Война с Россией продолжается?

Самый свежий скандал произошел несколько дней назад. Польское посольство выразило протест по поводу материала, показанного телеканалом «Россия». Поляков оскорбило мнение авторов сюжета о том, что Польша могла совместно с гитлеровской Германией рассматривать возможность нападения на СССР во второй половине 1930-х годов.

В «Вестях недели» был показан сюжет «Пакт Молотова-Риббентропа. Рассекреченные материалы». Он является частью проекта, подготовленного к 70-летию начала Второй мировой войны. В нем говорилось о том, что поляки были не прочь вместе с Германией и Японией напасть на Советский Союз. В качестве свидетельств этого приводилась польско-германская декларация о ненападении, подписанная в 1934 году. По мнению авторов сюжета, Польша могла рассматривать Германию как союзника, опираясь на секретные положения этой декларации. Упоминался и тот факт, что в кабинете тогдашнего министра иностранных дел Польши Юзефа Бека висел портрет фюрера.

Этот материал настолько сильно «оскорбил чувства польского народа», что со специальным заявлением выступило посольство Польши в Москве.

Настоящая истерика началась и в польских СМИ. Особенно разозлило их то, что в фильме выступила Наталья Нарочницкая - представительница созданной недавно президентом РФ Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России. В материале, показанном телеканалом «Россией», Нарочницкая заявила, что в результате пакта Молотова-Риббентропа СССР всего лишь вернул себе земли, утраченные в ходе советско-польской войны 1919-1921 годов.

Кстати, в Польше заявления о желательности союза с Гитлером накануне войны до сих пор позволяют себе делать вполне респектабельные представители академического сообщества на страницах популярнейших изданий. За это никто не подвергался остракизму. Вот что не так давно (в 2005 году) говорил научный сотрудник Варшавского университета, профессор Павел Вечоркевич. «Мы могли бы найти место на стороне Рейха почти такое же, как Италия, и, наверняка, лучшее, нежели Венгрия или Румыния. В итоге мы были бы в Москве, где Адольф Гитлер вместе с Рыдз-Смиглы (польским Верховным главнокомандующим) принимали бы парад победоносных польско-германских войск. Грустную ассоциацию, конечно, вызывает Холокост. Однако если хорошо над этим задуматься, можно прийти к выводу, что быстрая победа Германии могла бы означать, что его вообще бы не случилось. Поскольку Холокост был в значительной мере следствием германских военных поражений», - заявил в интервью газете «Речьпосполита» профессор.

На этом фоне, сообщает ИА «Росбалт», появилась информация о том, что Россия ищет пути смягчения польской позиции по историческим проблемам. Якобы наша страна даже готова открыть доступ к ныне засекреченной части дел по Катыни. Это делается для того, чтобы создать подходящую обстановку для сентябрьского визита в Польшу Владимира Путина.

Едва ли это имеет смысл, - отмечает обозреватель агентства: «В Польше победила совершенно некритичная версия современной истории, согласно которой во всем виноваты «Советы». Ведь даже скандальные высказывания Вечоркевича не вызвали осуждения, так как он были антисоветскими и антирусскими. Представляется, что поле для компромисса по поводу острых тем недавней истории совсем небольшое».

Печально, но поводы для такого жёсткого вывода вновь и вновь преподносят сами поляки. Вот что, например, пишет Лех Мажевский в газете «Przeglad» в статье «Война с Россией продолжается»:

«Для поляков Вторая мировая война состоит как бы из двух отдельных конфликтов - с Германией и с Советским Союзом. Не все это осознают, но без этого трудно понять нашу новейшую историю…

Польско-советский конфликт начался 17 сентября 1939 года и фактически продолжается до сих пор, и это несмотря на то, что с момента распада Советского Союза прошло уже более десяти лет. В этой ситуации нашим соперником стала Россия, как правопреемник СССР и многовековой конкурент в борьбе за гегемонию на Востоке. По крайней мере, именно так считают представители лагеря «Солидарности». Следует отметить тот факт, что все это время Варшава ведет борьбу с евроазиатской державой по большому счету в полном одиночестве. Со времен Второй мировой войны ничего не изменилось, т.к. после 1945 года в политике США модель конфликтного сотрудничества с Москвой брала верх над антагонизмом. Определенным исключением был лишь период президентства Г.Трумэна в конце 40-х и Р.Рейгана в 80-х гг.».

И всё же, как совершенно справедливо отмечают многие, есть в этих скандалах, постоянно раздуваемых польской стороной, что-то поучительное. Это - быстрота и жёсткость реакции поляков, на которую у нас в большинстве случаев реагируют абсолютно вяло и непрофессионально.

