Сразу не могу не выразить восхищение замыслом, поиском, исполнением и воплощением вроде бы известной темы - «Письма с фронта». Такую книгу сделала Татьяна Василевская сотоварищи. И это была честная, тщательная, продуманная работа на всех этапах подготовки и выпуска книги. Я бы назвал её фундаментом для Бессмертного полка, тем самым истоком, который питал и вдохновлял его.
Более двух тысяч фронтовых писем, снимков тех лет, наградных документов, похоронок, которые Татьяна Василевская собрала из потаённых шкатулок родственников, из музеев, архивов, школьных уголков поражают тем высоким разнообразием, искренним, непосредственным хрустальным чувством надежды на Победу, заботы о ближних и, казалось бы, неоправданным оптимизмом. А они верили, хотя сами были в адских ситуациях без права на надежду.
Поражает издательская продуманность книги: расположение писем по годам, плакаты и рисунки тех лет, карандашные портреты авторов писем, исполненные друзьями издания. Ну, а то что редакторы проделали невероятную сопроводительную работу, связавшись с семьями погибших и живых, обратившись напрямую к тем, кто хотел, чтобы утвердилась Память, и есть настоящий издательский подвиг. В письме об этой книге есть фраза писателя, издателя, редактора, много лет проработавшего в нашем издательстве «Молодая гвардия», Владимира Левченко, казака, нашего друга: «Этот проект не финансирован из бюджета, он издан при поддержке истинных Граждан, дорожащих памятью народной». Нет сомнения, что сейчас, когда книга вышла, к сожалению, небольшим тиражом, краевые власти смогут поставить ее в золотой ряд литературы страны и издать ее надлежащим тиражом, тем более, что губернатор поддержал идею и новый выпуск. Молодцы и телевизионщики, снимающие фильм по книге «Письма с фронта».
В молодости после окончания университета, да и потом после прочтения многих книг, подробного изучения этой темы, осознав величие и трагедию войны, я все время спрашивал у военных, у тыловиков, рядовых и маршалов, профессоров и колхозников, русских и людей других национальностей: «Почему мы победили?». Выпустил даже книжку, обращённую к нашему поколению с названием «Они победили. А вы?». Отвечали по-разному. Расширенно и кратко: «Верили в победу!» «Завалили всех жертвами», «Не подвела экономика», «Народ такой», «Все были вместе». Маршал Жуков в длительной беседе, когда мы пришли поздравить его с 70-летием, сказал: «Мы от немцев отставали, у их генералов Клаузевица, Мольтке, Шлиффена учились. Прусский офицер был опытной косточкой. Их солдат победно прошёл всю Европу. Техника у них - самолёты, танки - в начале войны были лучше, - он вздохнул и, приосанившись, добавил с ударением, - но наш солдат был лучше. Я посвятил ему книгу. Мы на войне учились, достигали уровня». И потом, когда, может быть, вспомнил, что мы пришли к нему от комсомола, сказал: «Да, у нас молодой солдат был лучше. Когда мясорубка вовсю включилась, наши ребята оказались крепче, дух сильнее - за Родину сражались».
Да, так-то оно так, но почему мы победили? Читаю письма 1941 года. Их немного, но они ещё остались. В них большая вера в скорую победу, в разгром немцев, даже в отдельных случаях рассказывают, что немцы переходят линию фронта, сдаются в плен и говорят, что их заставили офицеры и генералы. Да, может было и такое, но пали Минск, Киев, заблокирован Ленинград, фашистские войска наступают на Москву.
Вот письмо лета 1941 года из Краснодара. «Ужас... Всё летит кубарем. День рабочий увеличился, идут разговоры о создании запасов продовольствия... Но мы рассуждаем так. Ну, война, ну, набьют Гитлеру морду и конец. А нас война не тронет...» - Какая была чистой воды наивность.
Осень 1941 года (из дневника).
«Теперь уж каждую минуту разговор о войне, сводки Совинформбюро сообщают, что пал Киев, Минск... Бегаем на станцию, каждый день идут поезда с ранеными солдатами. Призвали в армию Сашу Петракова. Весёлое настроение отступает, наступает предчувствие близкой беды, которая всё ближе и ближе подкрадывается к нам, мальчишкам».
Сентябрь 1941.
