У народа, многократно переживавшего кризисы, возрождение, стабильность и застой, всегда есть возможность обрести воодушевление на борьбу с трудностями, внимательно всмотревшись в собственное прошлое. Для выхода из кризиса, очень важно поддержать правильное общественное настроение. В моменты кризисов верующие люди находят силы в уповании на Бога, но для тех, кто находится в "церковном притворе", очень важно иметь объединяющий и обнадеживающий исторический пример. Н.А. Бердяев, рассуждая о смысле истории, обращал внимание исследователей на два составляющих это понятие элемента: во-первых, "историзм" - то, что пишут историки по заказу существующей власти, во-вторых, "историческое" - то, что называется объективными следами эпохи: письма, предметы обихода, устное творчество, сохранившееся в сказках, преданиях, песнях и былинах.
В поисках опоры для выхода из кризиса, некоторые обращаются во внешнее прошлое, например, на запад (тезис: "Мы такие же, как все, только пошли не туда, выйдем из кризиса вместе со всеми"), другие - в определенный сегмент внутреннего недалекого прошлого (тезис: "Ведь была же стабильная предсказуемая жизнь и сильная держава! Выход из кризиса - в реставрации!"). И те, и другие впадают в односторонность, связанную с внеисторическим взглядом, выдергивающим из целостного полотна истории небольшие лоскутки.
Во-первых, видеть свое будущее в чужом прошлом можно только обманывая себя или лукавя. Для простого сравнения можно обратиться к медицине. В медицинской трансплантологии основное внимание при пересадке органов уделяется не тому, насколько дееспособен орган донора (хотя это, безусловно, чрезвычайно важно), а тому, насколько соответствуют биохимические параметры донора соответствующим параметрам организма, в который осуществляют пересадку. В противном случае - либо смерть, либо полная зависимость от внешних организму приборов. Та же закономерность проявляется и в общественных организмах, только вместо капельницы с физраствором - капельница с зелеными бумажками, не обеспеченными реальными товарами и услугами.
Ошибочность второй точки зрения, опирающейся на один из временных отрезков прошлого, содержится в исключении этого сегмента, пусть даже составляющего целую эпоху, из целостного временного процесса, состоящего из приливов и отливов созидательного начала народа. Такой взгляд рассматривает излюбленный отрезок времени не как органически вытекающий из предшествующих колебаний, его утрату - не как результат закономерного хода событий, а современность видит не в естественном продолжении предшествующей жизни. В действительности, это - типичные повороты одной и той же судьбы, что мы проиллюстрируем ниже на простых примерах.
Древнейшая особенность русского национального характера - в самозабвенной отзывчивости на одну из сторон жизни или один из идеалов другого народа. Эта отзывчивость проявляется в периодически реализующемся стремлении "отречься от старого мира", затем "разрушить его до основания", а затем построить "новый мир", в основе которого - чужая идея высшей справедливости. Но когда внешнее заимствование вместе с "идеальными" сторонами начинает проявлять несовместимые с русским духом черты, начинаются смуты и кризисы, в ходе которых, окончательно развенчивается внешний идеал или заимствованная форма ведения хозяйства. Затем восстанавливается то же самое, от чего отрекались, но переименованное и переиначенное, чтобы "сохранить лицо". Закономерность эта повторяется вновь и вновь, соответствующим образом отражаясь и в "историзме", и в "историческом".
Остановимся на "историческом", поскольку оно, на наш взгляд, значительно ближе к реальности.
Каждый народ в историко-культурной парадигме - это коллективная личность с вполне определенными отличительными признаками. Образ действия и образ мысли такой коллективной личности персонифицируется, как правило, в различных доминирующих в определенное время героях национальной мифологии. И дядя Сэм, и Зигфрид, и Робин Гуд - собирательные образы народа, создающего эпос.
Для примера сравним Зигфрида и Илью Муромца (см. таблицу).
Для сегодняшней России значительно важнее понять не отличия нашего национального характера, что не вызывает сомнения, а его трансформации на историческом пути. Рассмотрим сравнительно небольшой, с точки зрения глобальной истории, период в жизни государствообразующего народа: примерно в полторы тысячи лет - от Германариха до наших дней. Всмотримся внимательнее в содержание отливов и приливов духовных и жизненных сил нашего народа на этом временном отрезке, включающем языческий и христианский периоды.
