Триптих художника Юрия Ракши
Этот замечательный триптих художника Юрия Ракши (1937–1980) прислал мне мой давний товарищ. Он хорошо знал, что на третьей части этого полотна, посвященном создателям фильма «Восхождение», изображен и актер Анатолий Солоницын в одном из ключевых образов фильма – предателя Портнова.
Я знал о существовании этой прекрасной работы, хотел включить ее в книгу «Повесть о старшем брате», когда она писалась, но из-за недоразумений, нелепых и ненужных, этого сделать не удалось.
И вот сейчас, получив изображение триптиха с раскадровкой, я решил сказать то, что давно жило в сердце, по возможности полно высказаться о фильме и его создателях.
Повесть, сценарий и режиссер
Кадр из фильма «Восхождение»
Повесть белорусского писателя Василя Быкова «Сотников» не выделялась из его военных, «партизанских» произведений. Как и в предыдущих его работах, в ней присутствовала та же тщательность повествования – точность письма, такая же точная и подробная разработка характеров персонажей, художественная документальность, которая ни на миг не дает усомниться в правдивости партизанской жизни и ее особенностей.
Сюжет повести прост: два партизана – опытный, сильный и уверенный в себе Николай Рыбак и простывший, не отличающийся ни сноровкой, ни приспособленностью к трудностям партизанской жизни бывший школьный учитель Сотников – отправляются за провизией в соседнюю деревню. Натыкаются на немцев, в перестрелке смертельно ранят одного из фашистов. Убегая, прячутся в доме деревенской женщины. В дом приходят немцы, обнаруживают партизан, арестовывают их. Допрос ведет следователь Портнов, из местных, бывший клубный работник, агитатор, теперь служащий оккупантам. Вот этот допрос, который превращается в поединок, схватку не на жизнь, а на смерть, и составляют центр повести, а затем и сценария, и – в конечном итоге – всего фильма.
Допрос, сарай, куда посадили и старосту, и ту женщину, в доме которой прятались партизаны, да еще бессловесную девочку-еврейку, которую тоже прятали сельчане, затем – виселица, смерть одних, предательство другого – вот и все содержание и повести, и фильма. Казалось бы, скудный, даже шаблонный сюжет – какая тут может быть сильная литература и высокое киноискусство?
Однако именно аскетичность событий, глубокая точность поведения персонажей дали возможность в полной мере раскрыться таланту всех, кто оказался причастен к созданию фильма по вроде бы простой, в традиции классической русской литературы написанной повести.
Удивительно, что режиссер фильма – женщина. К тому же молодая, красивая, которой, казалось бы, надо быть в кадре, актрисой, а не заниматься профессией, которая требует совсем не женских качеств – воли, умения подчинить своему замыслу большой коллектив людей самых разных профессий – актеров, оператора с его группой помощников, художника-постановщика, тоже со своей группой, звукорежиссера, композитора – я перечислил только людей творческих профессий. А сколько надо выдержать обсуждений, мнений, иногда прямо противоположных, со стороны административных органов кинопроизводства – на студии, в данном случае «Мосфильме», затем в Комитетах кино –республиканском, всесоюзном – фильм снимался в 1975-м году, в период «застоя», после так называемой «оттепели», которая уже закончилась. Тут такие сильные, признанные властью режиссеры, как, к примеру, Сергей Бондарчук, Александр Довженко, Георгий Калатозов, получали инфаркты и непроходящие головные боли после бесконечных обсуждений и бесчисленных «поправок».
А тут – молодая женщина!
Её звали Лариса Шепитько.
В первой части триптиха художник Юрий Ракша изобразил ее такой, какой она была в часы раздумья над главными вопросами жизни, ее смысла, творчества, которому она решила себя посвятить.
Она родилась в Артемовске, ныне Бахмуте, в Донбассе, 6 января 1938 года. Как это символично аукается теперь! Ей бы теперь исполнилось 87. Сколько она могла бы еще сделать!
Но жизнь её сложилась иначе.
Сразу после школы, 18-летней, она поступает во ВГИК – и выбирает именно режиссерский факультет, хотя все, даже педагоги киноинститута, удивлены. Такая красавица не идет в актрисы!
Но на экзаменах она показывает, что знает, в свою меру, конечно, литературу, живопись, музыку.
