29.12.2014 г. «Российская газета» опубликовала обновленную Военную доктрину РФ. Анализ этого документа и сравнение его с доктриной 2010 года показывает, что сущность военной доктрины России не изменилась - она остается оборонительной. В отличие от США, готовых нанести глобальный удар по любой точке планеты, Россия допускает применение военной силы лишь в том случае, когда исчерпаны "мирные" средства разрешения конфликта. И использование ядерного оружия наша страна рассматривает только в качестве ответа на агрессию против РФ или ее союзников.
Газета поместила и комментарии доктрины, отмечающие, что этот документ отличает большая «активность и энергичность». Например, в доктрине сказано о неядерном сдерживании военных угроз. Эта задача отнесена к функциям Сил общего назначения (к тем видам и родам войск, которые не входят в российскую ядерную стратегическую триаду). Поддержание их высокой боеготовности, оснащение армии и флота современным оружием и техникой является для государства приоритетом.
Впервые в Военной доктрине задачей наших Вооруженных Cил названо обеспечение национальных интересов России в Арктике. Для этого на базе Северного флота за Полярным кругом создали новое стратегическое командование "Север". Помимо боевых кораблей, туда вошли сухопутные части, авиация и разветвленная система ПВО. По сути, речь идет о появлении на территории России еще одного - пятого по счету - военного округа.
Поставлена задача и противодействия попыткам других государств "добиться военного превосходства путем развертывания систем стратегической противоракетной обороны, размещения оружия в космическом пространстве, развертывания стратегических неядерных систем высокоточного оружия".
Авторы доктрины считают, что вероятность развязывания против России широкомасштабной войны снизилась. Но в числе угроз названы наращивание и приближение к нашим границам военной инфраструктуры НАТО, развертывание в Европе американской системы ПРО. Но Россия не исключает создание совместных противоракетных систем с другими странами при равноправном участии в такой работе России.
Доктрина определяет наших союзников, с кем мы будем совместно противостоять новым угрозам. Помимо государств ОДКБ (Белоруссия, Армения, Киргизия, Казахстан, Россия, Таджикистан и Узбекистан), это - страны БРИКС (Brazil, Russia, India, China, South Africa), Абхазия и Южная Осетия. В документе также говорится о необходимости поддержания равноправного диалога с Евросоюзом и НАТО. Иными словами, в этих структурах мы врага по-прежнему пока не видим и "холодную войну" с ними не ведем. Они ведут, а мы нет. Маскировка и дипломатия?
С позиции нашей проблематики (все, что связано с информационной войной) представляет интерес указание в доктрине на применение новых нетрадиционных форм ведения боевых действий - использование протестного потенциала местного населения, манипулирование информационными потоками, сознанием и подсознанием - все, что, как полагают авторы доктрины, позволяет решать прежние военные задачи качественно новыми способами.
Впервые в доктрину попали такие процессы как подрывная деятельность иностранных спецслужб в соседних государствах (почему-то без расшифровки этой деятельности). Необходимо отметить и то, что в доктрине хорошо просматривается озабоченность ее авторов возможным использованием финансируемых и управляемых извне политических сил и общественных движений. Чего также вообще раньше не было.
Есть в доктрине и новые военно-оперативные, и военно-технические аспекты. И все бы было хорошо, если бы в этом документе не содержалось то, что вызывает недоверие к нему. И к его авторам. Дело в том, что помимо этих и иных новаций, в новой редакции доктрины присутствуют и старые логические несуразности, и новые провалы с логикой, и противоречия, и суждения, не поддающиеся объяснению, и пустопорожние неолиберальные профанации. Словом, то, что не должно быть в таком количестве и в таком важном документе по определению. Потому, что это, в конечном счете, бросает «интеллектуальную тень» и на авторов доктрины, и на министра, и на тех, кто рецензировал ее перед докладом и министру, и президенту...
Если мы, как это принято в таких случаях, начинаем с методологической базы доктрины, то заметим, что с методологической стороны она должна быть логически стройным учением. Особенно в той ее части, которая обращена к обычным гражданам, к народу, к личному составу подразделений и частей, к зарубежным аналитикам (те ее со всех позиций будут рассматривать). А, значит, с точки зрения методологии и логики ее содержание должно быть безупречным и современным. Но здесь, как и в предыдущем варианте доктрины, обнаруживается много такого, что вызывает удивление, разочарование и просто грусть.
Поясним такой вывод. На наш взгляд, было бы логично, если бы доктрина опиралась на системную методологию, например, на уже имеющуюся модель защиты (обеспечения) национальной безопасности. В этой связи мы лишь напомним, что:
- для теоретического обоснования военной защиты страны используется методологически важное системное определение понятия «зашита (обеспечение) национальной безопасности гиперсистемы «страна»;
- эта гиперсистема представляет из себя нечто целое, включающее в себя такие компоненты, как Природа, народы страны, «вторая природа» (все, что построено, создано в стране), государственный аппарат (подсистема-институт, орган политического и административного управления страной). Эти компоненты объединены в гиперсистему национальной моралью, принятыми государством законами (только теми, которые народ считает справедливыми и честными), личным примером высших руководителей и элиты народа, информационными, транспортными и энергетическими коммуникациями и т.д.;
- защита национальной безопасности страны, т.е. безопасности нации (народа; нация - франц. -народ) или защита общенациональной безопасности (в многонациональной стране) означает, прежде всего, обеспечение безопасности народа и безопасности госаппарата (в русской культуре отношение к государству иное, отличное от западного), т.е. защиту основных интересов народа и правящего класса (он формирует госаппарат).Сразу отметим, что основными интересами любой социальной и политической системы являются выживание и развитие (духовное и материальное).
Конкретизированная с позиций теории организации и управления, эта методологическая деятельностная («активная») модель выглядит так: безопасность этой уникальной гиперсистемы есть ничто иное, как сведенный в систему комплекс мероприятий, способных своевременно:
(1) выявлять реальные и потенциальные внешние и внутренние угрозы, имеющие такой поражающий потенциал, который угрожает выживанию и развитию гиперсистемы;
(2) предотвращать воздействие на гиперсистему таких угроз;
(3) минимизировать разрушительный потенциал реализованных угроз;
(4) быстро устранять разрушительные последствия (ущерб) воздействия этих угроз;
(5) иметь постоянную возможность таким образом контратаковать источники угроз, чтобы само понимание этими источниками губительного потенциала этих контратак уже могло останавливать их от агрессий и диверсий против нашей гиперсистемы; и обязательно контратаковывать, подтверждая свои возможности, например, на локальных примерах.
Перед нами фактически основные разделы доктрины, учения о безопасности (включая и военную безопасность) страны. А теперь сравните эту методологическую основу и текст Военной оборонительной (защитной) доктрины РФ. Вопросы о научности, о том, какую именно теоретическую базу авторы доктрины использовали, есть? С ними - к авторам доктрины.
Понятно, что эти разделы в окончательном виде должны отражать в своем названии специфику военной защиты страны и могут быть дополнены какими-то подразделами, уточняющими те или иные позиции доктрины. И не использовать такие методологические профанации, как, например, «защита интересов личности, общества и государства».
Например, направление (5) могло быть представлено несколькими разделами, среди которых один имел бы название «Воздушно-космические Силы» в котором схематично показывалось решение не только вопросов обороны (силы ПВО и ВКО), но комплекса проблем, связанных с новой эпохой в военном искусстве, открывающейся «гиперзвуковой революцией» и группировкой боевых воздушно-космических летательных аппаратов, поставленных на боевое дежурство. Разумеется, как того требует методология этого направления, с практическим показом в некоторых отдельных случаях особых возможностей этих Сил. Для отрезвления тех, кто пытается сегодня планировать возможное достижение геополитической гегемонии и ее реализацию против России с помощью нового поколения гиперзвукового воздушно-космического оружия.
Но, к сожалению, все надежды и в отношении понятной и надежной методологической базы, и в отношении недопущения неолиберальных профанаций не сбылись. Поэтому дальше, после первичного просмотра текста, можно было бы и не анализировать его, т.е. уже стало понятно то, с чем мы обязательно встретимся далее. Но все же вспомним, что «методология» включает в себя и «логику», а наука «Логика» имеет и четкие правила формулирования содержания понятий, и правила истинности понятий и суждений, не допускает словесного блуда и понятийных несуразиц. Как с этим обстоит дело в доктрине? Рассмотрим несколько примеров.
Например. «...а) военная безопасность Российской Федерации (далее - военная безопасность) - состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внешних и внутренних военных угроз, связанных с применением военной силы или угрозой ее применения, характеризуемое отсутствием военной угрозы либо способностью ей противостоять». Эта «общелиберальная мантра» об «интересах личности, общества, государства» прослеживается и далее.
