Развитие малого бизнеса в России является одним из главных приоритетов государственной политики страны. Никто в этом, казалось бы, не сомневается. Об этом говорится даже в статье Председателя Правительства РФ Дмитрия Анатольевича Медведева, подготовленной специально для журнала «Вопросы экономики» («Социально-экономическое развитие России: обретение новой динамики»).
Об этом действительно пишут и говорят все: надо срочно развивать малое и среднее предпринимательство. Это направление, со слов премьера, значится также в качестве одного из главных приоритетов в ежедневной работе федеральных и региональных властных структур.
Мало того, крупные и влиятельные российские телеканалы практически в каждом новостном выпуске настойчиво твердят своему любознательному зрителю и почитателю: главная наша задача - вовлечь людей в малый бизнес!
Время идет, да вот только о настоящих успехах в развитии малого предпринимательства отдельно взятому человеку и всему сообществу сообщают, к сожалению, не так уж и много. Сколько таковых свершений, сколь они значимы в масштабах огромной страны, какова сравнительная статистика на сей конкретный счет?
Вот и давайте совместными усилиями скрупулезно проанализируем реальные последствия всех этих громких деклараций и заявлений, то есть попытаемся увидеть практические действия и конечные результаты этого активного и широкомасштабного вовлечения, если таковые действия и результаты имеются.
Хотелось бы начать данный материал с главного - с результатов.
Сегодня в России существует около 235 тыс. малых предприятий и приблизительно 1,9 млн. микропредприятий. Сюда же следует добавить более 2,4 млн. индивидуалов, или индивидуальных предприятий. Показатели, казалось бы, довольно внушительные. Но, как выясняется, более 60% из них являются торговыми организациями (магазины, рынки, оптовые торговые базы, коммерческие предприятия, занимающиеся импортом-экспортом и др.), работающие по принципу «купи-продай». Около 30% фирм и компаний заняты в сфере услуг (парикмахерские, швейные и обувные мастерские, салоны красоты, мастерские по ремонту бытовой техники, автосервисы, ночные клубы и прочее). Следовательно, всего лишь 10% процентов российских малых предприятий, микрофирм и индивидуальных коммерсантов реально связаны с каким-либо видом производственной деятельности.
Мало того, из оставшихся 10% так называемых производственников большинство являются всего-навсего банальными посредниками. Они ничего не производят. Многие из них лишь обслуживают производителей, сами себя ошибочно считая полноправными участниками производственного цикла. Эти «производители» продают, покупают, занимаются посредничеством. С их помощью, если это можно назвать помощью, лишь значительно растет добавленная стоимость производимого кем-то товара и, соответственно, конечная цена в сфере торговли.
Самое интересное, что еще в июне месяце текущего года премьер-министр Д.А. Медведев утвердил новую «Стратегию развития малого и среднего предпринимательства в период до 2030 года» (N1083-р от 2 июня 2016 года).
Реализация упомянутого стратегического плана, по мнению авторов документа, позволит к 2030 году увеличить долю малых и средних предприятий в валовом внутреннем продукте в два раза (с 20% до 40%), оборот малых и средних предприятий - в 2,5 раза, производительность труда - в два раза, долю обрабатывающей промышленности в обороте сектора малого и среднего предпринимательства (без учёта индивидуальных предпринимателей) - до 20% и долю количества занятых в этой сфере в общей численности занятого населения - до 35%.
По поводу правительственных «с 20% до 40%», документально зафиксированных в новой «Стратегии развития...». Кто из референтов и где взял эти данные (20%)?
Кстати, на недавно проходившем молодежном форуме «Территория смыслов» премьер-министр озвучивал эти показатели в еще более широком диапазоне (20-25%), заявив буквально следующее: «Мы считаем, что 40-50% населения в нашей стране должны быть так или иначе связаны с малым бизнесом, сейчас эта цифра - 20-25%».
На самом деле все обстоит несколько иначе. По данным Росстата, малый бизнес занимает сейчас 18% ВВП, а согласно только что опубликованных данных доктора экономических наук В.М.Симчеры, одного из самых авторитетных российских экономических статистиков - не более 5-7%.
Для сравнения: на Западе такие предприятия производят до 60% ВВП и создают огромное число необходимых человеку и обществу рабочих мест. Они активно поддерживают всю свою крупную экономику, да еще, ко всему прочему, занимаются социализацией населения. А вот в России, стабильно работающих и развивающихся малых предприятий, связанных с промышленным производством, очень и очень мало.
Еще один тенденциозный и весьма примечательный момент. В 2015 году было учреждено на 1,5% больше малых предприятий, чем годом ранее. Но закрылось за этот же отчетный период на 10% больше.
