Социальные взгляды преп. Симеона Нового Богослова

О преподобном Симеоне Новом Богослове существует большая литература. Достаточно трудно анализировать социальные взгляды святого отца, отрекшегося от мира и всецело посвятившего себя Богу. Однако, из ряда его высказываний все же можно сделать некоторые выводы.

С одной стороны, преп. Симеон не сомневается в устоях Ромейской монархии и в законности общественного устройства. Но он подвергает нелицеприятной критике конкретных представителей социума. Особенной силы его обличения достигают в 58 гимне: «Общее наставление с обличением ко всем: царям, архиереям, священника, монахам и мирянам.

О, люди! Цари и все сильные мира,

Священники, архиереи, монахи

И люди всех званий, чинов и сословий,

Послушать меня не сочтите излишним,

Мой голос услышьте и слову внемлите,

Хоть я человек совершенно ничтожный.

Откройте мне уши сердец ваших, люди,

Услышьте, познайте, что Бог говорит вам -

Бог всех неприступный, един Вседержитель,

Предвечный, Который рукою содержит

Всю землю и все, что на ней существует[1].

Св. Симеон здесь достигает настоящей пророческой высоты и как бы продолжает служение древних пророков - Илии, Исаии и Иеремии. Как и они, преподобный говорит от лица Самого Господа, «сотворшаго небо и землю». И темы его обличения во многом совпадают с пророческими. Это - не только нечестие, но и социальная неправда.

Во-первых, он обращается к царям:

Цари! Хорошо, что ведете вы войны

С народами дикими, если при этом

Вы сами языческих дел не творите,

Обычаев, нравов, советов, решений,

В делах и словах если вы не отвергли

Меня, всех Царя и Владыку вселенной.

Но лучше б вам было блюсти Мое слово

И, строго храня все Мои повеленья,

В блаженнейшей бедности жить безмятежно!

Что пользы страну защищать вам от рабства,

Самим же всегда оставаться рабами

Страстей и пороков и бесов лукавых,

Своими делами себе уготовав

Огонь нестерпимый и вечную муку?

Все те хороши и дела, и поступки,

Что ради Меня человек совершает

И ради любви и из милости к ближним.

Но прежде себя пусть помилует каждый,

Слова Мои все соблюдать пусть стремится,

Всегда принося покаянье от сердца

Во всем, что, конечно, им сделано раньше,

И не возвращаясь к подобным поступкам.

Всегда пусть в словах пребывает Владыки,

В Моих повеленьях и строгих законах;

Пусть все соблюдает он даже до смерти,

Ни словом одним, ни единой чертою

Из книг и Писаний не пренебрегая.

Вот это - Мне жертва, вот это - дары Мне,

И благоухание и приношенье:

Без этого вы - всех язычников хуже![2]

Может быть, эти стихи являются замаскированной критикой военной политики царя Василия II Болгаробойцы, которая характеризовалась чрезвычайной активностью, и даже агрессивностью, но при этом была в основном направлена против христианских народов - грузин, армян и болгар. Понятно, что болгары нападали на пределы империи, но возмездие им со стороны Василия II трудно назвать адекватным, в особенности ослепление 14000 пленных болгар после Беласицкой битвы 1014 г. Судя по тому, что 58 гимн относится к позднему периоду жизни преп. Симеона, он мог быть написан после 1014 г. Конечно, преп. Симеон не мог конкретизировать свою критику, исходя из принципа лояльности императору, поэтому он предлагает самое общее обличение.

Однако, как кажется, его обличения все же имеют в виду конкретного адресата. Скорее всего, это не император Василий II, который в зрелом возрасте по словам Михаила Пселла, «на всех парусах устремился прочь от изнеженной жизни и стал воздерживаться от всякой распущенности, выносил стужу и летний зной и, томясь жаждой не сразу бросался к источнику». Скорее, имелся в виду его соправитель - Константин VIII (963-1028), который, не желая заниматься государственными делами, предавался всяческим удовольствиям и забавам, к чему был склонен по легкомыслию. Возможно, к нему относятся эти строки

Что пользы страну защищать вам от рабства,

Самим же всегда оставаться рабами

Страстей и пороков и бесов лукавых,

Своими делами себе уготовав

Огонь нестерпимый и вечную муку?

Характерно, что внешнеполитический идеал преп. Симеона - умеренность и миролюбие.

Но лучше б вам было блюсти Мое слово

И, строго храня все Мои повеленья,

В блаженнейшей бедности жить безмятежно!