Но остается непонятной:
1. Страсть к этой «мантре». Причем здесь личность, если речь должна идти о военной безопасности - части общенациональной безопасности России, т.е. безопасности ее народов и госаппарата?. В рамках которой и обеспечивается безопасность любой отдельной личности. Или авторам неизвестна такая черта русской культуры, как соборность, как первенство интересов мира (народа) над индивидуальными интересами?
2. Как практически и технологически видится авторам « объединение усилий государства, общества и личности по защите Российской Федерации»? И почему для этого нужно обязательно напряжение всех сил (так русская культура трактует понятие «усилие») или это можно сделать без таких особых напряжений? Спокойно, в плановом, а не авральном порядке.
3. Почему объединение усилий одной личности, а не личностей? С какой одной личностью? С той, что показывают по телевизору?
4. Ориентация на чью безопасности была в головах авторов? Например,
«...и) военная политика - деятельность государства по организации и осуществлению обороны и обеспечению безопасности Российской Федерации, а также интересов ее союзников» (а где здесь личность и общество?), «...31. В целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан». А здесь где «личность» и «общество», т.к. РФ - есть название нашего государства? Теоретическая «мантра» кончилась и пошла практика защиты госаппарата?
Здесь же очень важное, принципиальное замечание: может ли способ управления (государство) иметь интересы? Или интересы имеют субъекты, наполняющие госаппарат? А это значит, что текст должен быть таким: «военная безопасность Российской Федерации - состояние защищенности жизненно важных интересов личности, членов общества и госаппарата-госслужащих от внешних и внутренних военных угроз...».
Но госаппарат, госслужащие всегда лишь реализует интересы правящего сословия, класса, группировки. Иначе их просто выбросят за ворота ведомств и служб. Исключая случая, когда эти ведомства и службы возглавляют члены правящего сословия, группировки и эти организации работают на личные, как правило, экономические интересы этих руководителей. В этом случае обязательно имитируется выполнение этими «конторами» функций нормального госаппарата. Чтобы гражданам было спокойнее...
Но может быть интересы правящего класса, слоя, группировки совпадают с интересами народа? Поэтому правомерно писать так, как авторы доктрины: «...В целях защиты интересов Российской Федерации (правящего класса) и ее граждан»? Но в том то и дело, что История уже дала нам многочисленные примеры того, как эти интересы не совпадают. Есть примеры и того, как эти интересы во многом (но не во всем) все таки совпадают. Можно ли проверить, совпадают ли в той или иной стране интересы правящего класса с основными, главными интересами всего народа (выживание в данной обстановке и развитие духовное и материальное)? Можно.
Напомним для начала, что «интерес» - нужда, потребность в чем-то, ком-то; «главный» - самый важный; «главный интерес» - наиболее важная для человека, социума потребность в чем-то; «основной» - главный, наиболее важный; «ценность» - важность чего-то (явления, предмета, какого-то феномена, каких-то взаимоотношений); «главная ценность» - что-то наиболее важное и необходимое для человека, соцгруппы, народа. Словом, «главный интерес» и «главная ценность» (на уровне нации) в операциональном отношении очень близки по содержанию.
А теперь вспомним, что согласно данным последних соцопросов абсолютное большинство населения России (80% из которого составляет русский народ, а 20% - союзные ему народы нашей Федерации) главной ценностью считает жизнь и здоровье. Сюда устремлены главные интересы народа.
Как (и какое) проявляется отношение правящего класса к этой главной ценности, главному интересу народа страны? Прежде всего, через бюджет. По тому, как госаппарат планирует бюджет в части расходов на здравоохранение, по тому, как госчиновники и депутаты обеспечивают доступность здравоохранения (лекарств, медосмотров, лечения, операций и т.д.) для всех слоев и групп народа. Именно по этому можно вполне обосновано судить не только о совпадении (или несовпадении) интересов правящего слоя и самого народа, но и о том, учитывает ли вообще (или в какой степени; здесь уже возможен и количественный анализ) правящая группировка основные интересы народа в своей деятельности, чтобы их затем и защищать.
Кто готов спорить с этим элементарным анализом, практикуемым во всех приличных спецслужбах? Которые потом «открыто и нагло» смеются над наивностью, неквалифицированностью или циничностью авторов подобных документов.
Кстати, попробуйте найти в этой Военной доктрине понятия «русский народ», «жизненные интересы русского и союзных им народов». На это тоже будет обращено внимание как на факты, противоречащие речам на Валдае. И будут, естественно, сделаны соответствующие выводы и о качестве управленцев, и о «дежурности» тех или иных речей, и т.д. И почему авторы доктрины не вспомнили о том, как красиво совсем недавно звучало: «русский мир», «русская весна»?
Интересно и то, КАК, КЕМ, КОГДА и с каким РЕЗУЛЬТАТОМ выявлялись в РФ упоминаемые авторами доктрины интересы «личности», «общества» и «госаппарата»? С учетом того, что общество в России есть не система, а просто какая-то совокупность различных людей (граждан и лиц без гражданства), как-то объединённых исторически обусловленными какими-то социальными формами совместной жизни и деятельности.
Может быть, пора заканчивать все это либеральное словоблудие и возвращаться к национальной безопасности России, т.е. в данном случае к военной безопасности Российской Федерации как состоянию, обеспечивающему выживание и духовное и материальное развитие русского и союзных ему народов на территории России и нормальное функционирование национально-ориентированного госаппарата в условиях возможных внутренних и внешних военных угроз.
Ибо главными интересами народов России, интересами, с которым должен считаться правящий слой, группировка, интересами, которые обязан учитывать госаппарат и постоянно упоминаемая авторами «личность», как раз и являются:
- выживание и духовное и материальное развитие наших народов в современных условиях;
- нормальное функционирование не компрадорского, не вороватого и не «пилящего» госбюджет, а заботящегося о выживании и духовном развитии народов России, заботливо пестующего систему образования, здравоохранение и науку, настойчиво индустриализирующего и информатизирующего страну национального госаппарата.
Тот факт, что авторы доктрины фактически руководствуются идеей вооруженной защиты государства (а не страны в целом), т.е. правящего класса, играет очень большую роль при принципиальной и масштабной постановке всех основных тем и вопросов доктрины, и в оперативно-стратегическом осмыслении современного военного дела и в проблематике мобилизационного характера, и в доктринальных требованиях к иным ведомствам государства и т.д. Словом, это - заведомое сужение оперативно-стратегического взгляда на национальную безопасность России, серьезное ограничение в развитии стратегического мышления высшего руководства армии, флота и космических войск и заявка на такую же примитивизацию мышления сотрудников аппарата МО, какую мы уже наблюдаем в иных ведомствах. В этом случае наш командир БЧ-5 обязательно бы крикнул: «Полундра! В мозгах запахло керосином!».
Затем мы встречаемся со странным употреблением понятий «военная опасность» и «военная угроза» и с убогим накручиванием «теоретической мысли» для оправдания этой странного понятийного разночтения.
. Начнем с «опасности»:
«...б) военная опасность - состояние межгосударственных или внутригосударственных отношений, характеризуемое совокупностью факторов, способных при определенных условиях привести к возникновению военной угрозы». Что это за факторы? Авторы доктрины, видимо, не знают, что теория факторов, появившаяся в конце позапрошлого века, была необходима, чаще всего, для научных спекуляций, когда под тем или иным «фактором» каждый «ученый» мог подразумевать все то, что сам считал нужным. Не расписывая содержание фактора. И не думая о том, о чем известно коллегам, практикам, о чем заранее договорились как о причинах или условиях каких-то процессов, какой-то деятельности. Точно, как в этой доктрине.
Словом, такое определение содержания понятия «военная опасность» никуда не годится и проистекает из весьма своеобразной понятийно-логической культуры мышления авторов доктрины, слабого знакомства их с русской культурой (об этом далее) и т.д.
Как следовало формулировать содержание этого сложного понятия, покажем далее на примере понятия «военная угроза», которое тоже весьма коряво представлено в доктрине.
«...в) военная угроза - состояние межгосударственных или внутригосударственных отношений, характеризуемое
(далее выделено нами)
(1) реальной возможностью возникновения военного конфликта между противостоящими сторонами,
(2) высокой степенью готовности какого-либо государства (группы государств), сепаратистских (террористических) организаций к применению военной силы (вооруженному насилию)».
