Минчанка Каренина родилась в Нижнем Тагиле. Училась в Уральском госуниверситете искусствоведению и культурологи, окончила Литературный институт в семинаре В. Фирсова. Автор семи книг стихов, лауреат премии журнала «Знамя» (2011), премии им. Виктора Астафьева (2016). Живя в Беларуси, поэт Каренина остаётся всецело в рамках русской парадигмы, русской культуры, русского языка. Происходящее на территориях бывш. УССР воспринимает как личную боль. Резко и жёстко врезается в неё роковой 2014-й год. Поэт отчётливо понимает, к чему клонит «короткий и страшный век».
...И ловят руки не мяч, но меч,
И держат руки не меч, но мир.
Врастаешь сердцем в родную речь
И горькой нежностью — в свой фронтир.
Укореняешься в мятеже
Во веки вечные, и аминь,
На горизонте, на рубеже,
Где корни неба вонзились в мир.
И жжет ладони горячий снег,
И горе вплавлено в белый лед,
И наш короткий и страшный век,
Как ночь последняя, настает.
Две первые строки стихотворения дают афористичный и звучный зачин. Словно хлёсткие удары плетью, а то и мечом — мяч-меч-меч-мир, а дальше снег-лёд-век… И здесь невольно вспоминается Давидова Псалтирь, например, вот этот стих из молитвы Кафисмы пятой: «Приими оружие и щит и востани в помощь мою: излей меч и заключи гонящих мя».
Что такое фронтир? И я не знал: «Политическая и географическая область вблизи или за пределами нечёткой границы различающегося населения». — Примем это как метафору. А реальный горючий воздух страшного 2014-го приносит такие строки: «Под вольную музыку смерти / Душа отцветет, яко крин». — Образ сожженного Рима, как мы уже замечали — сквозящ в строках рассматриваемых нами поэтов. Каренина — расширяет перечень и границы фронтира:
Мы не срывались в атаку на Карфаген и Трою,
Не становились к стенке, бледные, как стена.
Но первое — всё же смерть, и жизнь потому — второе,
Хотя и она проходит, как будто прошла война.
В стихотворении того же года «…А в Лунинце уже клубника» вслед за уже знакомым нам каренинским библейским крином (т.е. лилией) появляются — нетривиально и опять же афористично — образы сиюминутно торжествующих каинов и поверженных авелей:
Горит земля вокруг и рядом,
Планета вертится волчком,
И каины идут парадом,
И авели лежат ничком…
Как песня несломленных звучат строки, посвященные другу-поэту, соратнику Андрею Дмитриеву:
Мы выйдем живыми в поле, где каждый воин,
Где зубы дракона взросли и несметно горе.
Мы держимся на последних остатках воли,
Мы жили в обиде — так хоть не сдыхать в позоре.
А это — уже 13.06.2016 г., словно монолог «нэзалэжной крайины»:
И страсть к предательству в крови,
И в сердце червь, и в строчках горе…
В какой бессмысленной любви
Нам прозябать, в каком позоре!
06.04.2021 г. в стихотворении «Страна Error» автор скажет о том же, но уже в ином, более страшном регистре:
И подолом трясешь свои бомбы, и корчится прах,
И глядят в твои мутные бельма — глаза мертвецов...
А когда они ночью встают у тебя в головах —
Как ты воешь, когтями свое раздирая лицо!
Поэт Ирина Каренина принадлежит к тому поколению, которому «памятна память» тех, кого обожгла та Великая война. Тем более что голос поэта звучит из Беларуси, где, по новым данным Генпрокуратуры, погиб каждый третий (а не четвёртый, как считалось ранее), причём огромное число жителей Белой Руси было уничтожено украинскими карателями из СС.
С каждой войны — найди, кого знать и ждать,
Кто под крылом твоим будет и жив и цел.
Сердцу наказано долю не выбирать,
Так вот и бьется, взятое на прицел.
Войн же у нас, — что кровавых ягод в горсти,
Мирному миру не привыкать к беде.
В каждой погибели ищешь, кого спасти,
В каждой воде — следы Его на воде.