Еще один сравнительный пример. За все постсоветские годы было создано приблизительно 4 миллиона малых и средних фирм, но закрылось в 2,5 раза больше - 10 миллионов (!).
Данная статистика весьма конкретна и показательна. Цифры, что называется, не обманешь.
В сфере малого бизнеса существуют огромные проблемы, и они, судя по принимаемым решениям и утвержденным документам, отчетливо видны высшему руководству страны.
Лишь один вполне закономерный вопрос сразу же возникает по этому поводу. Почему этот действительно значимый для всей экономики сегмент надо развивать, согласно только что утвержденному стратегическому плану, еще целых 14 лет?
Ведь и до этого малый и средний бизнес усиленно «развивали» - статистика приведена выше.
Многие знают и хорошо помнят, что весьма активно начинали создавать структуры малого предпринимательства, например, еще в «лихие 90-е». Тогда это дело делали так называемые младореформаторы - самые обыкновенные дилетанты от экономики, люди совершенно несамостоятельные, но работавшие под постоянным и чутким контролем зарубежных покровителей и консультантов. Под прикрытием, как это принято называть. Всеми российскими экономическими реформами тогда управляли заморские дяди - это давно не секрет.
Закончилось это постыдное «реформаторство» полным провалом и деиндустриализацией страны. Россия оказалась на грани скатывания в категорию региональных сырьевых придатков крупных мировых экономик.
Затем, несколько лет спустя, была разработана собственная неолиберальная экономическая доктрина («Стратегия 2020»), над которой по заданию правительственных структур старательно работали представители Российской академии народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС) и Высшей школы экономики (НИУ ВШЭ). Этот собственный реформаторский проект до сих пор «успешно» действует и развивается - предварительные социально-экономические результаты по реализации «Стратегии 2020» сегодня вполне очевидны. Кризис продолжается, он носит стабильный и затяжной характер. Продолжает сокращаться производство и объем инвестиций. Все это откровенно признают даже самые оптимистически настроенные министры. А заявления некоторых из них просто настораживают.
«Оборот розничной торговли - наш главный локомотив роста - серьезно отстает, по итогам 9 месяцев у нас минус 5,4% по этому показателю», - недавно констатировал А.В.Улюкаев.
По показателю можно спорить, а вот оборот розничной торговли не может быть главным локомотивом роста. Не очень серьезно все это выглядит, тут отчетливо просматривается вопиющая некомпетентность.
Удивляет и то, что дальнейший прогноз бывшего министра выглядит более чем оптимистично. Он предусматривает рост экономики. В частности, ВВП в 2017 году возрастет на 1,1%. В 2018 году - на 1,8% и в 2019 году - на 2,4%.
По этому поводу можно лишь категорично возразить - для начала роста нет никакого убедительного основания, а сама по себе падающая экономика расти не станет. В данном случае министерские прогнозы больше походят на иллюзорные фантазии, а желаемое в данном случае выдается за действительное.
Упомянутый нами бывший министр, ко всему прочему, упорно продолжает убеждать свое послушное окружение в необходимости продолжения жесткой борьбы с инфляцией. Для достижения этой цели командой правительственных и проправительственных неолибералов была предложена так называемая сберегательно-инвестиционная модель развития российской экономики. Но она будет только способствовать сохранению относительно высоких процентных ставок, а также подавлению инфляции любой ценой, чего бы это ни стоило для промышленного сектора и всей российской экономики. Вся эта сберегательно-инвестиционная «премудрость» будет работать лишь на банковский сектор экономики и на финансовых спекулянтов.
Такая модель, скорее всего, не станет новым фактором экономического роста, но лишь будет косвенно способствовать сохранению режима долгосрочной вялотекущей стагнации. На сей счет существуют даже вполне конкретные определения: «обедняющий рост» или «рост без развития». Для настоящего специалиста все это совершенно понятно.
Абсолютно очевидно еще и то, что в самое ближайшее время, возможно даже в этом или следующем году, наступит новый стратегический период по очередному реформированию (точнее - псевдореформированию) падающей российской экономики. К этому все постепенно идет.
Так, в неолиберальных кругах в последнее время все активнее и активнее поговаривают о необходимости срочной разработки проекта «Стратегии 2050». Будет ли этот проект разработан и реализован - покажет время.
Тем временем, согласно совершенно справедливого замечания доктора экономических наук О.С. Сухарева, заведующего сектором Института экономики РАН, банковский сектор российской экономики по-прежнему продолжает спокойно работать «на финансово-спекулятивном рычаге», а реальный сектор находится в глубокой «коме».
