6. Украинизация в огне и крови
Первая мировая война, одним из главных виновников которой была Австро-Венгрия, стала роковой для этой монархии, но посеянные ей зубы дракона еще неоднократно после 1918 года, давали кровавые всходы.
Власти Дунайской монархии потому так старательно готовили украинский национализм, что рассчитывали не только удержать в своих руках Галицию, но и присоединить всю остальную российскую Украину. Размах приготовлений не может не впечатлять. Так, заранее был подготовлен будущий «король» Украины - эрцгерцог Вильгельм Франц Габсбург, которого с юности воспитывали к будущей роли, так что он владел украинской мовой, носил под австрийским военным мундиром вышиванку и командовал кавалерийским полком из галицких русин. На украинский манер эрцгерцога Вильгельма в вышиванке называли Василь Вышиванный.
О том, каковы были планы Вены в отношении Украины, говорил протокол, составленный 28 апреля 1915 года начальником жандармского управления русского военного генерал-губернаторства Галичины полковником Мезенцевым об обнаруженном в тайнике в здании при соборе святого Юра секретного соглашения между униатским митрополитом Шептицким и австро-венгерским правительством относительно присоединения Украины к Австро-Венгрии. В этом документе говорилось:
«Как только победоносная австрийская армия вступит на территорию российской Украины, нам придется решать тройную задачу - военную, правовую и церковную. Выполнение этих задач должно быть совершено по возможности какой-нибудь мирной конференцией не только для того, чтобы поддержать деятельность нашей армии, но и для того, чтобы эти области отделились от России и предоставить им статус национальной области, независимой от России... Чтобы не одни политические комбинации не могли уничтожить следов нашей победы.
I. Военная организация. Она должна базироваться на традициях запорожских казаков... Один из самых способных военноначальников нашей армии после одной из побед может быть назначен нашим императором - гетманом... (На роль будущего «гетмана» и был впоследствии был выдвинут австрийскими властями Вильгельм Габсбург).
II. Правовая организация. Под грохот орудий населению необходимо точно объяснить, что российское законодательство было к нему несправедливым и угнетало его...
III. Церковная организация. Она должна иметь ту же цель: отделить украинскую церковь от русской. Необходимо издать целый ряд церковных декретов (например: украинская церковь отделяется из подчинения Петроградского Синода и т. д.). Все эти декреты должны исходить от митрополита Галича и всей Украины...»[1]
Для такой благой цели украинцы должны были служить Габсбургам верой и правдой. Многочисленные военизированные организации Галиции должны были дать Австро-Венгрии многотысячную армию бойцов.
Еще в 1912 году на совещании в Вене представители основных украинских партий в Галиции приняли заявление о лояльности правительству Австро-Венгерской империи и о поддержке его в грядущей войне с Российской империей.
Перед самой войной заранее были мобилизованы поэты, воспевающие грядущую счастливую жизнь украинцев под немецким сапогом. «Поэт» из Львова В. Пачовский писал:
Для воли Украины тильки один шлях
Через Германию. В славян мы вси рабы...
Немецка сила стане за любовь!
Немецка сила двине волю нам!
Впрочем, сие творение предназначалось для «образованных», не случайно использовалось название «Германия» вместо «Нимеччины». Для «простых» же, но уже «национально - сознательных» украинцев, в преддверии войны выпускались такие «народные» песни:
Украинци пють, гуляють,
А кацапы вже конають!
Украинци пють на гофи
А кацапы в Талергофе.
Или, вот еще один «шедевр» «народной» поэзии:
«Де стоїть стовп з телефона,
Висить кацап замість дзвона.
Уста його посиніли,
Чорні очі побілили,
Зуби в крові закипіли,
Шнури шию переїли»
Да, немецкая аккуратность и организованность - это нечто величественное. Даже «народные» песни были подготовлены заранее! Также заранее было рассчитано, что сторонники русского единства в Галиции будут брошены в концлагерь Талергоф. Но война против России, как всегда, пошла не по плану.
Для Австро-Венгрии война с Россией началась 6 августа 1914 года, и с самого начала была для дунайской монархии неудачной. Русские войска быстро заняли Галицию, нанеся тяжелые поражения австро-венграм. Но для русского движения в Галиции война оказалась гибельной. Уже 31 июля, то есть еще до начала войны, австрийские власти осуществили превентивные аресты практически всех деятелей движения. Арестовывали и депутатов парламента, и простых крестьян, и священников, и адвокатов. К 28 августа только во Львове оказалось около 2 тысяч узников из числа москвофилов (все восточнославянское население Львова насчитывало 34 тысячи человек). За решеткой оказалась практически вся и без того немногочисленная русинская элита. В сентябре специально для арестованных галицких русофилов был создан концентрационный лагерь Талергоф в глубине чисто австрийских земель. Разумеется, все арестованные были невиновны, что признал не кто иной, как последний австро-венгерский император Карл I, сменивший на троне Франца-Иосифа. 7 мая 1917 года он объявил амнистию для всех заключенных Талергофа. В своем рескрипте Карл I написал: «Все арестованные русские не виновны, но были арестованы, чтобы не стать ими»[2]. Арестованные русины находились также и в других лагерях (Терезин, Куфштайн, и ряд других). Всего через Талергоф и другие лагеря прошли более 80 тысяч человек, многие из них погибли. По подсчетам польского историка Дашинского число казненных составляло 30 тысяч.[3]
Некоторые галицкие деятели, оказавшиеся в России, 11 августа 1914 года образовали в Киеве «Карпаторусский Освободительный комитет», который выступил с воззванием к галицкому народу поддержать Российскую Империю.
В результате стремительного наступления русская заняла большую часть Галиции, включая Львов, уже к концу сентября 1914 года. Население торжественно встречало освободителей. Во многих сёлах навстречу им выходили крестьянские депутации с хлебом-солью. При вступлении во Львов огромная толпа забрасывала солдат цветами. Значительное число жителей Галиции, Буковины и Закарпатья вступило добровольцами в русскую армию. Ликование по случаю освобождения от шестисотлетнего иноземного ига было всеобщим. Радость и восторг царили повсюду, вплоть до галицкой диаспоры в Соединённых Штатах. «Наш Львов - русский, наш Галич - русский! Господи, слава Тебе, из миллионов русских сердец шлёт Тебе вся Русь свою щирую молитву, Боже великий, могучий Спаситель, объедини нас, як Ты один в трёх лицах, так Русь наша в своих частях одна будет во веки!» - писала газета американских галичан «Світ»[4].
На занятой территории было образовано особое генерал-губернаторство во главе с генералом графом Г. А. Бобринским. Это не был военно-оккупационный режим в буквальном виде, поскольку изначально к вопросам управления вплоть до самого высокого уровня привлекали гражданских служащих из местных жителей. Показателен и такой факт: австрийские военные русинского происхождения, оказавшиеся в русском плену, освобождались и отправлялись по домам при обещании больше не воевать против России. Этот, казалось, совершенно неуместный в условиях тотальных войн XX века рыцарский жест дал значительный эффект - большинство русин сдержали свое обещание. Следует заметить, что австрийские власти, изначально не доверяя русинам, почти всех мобилизованных русин отправили воевать на Балканы и Итальянский фронт. По этой причине российские военные власти отказались от формирования особых галицких частей под русским знаменем, резонно считая, что пусть лучше пророссийски настроенные русины служат в гражданских структурах.