Германарих - пожалуй, первое историческое имя, имеющее касательство к отечественной истории, зафиксированное в историческом документе - "Гетике" Иордана (VI в). Хронист пишет о том, что "благороднейший" Германарих покорил множество племен, создал могущественное государство, сравним "по достоинству с Александром Великим" - и потому много авторов воспевали его деяния. Однако ни в исторической, ни в эпической литературе это имя больше не встречается - ни на западе, ни на востоке (точнее, на севере), где он и создал свою легендарную империю. Впрочем, в русском фольклоре имеется персонаж, поразительно похожий на Германариха, совершившего социальный переворот в диких скифских землях. Именно Германарих провел первые "цивилизационные реформы" - реформы рабовладения и работорговли в "отсталой" стране, живущей по родовым законам: покорил или полностью уничтожил разноязыкие племена, до тех пор мирно уживавшиеся на обширных территориях; торговал рабами в черноморских портах; безпощадно расправлялся с непокорными (повелел разорвать конями жену вождя, отказавшегося служить ему); распинал вождей на крестах и деревьях. Ни одно покушение на жизнь Германариха не могло ему повредить - он слыл безсмертным. Кризис наступил, как всегда, неожиданно: смерть свою носитель прогресса нашел на острие меча - покончил с собой в возрасте ста десяти лет, не перенеся предательства любимой племянницы, сбежавшей к вождю восставших на него "свирепых гуннов" и "вероломных росомонов" - к вождю со славянским именем - Болемир. До деталей царь-работорговец, реальный исторический персонаж, напоминает царя Кощея Безсмертного из русских сказок. Тот же эпический код: "что хорошо русскому - немцу смерть"; для запада Германарих - "благороднейший", прогрессивный, создатель империи, для Скифии он - лютый душегуб, алчный грабитель, чахнущий над златом.
Важно еще то, что историческая хроника зафиксировала ряд этнонимов покоренных Германарихом племен: аланы (современные осетины), аэсты (эстонцы), васинабронки (весь, вепсы), морденс (мордва), меренс (меря), тиуде (чудь), венеты (славяне) и ряд других, с тех пор исчезнувших имен. Записано - и не вырубишь топором - имя народа, восставшего на царя Кощея и освободившего "империю" от "благороднейшего" завоевателя - "вероломные росомоны" - росские люди. Впрочем, это имя официальная историческая наука тщательнейшим образом игнорирует.
Перед нами удивительное явление - периодическое переименование народа сторонними наблюдателями и изменение самоназвания. Причем, в "историзме" у официальных историков, это объясняется как "переселение народов". Скифы исчезают, на их место "приходят" непримиримые враги - готы и гунны, говорящие на том же языке и носящие те же имена, что и неизвестно откуда явившиеся на место исчезновения готов и гуннов, сразу многочисленные, обитающие, как и древние скифы, в деревянных городах, славяне. Множество славянских государств - Куявия, Артания, Славия, Поморяния, Порусье, Вендия, Богемия, Моравия, Каринтия и др. - тонут в безвестности, без спора уступая в славе Великой Римской империи франков Карла Великого, прославившегося, впрочем, в основном, геноцидом завоеванных народов. Империя Карла - после смерти "великого" - распадается, а на Востоке в Х веке уже встает исполин, носящий, якобы, пришедшее извне имя "Русь", удивительно напоминающее имя народа, воевавшего еще с Германарихом. Русь Киевская в братоубийственных войнах и нашествиях кочевников - и с востока, и с запада - уступает место Московскому царству, с тем, чтобы имя "Россия" вновь появилось после полного исчезновения в эпоху Смутного времени - и существовало вплоть до нового погружения на дно истории в эпоху Советского Союза. На территории Союза появилась неизвестно откуда взявшаяся после изгнания целого народа - русской элиты (белой армии, казачества и интеллигенции) - новая общность, именующая себя "советский народ". Через некоторое время "советская империя" внезапно рухнула, советский народ куда-то переселился, появилась "независимая" Российская Федерация, на этот раз заселенная явившимися неизвестно откуда "россиянами".
