Мы и сами не замечаем, как проходит жизнь - все спешим, едим на ходу, работаем второпях, и мысли тоже куда-то суетливо спешат, да и мысли какие-то куцые... А глаза не видят ни синего неба над головой, ни бледно-зеленую травинку, пробившуюся сквозь трещину в асфальте... Мы раздражаемся на жизнь и друг на друга и сами не знаем, что в нашем дурном настроении не виновата ни природа, ни люди - просто сердце требует покоя. Но как самому себе в этом сознаться? И поэтому однажды летом, четыре года тому назад, я без особой охоты оторвалась от своих "очень важных" дел и отправилась вместе с паломниками в женский Покрово-Тервинический монастырь, что расположен неподалёку от Лодейного Поля. "Монастырь Покрова Божией Матери, - пояснила мне, неразумной, еще в автобусе соседка, Валентина Константиновна. - Там и икона Богоматери есть чудотворная".
Едва шагнув за монастырские ворота, мы увидели стоящую на ступенях храма монашествующую с огромной охапкой бордовых гладиолусов. "Их сто-олько!", - говорила она кому-то с широкой улыбкой. И мы, ответно ей улыбнувшись, пошли в храм. Он был полон цветов - стоящих в вазах перед иконами бордовых и алых, и бледно-розовых - ими были расписаны стены. И вообще - было розово, голубо, нарядно и удивительно чисто, не стерильной больничной хлорированной чистотой, а какой-то уютной и...торжественной. На почетном месте висела та самая чудотворная икона - "Умиление" - Младенец прижимается к Матери щекой. Оклад был увешан цепочками, крестиками, кольцами и даже часами, которые оставили здесь получившие исцеление женщины.
В трапезной (куда мы отправились вскоре после прибытия) было так же чисто и светло, стены тоже покрыты росписью, а на востоке был алтарь - трапезная была в тоже время и храмом. Там нас накормили фантастически вкусной гречневой кашей и напоили ароматным монастырским чаем.
"Ну как, красивая церковь? - спросила нас насельница монастыря, матушка Антония. - А всего десять лет назад здесь ничего не было. Когда сюда в девяносто первом году приехали первые две инокини, от храма были только стены. Вместо алтаря и росписей - горы мусора, который приходилось вывозить на грузовике. Все делали своими силами, а откуда их было взять, когда одной инокине было шестьдесят, а второй семьдесят? Не иначе, Бог помогал. Ну и отец Лукиан, наш духовник, тоже молодец. Сам он настоятель Александро-Свирского монастыря, но находит время, ищет спонсоров, умудряется людей как-то заинтересовать. Вот и с церковью придумал. Росписью и иконописью у нас занимаются две инокини, так одна целиком расписывает храм, другая - часовню.
Но все равно без Бога мы ничего не могли бы. И у нас есть основания думать, что Он и Божия Матерь нам помогают. Летом девяносто шестого года, когда вокруг храма шла работа по расчистке территории, над церковью, в ясный солнечный день, появилась перевернутая радуга, которая держалась часа три. Формой этой радуга была схожа с омофором на иконе Покрова Божией Матери.
В первый раз свою заботу о монастыре Богородица проявила еще в девяносто первом году, вскоре после начала его восстановления. Монастырь наш, как видите, находится на горе..."
И действительно, монастырь находился на горе, а точнее, на нескольких высоких холмах. Мы стояли на верхушке самого большого из них, около церкви Покрова Божией Матери. У западного его подножия возвышалось небольшое распятие, а восточный склон был занят грядками и цветочными клумбами. На соседнем холме виднелась небольшая белая (какое здесь все-таки все белоснежное!) часовня, и дальше, за грядками и невысокими постройками, блестело озеро, путь к которому был выложен деревянным тротуаром.