Во всей контролируемой русскими властями Галиции за все время их пребывания там было проведено 1 200 арестов (это в условиях войны на занятой вражеской территории!). Учитывая, что на занятых русскими территории Галиции и Буковины проживали перед войной около 4 млн. жителей, такая цифра может считаться минимальной. За время русского контроля над Восточной Галицией из нее было выслано 1 568 человек. Во внутренние губернии под надзор полиции было выслано: евреев - 585 чел.( 38%); русинов-галичан - 455 чел. (29%); поляков - 412 чел.( 25%); немцев и венгров - 76 чел.( 5%); русских подданных - 28 чел.( 2%); итальянцев, греков и чехов - 12 чел. Ни одному гражданскому лицу не был вынесен смертный приговор. Как видим, это даже неуместно сравнивать с террором австрийских властей против собственных граждан.
Весной 1915 года австро-венгерские и германские войска перешли в наступление, и русские войска оставили Галицию. Вместе с русской армией из Галиции двинулись в Россию сотни тысяч беженцев. Сколько их было никто из историков не смог подсчитать. Только в Киеве 18 мая 1915 года было зафиксировано 2 тыс. беженцев, а на 4 июня 1915 г. их было уже 15 тыс. чел. В Ростове-на-Дону было 6 тысяч беженцев-галичан. Специальные лагеря беженцев из Галиции были созданы также в Люблине, Холме, Луцке и Ковеле. В целом примерно 10 % русин покинуло родные края вместе с отступающей русской армией.
Возвращение австрийцев галичане воспринимали отнюдь не как освободителей. Так, начальник разведывательного бюро австрийского Генерального штаба Макс Ронге вспоминал об ощущениях военного командования на собственной территории: «Мы очутились перед враждебностью, которая не снилась даже пессимистам. Пришлось прибегнуть к таким же мероприятиям, как и в Боснии, - брать заложников, главным образом, волостных старост и православных священников»[5].
Возвратившиеся власти Габсбургской монархии продолжили массовые репрессии против русин, хоть в чем-то показавшими себя недостаточно лояльными. Не осталось ни одного населенного пункта Галиции, в котором не было арестованных, а нередко и казненных за русофильство. Одновременно были предприняты меры по полной дерусификации русин. Так, летом 1915 года венгерское правительство создало специальную комиссию греко-католиков Карпатской Руси, призванную внести изменения в церковную литературу, ввести грегорианский календарь и заменить традиционный кириллический алфавит русинов латиницей. На униатских священников, симпатизирующих православию, обрушились репрессии. Более 300 священников отдали на заклание за симпатии к вере отцов.
Как видим, все полтора века австрийского господства галичане были искренними верноподданными Габсбургов, но чувство русского единства оказалось выше традиционной лояльности. И многолетнее взращивание украинства не помогло.
Правда, наиболее умные деятели Австро-Венгрии изначально не переоценивали мощь украинского движения. Сам главнокомандующий австро-венгерской армией эрцгерцог Фридрих в докладной записке Францу Иосифу свидетельствовал, что среди коренного населения Галиции, Буковины и Закарпатья существует «уверенность в том, что оно по расе, языку и религии принадлежит к России».[6]
Как же вели себя свидомые украинцы Галиции? С начала войны все украинские партии, как и следовало ожидать, объявили о своей поддержке правительству и призвали сознательных украинцев вступать в специальный легион, получивший название «украинские сичевые стрельцы» (УСС). Добровольцев, годных к военной службе, оказалось 2,5 тысячи человек. 3 сентября 1914 года УСС принял присягу на верность Австро-Венгрии. Впрочем, лавров бойцы УСС (усусы, или усесяки) не сыскали, трижды полностью обновив свой личный состав в результате потерь на фронте. Поскольку на фоне мировой войны, когда во враждующих армиях бились 70 миллионов солдат, из них было 9 млн из Австро-Венгрии, несколько тысяч усесяков при всем желании не могли играть какой-либо значимой роли в войне.
Высоким боевым духом усесяки явно не отличались. Вот что писал в своем письме брату-митрополиту полковник С. Шептицкий: «Россияне атакуют. Мы понесли поражение. В районе Гнилой Липы идут тяжелые бои. Твое крестьянское войско, твои Украинские Сичевые Стрельцы, боя еще не видели даже издалека, но известно, что при первой же возможности собираются «со славой» сдаться москалям»[7].
Украинским политикам пришлось срочно придумывать боевые подвиги УСС в оправдание их существования. Так в анналы украинства вошла битва за гору Маковка в апреле - мае 1915 года. Не имевшая даже тактического значения окопная кампания в Карпатах, сопровождавшаяся атакам и контратаками противоборствующих сторон, которые даже не упоминались в военных сводках, получила известность только потому, что в ходе одного из таких боев местного значения участвовали усесяки. О «размахе» боев за Маковку говорит тот факт, что за два месяца «беспрерывных подвигов» в сей эпохальной битве сечевые стрельцы потеряли 42 человека убитыми, 76 ранеными и 35 пленными.
Но раз уж никаких других подвигов усесяки не совершили, то пришлось украинским националистам создавать культ Маковки. Еще в 20-е годы активисты националистических организаций установили на Маковке крест и стали совершать паломничество на места «боевой славы». Да и в дальнейшем самостийники устраивали на Маковке свои тусовки. О сражении на Маковке написано книг больше, чем было участников сего события.
Вообще реальных ратных подвигов русин в австро-венгерском мундире можно было бы сыскать много. Русины составляли 8 % солдат армии Дунайской монархии, то есть свыше 700 тысяч человек. Интересно, что в ряде случаев общепонятным языком военных команд для русин в австро-венгерской армии оказывался русский язык[8]. На итальянском фронте русины покрыли себя славой, отражая атаки итальянцев в предгорьях Альп. В общем, когда дело не касалось России, галичане оставались верными императору. Но раз уж украинский национализм направлен исключительно против русских, то героизм, которые проявили русины (или, если угодно, западные украинцы) в боях с цивилизованными западноевропейцами, остаются неизвестными.
В 1914-18 гг. погибли свыше 300 тысяч галичан из числа гражданского населения, свыше 400 тысяч бежало в Россию. В 1918 году Галицию охватила эпидемия гриппа, которая унесла больше жизней, чем военные потери[9].
Первая мировая закончилась распадом Австро-Венгрии в начале ноября 1918 года. Правда, мира галицийским землям это сразу не принесло. Немедленно после развала монархии Габсбургов начались этнические конфликты и войны между новоявленными государствами, образовавшимися на развалинах Австро-Венгрии. В Галиции сразу же местные поляки провозгласили присоединение к возрожденной Польше. Русины (или украинцы, в тех условиях эти понятия уже стали синонимами), забыв о прежних разногласиях, объединились против поляков. Еще 10 октября 1917 года украинская фракция австрийского парламента (поскольку русская фракция была арестована еще в 1914 году) во главе с Евгением Петрушевичем приняла решение созвать во Львове Украинский национальный совет (УНС) - нечто вроде временного правительства края. Совет провозгласил своей целью создание украинского государства на территории Галиции, Буковины и Закарпатья.