Масштабы страны с древнейших времен таковы, что каждая из революций оказывалась своеобразной "гибелью континента". Вот как падение Российской империи оценивалось о. Сергием Булгаковым: "...Все мы ошеломлены новым погружением Атлантиды в хаос, катастрофической гибелью нашего материка (курсив А.С.), вдруг исчезнувшего с исторической карты...". А вот цитата из работы писателя-историка, творившего в конце "серебряного" века, И.К.Кондратьева: "Славяне носят в истории около двадцати названий... Со 150 года до Р.Х. имя скифов исчезло в истории. Но каким образом оно исчезло? Истребились ли все скифы или переселились куда в Азию? Этот вопрос кидался в глаза, а потому возникали толковники: одни говорили, что сарматы истребили скифов, другие объявили, что они выселились. Истребить народ, живший, по Фукидиду, на пространстве 16000000 кв. стадий, или 640000 кв. верст, - дело невозможное. Переселение же куда-нибудь такого народа составило бы в истории целую эпоху. Но никто о такой эпохе не говорит. Все это объясняется тем, что народ остался на том же месте, но явился под новым именем..."
Нас здесь интересует не закономерность "погружения-всплытия": она описана во многих теоретических моделях, основанных на принципе цикличности. Достаточно вновь вспомнить теорию диалектического противоречия: тождество - различие - противоречие - конфликт - перерыв постепенности. Значительно интереснее для нас проследить, как сам народ осознает себя в различные периоды своего существования на уровне устного народного творчества.
В русском эпосе на выбранном нами отрезке времени - застой, смута и стабильность, представлены, по нашему мнению, исполином Святогором, оборотнем Волхом Всеславьевичем и будущим монахом Ильей Муромцем. Святогор передавал драму могучего народа, утратившего смысл своего существования, а Волх - движение в поисках новой внешней формы своего социального бытия. Эти рассеянность смысла и неопределенность формы "застойного" и "смутного времени" преодолеваются в образе Ильи Муромца. Не удивительно, что в былинах он старше Добрыни, хотя образ его, по мнению специалистов, сложился несколько позже. Застойное и безформенное прошлое в былине об Илье не исчезло, оно проявилось не только сном на печи, но и необходимым тридцатилетним испытанием. На просьбу старцев-волхвов сердце Ильи отзывается желанием помочь. И Господь совершает чудо: "А слава да слава, слава Господу! А дал Господь Бог мне хожденьице. А Господь ми в руках ли вложеньице!". Во Христе обретает новый смысл чудесное начало. Волхвы, получив из глубины русского духа, Духа Божия, полную чару живой воды народной веры, преображаются в Богоносное старчество (впервые встав на ноги, Илья крестится на икону с образами святых отцов). Следующим шагом происходит преображение и самого народа. Илья, по указанию старцев, опускается в "погреба славны глубоки" и сам выпивает полную чару. Он обретает силу исполина Святогора, может повернуть землю. Но Святогор странствует, не имея цели. Третий раз опускается Илья в символическую купель. Теперь сила его определена.
"А ведь и живи, Илья, да будешь воином!
А на земле тебе ведь смерть буде не писана,
А во боях тебе ли смерть буде не писана...
А благословили они да Илью Муромца,
А распростились с Ильей...".
С нашей точки зрения, в этом эпизоде (реально складывающемся несколько столетий) зафиксирован момент, который в повседневной личной жизни отдельные люди определяют как "возвращение в себя". Очевидно, что выйти из себя и прийти в себя может не только отдельный человек, но и коллективная личность. Образ Ильи показывает нам, как пришел в себя после кризиса веры народ, преобразившись в крещенской купели в рамках христианской эпохи.
Понимание окружающей нас действительности посредством опоры на героев эпоса, фокусирующих состояние народа в период застоя, в переходный период и в период стабильности, - единственный путь, имеющий культурно-историческую почву. Здесь, на наш взгляд, мы выходим на один из немногих путей, минующих призрачность и безпочвенность в оценках реальности. При таком взгляде нет повода обвинять заказного историка в заведомой подтасовке фактов, чтобы обелить и возвысить очередного правителя и ошельмовать народ. Такой подход является чрезвычайно важным прикладным инструментом, для формирования ключевых смыслов антикризисных медиатекстов. Социально-ответственные предприниматели и руководители СМИ, поддерживающие журналистов и режиссеров, восстанавливающих эпический идеал в медиапространстве, помогут оздоровлению экономики и своему бизнесу во много крат больше, чем их коллеги работающие только в коммерческой сфере.
Кроме того, обращение к общим вопросам соответствует духу времени. Дж.Апдайк, Г.Гессе, Д.Мережковский, Ж.Жироду, Т.Уайлдер, Дж.Джойс, А.Миллер, А.Камю, Ж.П.Сартр, Ж.Ануй, Т.Манн и многие другие художники с мировым именем неоднократно обращались к древности, чтобы лучше понять современность.