Речь здесь, безусловно, не идет о необходимости царям отрекаться от престола и уходить в монахи, или отказываться от защиты Ромейской империи. Речь здесь, очевидно, идет о другом: о завоевательных войнах, приносивших богатую добычу и обогащавших как войско, так и царя, которому причиталась 1/6 часть добычи.

В противовес идее агрессивной войны, как способа наживы, преп. Симеон выдвигает идею честной и добровольной бедности, связанной с миром. Не исключено, что он являлся сторонником «покупки» мира путем выплаты денежных сумм варварам. В своем миролюбии он отражает известную традицию имперского миролюбия, выражавшуюся в частности и в творениях свят. Иоанна Златоуста, в «Послании св. патриарха Фотия к князю Борису, в письмах Николая Мистика и, наконец в богослужебной поэзии, в частности в кондаке Воздвижения:

Вознесшийся на крест волею,

тезоименитому Твоему новому обществу

щедроты Твои даруй,

Христе Боже,

возвесели силою Твоею

... верных царей наших...

победы даруя им на врагов

в союзе имеющим твое

оружие мира, непобедимое победное знамение.

В этой строфе присутствует образ Креста как победного знамения и одновременно - «оружия мира». В нем своеобразно выражается идея имперского миролюбия - война ведется для мира, что выражается в амбивалентном образе Креста.

Но именно это, по мысли преп. Симеона, нарушают современные ему властители.

В других местах преп. Симеон еще более категоричен относительно завоевательной политики византийских императоров. В пятом огласительном слове, обращаясь от имени Христа к царям, он сатирически именует их «миродержцами и единодержцами»: «Почему вы не были подражателями Давиду и подобным ему? Или, может быть, вы считали себя более славными и богатыми, чем они потому не захотели смириться пред Богом? Жалкие и несчастные, вы, будучи тленными и смертными, захотели стать единодержцами и миродержцами. И если только находился кто-нибудь в другой стране, не желающий вам подчиниться, вы превозносились над ним, как над вашим ничтожным рабом и не выносили его подчинения, хотя и он был таким же, как и вы, рабом Божиим, и у вас не было никакого преимущества пред ним. А Мне, вашему Творцу и Владыке, вы не хотели подчиниться... Разве вы не слыхали, как Я говорил: «Желающий в вас быть первым да будет самым последним рабом и служителем всех»? Как вы не боялись впасть в гордость от этой пустой славы и стать преступниками этой Моей заповеди? Но вы презрели Мои заповеди, как будто это были заповеди одного из отверженных и слабых...»

Как справедливо отмечает владыка Василий (Кривошеин), св. Симеон обвиняет царей в нарушении заповедей Господних, в гордости и властолюбии, в восстании на Бога и нежелании смириться перед Ним. Как опять-таки, он верно замечает, невольно вспоминаются слова св. апостола Павла о «миродержцах тьмы века сего, духах злобы поднебесной» (Еф. 6, 16).

Отметим более важную вещь. Здесь в принципе отвергается вселенский проект Ромейской империи, как единственной державы в мире, рядом с которым нельзя терпеть никакого независимого государства, в лучшем случае рядом возможны вассальные владения.

Эта идея согласно преп. Симеону связана с гордыней и является богопротивлением.

Преп. Симеон ясно видел опасности этой теории: она подразумевала бесконечную войну: в идеале - до конца вселенной.

Что касается неправых «советов» и «решений», то, казалось бы, политика Василия Болгаробойцы была направлена на укрепление среднего слоя и, прежде всего - стратиотов, воинского ополчения и его имущественного обеспечения, прежде всего - недвижимостью. Характерна его новелла 996 года, которая отменяет срок исковой давности по поводу незаконно отторгнутых имений.

Однако, тем не менее, в его правление вспыхивали восстания на окраинах империи: в Армении, в Италии и в других местах. Связаны они были с тяжелым налоговым бременем и несправедливостями при их взимании[3]. Возможно, что «неправые советы и решения» связаны с подавлением этих восстаний и той социальной несправедливостью, которую преп. Симеон видел в жизни.