А ведь у нас есть «ушат холодной воды» (и не один!), который способен раз и навсегда пресечь все эти польские исторические истерики в адрес нашей страны.

Все иски к России давно оплачены

Родственники расстрелянных в Катыни польских офицеров подали жалобу в Европейских суд по правам человека. Об этом сообщила представитель потерпевших Анна Ставитская.

Что ж, а поляки не хотели бы перед нами тоже за что-нибудь покаяться? Например, за то, что в Польше, в концлагерях Пилсудского после советско-польской войны 1919-1921 годов, как вынуждены были подтвердить сами поляки, уничтожено до 20 тысяч(!) пленных красноармейцев. Но никаких извинений по этому поводу Россия до сих пор не получила. А ведь эта трагедия как минимум адекватна катынской. И мы вправе потребовать от поляков не только покаяния за содеянное, но и признания в геноциде русских!

Сомневаюсь, что у этих жертв в Польше имеются такие адвокаты, какие, к сожалению, находятся сегодня у поляков в России. Даже малейшее упоминание о русской трагедии в концлагерях Пилсудского они объявляют «отрыжкой человеконенавистничества». По логике наших «новых западников», мы должны покорно платить и каяться за Катынь, а о своих погибших предках поскорее забыть.

Но, если не ошибаюсь, власть современной России уже как минимум дважды официально приносила полякам извинения за Катынь. Сегодня на месте могил расстрелянных польских офицеров воздвигнут мемориал, достойно сохраняющий память о 4143 военнослужащих. Фамилия, дата рождения, звание, род занятий каждого из них - на чугунных табличках стены памяти мемориала. У многих табличек - цветы, свидетельство недавнего посещения родственниками из Польши. Всё это свидетельства людской памяти. Памяти, которая никогда и ни для кого не делает исключений…

Так что по всем и человеческим, и юридическим нормам не каяться нам надо перед Польшей, а чётко спросить панов-русофобов, не хотят ли они нас за что-нибудь поблагодарить? Например, за спасенный Краков, за отрезанные от Германии Померанию и Силезию, которых не видать бы полякам, если б Сталин в Ялте не переспорил Черчилля, а советские маршалы и солдаты не сражались бы с гитлеровцами за польские земли. Что бы сейчас делали эти паны с их гонором, если бы в 1944-м Красная Армия остановилась на границах СССР?

За освобождение Польши в одной только Висло-Одерской стратегической наступательной операции погибло 43 тысячи советских солдат. А поляков из 1-й армии Войска Польского - 225 (не тысяч, а - человек!). В Восточно-Померанской - 52 тысячи русских и 2,5 тысячи поляков.

Все иски, которые могли бы предъявить к России, давно оплачены, да и вся сегодняшняя Польша оплачена жизнями воевавших и погибавших за неё красноармейцев.

Варварское истребление

К сожалению, в отличие от поляков, мы, русские, слишком легко и слишком многое прощаем. И это отнюдь не способствует уважению к России. Да, была Катынь. Но до неё была не менее страшная судьба русских пленных, попавших в руки к полякам.

О том, как поляки обращались с этими пленными, сохранилось немало документальных свидетельств. Только выпущенный совместно российскими и польскими архивистами сборник документов и материалов «Красноармейцы в польском плену в 1919 - 1922 г.г.» насчитывает почти тысячу страниц документальных свидетельств.

Когда читаешь документы о варварском отношении поляков к пленным русским, буквально кровь стынет в жилах. И - возникают мысли о том, что именно концлагеря Пилсудского были предтечей концлагерей Гитлера.

«Причиной зла являются фатальные условия жизни пленных, и прежде всего холод. Пленные мёрзнут. При холодах, доходящих до - 10 градусов и более, у них нет не только одеял и сенников, но буквально белья и одежды. Об обуви нет и речи. В моей амбулатории бывают пленные, прикрытые только рваным, тонким бумажным мешком на голое тело… В такой одежде пленные должны работать тяжело, целый день на воздухе. Я неоднократно обращался в управление строительства интендантства, но безуспешно, так как управление не только в этом вопросе, но и в других, не менее острых, постоянно игнорирует просьбы и представления», - пишет своему руководству в рапорте с грифом «Секретно» поляк Ян Павловский, главный врач гарнизона крепости Демблин. («Красноармейцы в польском плену…», с. 411)

А вот рапорт командования Познанского генерального округа от 29 ноября 1920 г. в Министерство военных дел Польши о положении в лагерях пленных:

«Лагерь пленных N1 Стшалково. Смертность от холеры. С 16.IX по 22.XI с.г. от холеры умерло 168 пленных, всех случаев смерти за это время было 491… средняя дневная смертность составляла 70 случаев.