«Среди нас сильные традиции моряков-балтийцев времён гражданской войны. Обо мне не беспокойтесь, уж если погибну, то как погиб наш отец». Глеб Седин - сын Героя гражданской войны - погиб в Ленинграде в сентябре 1941 года.
Начинают приходить похоронки, письма от друзей, родных о погибших сотоварищах, о героях-воинах. «Остался один против пяти танков», - писали родителям бойцы из окопов. Даже в воспоминаниях генерала Катукова, приведённых в книге, говорится об этом. Начинается осознание, что главный враг - напавший немец, фашист. Не очень много писем пишут, некогда, да еще чтобы не переживали. Уже узнали о зверствах и пожарищах. Бойцы всё более понимают ценность каждого письма, приходящего из тыла - их товарищ-почтальон заставляет танцевать каждого, кто получает письмо, а они готовы делать это каждый день. Нехитрые строки публикуют во фронтовой газете. «Мы верили, что письма вновь придут со знакомой печатью на конверте. Мы знали, каждый день наш, наш редут и каждая семья сильнее смерти» (Константин Бельхили. 1942 год). Какая вера, сила чувства этих строчек! А письма хочется цитировать и цитировать...
Вот письмо товарища погибшего воина, как неподдельна скорбь, какие слова нашел командир, чтобы утешить горе родителей, нет не утешить, а разделить:
«Дорогой товарищ Филипп Анисимович! Мы получили письмо с просьбой сообщить Вам некоторые подробности о Вашем сыне.
С большой охотой я отвечаю Вам на это письмо. Я командир того взвода, в котором действовал Ваш сын, и руководил тем боем, в котором погиб Ваш Ваня.
Это было 23 августа 1941 года. Мы получили задачу разведать огневые средства противника в районе совхоза «Зайцево» Ярцевского района Смоленской области. Нас было 28 человек, в том числе и Ваня. Выступили мы на передовую позицию часов в 10 утра. День был хороший, солнечный, в этот день Вы, вероятно, убирали пшеницу в поле, а мы шли в бой, чтобы враг не мог помешать ни Вам, ни тем, кто мирно трудится и в районе этого совхоза, и в Вашей станице. Впереди совхоза находился лес, а за лесом - речка. Враг укрылся в лесу, нужно было разведать его, с тем чтобы подготовить основной удар и выгнать его за речку (река Царевич). Впереди леса расположились совхозные поля - овёс, лён, картофель. Мы должны были по овсу и льну подойти возможно ближе к месту расположения противника и заставить его открыть всю систему своего огня, иначе говоря, мы должны были принять весь огонь на себя, с тем чтобы узнать характер его обороны. Это была ответственная и опасная задача, но все мы, 28 человек, были полны решимости во что бы то ни стало эту задачу выполнить.
Пока мы продвигались по овсу и были невидимы для противника - было хорошо, но у опушки леса враг скосил овёс, чтобы создать открытую позицию, которая была хорошо пристреляна им. В этот день мы лежали в овсе, принимая огонь на себя, до наступления сумерек. Нас обстреливали из пулемётов, автоматов и миномётов, и вот какая-то пуля врага сразила здесь Вашего героя-сына.
Я непосредственно в момент его смерти не был рядом с ним и не видел, как именно умер Ваня, но я знаю, что он действовал бесстрашно, как и подобает воину нашей Красной армии.
Он не струсил, не отошёл назад. Он был настоящим бойцом и умер героем. Пусть это будет служить Вам утешением. Вы можете гордиться своим сыном и смело смотреть в глаза людям, в грядущую победу над врагом Вы вложили самое дорогое для Вас - жизнь Вашего сына. Пусть это принесёт Вам не только горе, но и сознание исполненного Вами долга за сына, за себя. Пусть это будет служить Вам хоть маленьким утешением в Вашем большом горе.
Дорогая мамаша!
Вам, конечно, будет тяжелее других переносить смерть сына - Вы ведь его мать. У меня тоже есть старушка-мать, которая, вероятно, тоже частенько плачет обо мне, своём сыне, хотя я ещё и жив. Я знаю поэтому, как нелегко горе матери, но я знаю, что сегодня нам нужно, чтобы горе матерей породило в них ненависть к врагу, чтобы они без колебания отправили на фронт и своего последнего сына.