Глубоки и значимы те мысли, которые преп. Симеон выражал относительно частной собственности и социального неравенства в «Девятом огласительном слове»: «Существующие в мире деньги и имения являются общими для всех, как свет и этот воздух, которым мы дышим, как пастбища неразумных животных на полях, на горах и по всей земле. Таким же образом все является общим для всех и предназначено только для пользования его плодами, но по господству никому не принадлежит. Однако страсть к стяжанию, проникшая в жизнь, как некий узурпатор (tyrannos) разделила различным образом между своими рабами и слугами то, что было дано Владыкою всем в общее пользование. Она окружила все оградами и закрепила башнями, засовами и воротами, тем самым лишив всех остальных людей пользования благами Владыки. При этом эта бесстыдница утверждает, что она является владетельницей всего этого, и споит, что она не совершила несправедливости по отношению к кому бы то ни было. С другой стороны слуги и рабы этой тиранической страсти становятся не владельцами вещей и денег, полученных ими по наследству, но их дурными рабами и хранителями. И если они, взяв что-нибудь или даже все из этих денег, из страха наказаний или в надежде получить сторицею, или сколенные несчастиями людей, подадут находящимся в лишениях и скудости, то разве можно считать их милостивыми или напитавшими Христа, или совершившими дело, достойным награды? И в коем случае, но, как я утверждаю, они должны каяться до самой смерти в том, что они столько времени удерживали (эти материальные блага) и лишали своих братьев пользоваться ими»[4].

В этой связи вспоминаются слова из дневника митрополита Вениамина (Федченкова): «Из св. Симеона Нового Богослова замечательные мысли есть, удивительные, например, о происхождении богатства, классов, рабов и господ! О последнем мало кто и знает, а между тем у него особенно остро поставлен этот вопрос, вопреки популярному учению о «священной собственности» и т. п. (чем отличается особенно католическая церковь). Это стоит труда!».

С одной стороны, идея об общности материальных благ для всех людей присуща и античной мысли, в частности - стоической. С другой стороны, для монашеского и христианского сознания в целом она имеет твердую библейскую основу: «Господня земля и исполнение ея, вселенная и вси живущие на ней» (Пс. 23, 1). Представление о том, что социальное и имущественное неравенство не является изначальным состоянием человека, а является результатом грехопадения, присуще и библейской, и святоотеческой традиции.

Особенно значимы слова св. Иоанна Златоуста. «Не потому вредно для вас богатство, что оно вооружает против вас разбойников и совершенно помрачает ум ваш, - говорил Златоуст, - но более всего потому, что делает вас пленниками бездушного имения, удаляет вас от служения Богу»[5]... Как отмечает о. Георгий Флоровский: «Здесь вскрывается противоречие: дух стяжания привязывает к вещам, а Бог научает презирать их и отрекаться[6]. «Не только попечение о снискании богатства вредно, но и излишняя заботливость о вещах самых нужных»[7], - напоминает Златоуст. «Христос, показав всяческий вред от пристрастия к богатству, простирает свое повеление и дальше. И не только повелевает презирать богатство, но запрещает заботиться и о лучшей пище: не пецытеся душею вашею, что ясти»[8]... Этим не исчерпывается вопрос: «Не достаточно презирать богатства, - говорит Златоуст, - а нужно и напитать нищих, а главное - последовать за Христом»... О.Георгий замечает далее: «Так вскрывается новое противоречие: мирскому пафосу стяжания, накопления, пафосу хранения вещественных благ противостоит евангельская заповедь: раздай нищим... В таком плане с особой яркостью открывается неправда мира, неправда социального неравенства: пред лицем нищеты и горя всякое богатство неправедно и мертво, как свидетельство о косности сердца, о нелюбви»[9].

Преп. Симеон не требует отмены законов, оправдывающих социальное неравенство. Он делает больше: вынимает из-под них их духовную, нравственную основу, по сути дела делегитимизирует их. Для него право собственности, священная корова современного мира - не более чем бесстыдница и узурпатор, тиран, беззаконно захвативший общее имущество. По сути дела, преп. Симеон объявляет безнравственным любое богатство, даже то, которым пользуются разумно и умеренно и часть его уделяют на нищих и даже считает богатых благотворителей преступниками, потому что они столько времени скрывали то, что давно должны были раздать. В связи с этим вспоминается житие Алексия человека Божия, который неузнанным нищим вернулся в дом своих богатых и благочестивых родителей и претерпел полуголодное существование на подачки своего отца Евфимиана, а от своих прежних слуг - поношения и уничижения. Эта история показывает, что даже благочестивый богач не в силах преодолеть зловредные последствия богатства, в т.ч. духовную глухоту и слепоту и реально облегчить бедствия ближних.