Если не видеть следов присутствия Божия, то и вынести земную жизнь и земную смерть человеку невозможно. Это было стихотворение 2016—2017 гг. Тогда же наш автор приходит к высокому, вплоть до самоотвержения, умудрению любви: «Только бы те, кого все-таки ждешь с войны, / Хоть бы к кому, но живыми с нее пришли». Но сила любви и в таких строках (привожу сочинение 2018 года целиком):
Как всем, не умеющим подлецу
Ответить, когда припрет,
Мне трудно было бить по лицу,
Чтоб кровью сочился рот,
Сдирать кулаки о чужой рельеф,
Чтоб хрупала тонко кость, —
Такое, поди, не для нежных дев,
А мир не спросил: пришлось.
Нам выпала та же, что всем, беда
И та же, что всем, пальба,
Голодные, серые города,
Обыденная судьба,
В разрывах побед — материнский вой,
В ущельях — оскал войны…
Так что же тебе от меня — живой,
Смотрящей мертвые сны?
От срывов, оплаченных сединой,
Могильных моих оград,
От горького навыка — жить войной,
Привычно и без наград.
Стихотворение Карениной эхом подхватывает звук памятных апокалиптичных строк Светланы Кековой «Созрели на Карачун-горе / и смоквы, и виноград», 2014-го года.
Помните? —
Я там, за Волгою, вдалеке,
сквозь солнечный вижу гнёт,
как Ангел с острым серпом в руке
людскую пшеницу жнёт.
…….
Срезает Ангел за гроздью гроздь,
лавиной идёт огонь.
Спаситель распят, и новый гвоздь
вбивают в Его ладонь.
Настиг нас, грешников, час такой,
такая пришла пора,
что горе, льющееся рекой,
блестит, как вода Днепра.
Остро вспоминая дуновения «Из другой, из мирной жизни, Из другой, из мирной смерти», душа хотела бы вернуться, словно младенец в ясли, в любящие родительские ладони, — в эпоху, сущую еще до распада пространств и времен, разрухи большого государства и его территорий, до бесовщины, помрачений и братоубийства. Читаем сочинение 2021 г.:
Спаси меня, блаженный Айболит,
От прошлого, что у меня болит,
От этой тихой безвозвратной муки!
Пусть отгремят обиды и бои...
Я вас люблю, любимые мои, —
И в пустоту протягиваю руки.
Последние две строки по-ахматовски грандиозны, словно высечены на скрижалях, подобно плачу Ярославны. Кстати, вы замечали, что Никола Угодник с красными крестами — похож на доктора Айболита?
Когда-нибудь развеется как дым
Все то, о чем теперь не говорим,
Все то, что у меня не заживает.
На ладанке моей смеется Че,
И волк набит на раненном плече,
И в кожу въелась гарь пороховая.
Увы, теперешняя реальность такова, 28.04.2022 г.:
Ангелы к ангелам, сволочи — к сволочам.
Были друзьями, кем стали — покажет век.
Тихим ли пламенем бьется моя свеча,
Легким ли саваном в сердце ложится снег...
Были и не были, кто теперь враг и брат —
Не разберешь, и вот так вот из раза в раз.
Я бы любила и горше еще стократ,
Только сухие слезы поют из глаз.
И к 2023-му году притекает чрезвычайно важное суждение о ключевой роли мелоса в духовном коде личности и всего народа, ибо мелос (и вера, и язык!) и превращает население в народ:
По этой разметке своих узнаешь:
Не как говоришь ты, — а что поешь.
А петь мы с тобою обречены
Отцовские песни времен войны.
Великая война, которую враг человеков столетиями ведет против Руси, не завершилась в 1945-м, потому в наши дни снова —
И край земли огнем горит дотла.
………..
Мы ко всему готовы и отлажены
Как механизм, чтоб болью пренебречь,
И в бой идем солдатами бумажными
За русскую истерзанную речь.
Словно в обратной перспективе Ирина Каренина завершает выборку своих «военных» стихотворений текстом начала 2000-х, пронизывая прорицающим лучом всё, что потом случится:
Низкий берег реки Смородины
Да проклятый Калинов мост…
Полегло же здесь вас, молоденьких,
Всех оплакать — не хватит слез:
По болотам да по кустарникам,
За сто верст от родной земли.
…Заросли те поля татарником
И пустырником заросли.
Это стихотворение, горькое, как живая вода, с запоминающейся отрадной мелодикой, дало название книге Ирины Карениной — «Смородина» (2021). Образ архетипический: в 2024 г. Анна Долгарева ничтоже сумняшеся не откажет себе в желании назвать свой покет «За рекой Смородиной»; строки об этой былинной реке и Калиновом мосте в этом же году сложатся у Елены Монич.