Насколько применимо это понятие к России? Допустим в Гондурасе реально действует террористическая организация племени «танго-манго» и с Гондурасом у России нет союзнических отношений. Будет ли эта организация реальной угрозой для наших народов? Или, например, армия Перу обладает высокой степенью готовности к применению военной силы. И только на этом основании мы должны зачислять ее в «военную угрозу» России?
Почему понятие не работает? Потому, что и на этот раз (как и далее) авторы доктрины забыли и русскую культуру, и «деятельностный», активный характер реальной угрозы и ее отличие от воображаемой и вероятной угроз, и необходимость не противоречить самим себе в одном и том же тексте и т.п...
В русской культуре «угроза» - опасность, страх (сильное опасение от грозящего реально, или возможного, или воображаемого бедствия), острастка; наводить на кого-то острастку, грозиться кому-то чем-то, угрожать, стращать, или делать угрозы... Заметим, что понятие «воображение» означает «мысленное, абстрактное представление о чем-то или фантазирование».
Следовательно, с позиции русской культуры угроза может быть: реальной; вероятной потенциально (возможной) и абстрактной.
Исходя из этого русского содержания данного понятия, можно было (не претендуя здесь на законченность темы, просто показывая логику рассуждений) это понятие «расписать», например, так:
«военная угроза - такое состояние межгосударственных или внутригосударственных взаимоотношений, которое характеризуется реальной или вероятной (потенциальной) возможностью военных действий против России и ее союзников.
При этом реальной военной угрозой является:
- реальная возможность военного конфликта, вытекающая из агрессивной внешней и милитаризированной внутренней политики противостоящего России и ее союзникам государства (группы государств) и его (их) реального военного потенциала;
- террористические организации, действующие на союзной территории или вне ее и заявляющие о своей враждебности союзникам и имеющие возможности применения военной силы в отношении России и ее союзников;
- сепаратистские организации, которые заявили (или фактически уже действуют) о военном способе реализации своего стремления к отделению, обособлению.
Потенциальной (вероятной) военной угрозой является:
- сам факт высокой степени готовности к применению военной силы какого-либо государства (группы государств), правящий класс которого (которых) имеет (имеют) в отношении России и ее союзников цели, реализация которых неизбежно будет подрывать условия выживания и духовного и материального развития союзных народов;
- террористические организации, действующие вне союзной территории и имеющие потенциальные возможности применения военной силы в отношении России и ее союзников;
- сепаратистские организации на территории России и союзных с ней стран, которые заявили о реализации своего стремления к отделению, обособлению и начали формирование в своем составе милитаризованные групп, организации.
А каким же должно быть содержание раскритикованного нами понятия «военная опасность»? Да никаким. Потому, что в русской культуре «опасность» означает угрозу чего-то очень плохого, какого-нибудь несчастья, а «угроза» есть вообще-то та же возможная опасность. И вновь повторим: как жаль, что ученые-составители военной доктрины для России так далеко ушли от традиций русской культуры...
Далее: «...и) военная политика - деятельность государства по организации и осуществлению обороны и обеспечению безопасности Российской Федерации, а также интересов ее союзников»
Политика, как известно, есть определенным образом направленная деятельность государства или каких-то социальных групп в той или иной сфере. И эта деятельность имеет цель защиту, упрочение или изменение каких-то взаимоотношений между людьми и между людьми и госаппаратом. Известно, что политика госаппарата должна обеспечивать доверие народа к власти, к правящему классу - важнейшую характеристику этих взаимоотношений и условие политической стабильности в стране. При этом, если речь идет о деятельности органов государственной власти и государственного управления, то всегда подчеркивается, что эта политика отражает общественный строй и экономическую структуру страны.
В этой связи хотелось бы знать следующее:
1. Какой общественный строй существует в РФ? И какова экономическая структура страны? Кого и что будут защищать наши военнослужащие?
2. Каким образом будет обеспечиваться доверие, например, русского народа к власти в сфере обороноспособности страны, если о самом русском народе (80% всех граждан РФ) мы не находим в доктрине даже упоминания? А это и есть демонстрация отношения власти к народу.
Кстати, в таких документах об этом можно было бы сказать уже в преамбуле.
Отметим одно важное обстоятельство. С наших системных позиций «русскими» являются все те люди, которые считают русскую культуру своей, русский язык своим языком (возможно и наряду с другим своим, национальным), т.е. люди, сами считающие себя русскими, без учета их кровно-национальных различий (отсюда и закономерно: и «русский татарин», и «русский белорус», и «русский грузин», и «русский еврей» и т.д.), а историю Руси-России - своей историей.
3. Как понять слова (понятия) «...по организации и осуществлению обороны и обеспечению безопасности Российской Федерации, а также интересов ее союзников»? Об обороне понятно. Доктрина оборонительная. Обеспечение какой еще безопасности РФ и ее союзников описывает эта военная доктрина? Было бы сказано «обеспечению военной безопасности» - куда еще не шло бы, хотя оборона страны уже и есть обеспечение ее военной безопасности.
А здесь замах на всю безопасность РФ? И от природных катаклизмов, и от эпизоотий, и от угроз продовольственной безопасности, и от угроз окончательного развала системы образования России и процесса дебилизации ее молодежи, и т.д.? Доктрина - слишком серьезный документ, чтобы допускать такие огрехи в ее тексте!
Оставим наш критический разбор понятийного аппарата, использованного в этой доктрине, хотя подобных несуразиц, подрывающих доверие к ней, в этом документе хватает. Сосредоточим внимание на том, что непосредственно касается интересующей нас информационной проблематики.
Обратим внимание в этой связи на то, как во втором разделе («Военные опасности и военные угрозы Российской Федерации») выглядит текст, имеющий прямое отношение к нашим проблемам: «...9. Мировое развитие на современном этапе характеризуется усилением глобальной конкуренции, напряженности в различных областях межгосударственного и межрегионального взаимодействия, соперничеством ценностных ориентиров и моделей развития, неустойчивостью процессов экономического и политического развития на глобальном и региональном уровнях на фоне общего осложнения международных отношений. Происходит поэтапное перераспределение влияния в пользу новых центров экономического роста и политического притяжения...»
Во-первых, ценностные ориентиры и модели развития не соперничают. Соперничают люди, организации, пропагандисты, агитаторы, вожди. Предлагая людям идти за ними, доверять им. Разъясняя какую-то модель обустройства страны, ее развития, за которую и агитируют.
Во-вторых, по поводу ценностей мы уже намекали ранее на различие их у правящего класса России и остального народа, говоря о такой ценности для нашего народа как здоровье. Почему вообще разговор об этих русских духовных ценностях (а тем более их «соперничание»), уже не раз поднимаемый на высшем уровне, бесперспективный сегодня и в ближайшем будущем? При всем желании власти понять себя, свою историю, откуда она пришла...
Потому, что:
Первое. Духовные ценности русского народа включают такую очень важную для русских ценность, как справедливость (социальная) и честность. И хотя прошло почти 25 лет, но и сегодня абсолютное большинство народа, как показывает социология, считает приватизацию 90-х годов ХХ в. наглым ограблением народов России, величайшей несправедливостью со стороны власти.
Второе. Не помогли ни бешеная пропаганда неоправолиберальных ценностей безудержного потребления и индивидуализма, личные примеры многомиллионных зарплат госслужащих и развлечений детей российских миллиардеров, ни фактический развал системы образования страны под лозунгом «готовить квалифицированных потребителей»...
Или мы забыли, как в 2010 г. министр образования и науки РФ в интервью «Московскому комсомольцу» заявил: главный порок советской школы заключался в том, что она стремилась воспитать человека-творца, задачей же современной школы Российской Федерации является подготовка квалифицированного потребителя. Словом, человека, способного пользоваться тем, что создано другими. Творцы, самостоятельно думающие люди (и будущие воины), по факту, государству не нужны.
Третье. Кто из руководителей государства опроверг эту целевую установку системе образования, в каком документе Минобра она развенчана? И что вообще принципиально изменилось с того времени? А ведь речь идет о том, что касается каждой семьи, что является (образование) одной из важных духовных ценностей народа. А нам про «соперничанье» ценностей напоминают. Про «защиту интересов граждан»...
Кто же из специалистов или обычных граждан со своими ценностями сможет «соперничать» с ценностями реформатора-министра РФ? Кстати, уже «дореформировали» до такой степени систему образования, что скоро все результаты этих «реформ» в полной мере огребет наша армия и флот. Если уже не огребает...