Преп. Симеон дерзновенно бичует не только светских, но и духовных властителей. Особенно он обрушивается на коррупцию и симонию в Церкви:

Кто мог бы сказать дерзновенно, что славу

Земную презрел и священство воспринял

Лишь ради небесной Божественной славы?

Кто только Христа возлюбил всей душою,

А золото все и богатство отринул?'

Кто скромно живет и доволен немногим?

А кто никогда не присвоил чужого?

Кого же за взятки не мучает совесть?

И кто не старался при помощи взяток

Сам стать иереем и сделать другого,

Купив и продав благодать и священство?

Кто в сан не возвел недостойного друга,

Ему пред достойным отдав предпочтенье?

А кто не хотел бы епископским саном

Друзей наделить, чтоб в епархиях чуждых

Во всем обладать и влияньем, и властью?

Но это обычным считается делом

И даже безгрешным у тех, кто вмешаться

Хотят непременно в дела всех епархий.

К сожалению, коррупция была обычным делом в Константинопольском патриархате. Пятое правило VII Вселенского собора свидетельствует о вопиющей практике хвастовства покупкой должностей и сана: «Грех к смерти есть, когда некие согрешая, в неисправлении пребывают. Горше же сего то, когда жестоковыйно возстают на благочестие и истину, предпочитая богатство послушанию пред Богом, и не держась Его уставов и правил. В таковых нет Господа Бога. Если не смирятся, и не истрезвятся от своего грехопадения. Если некоторые хвалятся, яко даянием злата поставленные в чин церковный, и на сие злое обыкновение, отчуждающее от Бога и от всякаго священства, полагают надежду, и от того безстыдным лицем, и отверстыми устами, укорительными словами, безчестят избранных от Святаго Духа за добродетельную жизнь, и бездаяния злата поставленных: то поступающих таким образом низводить на последнюю степень их чина. Если же в том закосневать будут, епитимиею исправлять. Если же кто окажется сотворившим сие при рукоположении, то да будет поступлено по Апостольскому правилу, которое говорит: если кто епископ, или пресвитер, или диакон, деньгами получит сие достоинство: да будет извержен и он, и поставивший его, и да отсечется совсем от общения, яко Симон волхв Петром» (5 правило VII Вселенского собора). По-видимому, к концу Х - началу XI в. ситуация не улучшилась.

Св. Симеон отрицает за такими епископами действительность таинства евхаристии:

Но Я говорю о епископах многих,

Чья жизнь не похожа на их назиданья,

И кто Мои страшные тайны не знают

И мнят, что Мой огненный хлеб они держат,

Но хлеб Мой они, как простой, презирают,

И думают, будто кусок они видят

И хлеб лишь едят, а невидимой славы

Моей совершенно увидеть не могут.

Итак, из епископов мало достойных[10].

По мнению преп. Симеона, именно из-за коррупции епископат частично утерял свою благодатность, в частности - право разрешать грехи: «По прошествии времени достойные растворились среди недостойных, смешались с ними и скрылись под большинством, один у другого оспаривая первенство и притворяясь добродетельными ради председательского места. Ибо с тех пор, как воспринявшие престолы апостолов оказались плотскими, сластолюбивыми, славолюбивыми и склонными к ересям, оставила их божественная благодать и власть эта (т.е. отпущения грехов) отнята от таковых. Поэтому, так как они оставили все другое, что должны иметь священнодействующие, одно только требуется от них - хранить православие. Но, думаю, и это они не соблюдают, ибо не тот православный, кто не вносит новый догмат в Церковь Божию, но тот, кто имеет жизнь, согласную с правым учением»[11]. Поэтому, по мнению преп. Симеона, дар отпускать грехи перешел к монашеству.

На этом фоне можно понять еще более жесткое высказывание преп. Симеона: «Дьявол внушает нам сделать частной собственностью и превратить в наше сбережение то, что было предназначено для общего пользования и сделать нас повинными вечному наказанию и осуждению».[12]

+ + +

А теперь - ключевой вопрос: как это относится к нашему времени? Всякое историческое и богословское исследование не должно быть только удовлетворением любопытства исследователей, или даже почтеннейшей публики. Historia est magistra vitae (История есть наставница жизни). И в наше время эти слова преп. Симеона, как и святителя Иоанна Златоуста, нужны, как воздух.

