Источник: Ольшанцы Русской Весны
Митинг у памятника Ольшанцам 1 мая 2014 года
1 марта 2014 года произошел самый крупный митинг в истории новых ольшанцев и, возможно, в истории города. Стремительные события в Крыму и Севастополе с созданием нового правительства Крыма, блокированием и захватом ключевых военных объектов сильно воодушевили николаевцев. На митинг в этот день пришло от 9 до 15 тысяч человек, что для Николаева цифра значительная. Все собравшиеся не вмещались на площади, и часть стояла по лучам приходящих улиц — Советской, Адмиральской, Лягина и Московской.
Митинг 1 марта 2014 года. Фото 2
Мы рассказывали о достижениях и победах Русской весны в городах Юго-Востока.
Восторг и одобрение на митинге вызвали призывы к федерализации. Первым их высказал экс-депутат горсовета Антон Половенко, возглавляющий в Николаеве областную организацию «Русского единства».
- Николаев был, есть и будет русским городом. Здесь мы учились на родном русском языке и на русском языке мыслим. И мы не принимаем дискриминацию по языковому принципу. Мы заявляем о том, что мы солидарны со всем Юго-Востоком, который сегодня вышел на митинги во всех городах Юго-Восточной Украины. Николаев, Одесса и Херсон — практически однородные регионы, поэтому надо поднять вопрос федерализации и образования единого федеративного объединения. У нас одни корни! Мы назывались и Новороссия, и Таврия! Но мы несем одни идеалы, мы разговариваем по-русски, мы строим наше судостроение и мы должны его строить. А для этого нам нужны заказы от России. Поэтому никуда от России мы не уйдем! Нам необходимо теснейшим образом сотрудничать с Российской Федерацией! Правда, Николаев? - прохрипел в микрофон Половенко.
После этих слов собравшиеся начали громко скандировать «Россия! Россия!».
- Мы поддерживаем федерализацию и будем за это выступать! Ни пяди нашей николаевской земли мы не отдадим бандеровцам и не будем платить деньги дотационным бандеровским регионам! Мы должны содержать сами себя! - кричал Половенко под восторженный гул тысяч собравшихся.
Именно в тот день российский триколор был в знак протеста повязан на Мемориал Ольшанцев и водружен на постамент, оставшийся от Ленина. Ещё на постамент был установлен гипсовый бюст Ленина, который вместе с российским флагом и флагом Николаева простоял там несколько недель — местные нацисты пока ещё не были уверены в своей полной безнаказанности и не трогали эту композицию.
Корреспонденты ICTV маскируются, но их раскрыли.
В тот же день, 1 марта, как вспоминала блогер Наталья Павлова, обозлённые на лживую прессу Ольшанцы набросились на николаевских собкоров центрального телеканала ICTV, которые имели наглость надеть георгиевские ленточки для маскировки — чтобы беспрепятственно снимать митинг изнутри. Но митингующие узнали негодяев и устроили им «тёплый» приём. «Брехуны» — это было самое мягкое, можно даже сказать интеллигентное ругательство, брошенное в лицо корреспондентке Лилии Родиной и её оператору.
После митинга традиционно прошел многолюдный марш с обилием русских флагов и плакатов, о которых я уже писал.
«…А когда в первых числах марта в Николаев приехала съёмочная группа телеканала «Россия» с Александром Бузаладзе, то горожане подумали, что это хороший признак, что дело начало сдвигаться с мёртвой точки, и в Николаеве скоро начнутся движения, аналогичные крымским. В тот день николаевцы вышли на площадь с огромным плакатом: «Путину В. В. Пожалуйста, помогите! Николаев — Россия!»
Константин Тистол выгоняет с митинга депутата Верховной Рады Бринченко
Помню звонок изумленных и немного перепуганных московских родственников: «Тебя по России-1 показали, на каком-то митинге выступаешь, что там у вас происходит?»
Позже я смотрел в записи эту передачу. Сделали нарезку по Николаеву, Одессе, Харькову, Донецку. В Одессе показали Антона Давидченко (арестован 17 марта 2014), в Николаеве — меня, в Харькове — Сергея Моисеева, в Донецке — Олега Царева. Выглядело масштабно.