Четвертое. Попытки власти поговорить хотя бы выборочно о русских духовных ценностях рано или поздно, так или иначе, но наткнутся на проблему социальной справедливости и честности власти перед народом. Эти духовные ценности в нравственном сознании идут сразу же за категориями «Добро» и «Зло». И они имеют четкое содержание в русской культуре. Вот, например, новый министр (С.К.Шойгу) обещал решать проблемы с жильем для своих подчиненных. И, видимо, хорошо решает, если сегодня, как отмечают социологи, люди, идущие на контрактную службу, часто так и говорят: «А Шойгу мы верим, честный и справедливый генерал. Сказал - сделает!»
А о том, с каким доверием народ относится к увещеваниям того, кого недавно искренне благодарили за Крым, показывают действия народа (по делам познают людей!), последовавшие сразу за его увещеваниями и успокоениями: вымели все иностранные товары из магазинов, пытаясь спасаться от неминуемой инфляции (фактического обесценивания рубля). А такое взаимопонимание, мы уже знаем, очень опасно для судеб России.
Далее. О каком соперничестве моделей развития и о каких таких моделях вообще говорят авторы доктрины? Раз упомянули о них, то нужно было и разъяснить хотя бы кратко свою позицию в этом абзаце.
Но в том то и дело, что авторы, видимо, упомянув об этом, не представляют всей сложности заявленной ими проблемы. Здесь одним абзацем не отделаться.
Напомним, что в мире не так уж много этих моделей. Например, «красный» проект, модель, с которой СССР выступал на мировой арене как государство-корпорация, имела социализм в системе распределения, а механизм развития был тот же, что у капитализма - углубление разделения труда. Послевоенный кризис падения эффективности производства начался в СССР в начале 60-х годов и его советские политэкономы квалифицировали как кризис падения фондоотдачи (в тогдашних терминах).
Однако решения задачи так и не нашли - хотя кризис, за счет планового характера экономики, развивался намного медленнее, чем на Западе. Поэтому и удалось в 70-е годы обгонять в темпах роста США, в которых уже начался экономический спад. Но к началу 80-х годов темпы роста экономики СССР вышли на нулевые показатели и выдерживать соревнование двух систем стало довольно сложно.
Может быть, как показал опыт сегодняшней Белоруссии, выжить бы удалось и в этом случае, но, как исторически уже бывало в России, политическое руководство, принявшее на этот раз облик «геронтократии» 70-х - 80-х годов, привело к тому, что к власти в СССР пришли люди, которые просто не понимали сути происходящих процессов [подробнее здесь и далее см.:Хазин М. Распад СССР и мировое разделение труда//http://worldcrisis.ru/ crisis/188291].
В настоящее время идет четвертый кризис падения эффективности капитала и он может стать последним - если удастся найти новые механизмы экономического развития. Если нет - нас ждет возврат назад, в начало ХХ века, а то и дальше, распад мира на новые, региональные системы разделения труда и повторение истории ХХ века с их взаимной борьбой.
Главным критерием оценки господствующей (для недоразвитых стран) сегодня праволиберальной капиталистической модели, как и любой финансово-экономической модели, любого поиска новых механизмов экономического развития, является оценка степени экономической независимости страны при предполагаемом использовании предлагаемой модели.
Экономическая независимость (или хозяйственная самодостаточность) страны означает, что у экономики этой страны есть независимое от внешних условий, связей, причин хозяйственное ядро, которое, во-первых, содержит все (или почти все, за исключением непринципиальных) отрасли экономики.
Во-вторых, все эти отрасли находится на передовых (или могут выйти на них за достаточно ограниченное время) мировых позициях.
В-третьих, хозяйственная жизнь может без ущерба развиваться достаточно существенное время даже в случае полного закрытия всей внешней торговли; разумеется, в долгосрочном плане такая изоляция нехороша, однако в краткосрочной и среднесрочной перспективе она, для независимой экономики, не должна стать катастрофой.
С позиций этого критерия главный для нас вывод состоит в следующем, полагает М.Л.Хазин: если современная финансово-экономическая парадигма не изменится, то независимым государством в современном, сегодняшнем мире может быть только то, которое контролирует (уже) не менее 1,5 миллиарда человек. В мире сегодня есть только два государства, которые имеют (или в скором будущем могут получить) такие собственные рынки: Китай и Индия.
США могли бы сохранить в среднесрочной перспективе свою независимость при условии, что они оставили бы под своим контролем все рынки Европы и Латинской Америки. Но отношения США с этими регионами существенно ухудшились, сами США завязли на Ближнем Востоке, и в рамках договорного процесса с Европой они пока не могут достичь результатов, необходимых для дальнейшего продолжения экономического развития.
Что касается Западной и Центральной Европы, то у нее есть шанс, однако он связан с развитием аналогичных ее договорных отношений, прежде всего, с Россией. А для этого, как показывает опыт последних лет, Европе нужно серьезно отойти от парадигмы «Западной» глобальной модели (с ее отказом от библейских ценностей) и вернуться к нормальным католическим ценностям.
И здесь, считает М.Л.Хазин, следует отметить еще одно обстоятельство: те, кто предлагает для России варианты технологической модернизации (и объясняет, какие условия для этого необходимо обеспечить) совершает заведомый подлог. Даже СССР, даже все Социалистическое Содружество не могли обеспечить для себя нормального экономического развития - поскольку не обладали рынками сбыта соответствующего масштаба.
К середине ХХ века объем рынков, который было необходимо контролировать стране для обеспечения самодостаточной и развивающейся экономики, достиг величины порядка 500 миллионов человек. В этот момент по настоящему независимыми и лидерами крупных межстрановых объединений, могли быть не более 2 государства. Их и было два: СССР и США. Отметим, что Китай и Индия на тот момент можно было не принимать во внимание - они не были потребительскими рынками в современном понимании этого слова, их экономики во многом носила натуральный характер.
Однако мировая экономика продолжала развиваться и к концу третьей четверти ХХ века объемы рынков, необходимые для нормального развития самодостаточной экономики достигли величины порядка миллиарда человек...
Поэтому говорить о том, что экономической независимости может достичь современная, маленькая в промышленном отношении Россия, подчеркивает М.Л.Хазин, просто наивно. Значит, речь идет не о «модернизации России», а о включении России (уже не как независимого государства) в систему рынков в рамках сателлитов другого независимого государства или создание какого-то крупного (по населению, потребителям) союза дружеских России государств.
С другой стороны, избежать включения в систему мирового разделения труда Россия просто не может. Поэтому вопрос идет даже не о членстве в ВТО, в Киотском протоколе, в МВФ, в БРИКС и т.д.. Речь может идти только о том, как даже в рамках этих организаций сохранить некоторый минимум независимости, который бы позволил (в случае существенного изменения мировой ситуации) начать реализацию программы национального (или проектного) возрождения в рамках Евразийского проекта.
И начать с военно-промышленного производства, исключая зависимость его от поставок из несоюзных России стран. При обязательном производстве ВПК широкого спектра примерно аналогичной гражданской продукции. Обязательно!
Но и в этом случае понадобиться какая-то новая модель обустройства нынешней олигархически-чиновничьей России. Которая использует и опыт, накопленный в ходе реализации «Красного» проекта. Модель, предполагающая проект развития страны на базе, конечно, стратегического планирования. Благо компьютерная техника уже позволяет это делать достаточно быстро, объемно и точно. А, значит, нам необходимо будет и стратегическое мышление авторов такой доктрины, модели развития России.
Поскольку стратегическое мышление и есть основа вновь создаваемой модели обустройства и развития страны, постольку в этом случае возникает вопрос: «А кто из членов экономического блока нынешнего правительства РФ уже продемонстрировал такое стратегическое мышление?». Вспомним их оценки экономического развития России в 2013 и 2014 гг. Там даже тактического мышления не обнаружить...Да и заказа на эту новую модель от олигархически-чиновничьей России не дождаться (уважаемые люди Волошин, Шувалов, Чубайс и пр. не похожи на самоубийц).
Вновь созданная модель может быть реализована, как представляется, за счет технологически очень тонкого балансирования между основными современными центрами силы: США, Европой, Китаем, Индией, исламским миром. За счет предложений военной защиты Россией странам Евразийского союза или БРИКС, например.
Отметим, что экономические проблемы «Запада» (с его единственной для «цивилизованного мира» капиталистической моделью, сваливающейся в кризис и уже ни с кем не соревнующейся) и явная экспансия новой Исламской глобальной модели, дают еще один вариант развития ситуации - разрушения существующей (и пока единственно глобальной) финансово-экономической модели, мировой капиталистической системы разделения труда.
Этот вариант тоже годится. Он позволяет вернуться к ситуации множественности независимых государств и значительно более богатому мировому политическому спектру, однако неминуемо влечет за собой резкое падение уровня технологического развития человечества и уровня жизни населения планеты.