Польский генерал-поручик Ромер в своем отчете от 16 декабря 1920 г. о результатах проверки лагеря пленных в Тухоли докладывает, что в лагере «…на пищевом довольствии в среднем 6000, количество больных по причине значительного числа инфекционных болезней идет вверх — 2000, средний уровень смертности в день — 10 человек… Пленные, правда, в рваной одежде, но по сравнению с другими лагерями, за небольшим исключением, в целом одеты, обуты… Размещение пленных не совсем надлежащее. Пленные ослаблены, требуют поддержки, размещены в очень плохих землянках» (с.454).

Документы сборника «Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг.» свидетельствуют о том, что при заболеваемости в 2000 чел. смертность зимой 1920- 1921 г.г. в польских лагерях для военнопленных была намного выше. Так, начальник медицинской службы Французской военной миссии в Польше майор медслужбы Готье в начале ноября 1920 г. отмечал, что в лагере Стшалково при заболеваемости в 2200 больных смертность достигала 50 человек в день (с. 361). В середине ноября она составила уже 70 человек в день (с. 388).

Российские и польские составители сборника "Красноармейцы в польском плену» утверждают, что «в Стшалково в 1919-1920 гг. умерли порядка 8 тысяч пленных» (с.13). В то же время комитет РКП(б), подпольно действовавший в лагере Стшалково, в своем докладе Советской комиссии по делам военнопленных в апреле 1921 г. утверждал, что: «в последнюю эпидемию тифа и дизентерии умирало по 300 чел. в день… порядковый номер списка погребенных перевалил на 12-ю тысячу…» (с. 532) .

Русских большевистских пленных польские власти фактически не считали за людей. Судите сами: в самом большом польском лагере военнопленных в Стшалково за три года не смогли решить вопрос об отправлении военнопленными естественных потребностей в ночное время. В бараках туалеты отсутствовали, а лагерная администрация под страхом расстрела запрещала выходить после 6 часов вечера из бараков. Поэтому пленные «принуждены были отправлять естественные потребности в котелки, из которых потом приходится есть» (с. 696). Об этом хорошо знала лагерная администрация и польские проверяющие. В конце концов дело закончилось тем, что: «в ночь на 19 декабря 1921 г., когда пленные выходили в уборную, неизвестно по чьему приказанию был открыт по баракам огонь из винтовок, причем был ранен спящий на нарах К.Калита" (с. 698).

«Помещение, где размещены военнопленные… дом без окон, забит досками так, что внутри царит абсолютный мрак… В первой комнате на полу в грязной соломе валялось человек 10, накрывшись разными лохмотьями и тряпками… Больные до того истощены, что еле держатся на ногах и то всем телом трясутся. Многие, когда увидали меня, заплакали как дети… Всего 8 комнат, в каждой по 10-15 человек больных. Комнатки небольшие, приблизительно шагов 10 и 8, в каждой такой комнатке помещаются по 40-50 чел., ложатся друг на дружку. Умирают ежедневно по 4-5 человек. Все без исключения от истощения», - из отчёта делегата РВС Западного фронта Красной Армии при 18-й дивизии Войска Польского о посещении военнопленных красноармейцев, находящихся при штабе дивизии. (с.415)

«Лагерь пленных N5 в Щиперно. Транспортировка пленных не налажена должным образом Время движения транспорта обычно рассчитывается на 2-3 дня, а в действительности оно длится значительно дольше, т.е. около 6 дней. Пленные получают продовольственный паёк, обычно хлеб, фасоль на 2 - максимум 3 дня, а затем голодают оставшиеся дни». (с.407)

А вот из архивной справки о ненормальных условиях транспортировки военнопленных, подлежащих обмену: «Красноармейцы прибыли чрезвычайно изнурённые и истощённые, в лохмотьях, и один даже без всякой обуви (а на дворе, меду прочим, было 15 декабря 1920 года! - И.К.). Жаловались на дурное питание и обращение; вагон был совершенно не приспособлен к перевозке и даже не был очищен от свежего конского навоза, который лежал слоем в ? аршина» (с. 445)

Отдельная и страшная тема - лагерь пленных в Тухоли. Отдел помощи военнопленным в Польше Американского союза христианской молодежи 20 октября 1920 года отмечал, что русские военнопленные содержались в невыносимых условиях, в помещениях, абсолютно не приспособленных для жилья. У пленных не было обуви, одежды, медикаментов, не хватало медицинского персонала, питания. Все вышеизложенное, делают вывод американские наблюдатели, приводит «к быстрому вымиранию военнопленных». Умирали действительно тысячами. Недаром львовская газета «Вперед» 22 декабря 1920 года называет лагерь Тухоль «лагерем смерти».