Разумеется, между польскими и украинскими властями, каждая из которых опиралась на национальные части прежней Австро-венгерской армии, раздоры быстро переросли в боевые действия. Во Львове и других городах Галиции шли уличные бои, и под аккомпанемент выстрелов 10 ноября 1918 года была провозглашена Западно-украинская республика (ЗУНР), а на другой день в Варшаве была провозглашена независимость Польши, границы которой не были указаны, но подразумевалось, что вся Галиция отойдет к Польше. Украинцы сформировали украинскую Галицкую армию (УГА), которая вела бои с польскими частями. Поляки имели численное превосходство и поддержку Антанты, и украинцы к лету 1919 года потерпели поражение. Остатки УГА отошли на территорию прежней Российской империи и влились в ряды армии Деникина. Таким образом, галичане продолжали сражаться уже в русской гражданской войне.
Обратим внимание на тот факт, что галичане примкнули в России не к украинским самостийникам Петлюры, а к воюющим за «единую и неделимую Россию» белым армиям. Значит, что галичане по-прежнему относили себя к единому русскому народу. Интересно, часть галичан примкнула к красным, создав ЧУГА - Червонную Украинскую Галицкую армию.
В целом украино-польская война, которая шла с ноября 1918 по июль 1919 года сопровождалась взаимными жестокостями с обеих сторон. ЗУНР потеряла 15 тыс. бойцов и от 70 тыс. до 100 тыс. (из разных источников) населения, погибшего от террора и умершего в лагерях. Потери польской стороны - 10 тыс. солдат. У потерпевших поражение украинцев не пропадало стремление к реваншу.
Бесславное поражение ЗУНР объяснялось не только превосходством поляков, но и личными качествами украинских политиков. Известный писатель и незадачливый политический деятель российской Украины В. Винниченко справедливо охарактеризовал галицких политиканов: «Сыновья сельских священников или мелких чиновников, дети бедной, маленькой, забитой страны... с ограниченным миропониманием - где им было понять революционный дух борьбы? Они знали мелкую кулуарную суету: там выпросить должность для земляка и дать взятку, там школу для маленького городка. Это была сфера их политической деятельности. Еще, конечно, речи на выборах в парламенте - где они чемпионы пустопорожней болтовни. Наученные и приученные только выпрашивать и подхватывать крохи со стола австрийских панов - как и когда они могли успеть сменить свою суть, природу и стать лидерами масс»?
Между тем очередной вожак самостийников российской Украины Симон Петлюра заключил союз с Польшей, отдав всю Галицию полякам. Как всегда, личная власть для украинского атамана несравненно важнее, чем какие-то там украинские земли.
Галиция вскоре вновь стала театром военных действий, теперь уже советско-польской войне 1920-21 гг. Красная армия заняла значительную часть Галиции и штурмовала Львов (впрочем, безуспешно), но общий перелом в войне привел красных к отступлению. Галиция, таким образом, осталась за Польшей.
Сколько всего потеряли народы Галиции в 1914-1920 гг погибшими, раненными и эмигрировавшими, никто из историков подсчитать не брался. Ясно, что речь может идти о сотнях тысяч человек. Резко сократилось количество евреев, большие людские потери понесли остальные народы. Для русин самым главным последствием периода 1914-1920 гг. стало торжество украинской идентичности. Причина была понятна: почти вся русская элита была уничтожена или изгнана. При этом после Октябрьской революции новые власти России провозгласив принципы интернационализма, одним из проявлений которого стала украинизация Малороссии, что для большинства русских галицких деятелей как бы выбило почву из под ног. Ориентироваться на Россию и православие в условиях, когда сама Россия стала теперь СССР, а православие стало гонимой верой, стало затруднительно. Вот так в огне и крови трех войн - мировой, украино-польской и советско-польской, украинское самосознание стало доминировать в Галиции.
7. Польская Галиция 1921-1939 гг.
В межвоенный период юридически не было не только никакой Западной Украины, но и даже Галиции, поскольку край официально назывался «Малопольска Всхудня» (Восточная Малопольша). Как видим, польские лидеры в области фантазии такие же скудоумные, как и их противники - украинские националисты.
Согласно польской переписи 1931 года, в Восточной Галиции проживали 2 875 725 восточных славян. Из них 1 196 855 галичан назвали себя «русскими», или «русинами», и 1 675 870 - украинцами. Выходит, что немало русин сохраняли русскую идентичность, несмотря на всяческое покровительство «украинцам» со стороны официальных властей и униатской церкви.[10] 2 808 тысяч галичан говорили в быту на украинской мове. 3 240 тысяч человек были униатами по вероисповеданию. При этом многие галичане - католики предпочли назвать себя поляками. Увы, украинцами назвали себя уже более половины галицких русинов, так что украинизаторы могли с облегчением считать, что украинство теснит русское самосознание.
Этнический состав населения восточной Галиции в 1931 году был таков: украинцы и русины вместе - 59,1 %, поляки - 29,9 % (1 378 тысяч человек), евреи - 10,3 %, и совсем небольшое количество немцев, чехов и пр. Восточные славяне по сравнению с 1910 годом уменьшились на полмиллиона человек, сократилась их доля в населении края. Таковы были последствия войн, репрессий и эмиграции. Увеличение доли поляков отчасти объясняется расселением в Галиции по меньшей мере 100 тысяч осадников.
В городе Львове в 1931 году проживало 312 тысяч жителей. Этнический состав горожан был таков: украинцев 24 245 чел. или 7,8% , русинов 10 892 чел. или 3,5% , поляков 198 212 чел. или 63,5% , евреев 75 316 чел. или 24,1% , прочих 3 566 чел. или 1,1%. Как видим, восточные славяне составляли лишь 11 % львовян. Их численность - 35 137 человек, была практически такая же, как в 1900 году! При этом количество поляков во Львове за 1900-1931 гг. выросло более чем вдвое, евреев - на 66%.
Среди восточных славян Львова 23 % были неграмотны, 73% были работниками физического труда, (среди поляков - 50%, среди евреев - 32%). На 30 000 всех украинцев и украинок, которые зарабатывали во Львове, было 9 700 слуг, 2 000 сторожей, 1 400 неквалифицированных рабочих и 9 000 квалифицированных рабочих и ремесленников. Таков был оплот украинского духа!
К концу 30-х гг. этнический состав населения края был примерно таким же. Численность русин и украинцев достигла 3,3 млн. человек, из 487 тысяч в быту пользовались польским языком и только греко-католическая религия сохраняла их идентичность, русинскую или украинскую. Галицких поляков к 1939 году было 1,5 млн. Немцев в Галиции насчитывалось 40 тысяч.
По внутренним областям в 1939 году этнический расклад выглядел так: в Львовском воеводстве проживало 58% украинцев, 29% поляков, 13% евреев; в Тернопольском - 61% украинцев, 30% поляков, 8% евреев; в Станиславском - 75% украинцев, 15% поляков, 9% евреев.
Рождаемость у галичан всех национальностей оставалась достаточно высокой. Заокеанская эмиграция уменьшилась из-за введенных в США и Канаде ограничений на въезд. За межвоенные годы эмигрировали примерно 200 тысяч человек, то есть вдвое меньше, чем за двадцать предвоенных лет. С учетом высоком естественного прироста как «старых», так и «новых» эмигрантов, в Канаде в 1941 году статистикой учитывалось 306 тысяч «украинцев» (включая буковинцев и закарпатцев). Почти 50 тысяч галичан осели в Аргентине и еще 20 тысяч в других латиноамериканских странах. Новым явлением стала трудовая эмиграция в Европу. Тысячи галичан работали, например, на угольных шахтах Франции.