Перестаньте плакать, дорогая мамаша, перенесите Вашу любовь к сыну на любовь ко всей Красной армии, к своей стране, к нашему народу. Ваш Ваня похоронен там же, где был убит.
Дорогие молодые друзья - братья Вани!
Пусть его жизнь служит для вас обоих примером любви к Родине, за которую он не пожалел жизни.
Растите честными и мужественными, будьте утешением для своих родителей. Помните о брате, любите жизнь, как её любил Ваня, но больше жизни любите Родину и свой народ.
Мои дорогие друзья!
Если захотите написать мне - мой адрес: действующая армия, полевая почта 140, штадив ВОХР, лейтенанту Павлу Алексеевичу Григорьеву.
Я с удовольствием буду отвечать на ваши письма». (29 сентября 1941 г. Воронеж).
Иван Филиппович Деркач (1920-1941) ушёл добровольцем на фронт. Писем от него родители, колхозники станицы Староминской, получить не успели, но бережно сохранили последнюю весточку о сыне, написанную его боевыми товарищами.
А какой Советский Союз дышит в этих письмах! И русские, и украинцы, и адыги, и евреи - да все, кто был, кто встал в ряды и кто был в окопах, кто шёл в атаку.
«Дорогие мама и папа! Любимые сёстры и братья! Вот уже трое суток сдерживаем коварного врага, который рвётся к Ростову. Враг силён, у него много оружия и боевой техники. И всё же не даём ему продвинуться вперёд. Сдерживаем его силой любви к родному дому, к Родине. А это оружие - безотказное... [...] Завтра на рассвете идём в наступление. Будь уверен, отец, что я, если суждено погибнуть, не посрамлю тебя, не погибну от пули в спину. Не опозорю своих предков, вас, родных и дорогих моих аульчан. Я верю, отец, что с русским народом мы защитим свободу своей Отчизны. Обнимаю вас всех, мои дорогие, жду ответа.
Олид Афасижев, действующая армия.» (Олид (Вадим) Индрисович Афасижев - на фронте с первых дней войны. Пропал без вести в ноябре 1943 г.)
Да, именно так: я верю, что с русским народом мы защитим свободу своей Отчизны. И никаких счетов, как сегодня, кто кому больше должен, кто перед кем виноват...
Может, в мирной жизни не каждый день называли своих жён, сестёр, любимых девушек ласковыми именами, но тут, все годы войны в обращениях с фронта звучало: Шурочка, Танечка, Машенька, Коленька, Мурочка, дорогая Ася, любимая Галюся, дорогой сынок Коля, милая доченька...
Хорошо бы во всех школах Кубани и в вузах почитать книгу, написать сочинения, небольшие работы-исследования о том, какие слова были обращены к родным, какая нежность проистекала с фронта, несмотря на смерть, взрывы и гибель. Такого рода работы были бы подлинным отражением любви, сердца и души наших воинов.
О ранениях сообщали после того, естественно, как уже были сделаны необходимые заверения, что всё будет хорошо. «Я ранен, нога опухает, болит, но в госпитале постель хорошая, кровать, простыни, одеяло байковое, кушать дают неплохо, поправлюсь, будем снова бить немчуру, наша страна скоро будет свободной» (Март 1943 г. Андрей Губарев).
В 1942 - 1943 году необходимо было утвердить чувство ненависти к врагу. За растерзаные города и села, за убитых мирных людей...
«Дорогая Катюша и милый Вовочка!
...Пишу из Можайска Московской области. Можайск недавно освобождён, как тебе известно, от немцев. Если б ты могла видеть, что они здесь натворили, - у тебя бы голова закружилась. Идёшь по городу, смотришь, и просто в сознании всё не укладывается. В городе и всех близлежащих деревнях насчитаешь всего до десятка лошадей, две-три коровы, ни одной домашней птицы и мелкого скота. Целые деревни сожжены до единого домика. Половина Можайска также сожжена и разрушена - взорвана.
Однако, убегая, они оставили множество автомашин и танков. Все обочины дорог и площади Можайска заполнены ими... (Даниил Данилович Трещев)
«Убей немца! Отомсти врагу!» - звучало отовсюду. Бойцы видели пожарища, измывательства, убийства и, конечно, мстили, но и в мести сохраняли человеческий облик. Всё-таки бойцы помнили и слова Сталина, сказанные на всю страну в феврале 1942 года: «Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остается».