В сборнике «Красноармейцы в польском плену в 1919-1922 гг.» есть официальное свидетельство подполковника Игнацы Матушевского, начальника II отдела Генерального штаба Войска Польского (военной разведки и контрразведки), о смертности в лагере Тухоль. В письме от 1 февраля 1922 г. в кабинет военного министра Польши Матушевский утверждает, что в Тухольском лагере за все время его существования погибли 22 тысячи (!!!) военнопленных Красной Армии (с.701).

Сохранились и документы о фактах расстрела пленных красноармейцев без суда и следствия:

«В качестве возмездия за 92 рядовых и 7 офицеров, жестоко убитых 3-м советским кавалерийским корпусом, сегодня расстреляны на месте экзекуции наших солдат 200 взятых в плен казаков», - сообщается в оперативной сводке командования 5-й армии Войска Польского. (с.271)

Били не по «идеологическому паспорту»

Быть может, все эти ужасы творились только по отношению к красноармейцам. Нет и ещё раз нет! Это была планомерная политика истребления русских, попавших в плен.

Чтобы не было иллюзий, вот вам факты. В феврале 1920 года в Польше была интернирована 20-тысячная белогвардейская группировка генерала Бредова, отступившая туда под натиском Красной Армии из Украины. В то время поляки находились в состоянии войны с большевиками. Однако вместо того, чтобы по-братски принять союзников по оружию и облегчить самим себе борьбу с общим врагом, создатель Польского государства маршал Юзеф Пилсудский отправил их в концлагеря, освободив от этой участи лишь «технических специалистов», с которыми в польской армии был «напряг» - летчиков, автоброневые, инженерные команды и часть казаков.

Тех же, кто попал в концлагеря, как свидетельствуют архивные документы, почти не кормили и не оказывали медицинскую помощь. Лагерная охрана свирепствовала: она не только ограбила интернированных, но и нередко жестоко избивала их. В результате, смертность была ужасающа: к августу 1920 года, пока выживших не отправили к Врангелю, вымерло не менее четырех тысяч человек. Можно сделать выводы о том, какие ужасы творились в польских концлагерях, если там умирали даже молодые генералы, такие как терский казачий генерал-майор Слесарев.

Ситуация была настолько вопиющей, что даже ярый противник большевиков Борис Савинков в своём письме к Пилсудскому о бедственном положении офицеров и добровольцев интернированных белогвардейских армий в польских лагерях от 21 декабря 1920 года вынужден был униженно просить: «Я почтительно прошу Вас, господин Глава государства, не отказать и отдать необходимые приказы, чтобы была облегчена судьба людей, которые с оружием в руках разделили с героической польской армией тяжести и славу войны» (с. 458).

Примерно так же, как с пленными красноармейцами, обращались и с белой армией Юденича, вынужденной отступить в Прибалтику. Через границу пропускали мелкими группами, потом отбирали оружие, еще через километр все ценные вещи, а затем и одежду. Так что, как выразился кто-то из историков, били не по «идеологическому паспорту», а просто по русскому лицу.

А вот что писал в своих мемуарах о жестокой и дикой русофобии поляков на русских землях, отошедших к Польше по Рижскому договору 1921 года, командующий Добровольческой армией Антон Иванович Деникин, по происхождению наполовину поляк, родившийся и проведший юные годы в Польше: «Поляки начали искоренять в них всякие признаки русской культуры и гражданственности, упразднили вовсе русскую школу и особенно ополчились на русскую церковь. Мало того, началось закрытие и разрушение православных храмов» (А. Деникин. «Путь русского офицера», с. 14).

В Польше в те годы было уничтожено 114 православных церквей, в том числе, был взорван уникальный по своей культурной значимости варшавский кафедральный собор святого Александра Невского, имевший в своем собрании более десяти тысяч произведений и предметов мировой художественной ценности. Оправдывая это варварское деяние, газета «Голос Варшавски» писала, что «уничтожив храм, тем самым мы доказали свое превосходство над Россией, свою победу над нею»…

Проблема - не «чисто историческая»!