В социальном плане мало что изменилось со времен Австро-Венгрии. Так, свыше 75 % крестьянских наделов не превышали своими размерами около 4 га. В то же время приблизительно на 2 тыс. крупных польских владений, некоторые из которых достигали размеров в 4-8 тыс. га, приходилось 25 % земель. В области экономики и без того отсталая Галиция так и не достигла уровня 1913 года.
Понятно, что социальные и этнические противоречия в Галиции были весьма напряженными. Так, галичане дружно бойкотировали попытку проведения переписи польскими властями. Против поляков действовали непримиримые противники - большевики и самостийники. Так, самостийники уже весной 1921 года устроили покушение на Пилсудского, главнокомандующего польской армией и «начальника государства». Вплоть до 1925 года в Галичине действовали пробольшевистские партизанские отряды. Одновременно начались диверсионно-террористические действия самостийников, создавших в 1920 году Украинскую Военную Организацию (УВО), руководителем которой стал бывший офицер Австро-венгерской армии Евгений Коновалец. Вскоре, в 1929 году, после объединения УВО с рядом других украинских радикальных групп была создана зловещая Организация Украинских Националистов (ОУН) во главе со всем тем же Коновальцем. Среди оуновцев все более выдвигался молодой Степан Бандера.
Забастовки, демонстрации, нередко сопровождающиеся столкновениями с полицией, поджоги, покушения, взрывы, уличные перестрелки, стали повседневностью для Галиции 20-х гг. Когда же грянул мировой экономический кризис (Великая депрессия), то положение в Галиции, где рухнула вся экономика, а сельское хозяйство страдало от резкого падения цен на сельхозпродукцию, стало особенно напряженным. Правивший в Польше диктатор Пилсудский начал в 1930 году «пацификацию» (умиротворение) края. Армейские части, заняв около 800 сел, громили украинские клубы и читальни, отбирали имущество и продукты, избивали всех, кто пытался протестовать. Арестовано было 5 тысяч человек, несколько десятков убито. Одновременно польские власти осуществили массовое закрытие украинских школ (русских школ уже давно не было). В 1935 году Польша официально отказалась от своих обязательств перед Лигой Наций по обеспечению прав национальных меньшинств
Как легко догадаться, подобные меры только привели к еще большему ожесточению. Если прокоммунистические элементы занимались пропагандисткой работой, то националисты развернули террор против представителей власти. За 30-е гг. ОУН организовало более 60 покушений и убийств. Среди наиболее знаменитых терактов ОУН было убийство министра внутренних дел Б. Перацкого, непосредственно осуществлявшим «пацификацию». В ответ правительство развернуло массовые репрессии, для заключенных создав специальный концлагерь в местечке Береза-Картузска. Среди арестованных оказался и Бандера, что создало ему ореол мученичества. Националисты покушались не только на поляков, но и на местных коммунистов и советских дипломатов. Так, в 1933 году ими был убит генконсул СССР во Львове А. Майлов. При всей враждебности СССР и Польши такое событие вызвало волну новых репрессий со стороны польского правительства.
Это не сбило волну протестов. В апреле 1936 года во Львове происходил настоящие баррикадные бои с десятками убитых и сотнями раненых. Край стоял на пороге революции, и основной проблемой стало: кто ее возглавит - коммунисты или украинские националисты. При этом к концу 30-х гг. и коммунисты, и националисты оказались расколотыми. Компартия Западной Украины в 1938 году была распущена, многие ее активисты, выехавшие в СССР, были репрессированы. Правда, основную силу коммунистов представляла не сама это подпольная партия, а массовое крестьянское объединение «Сельроб». Но в нем также произошли расколы, и к 1939 году организация оказалась резко ослабленной.
Свои проблемы были у националистов. Руководитель ОУН Коновалец был ликвидирован советскими спецслужбами в 1938 году, что вызвала серию расколов в ОУН и непрерывную многолетнюю войну между отдельными группировками украинских националистов. Слово «война» здесь не преувеличение, поскольку различные фракции ОУН действительно убивали своих «неправильных» товарищей по оружию, при этом количество убитых во внутренних разборках исчислялось сотнями. Никаких идейных противоречий у передравшихся националистов не было, шла элементарная борьба за власть. Кстати, немцы, которые еще с 20-х гг., до прихода Гитлера к власти, взяли на содержание самостийников, сами поощряли вражду между группировками ОУН.
Правомерен вопрос: почему поляки, столь долго и настойчиво выращивавшие украинский национализм, вдруг стали так решительно подавлять его? Ответ будет прост - ранее украинство рассматривалось польскими деятелями, мечтавшими о восстановлении Речи Посполитой в прежних границах, как средство дерусификации малороссов. Теперь же, когда, как казалось, дело было сделано, украинский национализм внутри восстановленного польского государства стал не нужен. Правда, украинство пытались использовать против СССР, надеясь на распад страны и присоединение остальных украинских земель. В этом смысле украинство в «экспортном» варианте против СССР продолжали развивать. Но в самой Польше, особенно в таком регионе, как Галиция, украинцы должны были ассимилироваться с поляками. Меры для этого применялись самые грубые и жестокие. Но джинна украинства уже выпустили из бутылки, и вскоре многим кресовым полякам довелось стать его жертвой.
Русское движение Галиции переживало определенное возрождение. При этом русофилы не могли опираться на поддержку России, за период 1914-21 гг. они потеряли большинство своих лидеров, лишились практически всех своих газет, библиотек, и вообще материальных средств. Все, отказавшиеся принести присягу верности Польше, немедленно увольнялись с должности. (Кстати, в Австро-Венгрии ничего подобного не было). Тем не менее, уже в 1921 году возникла Русская народная организация (РНО). Возродились и ряд других русских организаций австрийских времен. Некоторые из русских организаций были весьма массовыми. С 1924 года стали издаваться сборники «Талергофского альманаха», посвященные увековечиванию памяти жертв австрийских репрессий. В 1929 году возникла Русская аграрная партия, насчитавшая свыше 100 тысяч членов и имевшая влияние на село. Как пишет Н. М. Пашаева, «Работа русских галичан в межвоенную пору была настоящим подвигом. Польский националистический пресс, нажим украинских националистов. И тяжелейшие материальные условия - многие русские деятели просто голодали»[11].
При этом русскому движению приходилось противостоять не только польским властям, украинским самостийникам, но и коммунистическим организациям, которые, выполняя указы Москвы, объявили всех галицких русин украинцами.
Наиболее заметным в русском движении стало возвращение к православию многих русин. Правда, в основном этот процесс охватил Карпатскую Русь, оказавшуюся в Чехословакии, и в русинских районах в Румынии. В Галиции число вернувшихся в православие к 1933 году дошло до 60 тысяч человек. Эта цифра не может считаться незначительной, учитывая тогдашние политические реалии, ведь порывать с унией было уголовным преступлением.
И все же, при всей самоотверженности деятелей русского движения, украинство овладело массами.
8. Тотальная война и тотальная украинизация
Вторая мировая война радикально изменила этническую ситуацию в Галиции. В сентябре 1939 года Польша рухнула под ударами немецких войск как карточный домик. На 17-ый день войны в стране не было уже ни правительства, ни военного командования, бежавших за границу. Тогда Красная армия перешла границу и заняла почти без боевых действий всю Западную Украину, включая Галицию.