"Монастырь наш на горе, и воды здесь не было. Несколько раз рыли колодцы, ближе к озеру, метров по десять в глубину, но все безуспешно - приходилось воду из озера таскать ведрами, и много - грядки поливать, готовить... И вот настоятельнице, матушке Лукиане, приснился сон - икона Божий Матери "Умиление" и ручеек. Тогда матушка велела рыть колодец в том месте, из которого во сне истекал ручеек. И только три метра прокопали - наткнулись на воду. Уже после обнаружилось, что вода в источнике обладает целебными свойствами. Женщина-предприниматель из Петербурга, которой вода из источника помогла вылечиться, дала денег на постройку над источником часовни в честь Тервенической иконы Божией Матери.
Известен наш источник не только в Ленобласти. Этой зимой к нам приезжала женщина из-под Томска. Она работала на предприятии, где ее облучило радиацией. В результате она заболела лейкемией, болезнью почти неизлечимой. В больнице она прочла книжку "Святые источники России" и решила, что вода, на которую указала Богородица, обязательно ей поможет. Она приехала в Петербург, пришла на автобусную станцию и попросила: "Везите меня в Покрово-Тервенический монастырь". Но по ошибке она попала в Александро-Свирский. Чуть не плакала - ее там еле утешили, говорили - не переживайте, вот у нас мощи святого, это даже лучше. Когда она, наконец, попала к нам, то дождалась вечера, разделась, вылила на себя ведро воды (а было-то это зимой!) и всю ночь оставалась рядом с источником. Молилась, наверно. А наутро она уехала".
В монастыре подивились силе веры болящей. Но какой ответ получила она на свои молитвы, исцелилась ли - неизвестно.
"Еще сегодня к нам приехала паломница и рассказала, как ей помог наш источник. Информация самая свежая. Вам первым рассказываю, - продолжает матушка Антония с улыбкой. - Так вот. У этой женщины на ногах были незаживающие язвы. Она помазала ноги грязью из лужи рядом с колодцем и исцелилась! Так что мы теперь можем грязелечебницу открывать. Правда, грязи у нас больше нет. Та паломница к нам давно приезжала, еще до постройки часовни над источником..."
Через полчаса мы зайдем в часовню и убедимся в справедливости этих слов. Белые стены. Мраморный пол. Рядом с колодцем - серебряный поддон, на котором лежат ковш и воронки, чтобы удобнее было переливать воду в бутылки. И не следа грязи.
"Другой случай Божественного покровительства, еще более удивительный, связан с монастырской землей. Полей у монастыря сначала не было. Мы попросили районные власти отдать монастырю пустующую колхозную землю, но получили отказ: рядом с озером хотели построить овощеперерабатывающий завод и уже оформили все бумаги, осталось только одну печать поставить. Ну, нет так нет. А на Пасху отец Лукиан и все обитатели монастыря обошли окрестности крестным ходом с чудотворной иконой. И через какое-то время из района приходит такое решение - забирайте себе всю ту землю, которую вы со своей иконой обошли. Знали бы, обошли бы больше", - смеется матушка Антония. - Потом прораб Н., который строительством завода занимался, нам такое рассказал... Выходит он из леса и встречает старика. Тот ему вдруг говорит:
- Отдай эту землю монастырю.
- А ты кто такой? - спросил Н.
- Неважно.
- А как тебя звать?
- Василий.
Тогда Н. на этот разговор обратил очень мало внимания, тем более что уже практически все бумаги были готовы. И поехал в центр, чтобы поставить последнюю печать. Но там, как ни странно, подписывать разрешение отказались. Сказали, надо там еще что-то дооформить. Тогда Н. забеспокоился и сопоставил эту неудачу с тем разговором. А он вообще-то верующий человек, пошел в монастырь. Стал просить матушку, чтобы она ему показала изображения разных святых. И вдруг видит - точно, тот старичок. А это был Василий Великий".
Матушка Антония рассказала, что в монастыре тридцать монахинь и послушниц, из них две - как раз те, что приехали сюда в девяносто первом году. Трудников много. Хозяйство свое - две лошадиные силы (вместо трактора), пятнадцать коров, куры, овцы, поле, огород, цветник. "В этом году огурцы свои вырастили", - похвасталась матушка и, с нашего разрешения, пошла по делам.