Её берет на свой курс классик советского кино – украинец Александр Петрович Довженко. Его знаменитый фильм «Земля» признан мировым кинематографом как один из первых образцов так называемого «поэтического кино».
Эта довженковская поэтичность заключается не в ложной выспренности, цитировании стихов, за которые некоторые критики принимают поэтическое кино. Поэтичность рождается из самой обыкновенной, казалось бы, бытовой жизни, которая достигает неожиданную метафоричность, дает подлинно глубокий, философский смысл изображению. В поэзии такая поэтичность ярко проявилась в стихах, например, позднего Бориса Пастернака, Арсения Тарковского, некоторых других поэтов. В кино – особенно у Андрея Тарковского, где «таз», «кувшин» из знаменитого стихотворения «Первые свидания» его отца воплощаются в зримые образы фильма «Солярис».
То же самое происходит и в фильме «Восхождение» Ларисы Шепитько, которая с совсем не женской смелостью делает образами и скамейку под виселицей, на которую ставит своего же товарища Бориса Сотникова предавший его Коля Рыбак; и «буденовка» со следом от звезды на голове мальчишки, который не может сдержать слез, когда видит, как Сотникову накидывают петлю на шею; и ремень, на котором в сортире хочет повеситься тот же Коля Рыбак, но перекладина ломается, и повеситься современному иуде не удается.
Вся стилистика фильма именно такая – жесткая, точная, образная. В результате вроде бы обычная партизанская история становится притчей, читается совсем не как «случай» из партизанской жизни, а как вечно живая и современная история о верности долгу, Родине, мужестве, умении выдержать пытки, взойти на эшафот, на пощанье успокаивающе улыбнуться тому самому мальчишке в буденовке.
В первой части триптиха Юрий Ракша изобразил себя, писателя Василя Быкова, в центре поставив режиссера, как главного героя своего триптиха.
Динарий кесаря. Духовная высота фильма
Центральная часть триптиха – муж Ларисы Шепитько, кинорежиссер Элем Климов, представляет и зрителям, и одновременно нам с вами картину «Восхождение».
Здесь образ Ларисы уже иной – смелее пишет ее художник, пользуясь приемами иконописи. Она не столько земная, сколько уже ушедшая от нас, ставшая нашим воспоминаньем. Дело в том, что Лариса Шепитько погибла в автомобильной катастрофе совсем молодой – в 41 год. Ехала на съемки фильма «Прощание с Матерой», было ранее утро, шофер заснул.
Элем Климов снял эту картину фактически заново – в память о своей любимой спутнице жизни. После ее ухода его избрали Председателем Союза кинематографистов СССР. Перестройка, казалось бы, вся полнота власти в его руках, снимай, что хочешь. Хотел он снять «Мастера и Маргариту» по роману Булгакова. Вел даже переговоры с американской звездой Де Ниро, но к съемкам так и не преступил. На мой взгляд, он так и не смог справиться с горем после гибели жены. Мне приходилось с ним встречаться по работе – я в те годы был избран Первым секретарем Поволжского отделения Союза кинематографистов СССР.
Анатолий снялся в «Восхождении», мы беседовали с Климовым о брате – Элем Германович тогда начал писать книгу о жене, а я о брате. Я тогда воочию убедился, как глубока рана в его душе.
Я хотел проверить, правильно ли я понял сокровенный смысл «Восхождения» – религиозную основу фильма. Климов тогда рассказал, что это поняли и чиновники из комитетов кино, и потому фильм не выпускали на экраны. Элем Германович ездил в Минск, к первому секретарю ЦК КП Белоруссии Петру Мироновичу Машерову. В годы войны Машеров был одним из лидеров партизанского движения в Белоруссии. Фильм его тронул до слез. И благодаря поддержке Машерова картина вышла в прокат. А в 1978-м году на Международном кинофестивале в Берлине «Восхождение» получило главный приз – Золотого Медведя. После этого началось триумуфальное шествие «Восхождения» по всему миру.
Но как же совместить советский патриотизм Бориса Сотникова, командира Красной Армии, потом партизана, без страха взошедшего на эшафот, не предавшего Родину, – с подвигом во имя Христа, который прочитал и я, и многие верующие православные зрители? Элем Германович, сколько мне помнится, на это ответил, что у коммунистической идеологии и православной религии много общего, и этого не надо бояться. Каждый из зрителей черпает то, что ищет и находит.