Во-первых, его идеи общности имущества, как Богом данного общего достояния. «Существующие в мире деньги и имения являются общими для всех, как свет и этот воздух, которым мы дышим, как пастбища неразумных животных на полях, на горах и по всей земле. Таким же образом все является общим для всех и предназначено только для пользования его плодами, но по господству никому не принадлежит». Между тем, сейчас эта идея (как и ее носители) не только подвергается шельмованию и осмеянию, но истребляются последние возможности для общего пользования природными ресурсами, данными нам Богом. Закон о земле, принятый в 2001 году, без преувеличения, является преступным. Если ранее в российском законодательстве худо-бедно удерживалась прежняя социалистическая парадигма «Земля принадлежит тому, кто ее обрабатывает», то теперь российское общество окончательно перешло на капиталистическую парадигму, основанную, в конечном счете, на римском праве «Земля принадлежит тому, кто ее захватил, либо оформил титул владения и он может делать с ней все, что хочет».

Результаты подобного, с позволения сказать, правосознания катастрофичны. Почти окончательно разрушен продовольственный пояс, который некогда окружал Санкт-Петербург: земли сельскохозяйственного назначения щедро продаются и раздаются под коттеджи, деньги на которые зачастую получены преступным путем - через воровство, денежные махинации, наркоторговлю. О продовольственной безопасности говорить уже не приходится. Один из вопиющих случаев: земли Санкт-Петербургского института растениеводства собираются передать под частную застройку. Между тем, для того, чтобы подготовить почву для опытных образцов, требуется минимум восемьдесят лет. Уничтожается почти столетний труд и не только он, - без постоянного пересевания, без обновления погибнут уникальные коллекции семян, которые сотрудники Института ценой своей жизни спасали в блокаду. Это - народная кровь, продовольственная безопасность России, ее достояние. Более того, достояние всего человечества, сосредоточенный опыт сотни ученых и зеркало творческой премудрости и силы Творца. Но все это ничтожно в глазах нескольких чиновников и нуворишек. Они живут по бандитскому принципу «Хочу жить и наслаждаться. На всех остальных и на все - наплевать». Но их прикрывает принцип частной собственности - священная корова демократического общества.

Что происходит с нашими недрами, которыми Бог благословил Россию? Раньше, в социалистические времена, доходов от их эксплуатации хватало на весь Союз, на социалистические страны, на страны третьего мира. После 1991 г. мы презрительно отбросили все обязательства и пред вторым, и третьим миром, и пред собственными бывшими окраинами, нечего-де кормить и плодить нищету. И что же? Стали ли мы от этого богаче и счастливее? Да нет, нисколько. Разбогатело 8-10% населения, остальные стали еще беднее, чем были в советское время. А отчего? Оттого, что прежняя государственная собственность на недра стала принадлежать реально олигархам (пусть и под стыдливым фиговым листком «аренды»).

И в результате, отказавшись кормить бедных по Христовой заповеди, мы по-холуйски и холопски стали кормить богатых - нашу народную кровь, будущее наших детей позорно гнать на Запад для умножения здесь и там греха. «Для свиных причуд» капитализма. Российского и западного. А между тем, отцы (а чаще теперь - матери) семейств зачастую не имеют возможности по-человечески содержать семью и вынуждены идти на тягчайший грех - аборт, детоубийство во чреве матери. Оттого, что кому-то хочется иметь лишнюю виллу на Лазурном берегу, или яхту. И в результате Россия тонет в детской крови, русский народ лишается своего будущего и навлекает на себя гнев Божий.

Надеюсь, теперь понятно, почему преподобный Симеон считал частную собственность, в конечном счете, порождением диавола. Пора понять, что все наши беды связаны не с отдельными злоупотреблениями отдельных лиц, а с коренными, системными пороками общества, связанными с его безрелигиозностью, отсутствием в нем веры и страха Божия, господством материалистических начал, базирующихся на парадигме «демократического» капитализма, в том числе - «священном» принципе частной собственности.

Подведем итоги. Преп. Симеон Новый Богослов, не выступая политически против государственных и общественных институтов, дает им духовно-нравственную оценку с монашеской, то есть подлинно христианской точки зрения. Он бичует человеческую гордыню, немилосердие, стяжательство, жадность. Для него неприемлема агрессивная внешняя политика, прикрываемая доктриной всемирной империи. Частную собственность он, в конечном счете считает порождением дьявола и одной из причин коррупции в Церкви, в результате которой епископат частично по его мнению утрачивает свою благодатность.

И все эти мысли в высшей степени актуальны в наше злое, корыстное и лукавое время. Каждая из них требует пристального рассмотрения в виде отдельной статьи. Начало положено...