Мы же разбрелись кто куда - кто пошел в церковь (как раз начиналась всенощная), кто к святому источнику, кто к озеру... Времени оставалось мало, так как мы приехали только на один день и вечером должны были уезжать.
А когда после вечерней трапезы мы садились в автобус, уезжать не хотелось не мне одной.
Едва шагнув за монастырские ворота, мы увидели стоящую на ступенях храма монашествующую с огромной охапкой бордовых гладиолусов. "Их сто-олько!", - говорила она кому-то с широкой улыбкой. И мы, ответно ей улыбнувшись, пошли в храм. Он был полон цветов - стоящих в вазах перед иконами бордовых и алых, и бледно-розовых - ими были расписаны стены. И вообще - было розово, голубо, нарядно и удивительно чисто, не стерильной больничной хлорированной чистотой, а какой-то уютной и...торжественной. На почетном месте висела та самая чудотворная икона - "Умиление" - Младенец прижимается к Матери щекой. Оклад был увешан цепочками, крестиками, кольцами и даже часами, которые оставили здесь получившие исцеление женщины.
В трапезной (куда мы отправились вскоре после прибытия) было так же чисто и светло, стены тоже покрыты росписью, а на востоке был алтарь - трапезная была в тоже время и храмом. Там нас накормили фантастически вкусной гречневой кашей и напоили ароматным монастырским чаем.
"Ну как, красивая церковь? - спросила нас насельница монастыря, матушка Антония. - А всего десять лет назад здесь ничего не было. Когда сюда в девяносто первом году приехали первые две инокини, от храма были только стены. Вместо алтаря и росписей - горы мусора, который приходилось вывозить на грузовике. Все делали своими силами, а откуда их было взять, когда одной инокине было шестьдесят, а второй семьдесят? Не иначе, Бог помогал. Ну и отец Лукиан, наш духовник, тоже молодец. Сам он настоятель Александро-Свирского монастыря, но находит время, ищет спонсоров, умудряется людей как-то заинтересовать. Вот и с церковью придумал. Росписью и иконописью у нас занимаются две инокини, так одна целиком расписывает храм, другая - часовню.
Но все равно без Бога мы ничего не могли бы. И у нас есть основания думать, что Он и Божия Матерь нам помогают. Летом девяносто шестого года, когда вокруг храма шла работа по расчистке территории, над церковью, в ясный солнечный день, появилась перевернутая радуга, которая держалась часа три. Формой этой радуга была схожа с омофором на иконе Покрова Божией Матери.
В первый раз свою заботу о монастыре Богородица проявила еще в девяносто первом году, вскоре после начала его восстановления. Монастырь наш, как видите, находится на горе..."
И действительно, монастырь находился на горе, а точнее, на нескольких высоких холмах. Мы стояли на верхушке самого большого из них, около церкви Покрова Божией Матери. У западного его подножия возвышалось небольшое распятие, а восточный склон был занят грядками и цветочными клумбами. На соседнем холме виднелась небольшая белая (какое здесь все-таки все белоснежное!) часовня, и дальше, за грядками и невысокими постройками, блестело озеро, путь к которому был выложен деревянным тротуаром.
"Монастырь наш на горе, и воды здесь не было. Несколько раз рыли колодцы, ближе к озеру, метров по десять в глубину, но все безуспешно - приходилось воду из озера таскать ведрами, и много - грядки поливать, готовить... И вот настоятельнице, матушке Лукиане, приснился сон - икона Божий Матери "Умиление" и ручеек. Тогда матушка велела рыть колодец в том месте, из которого во сне истекал ручеек. И только три метра прокопали - наткнулись на воду. Уже после обнаружилось, что вода в источнике обладает целебными свойствами. Женщина-предприниматель из Петербурга, которой вода из источника помогла вылечиться, дала денег на постройку над источником часовни в честь Тервенической иконы Божией Матери.