Обобщая сказанное выше, можно заключить, что наше предложение по возвращению на реальную почву, позволяющую понять причину кризиса и способ его преодоления, заключается в глобально-историческом анализе того, как коллективная личность, фокусирующая религиозный идеал, отражается в национальном эпосе. Дистанцирование населения по отношению к традиционной для себя культуре, стремительное вымирание, рост всех форм социальных отклонений - симптомы "сна" коллективной личности. Мы знаем об этом времени - времени Волха. В Россию в такие периоды устремляются самозванцы и учителя "цивилизованной" жизни. В оплату за "науку" культуртрегеры вывозят ресурсы и рабов, стравливают удельных князьков, раздувают национальную рознь. Элемент Волха-оборотня многопартиен и телегиничен. Он совершенно искренне отстаивает противоположные точки зрения, потому что не имеет своей. Положительный полюс тенденции Волха - в ее виртуальности. Все болезненное и антагонистическое в социальном организме и враждебное вне его, ощущая безнаказанность, всплывает на поверхность, бряцая оружием, приближается к границам и приобретает ясные очертания. Создается иллюзия, что нас почти нет. Скрытое течение болезни сменяется острой кризисной формой... но время Ильи еще не пришло: он еще спит.
Сон коллективной личности закончится, когда за церковной оградой окажется "малая закваска", необходимая для пробуждения народа. По нашим данным, около 14% старшеклассников Московской области самоидентифицировали себя с Православием в 1989 году. По данным 2009 года, таких ребят стало более 75%. Это - несмотря на вулканическую вестернизацию медиапространства и проникновение в общественное сознание принципов социал-дарвинизма. Значит, пробуждение Ильи не за горами.
Очень важно поддержать этот процесс, развивая новые формы духовного и социального объединения людей. Одним из ярких успешных примеров приложения усилий в этой области может быть возрождение в России строительства обыденных храмов. Всероссийский проект, начатый, по благословению недавно почившего святейшего Патриарха Алексия II, Российским Клубом Православных Меценатов, стал сегодня международным движением. Возводимые за один день храмы, посвященные святым, чей духовный (нередко и ратный) подвиг воодушевляет, прежде всего, молодых людей, призваны стать важным источником духовного пробуждения и объединения народа в условиях кризиса.
Для христианина смысл истории его народа и всего человечества заключается во Христе. Для чего Господь подарил нашему народу именно такие черты национального характера, огромные просторы, способности и возможности, является тайной, перед которой останавливается человеческий разум. Хотелось бы верить, что в замыслах Божьих о Святой Руси, история которой дает нам примеры сочетания самозабвенной отзывчивости с абсолютным консерватизмом, есть и Замысел о принятии и сохранении до последних времен всей полноты истинной веры.
Обобщая изложенное, необходимо сказать, что Российский кризис совпадает с мировым, но имеет иную культурно-историческую природу. В связи с этим осознаются как важные два направления работы, не развивая которые невозможно преодолеть кризис:
Во-первых, необходимо создавать православные медиа-агентства, киностудии, Интернет-порталы, издательства, целенаправленно формирующие в качестве ключевого смысла медиатекстов героический идеал, исторически и духовно связанный с русским эпосом. Этим агентствам необходимо использовать электронные средства репрезентации, доступные и привычные для "церковного притвора" - самой массовой части православно ориентированной аудитории. Люди притвора самоидентифицируют себя с Православем, но еще не переступили церковный порог. Во-вторых, необходимо всячески поддерживать существующие приходы и развивать новые формы церковного строительства (особенно обыденные храмы, прежде всего, в "спальных районах" и в российской глубинке). Такие храмы будут развивать систему церковно-приходских школ для детей и взрослых, а также сеть социальной диаконии (включая создание при храмах общественных центров занятости, мини-производств, сельхозобщин и т. д.).
Мы верим, что новые формы адресного церковного строительства и изменение духовного качества медиапространства (через новый эпос к христианскому), с помощью Божьей, помогут создать необходимые условия для успешного выхода России из духовного и социально-экономического кризиса.
Салмин Андрей Юрьевич, советник Председателя Правления Российского Клуба Православных Меценатов, руководитель социологической лаборатории РКПМ (в прошлом с.н.с. Института социологии РАН)
Литература
1. Былины. В 2-х томах. М.: Художественная литература, 1958.
2. Вехи. Из глубины. Сборник статей о русской революции. - М.: Правда, 1991.