Но в этом случае, созданная сегодня-завтра (понятно, что это - ненаучная фантастика в современной российской действительности) в России модель, включающая и собственные силы и ресурсы, и привлечение к ее реализации частных и ищущих заказчиков инжиниринговых центров Японии, Европы и США (как в свое время в индустриализурующемся СССР), позволила бы Евразийскому союзу (Евразийская большая региональная модель) получить очень серьезный шанс на действительную экономическую независимость.
Продолжим критически смотреть на текст доктрины, останавливаясь лишь на том, что просто невозможно принять, и пропуская уже знакомые нам несуразицы и противоречия. Иначе наши замечания образуют целый фолиант.
Итак: «...11. Наметилась тенденция смещения военных опасностей и военных угроз в информационное пространство и внутреннюю сферу Российской Федерации. При этом, несмотря на снижение вероятности развязывания против Российской Федерации крупномасштабной войны, на ряде направлений военные опасности для Российской Федерации усиливаются...».
Будем исходить из того очевидного и понятного каждому:
- военная угроза - такое состояние межгосударственных или внутригосударственных взаимоотношений, которое характеризуется реальной или вероятной (потенциальной) возможностью военных действий против России и ее союзников.
- а «информационное пространство» (куда, по словам авторов доктрины, «смещается» военная угроза) - что это такое?
Информация, помимо определения ее как сведений об окружающем мире и протекающих в нем процессах, воспринимаемые человеком, специальным устройством, живой и растительной природой, как сообщений, осведомляющих о положении дел, о состоянии чего-нибудь, детализируется по содержанию составляющих ее сущность слов и сигналов.
Учеными отмечается, что важнейшее свойство информации - убыль неопределенности наших знаний об объектах, субъектах, процессах; быть мерой неопределенности. При этом сама неопределенность означает недостачу информации, «отрицательную» информацию. Мера неопределенности - энтропия. А энтропия - мера неопределенности состояния молекул, элементов, компонент, образующих систему.
Конкретизируя содержание этого понятия с учетом того, что информация (как материя и энергия) есть неотъемлемый и субстанционный атрибут Мира, мы можем дать следующее рабочее определение: информация есть сигналы (модулируемые во времени и пространстве потоки энергии), несущие сведения, которыем необходимые для выживания и саморазвития материи, обо всем окружающем видимом и невидимом Мире или части его, о людях и Природе, образы действий, образцы поведения и т.д. Эта информация может восприниматься органами человека сознательно (сознанием человека) и неосознанно (клеточной, независимой от сознания структурой человека, и его подсознанием) непосредственно или с помощью технических устройств.
Понятно, например, что специально направленная информация может нести необходимые субъекту-информатору образы тех или иных действий и при определенных условиях способна побуждать, мотивировать объект-субъект информационного воздействия к необходимым информатору действиям.
Заметим, что «информация» - одно из основных понятий кибернетики, которое имеет несколько значений, каждое из которых не претендует на точность и окончательность. В русской культуре близким аналогом понятия «информация» еще с древности соответствовало понятие «весть», которое тоже не имело четкого содержания и обозначало: сведения, известия, уведомление или сообщение, любые сведения, включая и такие, как народная молва и слухи и т.д.
В русской культуре и понятие «пространство» имеет следующее не определенное точно содержание: состояние или свойство всего, что простирается, распространяется, занимает место; самое это место, простор, даль; место по трем измерениям своим.
Поэтому, строго говоря, понятие «информационное пространство», будучи одним из первичных понятий (материя, энергия, информация, пространство, время), не может быть точно определено вообще. Его можно считать обыденным, рассудочным (не научным) понятием, но при этом помнить, что точного значения этого понятия нет.
Например, исходя из нашего конкретизированного содержания понятия «информация», можно предположить, что информационное пространство, есть весь видимый и невидимый Мир, наполненный:
(а) сигналами (модулируемые во времени и пространстве потоками энергии), несущими сведения, которые необходимы для выживания и саморазвития материи, о видимом и невидимом Мире, о людях и Природе, об образах действий, образцах поведения и т.д.,
(б) способными воспринимать и декодировать эти сигналы. материальными объектами и субъектами, феноменами невидимого мира.
В то же время этот термин понимают и как логическое противопоставление феноменов невидимого мира объектному видимому (предметному, физическому, материальному) миру.
Некоторые считают, например, что информационное пространство есть то же самое, что семантическое пространство, т.е. пространство, заполняемое смысловыми значениями единиц языка, понятиями, словами с их значениями.
Другие полагают, что информационным пространством является арена событий и действий, универсально содержащая все места и вмещающая объекты и структуры:
- банки данных и базы данных, иные информационные ресурсы;
- технологии сопровождения и использования банков данных и базы данных;
- средства информационных взаимодействий и взаимосвязей; информационная инфраструктура, т.е. составные части информационных систем, носящие подчиненный, вспомогательный характер и обеспечивающие нормальную деятельность этих систем в целом;
- информационные компьютерные и телекоммуникационные системы, функционирующие на основе общих принципов и обеспечивающие информационное взаимодействие организаций и граждан, а также удовлетворение их информационных потребностей и т.д.
Понятие «смещать». Оно примерно означает перемещать что-то; перемещать вещь, не поднимая ее, волоком; И в то же время В.И. Даль писал: «...тяглый, тягловой крестьянин, который тянет полное тягло, за две души; рабочий, платящий подати, оброк, отправляющий все повинности и владеющий, по наделу, полным участком земли и луга; обычно крестьянин остается тяглым от женитьбы своей до 60 лет, затем либо он идет в полутяглые, и на четверть тягла, или смещается вовсе. Тягловые повинности. Тягловая земля, идущая в надел, остальная - запасная и заполоски, церковная и пр...» Словом, и здесь мы имеем дело с понятием, точное содержание которого не определено.
А теперь нам нужно еще вообразить-представить тенденцию смещения военных опасностей и военных угроз, т.е. военных действий против России в информационное пространство.
Как известно, «военные действия» есть война (вооружённая борьба между государствами или народами, между классами внутри государства) или боевые операции в ходе войны. А боевые операции есть координированные мероприятия вооруженной борьбы разнородных войск, объединённые единой целью. При этом «бой» есть сражение войск, армий, а сражением называется крупное вооруженное столкновение войск, армий.
Известно, что бои и операции ведутся армиями, вооруженными подразделениями специальных служб государств, партизанами и частными военными компаниями оружием (всяким материальным средством, технически пригодным для нападения или защиты, физического уничтожения людей и/или материальных объектов, а также совокупностью таких средств), которое имеет следующую классификацию: огнестрельное (стрелковое, артиллерийское); холодное (рубящее, колющее, ударное); ядерное, химическое, бактериологическое, реактивное, ракетное и иное (например, взрывчатка), предназначенное для физического повреждения и уничтожения людей и/или материальных объектов.
И если речь идет об уничтожении в ходе боевых операций информационных систем, кабелей, информационных баз, носителей информации вообще, то это было в ХХ веке обычным делом во время войны и никто не заявлял о «смещении военных угроз в информационное поле».
Какими же фантастическими мыслительными способностями нужно обладать, чтобы представить себе на основании понятий с неточным, расплывчатым содержанием сам процесс «смещения» действий, использующих средства физического уничтожения людей и/или материальных объектов в сферу модулируемых во времени и пространстве потоков энергии, несущих сведения, необходимые для выживания и саморазвития материи, обо всем окружающем видимом и невидимом Мире или части его, о людях и Природе, образы действий, образцы поведения и т.д.?
Заметим, что военная доктрина является нормативным документом, логично излагающим взгляд высших руководителей государства на военную сферу, их представление об учении (о законах) о войне и обороне, о теоретических и практических военно-политических принципах деятельности в военной области. И использование даже одного понятия, не имеющего точного значения, в этом документе подрывает доверие и к нему (как учению), и к научно-теоретическому и понятийно-логическому уровню мышления авторов этого документа, и к руководителям, допустившим появление такого документа. Бывает, конечно, необходимость использования таких понятий, но авторы тогда должны раскрыть нам то содержание такого понятия, которое они используют как рабочее.
Интересно, что в разделе «15. Характерные черты и особенности современных военных конфликтов», сказано, что такой особенностью является «...а) комплексное применение военной силы, политических, экономических, информационных и иных мер невоенного характера...». Это можно понять, что информационные меры имеют вообще-то невоенный характер? А как быть тогда со «смещением»?
Анализ основных внешних и внутренних военных опасностей-угроз показывает, что авторами доктрины больше думали о военной защите государства (т.е. правящего класса), чем народов России. Хотя военные угрозы российским народам в доктрине присутствуют, но не всегда они раскрыты, употреблены к месту и точно обозначены.
