном, Кыргызстаном, Таджикистаном, Туркменистаном и Узбекистаном - выросла с 1,8 миллиарда долларов в 2000 году до 50 миллиардов в 2013, прежде чем немного упасть на фоне снижения цен на сырьевые товары. Это означает, что в последние годы Китаю удалось обогнать Россию и стать крупнейшим торговым партнером в регионе.

Особым этапом в рамках активного позиционирования Китая на евразийской и мировой геостратегической площадке можно считать март 2015 года, когда был принят важный правительственный документ - «Концепция и план действий по совместному строительству экономического пояса Шелкового пути и морского Шелкового пути XXI века». Его подготовкой занимался Государственный комитет по делам развития и реформ КНР, а также два министерства - иностранных дел и коммерции. По своей сути, документ - это рамочная «дорожная карта», которая подробно структурирована по базовым характеристикам - географии, целям и задачам, принципам, направлениям и механизмам реализации.

В Концепции подчеркнут определяющий статус «политической координации», которая названа важной гарантией реализации проекта нового Шелкового пути. Совершенно очевидно, что это обещает высокую степень активности китайского руководства, которое, укрепляя с десятками отнесенных к проекту стран межправительственные контакты, намерено придавать им разнообразный и многоплановый характер. Не случайно, более активный «выход КНР вовне» авторитетные китайские политики, бизнесмены и эксперты называют «принципиальной составной частью проекта».

Прежде всего, Концепция уточнила внутренний и внешний географический охват нового Шелкового пути, дав представление о пространственном масштабе проекта. Согласно документу «сухопутный пояс», начинаясь в Китае и пролегая по территории Азии, Европы и Африки, включает три главных направления - через Центральную Азию в Россию и Европу (Балтию); через Центральную Азию, Западную Азию в страны Персидского залива и Средиземноморья; в Юго-Восточную и Южную Азию и Индийский океан. Морской путь, стартуя от берегов Китая, имеет два главных маршрута - через Южно - Китайское море и Индийский океан в Европу; через Южно - Китайское море в южную часть Тихого океана. При такой постановке вопроса непосредственная  «Шелковая зона» существенно расширяется. Кроме того, «Шелковая стратегия» в случае ее успешной реализации могла бы стать эффективным оружием для «сдерживания» США и вытеснения их на «периферию» Атлантики, но у китайской элиты нет опыта ведения глобальных геополитических и геоэкономических игр и это обстоятельство, на наш взгляд, неминуемо будет связано с большими издержками. Какими будут издержки и как они себя проявят - покажет только время.

[1] Агеев А., Куроедов Б., Сандаров О. Оценка геополитического потенциала современных цивилизаций // Экономические стратегии. - 2011. - №8. - С. 27.

[2] Панарин А.С. Глобальное политическое прогнозирование. - М.: Алгоритм, 2002. - С. 121.

[3] Смагулов А. Вооруженное противостояние в Афганистане и политико-экономическое развтие Центральной Азии // Центральная Азия и Кавказ. - Т. 16. - Выпуск 2. - 2013. - С. 150.

[4] Фурсов А.И. Главная точка на карте. (Отрывок из интервью Андрея Фурсова порталу Культура «Мир на рубеже столетий»). URL.: http://forum.polismi.org/index.php?/topic/5241

[5] Кучерский Н. И., Лукьянов А. Н., Кузнецов А. Г. История вопроса, анализ и прогноз развития сырьевой базы производства и потребления золота в мире//Горный информационно-аналитический бюллетень (научно-технический журнал). - 2000. - №. 2.

[6] Ильин И.А. Что сулит миру расчленение России: Избр. статьи. - М.: Пересвет, 1992. - С.14.

[7] Ильин И.А. Что сулит миру расчленение России: Избр. статьи. - М.: Пересвет, 1992. - С. 3.

[8] Семенов - Тян-Шанский В.П. Район и страна. - М. - Л., 1928. - С. 19 - 20.

[9] Менделеев Д.И. К познанию России. СПб., 1906. С. 130, 141.