3. Иордан. О происхождении и деяниях Гетов. СПб.: Алетейя, 1997.
4. Кондратьев И.К. Бич Божий. Божье знамение. - М.: Панорама, 1994.
5. Русские народные сказки. Сб. А.Н.Афанасьева. М: Детская литература, 1992.
6. Элиаде М. Аспекты мифа. /Пер. с фр./ - М.: Академический проект, 2000.
В поисках опоры для выхода из кризиса, некоторые обращаются во внешнее прошлое, например, на запад (тезис: "Мы такие же, как все, только пошли не туда, выйдем из кризиса вместе со всеми"), другие - в определенный сегмент внутреннего недалекого прошлого (тезис: "Ведь была же стабильная предсказуемая жизнь и сильная держава! Выход из кризиса - в реставрации!"). И те, и другие впадают в односторонность, связанную с внеисторическим взглядом, выдергивающим из целостного полотна истории небольшие лоскутки.
Во-первых, видеть свое будущее в чужом прошлом можно только обманывая себя или лукавя. Для простого сравнения можно обратиться к медицине. В медицинской трансплантологии основное внимание при пересадке органов уделяется не тому, насколько дееспособен орган донора (хотя это, безусловно, чрезвычайно важно), а тому, насколько соответствуют биохимические параметры донора соответствующим параметрам организма, в который осуществляют пересадку. В противном случае - либо смерть, либо полная зависимость от внешних организму приборов. Та же закономерность проявляется и в общественных организмах, только вместо капельницы с физраствором - капельница с зелеными бумажками, не обеспеченными реальными товарами и услугами.
Ошибочность второй точки зрения, опирающейся на один из временных отрезков прошлого, содержится в исключении этого сегмента, пусть даже составляющего целую эпоху, из целостного временного процесса, состоящего из приливов и отливов созидательного начала народа. Такой взгляд рассматривает излюбленный отрезок времени не как органически вытекающий из предшествующих колебаний, его утрату - не как результат закономерного хода событий, а современность видит не в естественном продолжении предшествующей жизни. В действительности, это - типичные повороты одной и той же судьбы, что мы проиллюстрируем ниже на простых примерах.
Древнейшая особенность русского национального характера - в самозабвенной отзывчивости на одну из сторон жизни или один из идеалов другого народа. Эта отзывчивость проявляется в периодически реализующемся стремлении "отречься от старого мира", затем "разрушить его до основания", а затем построить "новый мир", в основе которого - чужая идея высшей справедливости. Но когда внешнее заимствование вместе с "идеальными" сторонами начинает проявлять несовместимые с русским духом черты, начинаются смуты и кризисы, в ходе которых, окончательно развенчивается внешний идеал или заимствованная форма ведения хозяйства. Затем восстанавливается то же самое, от чего отрекались, но переименованное и переиначенное, чтобы "сохранить лицо". Закономерность эта повторяется вновь и вновь, соответствующим образом отражаясь и в "историзме", и в "историческом".
Остановимся на "историческом", поскольку оно, на наш взгляд, значительно ближе к реальности.
Каждый народ в историко-культурной парадигме - это коллективная личность с вполне определенными отличительными признаками. Образ действия и образ мысли такой коллективной личности персонифицируется, как правило, в различных доминирующих в определенное время героях национальной мифологии. И дядя Сэм, и Зигфрид, и Робин Гуд - собирательные образы народа, создающего эпос.
Для примера сравним Зигфрида и Илью Муромца (см. таблицу).Для сегодняшней России значительно важнее понять не отличия нашего национального характера, что не вызывает сомнения, а его трансформации на историческом пути. Рассмотрим сравнительно небольшой, с точки зрения глобальной истории, период в жизни государствообразующего народа: примерно в полторы тысячи лет - от Германариха до наших дней. Всмотримся внимательнее в содержание отливов и приливов духовных и жизненных сил нашего народа на этом временном отрезке, включающем языческий и христианский периоды.