Например. 12. Основные внешние военные опасности:
«...м) использование информационных и коммуникационных технологий в военно-политических целях для осуществления действий, противоречащих международному праву, направленных против суверенитета, политической независимости, территориальной целостности государств и представляющих угрозу международному миру, безопасности, глобальной и региональной стабильности....
о) подрывная деятельность специальных служб и организаций иностранных государств и их коалиций против Российской Федерации».
В пункте «м» информационные атаки против России, например, осмысливаются с позиции угроз государству, политико-правовому режиму, и не анализируется угроза изменения сознания и подсознания народа и военнослужащих. А подрывная (пункт «о») деятельность специальных служб и организаций иностранных государств вообще не объясняется: что «подрывают», где, кого, почему, как и с какими конкретно целями в том или ином случае. И все это обозначается понятием «внешние военные (!) опасности», которые должны быть понятны каждому гражданину, каждому солдату и офицеру...
Другой пример. 13. Основные внутренние военные опасности:
«...б) деятельность террористических организаций и отдельных лиц, направленная на подрыв суверенитета, нарушение единства и территориальной целостности Российской Федерации...»
Кто-нибудь из авторов знает о том, какие на самом деле угрозы несут народу (и какой поражающий потенциал у них; впрочем, этот потенциал вообще не знаком авторам доктрины) террористические организации? Именно народам России, а не «территориальной целостности» и прочим атрибутам государства?
И уж совсем мелковато и банально:
«...в) деятельность по информационному воздействию на население, в первую очередь на молодых граждан страны, имеющая целью подрыв исторических, духовных и патриотических традиций в области защиты Отечества...».
Это вообще потрясает! Авторы сами-то могут разграничить исторические и духовные традиции, при условии, что исторические вроде, так у них получается, уже и не духовные, а материальные традиции? И что вообще они считают духовными традициями, а что патриотизмом и патриотическими традициями? И уже понятно, что если авторы расскажут об этом, то, гарантированно, нас ждут очень большие неожиданности...
И, заметим, все это считается исключительно внутренней (!) и военной (!) опасностью. Пусть будет так. Тогда следует:
1) назвать тех, от кого в России сие происходит. Чего бояться, раз это внутренняя опасность и не нужно дипломатию «разводить» перед зарубежьем?
2) четче и более полно обозначить цели тех, кто такую опасность инициирует, не замыкаться только на истории, гражданственности и патриотизме.
Как известно, используя неолиберальную идеологию, специально созданную для этих целей, в США, Канаде, странах Европы, России и т.д., информационные аналитики и творцы информационных технологий, выполняя волю правящих слоев, классов, группировок, реализуют против населения, коренных народов следующие цели:
1) создание идеального интеллектуального раба - человека, наделенного обычными физическими возможностями, определенными интеллектуальными способностями в той сфере трудовой деятельности, к которой он предназначен, некий набор «неолиберальных потребительских ценностей» и знаний на уровне бакалавра (уровень между советским ПТУ и техникумом), но полностью лишенного арсенала нормальной национальной морали, превращенного таким образом в идеальный инструмент с интеллектуальными возможностями для приумножения капиталов.
2) создание идеального раба для преимущественно физической работы - существа с ограниченным «клиповым» мышлением и недальновидного, не способного понять картину мира и имеющего специальную «неолиберальную потребительскую систему ценностей» и некий набор первичных знаний, специально созданных для формирования весьма примитивных существ.
И в том и в другом случае перед СМИ, телевидением, радио, Интернет-ресурсами ставится и решается задача создания идеального раба, не имеющего души (т.е. традиционной для нормальных людей совести, морали), легко предсказуемого и управляемого тем или иным набором стимулов; создание существа, легко подверженного нейролингвистическому программированию и психологическому инициированию необходимой для хозяев жизни деятельности.
Именно для реализации этих целей и задач создается атмосфера хаоса, нагнетается страх и опасение за настоящее и будущее, на души людей выливается водопад моральных мерзостей, непрерывно рассказывается (и показывается) о психопатах и извращенцах, насилующих детей, о зверских серийных и случайных убийствах, о фактически психически больных людях, потерявших самих себя, движимых искаженными инстинктами, химерными фантазиями и т.п. выродках рода человеческого.
Сразу же заметим, что в основе практически всех информационных технологий лежат приемы разрушения традиционных норм и принципов морали, стереотипов и приемы замещения разрушенного на необходимые правящему классу «ценности и ценностные ориентации».
Речь идет о внедрении в сознание и подсознание нормальных людей извращенных представлений о якобы «передовых ценностях», главных интересах «продвинутых» и «прогрессивных», «толерантных» и «демократических» личностей. И, соответственно, как нужно поступать, чтобы добиваться этих «современных ценностей».
Часто использование тех или иных технологий, приемов ведется с учетом задачи создания внутреннего или внешнего «врага» и с непременным «правильным» воздействием на постоянных «внутренних врагов» - собственных избирателей. Чтобы этот «быдляк» не выкинул что-то ненужное во время «демократических процедур» голосования по тому или иному поводу под присмотром властьимущих.
Как представляется, эти «внутренние» цели, процессы и технологии имеют такое прямое отношение к боеготовности наших Вооруженных Сил, которое следовало бы обязательно осмыслить и указать в доктрине.
Далее. Говоря о своем видении «внутренней» опасной деятельности по информационному воздействию на население, авторы доктрины как-то обходят обширную внешнюю деятельность по информационному воздействию на население, на сознание и подсознание будущих и уже состоявшихся воинов, на тех, в чьих руках будет очень грозное и обычное оружие. Которое, как известно, и само стреляет один раз в год. Если за ним не присматривают.
Или, хотя бы, объяснили нам тогда, почему внешние враги-изверги не додумались до такого же информационного воздействия на население РФ, которое подрывает его патриотизм?
А, может быть, информационные агрессоры, постоянно изобретающие внешние для нас угрозы, не думают о населении России потому, что под их прицелом иная социальная общность? Кстати, в современное население России входят и мигранты, например, из Туркмении и Вьетнама. Авторы доктрины кого конкретно имеют в виду, говоря о населении? Понятно, что ни русских, ни татар, ни коми, ни башкир и т.д. Которые являются народами, а не населением.
Видимо, авторы доктрины не знают, что в отличии от «человейника», от просто любых жителей какой-то местности («население»), народ есть та часть населения страны, которая объединена общей территорией, управлением, историей и образом жизни и имеет общий психологический склад, культуру и действует, опираясь на свое историческое прошлое и ответственность за свое будущее, во имя своего выживания и развития (и реализации своей исторической миссии).
Заметим, что люди, действующие без оглядки на уроки прошлого и не думающие о будущем народа, своих детей и внуков, даже если они имеют все остальное, принадлежат к бездуховной «окраине» своего народа. С системной точки зрения - бабочки-»однодневки», маргиналы, просто «население», которые есть в любой стране. И ждать от них, какими валютными богатствами они бы не владели, стратегического национально-ориентированного мышления, не следует. Они это уже доказали (в своем большинстве). Это - не самые лучшие люди России.
Обратим внимание и на то, что из изложенного понято и определение понятия «лучшие люди русской земли, Руси-России», образцы для подражания, т.е. «элита народа», говоря современным языком. Это - та его часть из любого сословия, класса, имеющая моральный и профессиональный авторитет у большинства народа, которая, опираясь на историческое прошлое народа и его культуру, принимает на себя ответственность за его будущее, за его выживание и развитие.
Авторам доктрин критерии определения содержания понятий «народ», «элита народа», «информационные угрозы российским народам» и пр. следует искать и с помощью принципа русского рационального обоснования (см. логический закон «достаточного основания»).
Заметим, что оценки национально мыслящей элитой исторического прошлого своего народа, сложившейся в данное время ситуации в стране, формулирование ею целей, задач (проектов будущего) и ее личный пример служения народу - важнейшее условие для сохранения морального духа народа, надежды и уверенности в успешном решении задач выживания и развития народа, в его готовности отстаивать свою Родину от врагов внешних и внутренних.
В связи с обращением авторов доктрины к теме патриотизма и гражданственности («молодые граждане страны»), хотелось бы напомнить, что в утвержденной Президентом РФ (09.09.2000 N Пр-1895) "Доктрине информационной безопасности Российской Федерации" в перечне наибольших опасностей в сфере духовной жизни, представляющих угрозы информационной безопасности РФ, указано:
«... деформацию системы массового информирования как за счет монополизации средств массовой информации, так и за счет неконтролируемого расширения сектора зарубежных средств массовой информации в отечественном информационном пространстве;
неспособность современного гражданского общества России [а здесь мы добавили бы «и современного госаппарата РФ», ибо на нем лежит ответственность и за семейную политику, и за молодежную, и за все то, что происходит в системе образования-воспитания и т.д. - авт.] обеспечить формирование у подрастающего поколения и поддержание в обществе общественно необходимых нравственных ценностей, патриотизма и гражданской ответственности за судьбу страны...».