В период между 1 и 10 марта с нами, лидерами ольшанцев, общалось руководство областного УВД, Тистол даже встречался с представителями некоторых воинских частей. Наблюдая происходящее в Крыму, нам и многим в Николаеве казалось, что ситуация может повториться в городах Юго-Востока Украины, то есть в нашей большой Новороссии в целом и конечно же, в Николаеве. Нас вдохновило заявление Президента России В.В. Путина, где он сказал, что если народ Украины попросит, то Россия оставляет за собой право и возможность защитить их, о котором я говорил во вступлении к книге. И у нас появилась надежда. Как позже верно подметил мой харьковский товарищ, антимайдановец, председатель «Руси Триединой» Сергей Моисеев, достаточно было тогда одного русского солдата и одного символического танка для того, чтобы взять власть и признать то, что мы с Россией. Он говорил о Харькове, но ситуация в русском Николаеве была аналогичной.
Также в первых числах марта наши активисты перекрыли Варваровский мост, по которому должна была пройти военная техника на Донбасс. Мы спорили с военными и представителями МВД, задавали им волнующие нас вопросы. В результате нашим удалось задержать военную технику на три с половиной часа, что позже стало предметом детального расследования со стороны прокуратуры и СБУ.
Можно сказать, что примерно с 5 марта СБУ опомнилось и, получив соответствующие директивы из Киева, начало раскручивать маховик репрессий. Так, именно 5 марта в газете «Николаевские новости», вышедшей с пафосной шапкой «Крым — это Украина!», появилась поражающая своей откровенностью заметка: «СБУ занялась николаевскими раскольниками Украины» — первая в своём роде. В ней горожанам предлагалось звонить на горячую линию СБУ и сообщать о «проявлениях сепаратизма».
Окончательно переломным днем в поведении СБУ не только в Николаеве можно назвать 11 марта. Тистол тогда уже уехал из Украины, а меня пригласили на беседу в СБУ. В этот же день стали отрабатывать лидеров Русской весны и в других областях Украины. В Харькове в МВД пригласили на беседу Сергея Моисеева, в Луганске — Павла Губарева, в Донецке — Арсена Клинчаева. Для каждого из нас первый допрос закончился по-своему: Губарев и Клинчаев были арестованы. В Харькове милиция тогда не скрывала сочувствия Русской весне. Моисеева после первого допроса отпустили с намеком, что больше помочь ничем уже не смогут, и он выехал в Россию. Мой допрос продлился девять часов без перерыва с известной игрой в «доброго и злого следователя». Мне угрожали физической расправой, в конце допроса на меня надели наручники и повели домой с обыском. Моя мама чуть не получила инфаркт, когда после 9 часов без связи, поздно вечером я пришел домой в наручниках в сопровождении трех работников СБУ. Соседка, которую пригласили понятой, приводила маму в чувство. На столе возле компьютера лежали списки активных участников николаевского сопротивления с телефонами для связи, которые были, конечно же, изъяты, за что я не раз себя ругал.
С этого дня репрессии пошли в полную силу, Киевская хунта дотянулась и дала команду «ату». У представителей СБУ, которые ходили на наши митинги, как на работу, фиксируя фотосъемкой и записывая на видео все наши выступления и разговоры, материалов было предостаточно, и нас начали прессовать, ища в наших действиях состав преступления. Одновременно обзванивали, вызывали и запугивали всех, кто был в списках, наверное, не только в моих. В жизни лагеря начались сложные времена. Силовикам была дана команда сделать всё возможное, чтобы наш лагерь уничтожить. Лагерь располагался между двумя администрациями — областной и городской и, естественно, он раздражал новую власть, которая пришла в город и должна была отчитываться перед Киевом о том, что они гасят протесты в регионе.
Активистов антимайдана начали открыто преследовать: одних задерживали, у других дома проводили обыски, третьим угрожали. По свидетельству Натальи Павловой, в одну из ночей палаточный лагерь был обстрелян из проезжавшей мимо машины. К счастью, никто из дежуривших добровольцев не пострадал. А журналистке николаевской интернет-газеты «Набат», которую возглавлял Костя Тистол, Татьяне Абрамовой, освещавшей деятельность николаевского сопротивления, после многочисленных угроз 30 марта разбили голову, когда она выходила из подъезда. Милиция отказалась что-либо предпринимать. «Девушка, это вам просто пластиковый стаканчик со льдом упал на голову с 9-го этажа, а потом лёд растаял, улик нет, ничем помочь не можем», — откровенно глумились «стражи порядка». И тот факт, что пострадавшая видела троих парней, напавших на неё, и могла их описать, ничего не изменил.
_1.jpg)