При проведении советизации возвращенных русских земель советские власти присоединили Галицию к советской Украине и начали украинизацию. Деятели русского движения как «реакционеры» подверглись репрессиям. Впрочем, осуществлялись также и депортации подозрительных и социально-чуждых элементов. Всего к концу 1939 года в Галиции было арестовано по разным статьям, включая уголовные, 18 260 человек. В советской Галиции разместились также 83 тысячи беженцев из оккупированной немцами Польши.
Как и исторической Малороссии, советские власти немедленно развернули украинизацию новоприсоединенных территорий. Разумеется, «восточная Малопольша» официально не стала вновь Галицией, и даже Галичиной, а превратилось в Западную Украину. Украинизация новоявленной Западной Украины за неполные два гола (1939-41 гг.) была весьма масштабной. К середине 1940 г. количество начальных школ достигло 6 900, из них 6 тыс. украинских. Львовский университет получил имя Ивана Франко и перешёл на украинский язык преподавания. Улучшилось медицинское обслуживание, особенно на селе. Были национализированы промышленность и торговля, которой ранее владели поляки и евреи. Были национализированы земли крупных польских землевладельцев с обещанием раздать их крестьянам. Украинская интеллигенция получила работу в культурных и образовательных учреждениях.
22 июня 1941 года на советскую Галицию обрушились бомбы и началось немецкое вторжение. Вместе с немцами действовали и украинские самостийники. Советские и, как ни странно, современные украинские историки называют всех украинских националистов бандеровцами, хотя это не совсем правильно. Помимо бандеровцев, существовали еще мельниковцы, которые воевали (в буквальном смысле) с людьми Бандеры.
Перед нападением на СССР в немецкой армии из пробандеровски настроенных националистов был создан «Легион украинских националистов» в количестве 600 человек в составе двух батальонов - «Роланд» и «Нахтигаль». Немцы хотели использовать их для диверсионных целей в советском тылу. Разумеется, два батальона - это крайне мало для края с 4 миллионами жителями, что не мешает многочисленным западным и украинским «историкам» говорить о «всенародной поддержке» бандеровскому движению.
Ворвавшись во Львов, бандеровцы даже успели провозгласить создание «Украинской державы». Разумеется, немцы быстро пресекли это своевольство лакеев, что, конечно, не помешало тем служить хозяевам верой и правдой. Зато душу бандеровцы отводили на местных евреях. Подавляющее большинство евреев Галиции были уничтожены в первые же месяцы оккупации. Летом 1943 года руководство СС с удовольствием констатировало, что при активном участии украинских сил Галиция стала «юденфрай» - свободна от евреев. Считается, что погибло свыше 500 тысяч галицких евреев.
Массовый террор осуществлялся и против польского населения, хотя таких дикостей, как на Волыни, в Галиции не было. На Волыни большинство поляков были крестьянами, и немцы не препятствовали их уничтожению. В Галиции среди поляков было много квалифицированных специалистов, которых немцы собирались использовать при эксплуатации занятой территории. Но многих польских ученых с мировым именем, среди которых были 70 академиков и профессоров Львовского университета, бандеровцы все же убили. В 1944 году, когда фронт начал приближаться к Галичине и немцы уже не были заинтересованы в польских рабочих, бандеровцы, наконец, приступили к очищению края от поляков.
Партизаны и подпольщики советской ориентации в условиях галицкой специфики имели небольшое влияние. В 1942 году советским командованием сбрасывались на парашютах небольшие диверсионно-партизанские группы, но они были быстро уничтожены немцами и бандеровцами. В 1942-44 гг. во Львове действовали просоветские подпольные группы (народная гвардия имени Ивана Франко). Во Львове знаменитый разведчик Николай Кузнецов лично ликвидировал немецкого вице-губернатора Галиции Бауэра и начальника канцелярии губернаторства Шнайдера.
В 1943 году героический рейд в Карпаты совершили партизанский отряд под командованием Сидора Артемьевича Ковпака. Сформированный из восточных украинцев, отряд Ковпака прошел через всю Галичину, уничтожая железнодорожные мосты, нефтепромыслы, истребляя оккупантов и их пособников. Поскольку украинские самостийники, которые были доблестны только в расправах с безоружными, оказать серьезного сопротивления ковпаковцам не могли, разбегаясь сразу при их появлении, и поэтому германскому командованию пришлось бросить против партизан немецкие фронтовые части. Против ковпаковцев сражались части из горной немецкой дивизии «Эдельвейс», переброшенный из Норвегии 26-й горно-полицейский полк СС, три венгерских горнострелковых полка, батальон бельгийцев, батальон кавказских добровольцев, другие «национально-карательные» части. Всего против 2 тысяч партизан Ковпака было задействовано свыше 50 тысяч солдат, применялась авиация и танки. Но Ковпак прорывал все окружения и его отряд вернулся на свои прежние базы в восточной Украине.
И все же показателен тот факт, что ковпаковцы не остались в Карпатах, не создали здесь долговременного партизанского края и почти не получали пополнения из местных жителей.
Некоторую поддержку со стороны местного польского населения в 1941-44 гг. имели польские группы сопротивления Армии Крайовой (АК). По уверениям польских историков, в рядах галицийских частей АК насчитывалось 25 тысяч человек. Впрочем, даже если их численность была именно такой, то оружия аковцы имели совсем немного. В основном местным полякам приходилось не воевать с оккупантами, а защищаться от бандеровцев, приступившим, начиная с февраля 1944 года, к методическому истреблению польского населения. Стремясь сохранить Галицию в составе Польши, польское эмигрантское правительство в Лондоне распорядилось провести операцию «Буря», что бы захватить свои прежние восточные «кресы» до того, как их займет Красная армия. Летом 1944 года аковцы действительно пытались захватить Львов, Тернополь, Самбор и ряд других городов Галиции, но все эти попытки были поразительно бездарно подготовлены и проведены, так что все закончилось разгромом поляков. Когда Львов был занят Советской армией, поляки подсуетились и водрузили свои красно-белые флаги на административных зданиях городах. Но советские офицеры без церемоний сорвали эти флаги и повесили свои.
Попытки АК и другой польской организации НСЗ (Народовы силы збройне) оказать вооруженное сопротивление установлению советской власти были пресечены спецорганами, и концу 1945 года польское вооруженное движение было ликвидировано.
Следует заметить, что история второго падения Польши в 1939 году ничему не научила польских лидеров. В 1943 году в оккупированной немцами Варшаве в глубоком подполье был организован «Комитет восточных земель» (KZW). Исходя из того, что восточные границы послевоенной Польши будут такими же, как в 1939 году, поскольку западные демократии не отдадут прежние польские восточные земли Сталину, члены «Комитета» предлагали такое окончательное решение украинского вопроса: выселить из «восточных кресов» всех русин и разместить их в глубине собственно польских земель из расчета 2-3 украинские семьи в одной польской деревне. В результате галицкие восточные славяне должны были полностью исчезнуть[12]. Этот, повторим, планировалось в оккупированной Варшаве, когда немцы методично уничтожали поляков.
Наконец, в 1941-44 гг. в Галиции, помимо советских, польских партизан, пронемецки настроенных и воюющих между собой мельниковцев и бандеровцев, действовали различные украинские неуправляемые формирования, воюющие со всеми. Понятно, что за пределами крупных городов Галиции царила анархия.