Почему необходимо такое добавление в текст уже этой доктрины? Почему это важно и для понимания авторами Военной доктрины сути дела?
Потому, что в русской культуре:
1. Понятие «патриотизм» относится целиком к сфере ценностей сугубо социальных взаимоотношений («человек-человек», «человек-группа», «человек-народ», «социальная группа - народ» и т.д.). При этом «патриот, патриотка - любитель Отечества и ревнитель о благе его. Патриотизм - деятельная любовь к Отчизне. Патриотический, отечественный - полный любви к Отчизне и готовности постоять за нее. Отечество - отчина, наследье от отцов, родная земля и родной народ на этой земле. Отчизна - Отечество, Родина.
Ревнитель, ревнительница - усердный защитник, старатель, поборник, сподвижник в делах во имя Отечества (ревнитель общего народного блага, ревнитель просвещенья).
Патриот- человек, любящий свою Родину, видящий недостатки, зло в жизни народа и стремящийся помочь народу в их преодолении. «Отчизнолюбивый народ - славяне, отчизнолюбцы». Отчизник - патриот. Родной - родный, родственник, родич.
Родина - родная сторонка, родная земля, где родился и где свои, родные люди. «Русский человек без родни не живет». Родимая сторонка. «Он родимую землицу зашитую в ладанке носит». Месторожденье - родина человека, животного, растения.
2. В итоге: патриотизм - деятельная любовь к Родине, Отчизне, Отечеству. А патриот, патриотка - любитель Родины, Отечества и, одновременно, ревнитель о благе его. Заметим, что это - любовь не к государю, князю или генсеку, царю или президенту, госаппарату или политико-правовому режиму в стране, а любовь к Родине, родной стороне, родной земле и родному народу и, одновременно, стойкая защита, усердное сподвижничество в делах во имя Отечества, борьба за Добро своему народу,
Заметим, что понятия «гражданский», «гражданин» относятся уже к сфере политико-социальных взаимоотношений («государство-народ»; «взаимоотношения», а не «отношение»), в которых «первую скрипку» играет госаппарат страны, госслужащие. От них и зависит степень гражданственности в людях, в народе. Потому, что в русской культуре содержание этих понятий трактуется следующим образом:
1.Гражданский - относящийся к гражданам, к государственному или народному управлению, к подданству. Гражданское общество - граждане одного государства, одной местности, все невоенное, не служащее прямо правительству [не входящие в госаппарат; не госслужащие]. Гражданские обязанности двояки - к правительству и к ближнему, народу, общине. Гражданский - противоположность военному; штатский, относящийся до службы по управлению. Гражданская смерть человека - состояние лишенного, по приговору суда, гражданских прав. Гражданство - состояние гражданина; звание, права и обязанности его.
Гражданственность - состояние гражданской общины; иметь понятия и степень образования, необходимые для составления гражданского общества. Гражданственность прямо зависит от доверия к власти.
2. В русской культуре «понятие» и «иметь понятие» употреблялись в значении:
1) «мысль, представленье о содержании термина, слова; идея; что сложилось в уме и осталось в памяти, по уразумении, постижении чего-либо»;
2) «способность понимать, дар уразуменья, соображенья и заключенья; человек одарен понятием, рассудком, смыслом, понятливый». Не иметь понятие о чем-то, то же, что и умственная лень, нерассудительность, опрометчивость, или же невежество, тупость, глупость, безрассудство». «У него понятие об этом деле ясное, верное (или сбивчивое, темное, ошибочное».
3. Доверие к власти в русской ментальности означает широкий спектр отношений человека и власти: полагаться на власть, не сомневаться в ее честности и справедливости; вера в надежность власти, в ее верность своему народу; люди, у которых есть все основания доверять власти, считали на Руси, являются верноподданными, настоящими гражданами и сынами Отечества; уверенность народа, формируемая делами власти, в ее справедливости и честности.
Вероломными (ломающими веру) на Руси называли людей и правителей, которые нарушали клятву, присягу, верность, обет, обещание, слово, данное людям. Понятие «вероломник» («вероломница») обозначало «обманщик, изменник, неверный, лживый человек». К таким людям, правителям всегда относились с недоверием, им не верили. При этом считалось, что «неверный друг - опасный враг, а неверный слуга - предатель», «неверная власть - лживая, ненадежная и вредная для народа власть, не от Бога».
При значительном падении степени доверия к власти, как это не раз демонстрировала нам наша же История, значительная часть народа переставала соблюдать ее законы, выступала в самых различных формах (в зависимости от поведения самой власти, от ее желания идти на разрешение обострившихся проблем, от ее умения быстро идти навстречу требованиям народа) против госаппарата: сходы (митинги), шествия, демонстрации, забастовки, «революционный террор», бунты, мятежи и восстания.
Есть ли у кого-то желание поспорить на эту тему? Можно и поспорить. Только не с нами, а с Владимиром Ивановичем Далем, любителем и знатоком нормального, не «либерализированного» и не «толерантного» русского языка. А про «степень образования, необходимые для составления гражданского общества» в современной России, понятно к кому обращаться? И не нужно делать вид, что никто не знает о катастрофическом падении знания русского языка у выпускников нашей современной общеобразовательной школы. Как часто и всего остального тоже...
Можно и дальше анализировать понимание авторами Военной доктрины современной российской действительности, имеющей немало угроз боеготовности армии и флота, их изложение основных задач и направлений вооруженной защиты народов России, а не только госаппарата (читай, правящего класса) и т.д. Они, например, не включили во внутренние угрозы обороноспособности самих Вооруженных Сил - вооруженной части народов России (у них нет вообще такого раздела) - такую угрозу, о которой известно каждому взрослому гражданину России. Речь идет об очень большой «поражающей способности» бывшего министра обороны РФ.
Социологи говорят, что по сей день все опрошенные ими русские люди просто поражены масштабами «реформаторства» этого министра и полагают, что невозможно повышение ответственности наших безответственных чиновников (на местах) и бюрократов (наверху) без справедливого и честного «разбора полетов» этого мебельщика и его «вклада в оборону России».
Между прочим, продвижение подобных этому деятелю людей в высшие эшелоны власти как раз и входит в задачи информационной войны с Россией (см. далее). Так кто и с кем будет соревноваться по ценностям «справедливо» и «честно» в этом информационном противоборстве? Обычные русские люди и мощные иностранные институты и службы, если родное государство «уходит в отказ»?
Конечно, если бы авторы доктрины исходили из необходимости военного, вооруженного обеспечения безопасности народов России (из общенациональной безопасности; «нация» - франц. - народ), включающей в себя органично и безопасность родного, национально-ориентированного, заботящегося о выживании и духовном и материальном развитии народов страны государства, то они бы строили свою доктрину иначе, избегая, в том числе, и бюрократического шаблона, и путаницы угроз и опасностей, и неопределенных понятий и т.д.
Они бы попытались лучше понять и цели информационной войны, и направления их реализации, и ее реальную опасность для личного состава Вооруженных Сил и потенциальных призывников и контрактников. И, разумеется, задачи, которые решают информационные диверсанты из-за бугра (внешние угрозы) и собственно российские граждане (внутренние угрозы), уже приспособленные зарубежными информационными агрессорами к этой подрывной деятельности.
Авторы доктрины должны были, например, знать, что, говоря об информационной безопасности только государства, можно кратко сказать, что это - способность государства сохранять свою суверенность (интегральное качество!) в условиях воздействия на него информационных угроз, т.е. сохранять достаточный для обеспечения выживания и развития народа и госслужбы кадровый морально-психологический и интеллектуально-информационный, социальный и экономический, финансовый и научный, политический и оборонный потенциалы в условиях возможных и/или реализуемых угроз этим потенциалам.
И последнее, что хотелось бы напомнить авторам доктрины, так и не обозначившим свое понимание сущности современной информационной войны, так это цель и направления информационной войны, реализующие эту цель.
Главной целью этой войны, ведущейся протии России супербогатыми группами людей планеты (т.е. «внешняя информугроза») и, по их указанию, специальными службами и различными институтами национальных государств планеты, является единственный результат: подсознание и сознание россиян должны стимулировать их действия по саморазрушению, затрачивая на это свои же финансовые, организационно-административные, кадровые и информационные ресурсы, для обеспечения таким образом господства на планете сообщества супербогатых людей.