«...Да, фрицам дали по зубам под Орлом. Похвально. У нас пока затишье, но оно для них тоже малопонятное. Снайперы у нас хорошие, артиллерия тоже, «Катюши» (которых они, кстати, боятся, как чёрт ладана). В общем, всё к тому, что ежедневно десяток Берт испускают вопли скорби по поводу шакальей смерти их фрицев, в бозе почивших... Ну да чёрт с ними, а то уже бумаги мало. Интересно, как вы там живёте? Что поделываете? Я приеду к вам в гости этак через пару месяцев - под Новый год. Привет всем глубоко штатским родственникам. Аминь! Сергей, слушай маму.Ни выше ни ниже!» (1942 год. Олег Григорьевич Захарченко - автоматчик 255-й бригады морской пехоты, погиб при освобождении г. Новороссийска 10 сентября 1943 г.)
Конец 1942, начало 1943 года - уже больше вдумчивой уверенности в себе, больше победных ноток в письмах, больше удачных операций.
...«[...] Сегодня радио сообщило, что части Красной армии в районе Старой Руссы окружили 16-ю армию немцев и уничтожили её. О том, что бои идут западней Лозовой и Харькову угрожает окружение, тоже знаешь. Значит, дела наши идут хорошо, немцев бьём, как паршивую сволочь, и не остановимся, пока всех не выбьем».( 25 февраля 1942 года, Яков Фролович Каверин (1901-1942), участвовал в боях на Харьковском направлении, в одном из них погиб.)
24 ноября 1942 г.
«Могу обрадовать. Наши войска развернули наступление, в результате которого фашисты разгромлены под Сталинградом. За несколько дней боевых действий убито свыше 20 тысяч и взято в плен 24 тысячи, взято также много орудий, танков, пулемётов, автомашин и др. Это только начало героических действий нашей любимой, доблестной Красной армии.
Враг в эту зиму будет уничтожен и выгнан из нашей любимой Родины...
[...] Надя, следует в этом году зимой Толю начать обучать грамоте. Ведь нужно его в 1943 г. осенью отдавать в школу, и дома ему необходимо дать хорошую подготовку. Это так делалось в нашей семье, когда я ещё был малышом...» (Алексей Валерьянович Доргольц. Воевать начал под Сталинградом).
И обязательно мысли о будущем, о том, как к нему надо готовиться, что сделать, ни на минуту не забывая о тех, кто в тылу, с пониманием того, что и им не легко, и их надо обнадеживать и вселять веру в победу.
«Дорогие Ваня, Таня и Таточка!
[...] Вот скоро Новый год. Хочется вас поздравить и пожелать в новом году всем всего лучшего. Верю и надеюсь, что 43-й год будет годом окончательного разгрома гитлеровцев и очищения нашей земли от их поганых орд, и тогда над нашей Родиной снова засияет солнце мирного социалистического труда. Ваш Николай».( Николай Павлович Авроров (1913-1943)).
И еще раз о нежности и поэзии в этих письмах. Сколько трогательных раздумий, записаных на клочке бумаги в промежутках между боями, огрызком карандаша. Какие найдены слова, пусть и не всегда грамотно, но как точно они писали, будто из самого сердца льются мысли. Чистое сердце надо было сохранять, чтобы так писать среди крови и ужаса каждодневного боя.
«Жизнь у меня началась давно уж настоящая фронтовая. И работаешь, и ешь, и спишь - всё под аккомпанемент пулемётов, артиллерии и подобных инструментов. Иногда так вот что-нибудь делаешь - воздушный налёт. Выбежишь, постреляешь - улетят, и снова садишься... Я тут каждую минуту вспоминаю Вовочку. Как только ухнет - так я невольно произношу: «Бах!» Вот где он только и говорил бы: «Бах, бах». Я всё больше скучаю по тебе с сыном, почти ежедневно смотрю на фотокарточки...
Спать приходится всяко или совсем никак. Около недели назад я за пять суток спал в общей сложности около четырёх часов. Есть также по-всякому приходится...
Посылаю тебе очень понравившееся мне стихотворение «Жди меня», оно полностью отражает мои мысли. Именно:
Жди меня, и я вернусь,
Только очень жди.
Жди, когда наводят грусть
Жёлтые дожди...
Как я выжил - будем знать
Только мы с тобой.