Поскольку бардак в тылу мешал организации фронта, немцы время от времени наводили порядок, расстреливая или бросая в концлагеря излишне буйных самостийников, а попутно также устраняя опасных свидетелей, которые, впрочем, в глазах нацистов были такими же унтерменшами, как и все украинцы. Иногда, впрочем, немцы ликвидировали своих лакеев из-за ловких операций советских спецслужб. Так, видный разведчик Д. Н. Медведев в своей книге «Это было под Ровно» описывает такую операцию: в одной из стычек «с бандой националистов» был захвачен «один из эмиссаров Степана Бандеры... Мы начали с того, что пополнили бумажник. Мы положили в него примерно то, что обыкновенно находили у каждого взятого в плен или убитого в бою националиста: десятка полтора рейхсмарок, столько же американских долларов, купюру в пять фунтов стерлингов, советские деньги. Положили также несколько коронок от зубов... В последний момент, стараясь предусмотреть все, чтобы гитлеровцы этот фокус приняли за чистую монету, мы прибавили к содержимому бумажника три золотые десятки царской чеканки». Но, главное, заменили оригинальную директиву новой - в которой речь шла о том, что пора выступать против немцев и «акция послужит сигналом для дальнейших действий против швабов». Реакция немцев «на бумажник» оказалась вполне предсказуема: только в Ровно, как утверждал Медведев, было арестовано и расстреляно 38 видных функционеров ОУН, причем «аресты не ограничились только Ровно»...
Факты таких преследований максимально используются современными самостийниками, дабы доказать, что самостийники, оказывается, «боролись» с немецкими оккупантами. При этом тот факт, о будущий главком Украинской Повстанческой армии (УПА) Шухевич, внук великого этнографа, исследователя быта и культуры гуцулов Владимира Шухевича, был дважды кавалером немецкого Железного креста и гауптштурмфюрером (капитаном) СС, видимо, свидетельствует о специфике бандеровского «сопротивления» немцам.
Оккупированная Галиция немцами была включена в состав Варшавского генерал-губернаторства Рейха. Обратим внимание на тот факт, что Галиция была отделена от остальной Украины. Немцы четко проводили грань между Галицией и Украиной. Более того, даже в диверсионных школах для коллаборационистов не только восточные украинцы, но и уроженцы Волыни, были отделены от галичан.
В 1944 году из числа галичан немцами была создана дивизия СС «Галичина» численностью в 11 тысяч человек. Присяга членов дивизии была такой же, как у членов других добровольческих подразделений Третьего рейха: «Я служу тебе, Адольф Гитлер, как фюреру и канцлеру германского рейха верностью и отвагой. Я клянусь покоряться тебе до смерти. Да поможет мне Бог!». Как видим, не о какой Украине речи и быть не могло. Командовали дивизией также немецкие офицеры. Дивизия принимала участие в карательных акциях. В дальнейшем она вступила в единственное боевое столкновение с советской армией под Бродами и была полностью уничтожения.
Галиция была освобождена весной 1944 года. В 1944-45 гг. 750 тысяч уроженцев края влились в Советскую Армию-победительницу. Половина из них за боевые заслуги удостоилась государственных наград, а 23 стали героями Советского Союза.
Впрочем, мир здесь не наступил и после бегства немцев, так как украинские националисты начали вооруженную борьбу против советской власти. Следует заметить, что среди бандеровцев далеко не все были свидомыми украинцами. Большинство ушло в лес в 1944 году, уклоняясь от призыва в советскую армию, что каралось по законам военного времени. Многие примкнули к бандеровцам, поскольку были «замараны» сотрудничеством с оккупантами, участием в расправах над евреями и поляками. Был и социальный фактор, подтолкнувший многих галичан в ряды бандеровцев. После ликвидации польского помещичьего землевладения в 1939 году, а также исчезновения еврейского ростовщичества (вместе с евреями) Галиция могла чувствовать себя освобожденной страной, которую вдруг заняли «москали». Вместе с советской властью в 1944 году на запад Украины вернулась коллективизация, и прочие прелести «социалистического строительства». Это не могло понравиться местному крестьянству (кулачеству, по советской терминологии). В результате началось вооруженная борьба. Как видим, война с бандеровщиной в западных областях Украинской ССР была продолжением российской гражданской войны 1918 - 22 гг.
Хотя сам Степан Бандера, живший после войны в Западной Германии, вряд ли был способен вообще чем либо руководить, а командовал боевиками Роман Шухевич, но движение почему-то стало носить имя Бандеры. Его ликвидация советскими спецслужбами в 1959 году окончательно сделало его имя символичным. С точки зрения пропаганды, разумеется, было выгоднее оставить Бандуру в покое и дать ему умереть в немецком сумасшедшем доме, чем превратить в мученика идеи. В настоящее время вся Галиция (и некоторые другие области Украины) покрыты памятниками Бандере. Правда, на памятниках предстает молодой атлетически сложенный человек со взором фанатика, а вовсе не толстый плешивый обрюзгший коротышка (ростом 1м 59 см) с кривыми ногами (последствия перенесенного в детстве рахита), каким был Бандера в те годы, когда он как бы «руководил» вооруженным движением имени себя.
Несколько иной характер приняло бандеровское движение в тех землях, что и после 1945 года остались в Польше, в Закерзонье. Но об этом поговорим далее.
Всего через ряды т.н. УПА за 1944 -1954 гг. прошло не менее 100 тысяч боевиков.
Ответные меры на бандеровщину не замедлили последовать. 31 марта 1944 выходит распоряжение НКВД СССР № 7129 которым утверждался порядок и перечень лиц подлежащих ссылке в отдаленные районы СССР членов семей и активных повстанцев. Согласно ей ссылке подлежали все совершеннолетние члены семей ОУНовцев и активных повстанцев, как арестованных, так и убитых при столкновениях. Высылаемым разрешалось брать с собой до 500 кг вещей и имущества (вес продуктов не ограничивался).
Всего с 1944 по 1952 год было депортировано 203 тысячи человек, из них большинство составляли «бандпособники». Жуткие цифры в миллионы высланных в Сибирь, которыми любят потрясать чувства публики, являются, мягко говоря, преувеличенными.
Одновременно объявлялись амнистии для тех, кто был готов сдаться властям. Амнистии объявлялись в марте и ноябре 1944 году, в мае 1945, в декабре 1947, в декабре 1949 гг. За период с февраля 1944 года по июль 1946 года добровольно сдались 52 452 человека.
Война с самостийниками на советской Украине была долгой и ожесточенной. Достаточно сказать, что только войска министерства внутренних дел и советской армии потеряли 6 223 человека, в том числе 5 635 убитыми. [13] Общее число погибших бойцов ОУН-УПА составило 155 108 человек. Явилось с повинной 76 753 человека. Арестовано за принадлежность к повстанцам 103 866 человек, из них 87 756 было осуждено[14].
Но главную роль в разгроме бандеровщины сыграли «истребительные батальоны», состоящие из местных жителей. К январю 1951 года из них было организовано 6 158 групп охраны общественного порядка численностью около 54 тысячи человек. На них же и пришлась большая часть потерь. Жертвами повстанцев стали 30 676 человек гражданского населения.