Тогда я согласился с режиссером.
Но с годами я понял смысл повести и фильма по-другому.
Дело не в том, что тут «много общего». Различия как раз такие, что «общее» они как раз и отрицают.
Ответ дает сам Христос, отвечая фарисеям на вопрос «Позволительно ли платить дань кесарю?» Фарисеи хотели «уловить» Христа. Но он им ответил: «Отдайте кесарю кесарево, а Богу Богово» .
Да, так и поступили создатели фильма. Может быть, не столько осознанно, сколько интуитивно, по велению «зрячего сердца». Советской власти они отдают должное, не выступают против неё, а Богу отдают Богово, что читается отчетливо каждым, кто задумывается о сокровенном содержании фильма, о том, почему он получил мировое признание . Ведь вся стилистика фильма, повторю, такова, что партизанская история читается как притча, со следованием героев или к Небу, то есть ко Христу, или в сортир, где Коля Рыбак пытается повеситься на своем ремне, а потом, оставишь наедине с самим собой, рыдает истерически, издавая звериные звуки, которые вырываются из самой глубины его утробы.
Тициан. «Динарий кесаря»
Третьего не дано – вопрос поставлен ребром самим Господом: «или – или».
Хочу обратить ваше внимание на деталь первой части триптиха. На стене висит картинка. Что на ней изображено?
Это шедевр Тициана – «Динарий кесаря»!
Деталь как нельзя лучше говорит о том, что художник верно понимал и смысл своей работы над фильмом, и своего триптиха.
«Не читки требует с актера». Актеры и роли
Третья часть триптиха довольно многолюдно населена.
Но художник так великолепно расположил персонажей фильма, что композиция получилась компактной, выразительной по пластике и содержанию.
Слева мы видим Анатолия Солоницына. Это Портнов, современный палач. В ответ на оскорбления Сотникова он спокойно отвечает, что вот сейчас Сотников узнает, кто он есть на самом деле, кто на самом деле «мразь» и «гнида». Мы видим пыточные инструменты, аккуратно разложенные на медицинской тарелке, а потом видим, как раскаляют на огне металлическую звезду, которой будут клеймить партизана.
И все. Самих пыток мы не видим, нам показывают Сотникова уже в сарае, на руках у Коли Рыбака.
На съемках фильма. Режиссер Лариса Шепитько и Анатолий Солоницын в образе Портнова
Удивительно, как Лариса Шепитько угадала у Анатолия способность такого перевоплощения после образа Андрея Рублева, который принес ему широкую известность. Как она определила в рабочем сцены, кем тогда и был не принятый в театрах Москвы Владимир Гостюхин (на триптихе он рядом с Анатолием), образ Рыбака?
Как она разглядела в никому неведомом в Москве артисте Свердловского Театра Юного Зрителя Борисе Плотникове (на триптихе он сидит с ружьем) главного героя своего фильма?
Любопытно, что Борис Плотников – актер из Свердловска, как и Солоницын. После первой большой роли в кино они стали популярными, востребованными актерами. То же самое случилось и с Владимиром Гостюхиным.
На съемках «Восхождения»
Элем Климов говорил Анатолию, а тот мне, что у Ларисы была удивительная, редкая особенность – видеть внутренний мир людей, распознавать их характеры и способность сработаться именно с ней, с ее принципами, главные из которых – способность к жертвенности, способность на поступок, на что редко кто идет из актеров.
Да и не только актеров так она подбирала. Таким же был и оператор фильма Владимир Чухнов (на триптихе он между Гостюхиным и Плотниковыми), и художник Юрий Ракша, и многие из тех, с кем она работала и дружила.
Как точно сказано Борисом Пастернаком:
…не читки требует с актера,
а полной гибели всерьез.
На эту «полную гибель всерьез» шли актеры в лютый мороз, снова и снова снимая нужные для фильма кадры, понимая, что нужно режиссеру полное перевоплощение, полная самоотдача.
И мерзли, и страдали, и уходили из жизни, когда приходило их время.
Ибо все понимали, что через испытания, даже страдания, которые уготованы тебе на пути в Небесный Иерусалим, ко Христу-Спасителю, надо пройти достойно, все выдержав, все пережив, как это сделали те из создателей картины, о которых здесь рассказано.
Алексей Солоницын, писатель, киносценарист
.jpg)