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
Ну, ладно. Поэзией заниматься некогда. Прочти, прочувствуй. Насколько ты будешь меня ждать, столько и шансов на то, что я приеду...» ( 15 апреля 1942 г.)
«Какое счастливое было время - вся половина с 1 по 15 июля 1939 г., и какая это половина сейчас. Какой большой контраст: соловьи, влюблённые вздохи три года назад - пулемётные трели, уханье мин, жужжание самолётов теперь...
А ведь будет такое время, будет радость не меньше той. Это радость, когда я приеду домой, жив, здоров, с победой! Ну что может быть радостней этой встречи, счастливой и радостной встречи после такой кровавой битвы! Что ещё может тогда разлучить меня с моей дорогой Катюшей, моими крошками! Ничто. Ничто и никогда. Какая будет замечательная жизнь! Жизнь будет трудная, напряжённая, страна будет залечивать раны, но труд будет мирный, радостный. Будем мы трудиться и растить наших крошек. Однако земля дрожит от взрывов. Разница мечты с действительностью резкая. Однако у нас, у советских людей, принято мечты претворять в действительность, поэтому всё это будет в недалёком будущем... (7 июля 1942 г.,Даниил Данилович Трещев. С февраля 1942 г. принимал участие в обороне Москвы, воевал на Калининском направлении, на Кавказе, участвовал в Керченском десанте, в освобождении Прибалтики, Польши, штурме Берлина).
И они претворили свои мечты в действительность. Как говорили, как верили, так и получилось.
1945 год - Победа. И так хочется остаться живым, но герои погибают, а кто жив, с ожесточением бьют врага.
Лётчик-штурмовик Жигальцев из Кореновского района сообщает: «В последние дни добиваем немчуру, с полной победой над врагом!» (Май. 1945 г.)
А вот 24 июня 1945 года появляется Договор, который подписали Герои Советского Союза Григорий Чёрный, Касючин Джонан Горьев и Максим Чистяков, что после демобилизации обязались один раз в году встречаться и помогать друг другу словом и материально, вспоминать свою былую жизнь (Австрия. Алонштайн).
Да, это уже была другая жизнь, как пелось: «За победу мы по полной осушили, за друзей добавили еще...»
Все в стране знали картину художника Лактионова «Письмо с фронта». Залитая светом, каким-то небыкновенным райским светом... В дом пришла радость. Письмо привез с фронта раненный, с перевязанной рукой фронтовик. В проеме двери стоит освященная изнутри этим светом женщина, наверное, мать или жена приславшего с фронта весточку бойца. С восторгом читает письмо мальчишка-сын. У поручня крыльца с повязкой бойца ПВО стоит радостная девушка, то ли младшая сестра или невеста воина. Свет, радость! Обычная, всем близкая тогда картина - праздник! Миллионы людей познакомились с картиной через журнал «Огонёк», выходящей раз в неделю с цветной вкладкой. Картина получила Сталинскую премию. Позднее, когда потихоньку старались убрать знаки Победы, то попытались чуть ли не обвинить автора в излишнем реализме, сходстве с фотографией и преукрашивании действительности. Но народу картина нравилась. У многих я видел ее на стене или прикрепленной кнопками, или в специальной рамочке, это была цветная репродукция из «Огонька». В ней явственно виделась радость Победы и надежда народа на лучшее и светлое будущее!
Заканчиваю, но хочу сказать ещё об одной удачной издательской идее книги, которая пронизывает всё издание - это её художественная выразительность, её оформительский ряд: плакаты, рисунки тех лет. Лицо книги представлено письмами и фотографиями, благодарностями Верховного Главнокомандующего, похоронками, портретами героев, сделанными в наше время по просьбе издателей.
Молодцы все, кто участвовал в подборе этого видеоряда. Очень важная часть книги, её достоверная часть.