Германарих - пожалуй, первое историческое имя, имеющее касательство к отечественной истории, зафиксированное в историческом документе - "Гетике" Иордана (VI в). Хронист пишет о том, что "благороднейший" Германарих покорил множество племен, создал могущественное государство, сравним "по достоинству с Александром Великим" - и потому много авторов воспевали его деяния. Однако ни в исторической, ни в эпической литературе это имя больше не встречается - ни на западе, ни на востоке (точнее, на севере), где он и создал свою легендарную империю. Впрочем, в русском фольклоре имеется персонаж, поразительно похожий на Германариха, совершившего социальный переворот в диких скифских землях. Именно Германарих провел первые "цивилизационные реформы" - реформы рабовладения и работорговли в "отсталой" стране, живущей по родовым законам: покорил или полностью уничтожил разноязыкие племена, до тех пор мирно уживавшиеся на обширных территориях; торговал рабами в черноморских портах; безпощадно расправлялся с непокорными (повелел разорвать конями жену вождя, отказавшегося служить ему); распинал вождей на крестах и деревьях. Ни одно покушение на жизнь Германариха не могло ему повредить - он слыл безсмертным. Кризис наступил, как всегда, неожиданно: смерть свою носитель прогресса нашел на острие меча - покончил с собой в возрасте ста десяти лет, не перенеся предательства любимой племянницы, сбежавшей к вождю восставших на него "свирепых гуннов" и "вероломных росомонов" - к вождю со славянским именем - Болемир. До деталей царь-работорговец, реальный исторический персонаж, напоминает царя Кощея Безсмертного из русских сказок. Тот же эпический код: "что хорошо русскому - немцу смерть"; для запада Германарих - "благороднейший", прогрессивный, создатель империи, для Скифии он - лютый душегуб, алчный грабитель, чахнущий над златом.
Важно еще то, что историческая хроника зафиксировала ряд этнонимов покоренных Германарихом племен: аланы (современные осетины), аэсты (эстонцы), васинабронки (весь, вепсы), морденс (мордва), меренс (меря), тиуде (чудь), венеты (славяне) и ряд других, с тех пор исчезнувших имен. Записано - и не вырубишь топором - имя народа, восставшего на царя Кощея и освободившего "империю" от "благороднейшего" завоевателя - "вероломные росомоны" - росские люди. Впрочем, это имя официальная историческая наука тщательнейшим образом игнорирует.
Перед нами удивительное явление - периодическое переименование народа сторонними наблюдателями и изменение самоназвания. Причем, в "историзме" у официальных историков, это объясняется как "переселение народов". Скифы исчезают, на их место "приходят" непримиримые враги - готы и гунны, говорящие на том же языке и носящие те же имена, что и неизвестно откуда явившиеся на место исчезновения готов и гуннов, сразу многочисленные, обитающие, как и древние скифы, в деревянных городах, славяне. Множество славянских государств - Куявия, Артания, Славия, Поморяния, Порусье, Вендия, Богемия, Моравия, Каринтия и др. - тонут в безвестности, без спора уступая в славе Великой Римской империи франков Карла Великого, прославившегося, впрочем, в основном, геноцидом завоеванных народов. Империя Карла - после смерти "великого" - распадается, а на Востоке в Х веке уже встает исполин, носящий, якобы, пришедшее извне имя "Русь", удивительно напоминающее имя народа, воевавшего еще с Германарихом. Русь Киевская в братоубийственных войнах и нашествиях кочевников - и с востока, и с запада - уступает место Московскому царству, с тем, чтобы имя "Россия" вновь появилось после полного исчезновения в эпоху Смутного времени - и существовало вплоть до нового погружения на дно истории в эпоху Советского Союза. На территории Союза появилась неизвестно откуда взявшаяся после изгнания целого народа - русской элиты (белой армии, казачества и интеллигенции) - новая общность, именующая себя "советский народ". Через некоторое время "советская империя" внезапно рухнула, советский народ куда-то переселился, появилась "независимая" Российская Федерация, на этот раз заселенная явившимися неизвестно откуда "россиянами".
Масштабы страны с древнейших времен таковы, что каждая из революций оказывалась своеобразной "гибелью континента". Вот как падение Российской империи оценивалось о. Сергием Булгаковым: "...Все мы ошеломлены новым погружением Атлантиды в хаос, катастрофической гибелью нашего материка (курсив А.С.), вдруг исчезнувшего с исторической карты...". А вот цитата из работы писателя-историка, творившего в конце "серебряного" века, И.К.Кондратьева: "Славяне носят в истории около двадцати названий... Со 150 года до Р.Х. имя скифов исчезло в истории. Но каким образом оно исчезло? Истребились ли все скифы или переселились куда в Азию? Этот вопрос кидался в глаза, а потому возникали толковники: одни говорили, что сарматы истребили скифов, другие объявили, что они выселились. Истребить народ, живший, по Фукидиду, на пространстве 16000000 кв. стадий, или 640000 кв. верст, - дело невозможное. Переселение же куда-нибудь такого народа составило бы в истории целую эпоху. Но никто о такой эпохе не говорит. Все это объясняется тем, что народ остался на том же месте, но явился под новым именем..."