Известен наш источник не только в Ленобласти. Этой зимой к нам приезжала женщина из-под Томска. Она работала на предприятии, где ее облучило радиацией. В результате она заболела лейкемией, болезнью почти неизлечимой. В больнице она прочла книжку "Святые источники России" и решила, что вода, на которую указала Богородица, обязательно ей поможет. Она приехала в Петербург, пришла на автобусную станцию и попросила: "Везите меня в Покрово-Тервенический монастырь". Но по ошибке она попала в Александро-Свирский. Чуть не плакала - ее там еле утешили, говорили - не переживайте, вот у нас мощи святого, это даже лучше. Когда она, наконец, попала к нам, то дождалась вечера, разделась, вылила на себя ведро воды (а было-то это зимой!) и всю ночь оставалась рядом с источником. Молилась, наверно. А наутро она уехала".
В монастыре подивились силе веры болящей. Но какой ответ получила она на свои молитвы, исцелилась ли - неизвестно.
"Еще сегодня к нам приехала паломница и рассказала, как ей помог наш источник. Информация самая свежая. Вам первым рассказываю, - продолжает матушка Антония с улыбкой. - Так вот. У этой женщины на ногах были незаживающие язвы. Она помазала ноги грязью из лужи рядом с колодцем и исцелилась! Так что мы теперь можем грязелечебницу открывать. Правда, грязи у нас больше нет. Та паломница к нам давно приезжала, еще до постройки часовни над источником..."
Через полчаса мы зайдем в часовню и убедимся в справедливости этих слов. Белые стены. Мраморный пол. Рядом с колодцем - серебряный поддон, на котором лежат ковш и воронки, чтобы удобнее было переливать воду в бутылки. И не следа грязи.
"Другой случай Божественного покровительства, еще более удивительный, связан с монастырской землей. Полей у монастыря сначала не было. Мы попросили районные власти отдать монастырю пустующую колхозную землю, но получили отказ: рядом с озером хотели построить овощеперерабатывающий завод и уже оформили все бумаги, осталось только одну печать поставить. Ну, нет так нет. А на Пасху отец Лукиан и все обитатели монастыря обошли окрестности крестным ходом с чудотворной иконой. И через какое-то время из района приходит такое решение - забирайте себе всю ту землю, которую вы со своей иконой обошли. Знали бы, обошли бы больше", - смеется матушка Антония. - Потом прораб Н., который строительством завода занимался, нам такое рассказал... Выходит он из леса и встречает старика. Тот ему вдруг говорит:
- Отдай эту землю монастырю.
- А ты кто такой? - спросил Н.
- Неважно.
- А как тебя звать?
- Василий.
Тогда Н. на этот разговор обратил очень мало внимания, тем более что уже практически все бумаги были готовы. И поехал в центр, чтобы поставить последнюю печать. Но там, как ни странно, подписывать разрешение отказались. Сказали, надо там еще что-то дооформить. Тогда Н. забеспокоился и сопоставил эту неудачу с тем разговором. А он вообще-то верующий человек, пошел в монастырь. Стал просить матушку, чтобы она ему показала изображения разных святых. И вдруг видит - точно, тот старичок. А это был Василий Великий".
Матушка Антония рассказала, что в монастыре тридцать монахинь и послушниц, из них две - как раз те, что приехали сюда в девяносто первом году. Трудников много. Хозяйство свое - две лошадиные силы (вместо трактора), пятнадцать коров, куры, овцы, поле, огород, цветник. "В этом году огурцы свои вырастили", - похвасталась матушка и, с нашего разрешения, пошла по делам.
Мы же разбрелись кто куда - кто пошел в церковь (как раз начиналась всенощная), кто к святому источнику, кто к озеру... Времени оставалось мало, так как мы приехали только на один день и вечером должны были уезжать.
А когда после вечерней трапезы мы садились в автобус, уезжать не хотелось не мне одной.