Плакаты... Ну, конечно, канонический плакат, знакомый всем нам строгий, вдохновляющий: «Родина-мать зовёт!» Плакаты, возрождающие в нас чувство истории, плакаты-опоры на весь народ «Наши силы неисчерпаемы». Крепкий отец-солдат вручает бойцу винтовку. Всё явственнее звучат слова: Родина, СССР, Россия. Вот замечательный плакат-картина с Суворовым и тогдашним бойцом «Во имя Родины вперёд богатыри!» Помню, как в сибирской Марьяновке, в степи развернулись эвакуированные. Сюда была переведена лётная школа из Таганрога, в которой срочно обучали лётчиков. За один месяц были в срочном порядке построены земляной аэродром, казармы, землянки для лётчиков и саманный клуб, библиотека с парткабинетом, красным уголком, где лежали подшивки газеты, висели плакаты. Мы, второклассники, ошеломлённо смотрели на плакат, где были изображены с явственно проступающим хохолком на голове Суворов и знаменитый Чапаев в своей чапаевке. Мы долго стояли перед плакатами с нескрываемым восторгом «пожирали» его глазами, отчего библиотекарь вздохнула и сказала: «Ладно, я вам дам такой же - у меня их два». Я принёс плакат домой и повесил на стену. На плакате была надпись: «Бьёмся мы здорово, рубим отчаянно, внуки Суворова, дети Чапаева». Когда я повесил плакат дома, то весь наш второй класс октябрят приходил смотреть на него ко мне, и я, устыдившись, отнёс плакат в школу, где он долго потом радовал нас. Связь с историей была нутряной, привычной и прекрасно использовалась нашей пропагандой. Постоянно возникал образ Александра Невского, святого, благоверного князя, книги и брошюры о котором выпускались самым большим тиражом (я обнаружил эти цифры в сборнике тиражей Книжной палаты за 1941 - 45 гг.). Знаменитая картина Павла Корина с надписью «Кто с мечом к нам придёт, тот от меча и погибнет», где Александр Невский в кольчуге, опираясь на меч, стоит, как неприступная крепость. Его образ знали все. Мне рассказывал один художник-боец, как его из окопов срочно вызвали в штаб полка. Он думал: «Что я такое наговорил», - но политрук лишь строго спросил: «Вы художник? Да? Срочно, к утру с товарищем напишите картину «Александр Невский» с открытки Корина». - Мы с товарищем всю ночь писали картину при свечах. Утром он пришёл, посмотрел и сказал: «Молодцы, по сто грамм и в часть». Мы сказали, что четыре метра в дверь не пройдут. Он подумал, куда-то сходил, скоро подогнал танк и обрушил одну стену сарая. Когда мы попали в окопы, то нам сказали, что рота идёт пешим переходом в Великие Луки. Через километр командир закричал: «Рота, смирно! Равнение направо! Нас приветствует полководец Александр Невский». - Все подтянулись и прошли, равняясь на наш портрет Александра Невского, стоявший на холме. Мы гордились им».
Плакаты в книге менялись по годам: «Отстоим Москву!», «Выстоять!», «Девушки и женщины с Украины обращаются», «Я жду тебя, воин-освободитель». Повторялся плакат: «Все на защиту Петрограда!» Плакаты говорят о зверствах врага, пожарищах. Женские лица со знаменитыми стихами К. Симонова «Жди меня, и я вернусь!», «Дойдём до Берлина» и, наконец, плакаты и рисунки Победы. Восхищён всеми, кто соединил слово и художественный ряд.
Читая эту книгу, проникаешь в глубину чувств наший людей, в их опасения, грусть, заботу, любовь и надежду.
Это самое высочайшее и созидательное чувство человека - любить! Любить Родину, мать, семью, любимую, жизнь!
Оно и дает ответ на мой постоянный вопрос: «Почему мы победили?» - Потому что любили!
P.S. Появление такой книги Памяти показывает сколь велики духовные силы в памяти народа, какова генетическая связь с нашими предками! Как не пытались бросить тень на «Бессмертный полк», он формируется в недрах и толщах народа, обрастает реальными чертами в документах и фактах, в письмах наших воинов, пришедших к нам через годы и вновь взволновавших нас. И было бы естественно, если бы наши краснодарские друзья обратились бы с призывом к своим коллегам, к издателям страны, коллективам школ и вузов продолжить сбор документов, писем наших воинов, их родных о тех временах! Давайте создадим Книгу Памяти Бессмертного полка, собрав письма наших воинов со всей страны, чтобы голос наших воинов был слышен через годы и расстояния, чтобы мы помнили, чтобы мы слышали, чтобы мы любили и чтобы мы победили!
* «Письма с фронта» в 2-х томах. - Краснодар: Книга, 2016.
Валерий Ганичев, председатель Союза писателей России