Вообще, Карпатские горы, густо заросшие лесами, являются идеальным краем для партизанской войны. В принципе, здесь можно было организовать масштабную герилью типа Югославии 1941-44 гг. Однако для этого требовалось одно - полная поддержка, или хотя бы благожелательный нейтралитет местного населения. Но, хотя действительно бандеровцы в ряде мест имели серьезную поддержку среди местных жителей, все же говорить о «всенародной войне» не приходится. Собственно, бандеровцы и не рассчитывали на победу, а просто ждали, когда начнется новая мировая война и на Украине высадятся американцы, и тогда бандеровцы смогут вновь вернуться к любимой работе карателей на благо новых хозяев. Об этих настроениях повстанцев УПА свидетельствует, как ни парадоксально, распространение схронов, что является своего рода «визитной карточкой» бандеровского движения, как, впрочем, и прибалтийских «лесных братьев». Заметим, что ни советские партизаны в Белоруссии, ни титовские партизаны в Югославии, ни латиноамериканские герильерос, ни вьетконговцы во Вьетнаме никогда не строили массивных схронов. Эти схроны, представлявшие собой оборудованную яму, сверху прикрытую замаскированным люком, позволяли порой месяцами прятаться в земле, не вылезая на поверхность. Такие убежища предназначены для того, чтобы укрываться и пережидать, но не для того, чтобы вести маневренную партизанскую войну.
Боевые действия против бандеровцев продолжались довольно долго. Так, в 1946 году произошло около 2 тысяч боев и вооруженных стычек, в 1948 - около 1,5 тысяч. В марте 1950 года был уничтожен главком УПА Роман Шухевич, что окончательно привело движение к агонии. Как бы то ни было, в 1954 году повстанцы провели всего лишь 13 акций, включая 7 терактов. Последний командующий УПА Василий Кук был арестован 24 мая 1954 года. К марту 1955 года на территории Западной Украины было зарегистрировано всего 11 боевых групп (32 человека), 17 боевиков-одиночек и 500 человек в розыске. В целом, бандеровщина была ликвидирована, и Западная Украина впервые за 600 лет стала частью единого восточного славянства.
Галиция за период 1939-50 гг. пережила радикальнейшие этнические изменения. Потери украинской части жителей Галичины в период немецкой оккупации составляли около 875 тыс. погибших и 300 тыс., вывезенных в Германию. На протяжении 1941-1944 гг населения галицких областей уменьшилось на 60%. Сразу после войны край продолжали покидать отдельные категории населения, и прибывать другие.
Почти полностью исчезло в Галиции столь многочисленное польское население. Уже осенью 1944 года, по договору с коммунистическим правительством Польши, подписанному в Люблине 9 сентября 1944 года, началось выселение поляков Галиции в Польшу (часть, впрочем, бежала от «москалей» и от бандеровцев добровольно). За 1944-46 гг. из трех областей Галичины в Польшу выехало 812 688 человек (из них 352 тысячи - из Львовской области, 229 тысяч - из Тернопольской, 228 тысяч - из Ивано-Франковской). Последние поляки, примерно 217 тысяч человек, выезжали в Польшу из Галиции к 1958 году.
В результате из полуторамиллионного польского населения Галиции в 1959 году осталось только 93 тысячи человек. В основном это были польки, вышедшие замуж за украинцев. Малочисленные поляки стремительно ассимилировались среди украинцев, и в 1989 году поляков Галиции осталось 37 тысяч человек, что составляло 0,7 % всех жителей! Так закончилась шестивековая история галицкой Полонии.
Еврейское население погибло почти полностью в период немецкой оккупации. Немецкое население бежало вместе с немецкой армией. В результате край стал почти полностью этнически «чистым». Доминировали в населении теперь русины, практически полностью усвоившие украинскую идентичность. Украинизации усилило прибытие 500 тысяч русин (точнее, 482 170 человек) из Закерзонья.
Еще больше сблизить Галичину (теперь край можно было называть русским словом) позволила ликвидация главной идеологической силой западно-украинского отщепенства - униатской церкви. Хотя даже не симпатизирующие украинским самостийникам (которым, впрочем, мало кто в мире симпатизирует) заявляют, что разрыв унии и возвращение в православие было сделано по приказу Сталина, на деле стремление вернуться к вере предков существовало в Галиции всегда. В православие еще в начале 30-х гг. обратилась вся Лемковина. Даже среди части духовенства униатской церкви возникло стремление о «очищению» восточного обряда от латинских заимствований. Сразу после победы стремление к разрыву унии охватило и мирян и духовенство. Инициатором возврата в православие стал священник Гавриил Костельник (1886-1948).
В марте 1946 года во Львове состоялся церковный собор, на котором голосами подавляющего большинства (997 из 1270 священников) уния была расторгнута. За свой поступок Гавриил Костельник заплатил своей жизнью, убитый бандеровцами прямо на пороге своего храма. Вообще священников, вернувшихся в православие, убивали в не меньшем количестве, чем членов компартии. При этом советские власти относились к униатам с поразительным гуманизмом. Лишь 35 униатских священников были арестованы[15], причем не за веру, а за политику.
Но униатство не исчезло. Поскольку религия - единственное, наряду с мовой, что отличало галичанина от москалей и восточных украинцев, то все самостийническое движение на Западной Украине, большинство активистов которого были атеистами, носило внешне греко-католический характер.
В послевоенные годы в Галичине появилась новая, доселе почти отсутствовавшая, этническая группа - великороссы, или собственно русские. Во второй половине 40-50-е гг. в отсталую Галичину прибыли со всего Советского Союза инженеры, техники и специалисты. Вообще-то большинство присланных сюда специалистов были уроженцами восточной Украины, и в основном по паспорту украинцами, и только специалисты особенно высокой квалификации были русскими. В принципе, русских было немного, в основном они жили во Львове, где их насчитывалось чуть более четверти жителей.
В Ивано-Франковской и Тернопольской областях, где развитой промышленности так и не появилось, русских было чуть более 1 %. В 1959 году русских (великороссов) в Галичине было 246 тысяч человек (4,5 % населения). Другое дело, что в силу образования русские были весьма заметными в хозяйственной жизни.
Население края, в котором сохранялись традиции многодетности, росло быстро. За 1959-1989 гг. население Галичины выросло на миллион человек, достигнув 5,3 млн. человек, из которых 93 % были украинцами, значительно превзойдя довоенную численность. Впервые галичане стали составлять подавляющее население своих городов. В 1989 году население Львова насчитывало 818 тысяч человек. Во Львове насчитывалось 137 больших предприятий, которые изготавливали автобусы, автопогрузчики, телевизоры и т.д. и т.п..
Так москали угнетали «украинский Пьемонт»!
Ну, а когда настала «незалежность», начался кризис. Регион вновь стал отсталым поставщиком эмигрантов.
Западная Украина была одним из тех немногих регионов СССР, где самостийнические настроения имели действительно массовую поддержку. И после провозглашения независимости Украины «западенцы», казалось, могли считать свою «миссию» выполненной - «Соборная Украина», территорией почти от Сяна и почти до Дона была создана. Только вот, как и во всех делах самостийников, ничего хорошего народу, который они «освобождали», это не принесло. Всеохватывающий кризис тяжело поразил и «украинский Пьемонт», не пощадив его национально-сознательных жителей.
Рухнула практически вся промышленность Галичины, причем, как и в Прибалтике, скудоумные националисты даже радовались закрытию заводов, считая, что в результате уедут все русские инженеры и техники, оставив свои квартиры и собственность настоящим украинцам. Однако когда нет в крае промышленности, то никакой национальных дух долго не проживет. В 1998 году Львовская область заняла первое место на Украине по показателю падения объемов промышленного производства - 27% от уровня 1990 г., тогда как в целом по Украине он составлял 50%. И галичане массами, как во времена Австро-Венгрии потянулись на заработки в чужие края, а Галичина вновь становиться самым нищим регионом Европы. Регион стал депрессивным, живя только на дотации промышленных русскоязычных областей юго-восточной Украины, что, впрочем, не мешает галичанам считать себя элитой новоявленного украинского «государства». Впрочем, свидомым украинцам не привыкать жить в мире самими созданных иллюзий.