Нас здесь интересует не закономерность "погружения-всплытия": она описана во многих теоретических моделях, основанных на принципе цикличности. Достаточно вновь вспомнить теорию диалектического противоречия: тождество - различие - противоречие - конфликт - перерыв постепенности. Значительно интереснее для нас проследить, как сам народ осознает себя в различные периоды своего существования на уровне устного народного творчества.
В русском эпосе на выбранном нами отрезке времени - застой, смута и стабильность, представлены, по нашему мнению, исполином Святогором, оборотнем Волхом Всеславьевичем и будущим монахом Ильей Муромцем. Святогор передавал драму могучего народа, утратившего смысл своего существования, а Волх - движение в поисках новой внешней формы своего социального бытия. Эти рассеянность смысла и неопределенность формы "застойного" и "смутного времени" преодолеваются в образе Ильи Муромца. Не удивительно, что в былинах он старше Добрыни, хотя образ его, по мнению специалистов, сложился несколько позже. Застойное и безформенное прошлое в былине об Илье не исчезло, оно проявилось не только сном на печи, но и необходимым тридцатилетним испытанием. На просьбу старцев-волхвов сердце Ильи отзывается желанием помочь. И Господь совершает чудо: "А слава да слава, слава Господу! А дал Господь Бог мне хожденьице. А Господь ми в руках ли вложеньице!". Во Христе обретает новый смысл чудесное начало. Волхвы, получив из глубины русского духа, Духа Божия, полную чару живой воды народной веры, преображаются в Богоносное старчество (впервые встав на ноги, Илья крестится на икону с образами святых отцов). Следующим шагом происходит преображение и самого народа. Илья, по указанию старцев, опускается в "погреба славны глубоки" и сам выпивает полную чару. Он обретает силу исполина Святогора, может повернуть землю. Но Святогор странствует, не имея цели. Третий раз опускается Илья в символическую купель. Теперь сила его определена.
"А ведь и живи, Илья, да будешь воином!
А на земле тебе ведь смерть буде не писана,
А во боях тебе ли смерть буде не писана...
А благословили они да Илью Муромца,
А распростились с Ильей...".
С нашей точки зрения, в этом эпизоде (реально складывающемся несколько столетий) зафиксирован момент, который в повседневной личной жизни отдельные люди определяют как "возвращение в себя". Очевидно, что выйти из себя и прийти в себя может не только отдельный человек, но и коллективная личность. Образ Ильи показывает нам, как пришел в себя после кризиса веры народ, преобразившись в крещенской купели в рамках христианской эпохи.
Понимание окружающей нас действительности посредством опоры на героев эпоса, фокусирующих состояние народа в период застоя, в переходный период и в период стабильности, - единственный путь, имеющий культурно-историческую почву. Здесь, на наш взгляд, мы выходим на один из немногих путей, минующих призрачность и безпочвенность в оценках реальности. При таком взгляде нет повода обвинять заказного историка в заведомой подтасовке фактов, чтобы обелить и возвысить очередного правителя и ошельмовать народ. Такой подход является чрезвычайно важным прикладным инструментом, для формирования ключевых смыслов антикризисных медиатекстов. Социально-ответственные предприниматели и руководители СМИ, поддерживающие журналистов и режиссеров, восстанавливающих эпический идеал в медиапространстве, помогут оздоровлению экономики и своему бизнесу во много крат больше, чем их коллеги работающие только в коммерческой сфере.
Кроме того, обращение к общим вопросам соответствует духу времени. Дж.Апдайк, Г.Гессе, Д.Мережковский, Ж.Жироду, Т.Уайлдер, Дж.Джойс, А.Миллер, А.Камю, Ж.П.Сартр, Ж.Ануй, Т.Манн и многие другие художники с мировым именем неоднократно обращались к древности, чтобы лучше понять современность.
