Мария Фомина-Семанова, искусствовед
А.П. Казин. Космос, хаос и совершенство. Русский опыт. В 2 т. – Т. 1: Философия. – СПб.: Петрополис, 2025. – 400 с.; Т. 2: Литература. – СПб.: Петрополис, 2025. – 348 с.
В 2025 году исполняется 80 лет одному из самых крупных мыслителей современной России и Европы – Александру Леонидовичу Казину. К юбилею вышли его избранные труды в двух томах, которые собрали самое важное из написанного автором. Главной темой и предметом осмысления философа из Петербурга стала сама русская цивилизация в её развитии, катастрофах, историческом и религиозном смыслах. Православное царство во взлётах и падениях, под сенью Святой Руси и под атаками недругов с запада и востока, под тяжестью собственных ошибок и грехов – вот краеугольный камень, на котором строится мысль Александра Казина. Выходец из петербургской семьи с дворянскими корнями, родившийся в самом центре имперского города с видом на ангела Петропавловского собора из окна коммунальной квартиры, Казин не мог не стать поэтом и любомудром в русско-европейском духе и стиле. От Андрея Белого к Сергию Радонежскому, от преодоления марксизма и либерализма в молодые годы к приятию и осмыслению наследия русской религиозной мысли. Таков сложный и в то же время очень цельный путь петербургского философа, юность которого пришлась на оттепельные 60 е, так и не выросшие из своей дедовской шинели времён Гражданской войны. Но для него самого противоречия русской мысли и русской истории снимаются их экзистенциальным содержанием, отсюда стремление примирить белых и красных, завершить Гражданскую войну в головах интеллигенции. И в то же время духовно вразумить этого вечно недовольного, вечно страдающего российского интеллигента, члена беспочвенного ордена с претензией на мессианство.
Казин, начавший с изучения петербургского Серебряного века с его вершинами и низинами духа, прошёл путём всея земли к постижению христианства и пониманию России через призму православия. Во времена нового западничества и поистине смердяковской русофобии 1990 х он возвысил свой голос в защиту русской культурной традиции и создавшего её народа. Поистине глотком чистого воздуха стала для всех думающих о судьбах отечества его определяющая по направлению мысли книга 1998 года «Последнее царство. Русская православная цивилизация». Темы русской красоты, России в мировой культуре и понятие верующего разума стали важнейшими в философской проблематике Александра Казина. Он занимался сюжетами русской эстетики начала ХХ века, диалектикой художественного образа (сквозные темы его двух диссертаций), творчеством Пушкина, Достоевского и Андрея Тарковского, заведовал сектором кино в Институте искусствознания и кафедрами в вузах, читал лекции по философии культуры и истории русской мысли… Но сквозь все его тексты, глубокие и лёгкие по стилю одновременно, проходила основная мысль: фаустовская западная идея и связанный с ней кризис гуманизма приводят к «закату Европы», им противостоит «русская идея» как ядро православной культуры, как последний «удерживающий» в мире постмодернистского разрушения образ человека.
Нынешний двухтомник, подводящий итоги нескольких десятилетий напряжённых размышлений и исканий, назван «Космос, хаос и совершенство. Русский опыт». Первый том посвящён философии, второй – литературе. Казин принадлежит к поколению литературоцентричной русской и советской интеллигенции, и для него философия и литература равновелики, а русские гении и русские святые становятся частью единой православной культурной традиции. В жизни Пушкин и Серафим Саровский не были знакомы, но в пространстве «вечной России» (название одной из книг Казина) они становятся рядом в противостоянии мировой энтропии и саморазрушению человека.
Назовём лишь некоторые из заглавий. Первый том делится на «Философию философии» (имя, символ, верующий разум), «Философию России» и «Философию искусства». Для Казина, как и для Бердяева, очень важна антиномичность истории, антиномичность самой русской судьбы, и он собирает здесь воедино свои блестящие и парадоксальные умозаключения. Он проводит границы между молитвой и творчеством, между классикой как совершенным, модерном как «слишком человеческим» и постмодерном как тотально игровым. Его вывод о западной постхристианской цивилизации неутешителен: смерть Бога (по мрачной мысли Ницше) приводит к смерти не только автора, творца, но и самого человека. Человек сращивается с компьютером, становится частью матрицы, утрачивает индивидуальность вместе с верой в Бога и верой в себя самого. Мысль Казина не противоречит святым отцам: человек, забыв о Богочеловеке, не становится сверхчеловеком, напротив, он устремляется в небытие. Даже если это небытие обставлено с комфортом цифрового рая. Антиутопия – это, как известно, осуществлённая утопия. Рай обезбоженного человека оборачивается адом. И здесь, по Казину, только русская культура, симфонически соединённая с православной цивилизацией, может стать выходом из тупика постхристианского и постгуманистического безвременья. Во втором томе собраны литературные эссе, опыты философской биографии (простирающейся на просторах от Александровского парка до Купчино), философский словарь (от «Америки» до «Я» – того «Я», что живёт для Бога, но в пограничной области между светом и тьмой). Впрочем, не будем нудно перечислять части так увлекательно написанного Казиным романа с философией. Так писать умеет только он. В его текстах есть и глубина мысли, и полёт литературной фантазии, и простота в выражении очень сложных идей. Там много чувств – к людям, литературным произведениям, гениям слова, Петербургу и, конечно, России. Собственно, любовью всё начинается и всё завершается. Любовь в душе философа неотделима от непрестанного поиска истины, и в итоге они соединяются вместе: это любовь к той самой православной русской цивилизации, которую автор полагает единственно истинной на пути к совершенству. А значит – к Богу. Присутствие Бога философ ощутил ещё в раннем детстве, услышав ночную молитву своей бабушки, к Нему обратился в зрелые годы и никогда уже не покидал в своём творчестве – во славу Его и русской мысли.