Информационная война этих государств, зарубежных организаций и их агентуры в атакуемых странах ведется на трех основных направлениях:
1. Собственно информационно-психологические операции: убеждение атакуемых лиц, общества, народа в чем-то важном для глобально действующих игроков мира с использованием фактов и ярких образов, фальсификации и искажении информации, дезинформации и других приемов манипулирования.
2. Информационно-структурные операции, предусматривающие такие способы и приемы использования информационного воздействия на различные социальные группы атакуемых народов, которые приводят к:
(а) развалу структур сознания и познания, понятийно-логического мышления граждан и госслужащих, их исторической памяти, самоидентификации людей и национальной морали, и
(б) формированию фрагментарно-клипового сознания у атакуемых; необходимо обязательно помнить и масштабное использование манипулятивных технологий в области истории и экономики страны для внедрения в сознание молодого поколения россиян комплекса неполноценности, исторической экономической и технико-технологической «отсталости» страны.
3. Информационно-организационно-кадровые операции по развалу, разрушению структур управления (государственных, социальных, финансовых, экономических научных, информационных, оборонных, контрразведывательных, разведывательных и т.д.).
Это направление известно уже не первый век, но сегодня оно упорно игнорируется официальными лицами государства, обслуживающими их учеными и пропагандистами. И понятно почему, чего уж тут глаза отводить. Речь-то идет о будущем нашей Родины.
Эти операции проводятся комплексно и комбинированно:
- во-первых, и путем предварительной информационной обработки кадрового состава различных атакуемых организаций, и путем внедрения необходимых информационным агрессорам кадров в различные организации атакуемой страны при постоянном информационном сопровождении этих организационно-кадровых изменений;
- во-вторых, путем постоянной поддержки этих организационно-кадровых операций различными контролируемыми информационными агрессорами дипломатическими, экономическими, военными, разведывательными, профессиональными, общественными и творческими (сфера искусства) организациями.
«Организационно-кадровое» оружие включает в себя и проведение информационно-психологических и организационных операций по дискредитации национально-ориентированного высшего руководства атакуемой страны, национально-ориентированных руководителей и специалистов в органах государственной и региональной власти.
Эти операции ориентированы на раскол народа и по имущественному признаку, на раскол правящего класса, специальных и «силовых» служб, на формирование кадровой основы оппозиционных групп и стимулирование масштабного недовольства социальных и национальных групп атакуемого общества.
В арсенале этих операций и специальные акции по:
- недопущению «некомпрадорских» и «некоррупционных» кадровых решений в финансово-экономической, научно-образовательной и правоохранительной сферах управления,
- упрочению в аппарате власти неоправолиберальных кадров, управленческая деятельность которых ведет к развалу и дебилизации системы образования и науки, к ухудшению социально-экономического положения страны и расширению возможностей для последующего инициирования массовых протестных выступлений народа.
- и технологии типа «Раскрытое бытие субъекта определит его сознание», когда шельмование национально-ориентированного руководителя, специалиста происходит путем постоянного вбрасывания информации о цивилизационных (технических, технологических) и исторических негативных фактах в жизни страны, отрасли, организации и т.д.
Мы полагаем, что:
как цели и задачи инициаторов (сверхбогатые люди планеты, корпоратократия глобальных корпораций, руководители государственных и иных организаций),
так и операции и отдельные акции этой войны, реализуемые различными исполнителями (исследовательские и разведывательные, научные и практические, правительственные, частные и общественные организации, отдельные специалисты информационной войны и т.д.),
можно как группировать, так и анализировать именно по этим направлениям.
Отметим и тот факт, что каждому из указанных трех основных направлений информационных операций присущи аналитическая и проектная работа:
- по анализу объектов удара и по оценке эффективности ударов;
- по прогнозированию операций;
- по выработке новых технологий и информоружия, рекомендаций по комбинированному, т.е. организационно-кадровому; политическому, военному, экономическому, культурологическому и т.д. воздействию на объекты-субъекты информационных атак.
Заметим, что о результативности (эффективности) операций новой информационной войны можно судить не только по удавшимся «цветным революциям», проведенным США (а фактически глобальными корпорациями, которым вообще мешают национальные границы) в той или иной стране, но и по тому, как глубоко было изменено сознание и подсознание населения той или иной атакуемой страны в нужном для информационного агрессора направлении.
Другими критериями оценки эффективности операций информационной войны против народов России, на наш взгляд, являются:
- динамика изменения моральных качеств людей от традиционных в сторону неоправолиберальных (с их безудержной погоней за материальными благами, карьерой «по головам коллег», индивидуальным самовыражением в антикультурных формах и т.д.); косвенно к этому критерию имеет отношение и динамика смертности и рождаемости (на одну тыс. человек) народа, продолжительность жизни и характер типичных заболеваний (от стресса, негативной информации и пр.);
- динамика въезда и выезда граждан (миграции и эмиграции); этот критерий имеет и такие качественные оценки, как образование, профессия, возраст и пол «перемещающихся» людей, оценки, с помощью которых и производят элементарный сравнительный анализ. И чтобы не быть обвиненными в «очернении» россйиской действительности, мы не приводим никаких цифр по этим критериям. Эту удручающую статистику читатель может сам быстро найти в Интернете;
- динамика, отражающая такое изменение отношений людей к истории своего народа, которое можно назвать «дегероизация истории»;
- динамика насыщения органов власти, руководящих должностей в государственных, региональных, муниципальных организациях и в крупных коммерческих организация, в системе образования и СМИ безответственными и непрофессиональными кадрами или лицами с неоправолиберальным мышлением, ведущими дело к развалу, примитивизации и деградации возглавляемых им организаций (на радость информационному противнику нашего народа), к уничтожению самих физических основ выживания народов России.
Можно предложить и другие критерии, ориентируясь на содержание основных направлений информационной войны, ее цели и задачи. Но они не потребуются. Потому, что содержание и форма этой военной доктрины хорошо объясняет и то, какое научное наследство получил С.К.Шойгу, и то, как еще долго мы будем читать подобные опусы. Школы ученых разрушаются быстро, а создаются десятилетиями. Если есть, кому, для чего и из кого создавать...
Означают ли эти (и другие, имеющиеся в избытке) доктринальные казусы то, что теперь и с обороной у нас будет полный провал? Нет, конечно. С.К.Шойгу один из немногих нынешних руководителей РФ, который обладает стратегическим мышлением и высокой степенью ответственности за свое дело. Поэтому он и его высококвалифицированные военнообразованные помощники будут руководствоваться собственным пониманием стоящих перед российским военным делом задач, заглядывая иногда в те разделы военной доктрины, которые прописаны вполне профессионально. И, в этом тоже можно быть уверенным, руководствоваться своим правильным пониманием высокой ответственности за важнейшее направление государственной политики вооруженной защиты многовариантной деятельности народов России по собственному выживанию и развитию.
А там, глядишь, дело дойдет и до такой же политики на экономическом и научном, образовательном и медицинском, промышленном и сельскохозяйственном, информационно-гуманитарном и информационно-кибернетическом направлениях...
После того, как, и для этого тоже еще есть возможности, будет все же создана новая модель развития нашей многострадальной страны. Потому что, и это видно и по теоретическому уровню новой Военной доктрины, уже совершенно ясно, что существующая сейчас в России модель не выживет, что развязка настанет и именно нам, россиянам, придется создавать, как в знаменитом высказывании Ильи Пригожина, порядок из хаоса. И создавать быстро, прикрывшись самыми верными союзниками нашего народа - Вооруженными Силами РФ, доктринально опирающимися на уже иную идею, на идею развития всей страны. Впрочем, это только один из вариантов развития событий...
А пока такой Идеи-Плана-Модели нет. И понятно, почему нет и пока не намечается? Да потому, хотя бы, что в этом случае нет и не будет теоретико-идеологической фундаментальной базы для нормальной Военной Доктрины России. И можно сколько угодно сожалеть об этом. Но «...отсутствие национальной идеи, основанной на национальной идентичности,... выгодно той квазиколониальной части элиты, которая предпочитала воровать и выводить капиталы и не связывала свое будущее со страной, где эти капиталы зарабатывались» (В.В.Путин, 2013 г., Валдай).
Эрнст Петрович Теплов, профессор, д.полит.наук, профессор кафедры "Комплексное обеспечение информационной безопасности" госуниверситета морского и речного флота им. адмирала С.О.Макарова, кап. 3 ранга запаса, полковник милиции, почетный мэр города Оклахома-Сити
.jpg)