Обобщая сказанное выше, можно заключить, что наше предложение по возвращению на реальную почву, позволяющую понять причину кризиса и способ его преодоления, заключается в глобально-историческом анализе того, как коллективная личность, фокусирующая религиозный идеал, отражается в национальном эпосе. Дистанцирование населения по отношению к традиционной для себя культуре, стремительное вымирание, рост всех форм социальных отклонений - симптомы "сна" коллективной личности. Мы знаем об этом времени - времени Волха. В Россию в такие периоды устремляются самозванцы и учителя "цивилизованной" жизни. В оплату за "науку" культуртрегеры вывозят ресурсы и рабов, стравливают удельных князьков, раздувают национальную рознь. Элемент Волха-оборотня многопартиен и телегиничен. Он совершенно искренне отстаивает противоположные точки зрения, потому что не имеет своей. Положительный полюс тенденции Волха - в ее виртуальности. Все болезненное и антагонистическое в социальном организме и враждебное вне его, ощущая безнаказанность, всплывает на поверхность, бряцая оружием, приближается к границам и приобретает ясные очертания. Создается иллюзия, что нас почти нет. Скрытое течение болезни сменяется острой кризисной формой... но время Ильи еще не пришло: он еще спит.
Сон коллективной личности закончится, когда за церковной оградой окажется "малая закваска", необходимая для пробуждения народа. По нашим данным, около 14% старшеклассников Московской области самоидентифицировали себя с Православием в 1989 году. По данным 2009 года, таких ребят стало более 75%. Это - несмотря на вулканическую вестернизацию медиапространства и проникновение в общественное сознание принципов социал-дарвинизма. Значит, пробуждение Ильи не за горами.
Очень важно поддержать этот процесс, развивая новые формы духовного и социального объединения людей. Одним из ярких успешных примеров приложения усилий в этой области может быть возрождение в России строительства обыденных храмов. Всероссийский проект, начатый, по благословению недавно почившего святейшего Патриарха Алексия II, Российским Клубом Православных Меценатов, стал сегодня международным движением. Возводимые за один день храмы, посвященные святым, чей духовный (нередко и ратный) подвиг воодушевляет, прежде всего, молодых людей, призваны стать важным источником духовного пробуждения и объединения народа в условиях кризиса.
Для христианина смысл истории его народа и всего человечества заключается во Христе. Для чего Господь подарил нашему народу именно такие черты национального характера, огромные просторы, способности и возможности, является тайной, перед которой останавливается человеческий разум. Хотелось бы верить, что в замыслах Божьих о Святой Руси, история которой дает нам примеры сочетания самозабвенной отзывчивости с абсолютным консерватизмом, есть и Замысел о принятии и сохранении до последних времен всей полноты истинной веры.
Обобщая изложенное, необходимо сказать, что Российский кризис совпадает с мировым, но имеет иную культурно-историческую природу. В связи с этим осознаются как важные два направления работы, не развивая которые невозможно преодолеть кризис:
Во-первых, необходимо создавать православные медиа-агентства, киностудии, Интернет-порталы, издательства, целенаправленно формирующие в качестве ключевого смысла медиатекстов героический идеал, исторически и духовно связанный с русским эпосом. Этим агентствам необходимо использовать электронные средства репрезентации, доступные и привычные для "церковного притвора" - самой массовой части православно ориентированной аудитории. Люди притвора самоидентифицируют себя с Православем, но еще не переступили церковный порог. Во-вторых, необходимо всячески поддерживать существующие приходы и развивать новые формы церковного строительства (особенно обыденные храмы, прежде всего, в "спальных районах" и в российской глубинке). Такие храмы будут развивать систему церковно-приходских школ для детей и взрослых, а также сеть социальной диаконии (включая создание при храмах общественных центров занятости, мини-производств, сельхозобщин и т. д.).
Мы верим, что новые формы адресного церковного строительства и изменение духовного качества медиапространства (через новый эпос к христианскому), с помощью Божьей, помогут создать необходимые условия для успешного выхода России из духовного и социально-экономического кризиса.
Салмин Андрей Юрьевич, советник Председателя Правления Российского Клуба Православных Меценатов, руководитель социологической лаборатории РКПМ (в прошлом с.н.с. Института социологии РАН)
Литература
1. Былины. В 2-х томах. М.: Художественная литература, 1958.
2. Вехи. Из глубины. Сборник статей о русской революции. - М.: Правда, 1991.
3. Иордан. О происхождении и деяниях Гетов. СПб.: Алетейя, 1997.
4. Кондратьев И.К. Бич Божий. Божье знамение. - М.: Панорама, 1994.
5. Русские народные сказки. Сб. А.Н.Афанасьева. М: Детская литература, 1992.
6. Элиаде М. Аспекты мифа. /Пер. с фр./ - М.: Академический проект, 2000.