Кто-то скажет: зачем ворошить прошлое? Но в том-то и дело, что польская сторона, несмотря на бесспорные факты бесчеловечного отношения к пленным красноармейцам в 1919-1922 годах, до сих пор официально не признает своей ответственности за их гибель в польском плену и категорически отвергает любые обвинения по этому поводу в свой адрес.

Особое возмущение поляков вызывают попытки провести параллели между нацистскими концентрационными лагерями и польскими лагерями для военнопленных. Но, как видите, оснований для подобных сравнений более чем достаточно.

В качестве своеобразной «индульгенции» в вопросе массовой гибели пленных красноармейцев на территории Польши, польские историки пытаются представить цитировавшийся выше российско-польский сборник документов и материалов «Красноармейцы в польском плену в 1919 - 1922 гг.». Утверждается, что: «Достигнутое согласие исследователей (российских и польских составителей сборника. - И.К.) в отношении количества умерших в польском плену красноармейцев…закрывает возможность политических спекуляций на теме, проблема переходит в разряд чисто исторических…» (А.Памятных. «Новая Польша», N10, 2005).

Однако, как справедливо пишут российские историки Владислав Швед и Сергей Стрыгин, изучение документов сборника «Красноармейцы в польском плену в 1919 - 1922 гг.» раскрывает картину такого дикого варварства польской стороны по отношению к пленным красноармейцам, что о переходе этой проблемы в «разряд чисто исторических» не может быть и речи! Более того, размещенные в сборнике документы неопровержимо свидетельствуют о том, что «в отношении военнопленных советских красноармейцев, прежде всего, этнических русских и евреев, польские власти проводили политику истребления голодом и холодом, розгой и пулей. Подобные действия Нюрнбергский трибунал в 1946 г. квалифицировал, как «Военные преступления. Убийства и жестокое обращение с военнопленными». Явно выраженная национальная направленность такой преступной политики вынуждает ставить вопрос о наличии в действиях польских властей признаков геноцида».

Вывод жёсткий, но вполне заслуживающий широкого общественного резонанса в России. Почему? Да по абсолютно простой человеческой причине: защищая память о своих предках, претерпевших жуткие издевательства в польском плену, мы добиваемся не только восстановления исторической и человеческой справедливости, но и уважения к себе, к своей Отчизне.

Что же до польских политиков, для которых «война с Россией продолжается», то им остаётся лишь напомнить: всякий раз, когда Польша подключалась к антироссийским действиям Запада или стимулировала его на такие действия, она проигрывала.

Как дальше будут развиваться отношения между нашими народами и странами? У меня на этот вопрос нет чёткого ответа. Почему? Вовсе не потому, что я считаю, что нас вечно будут разделять темы Катыни и Тухоли. Мертвых не воскресишь, вечная им память - и польским офицерам, и красноармейцам. Страдания, которые они претерпели, давно уже примирили их Там, на Небесах.

А вот как скоро состоится примирение их потомков? И состоится ли?

Не знаю. Лишь как повод для серьёзных и отнюдь не наводящих на радужные перспективы размышлений могу процитировать высказывание современного польского писателя и поэта (и, кстати, переводчика русской поэзии) Ярослава Рымкевича о русском народе, опубликованное в выходящем на русском языке журнале «Новая Польша» (N10, 2008 г.):

«Иногда мне кажется, что народ, причинивший своим соседям и всему человечеству столько зла, угнетавший и истреблявший литовцев, татар, поляков, чеченцев — да, собственно, все соседние народы — вообще не имеет права существовать. И что факта его существования не оправдывают, а его ужасных вин не могут искупить даже те великие и прекрасные творения, которые он дал миру: творения Пушкина, Тютчева, Рахманинова, Мандельштама, Прокофьева, Шостаковича (...) А иногда я думаю о русских с огромной любовью и огромной болью, вспоминая, что это народ многострадальный, втянутый в шестерни истории и нечеловечески истерзанный ими. Если это так (...) то надо с изумлением и даже восхищением взирать на то, что несмотря на все перенесенные им страдания он сумел породить Тютчева и Мандельштама (...) Я знаю точно, что история отношений России и Польши еще не закончена, что в ней еще произойдет немало плохого и страшного. Это совершенно очевидно, ибо в истории вообще, как правило, происходят плохие и страшные вещи, а вещи радостные и приятные случаются редко».

Откровеннее не скажешь…

Если внимательно следить за сообщениями СМИ, то нетрудно заметить, что в последнее время отношения России и Польши резко обострились. Причина всё та же - Польшу злят русские уроки истории.