В начале XXI века положение Галичины несколько улучшилось, но только за счет роста денежных переводов галицких гастарбайтеров на родину. Другим положительным показателем для Галичины на фоне остальной Украины является несколько более высокий естественный прирост населения. Но эмиграция «съедает» весь прирост, так что сокращение населения, столь характерное для Украины, охватило и самый самостийнический регион.
Так, по данным Всеукраинской переписи 2001 года население Львова составляло 732 тысяч человек, то есть сократилось с 1989 года более чем на 86 тысяч человек. Почти одновременно с переписью, в декабре 2000 года специальное исследование населения города предпринял львовский Институт развития города. По данным этого исследования, в городе 85 % относили себя к украинцам, 12 % к русским; 79 % общались на украинском языке, 20 % - на русском. Аналогичная ситуация с Ивано-Франковщиной и Тернопольской областями.
Все это однозначно свидетельствует полной несостоятельности украинства даже в самой «украинской» территории.
Заключение
Как видим, Галиция действительно имеет этническую историю, принципиально отличающую ее от истории всех других регионов исторической России, включая и Малороссию. Во-первых, в силу описанных выше условий среди галичан сохраняется четкое деление на субэнические группы и кланы. Это не способствует слиянию их в нечто единое даже в региональном ммасштабе. И не случайно лемки и особенно гуцулы четко отличают себя от всех прочих «украинцев», в том числе и всех равнинных западенцев. К смущению самостийников, по данным первой Всеукраинской переписи населения 2001 г., 21 400 жителей Украины назвали себя гуцулами, а не украинцами. Так что вслед за неизбежным распадом Украины последует распад и Галиции.
Во-вторых, главной духовной объединяющей силой всей Галиции является униатство. Однако, лемки сохраняли верность православию, да и униатская религия, видимо, в силу ее искусственности, носит многие черты язычества. Народную культуру гуцулов начала XX столетия так охарактеризовал украинский писатель М. Коцюбинский: «Гуцулы - оригинальный народ, с богатой фантазией, со своеобразной психикой. Глубокий язычник, гуцул всю свою жизнь проводит в борьбе со злыми духами, населяющими леса, горы и воды. Христианством он воспользовался лишь для того, чтобы украсить языческий культ». Гуцулы действительно поклонялись огню, и в ночь на Ивана Купалу на вершинах гор разжигали множество огней. Таким образом, для галичан характерно именно смешение языческих обрядов с латино-католическими и православными.
В-третьих, большую часть своей истории галичане были нацменами в собственном крае. Да, русины составляли 2/3 населения Галиции, но будучи лишь сельскими жителями, к тому же расколотыми на кланы и землячества, униаты и православные Галиции субъективно чувствовали себя меньшинством на своей земле. Великороссы никогда не были под чужеземным господством (ордынское иго сводилось к выплате дани), малороссы и белорусы жили под господством Польши несколько веков, но составляли большинство на своей этнической территории. Поэтому - то большинство восточных славян и не знает, что такое быть представителем и социально, и национально, и религиозно угнетаемого меньшинства. Поэтому многие галицийские комплексы просто непонятны не только москалям, но и большинству тех, кто считает себя украинцем, но живет за пределами Галиции. Психология нацмена своеобразна. Зато не державность, а мелкие групповые интересы составляли основу политического мышления галичанина. Он склонен только поддерживать своих родичей, включая, впрочем, и весьма отдаленных, но интересы государства для галичанина чужды. Так было и при Речи Посполитой, и при Австро-Венгрии, и при СССР.
Отсюда проистекает и последнее обстоятельство. Самые слабые духом русины ополячились и затем их потомки разделили судьбу галицийских поляков. Наиболее активные, не мирящиеся с собственным жалким положением, уехали в Россию или за океан. Остались лишь те, кто был готов терпеть рабство. Но, заметим, если раб борется, то вовсе не за свободу, а за месть своим хозяевам и из желания занять их место. Дикие расправы во время галицийской резни 1846 или в годы фашистской оккупации свидетельствуют о том, на что способна месть бунтующего раба. И именно стремление занять место вырезанных или изгнанных панов и определяло сущность бандеровского движения, а в наше время - весь этот «майдан». Но слабые меньшинства всегда склонны надеяться на какую-нибудь внешнюю силу, которая повысит их статус. Так бандеровцы 30-40-хх.надеялись занять место любимого раба у немцев, а необандеровцы нашего времени питают надежды на подобное в единой Европе. Именно этим объясняется такой парадокс, что откровенно фашистская партия «Свобода» борется за права украинцев стать унтерменшами в Европе. Да, украинский национализм, это болезнь, а в Галиции симптому этой болезни особенно яркие.
Правомерен вопрос: может, Галиция - это отрезанный ломоть для русского Мира, и ее надо отдать полякам, или дать права галичанам жить в своем отдельном бантустане, но не отравлять остальную Малороссию? Однако не будет спешить с выводами. Исторически Галиция - все-равно русская Галичина. Конечно, более столетия галичан пытались превратить в украинцев, и, как видим, не без успеха. Вероятно, понадобиться не меньше времени для рерусификации сознания галичанина.
К сожалению, перспективы возрождения русского движения в крае на сегодня пока незначительны. Однако думается, что край, сохранивший свой восточнославянский характер, рано или поздно вольется в единую русскую семью.
Лебедев Сергей, доктор исторических наук
[1] Государственный исторический архив Украины. Ф. 365.оп. 1. ед. хр. 997. л. 60а-60б
[2] Пашаева Н. М. Очерки истории русского движения в Галичине XIX-XX .М., 2001,с.147-148
[3] Смолин М. История «украинского» сепаратизма после 1912 года и до середины ХХ столетия//Щеголев С. Н. История «украинского» сепаратизма. М, Имперская традиция, 2004, с. 460
[4] Казанский П.Е. Присоединение Галичины, Буковины и Угорской Руси. Одеса, 1914. - C.18.
[5] Ронге М. Разведка и контрразведка. М.,1939. - С.74-75.
[6] http://ruskline.ru/monitoring_smi/2013/04/10/posledovateli_kaina/
[7] Даниленко С. Т. Униаты. М, 1972 С. 49
[8] Уткин А.И. Первая мировая война. М, 2001, с. 108
[9] Кабузан В. М. Украинцы в мире. М, 2006, с. 210-211
[10] Дикий А. Неизвращенная история Украины - Руси. Нью - Йорк, 1960 г., Т. 1, с. 25
[11] Пашаева Н. М. Указ соч. с. 171
[12] Яковлева Е. Польша против СССР. 1939-1950. М, Вече, 2007, с. 215
[13] Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооруженных сил. М., 2001, с. 548
[14] Організація украінських націоналістів і Украінська повстаньска армія. - Киев, 2005. С. 439; Веденеев Д. В., Биструхин Г. С. Меч і тризуб. Розвідка І контрразвідка руху Украінських націоналістів та УПА. 1920-1945. - Киев, 2006. С. 335.
[15] Федоровский Ю.Р. Отец-доктор.// Донецкий кряж.-№25.-4 июля 2002.
