.png)
16 ноября по новому стилю исполняется 150 лет выдающемуся ученому океанографу, флотоводцу и одному из лидеров Белого движения, Верховному правителю России – Александру Васильевичу Колчаку. За два дня до этого, 14 ноября, омские коммунисты устроили «красный перформанс», собрав группу подростков и пару юношей в буденовках, с пылким взглядом пламенного Лазо в момент приговора от калмыковцев (согласно советской легенде, конечно же) и революционными стягами, которые возлагали венок и импровизировали почетный караул возле памятника Борцам Революции. Как торжественно информирует официальный сайт Компартии, комсомольцы почтили Арнольда Яковлевича Нейбута, Михаила Моисеевича Рабиновича и прочих борцов за пролетарское счастье, расстрелянных в 1919 году. В тексте коммунистов говорится, что жители Омска не знают, но им необходимо объяснять, что правление А.В. Колчака было одним из самых страшных и кровавых периодов в истории города, а захват Омска красными 105 лет назад, который они называют освобождением, стал важнейшим событием в истории города.
Коммунисты утверждают, что сквер Борцов Революции стал самым почитаемым местом в городе, и там всегда фотографируются молодожены. Памятник был установлен в 1923 году, а в 1966 году к братской могиле были перенесены останки венгров, резавших русских за власть советов в годы Гражданской войны. Также говорится об «активистах антиколчаковского сопротивления, убитых «колчаковской охранкой» в мае – октябре 1918 года, т. е. при власти социалистов-революционеров, когда адмирала Колчака в Омске даже не было, но у коммунистов свой пространственно-временной континуум – для них Колчак виноват абсолютно во всем. Местный обком КПРФ с горечью констатирует, что омичи должны знать, что свержение Колчака для них – настоящий праздник, но они не знают и не празднуют. Вспоминается, как Ф.Ф. Преображенский в «Собачьем сердце» попросил Шарикова объяснить происхождение шрама на голове. Новый борец за пролетариат ответил: «Я на колчаковских фронтах ранен». Миновал век, но таких все прибавляется. Россия переживает не самое простое время, но отдельные коммунистические депутаты и активисты упорно борются с Колчаком, и, после того как красные вандалы разбили и заставили снять все мемориальные доски, посвященные адмиралу, они требуют снести единственный оставшийся памятник в Иркутске.
О других так называемых памятниках и упоминаниях А.В. Колчака, которые вызывают лютую злобу у красных, говорить не приходится. Проект полноценного памятника адмиралу в Омске возле бывшей резиденции Верховного правителя заморозили со сменой губернатора, а скульптура с фонтаном в здании ресторана «Колчакъ» в Омске или пиво «Адмирал Колчак» в Иркутске – напоминания, не соответствующие масштабу личности, хотя даже они вызывают у коммунистов зубной скрежет. Накануне войны ему рукоплескали, его восторженно встречали в петербуржском обществе: выдающийся ученый, мореплаватель и исследователь, новатор, модернизировавший флот, один из основоположников Северного морского пути, Колчак-Полярный – как называли его после возвращения из экспедиций в поисках земли Санникова и спасания барона Э.В. Толля. При желании он мог бы продолжить научную карьеру в любой европейской стране или в Америке и, несомненно, добился бы еще больших успехов. Но Александр Колчак оставался еще и командующим флотом – грозой немцев и турок, тем, кто должен был вернуть крест на собор Святой Софии в Константинополе. Революция сорвала грандиозную миссию, возложенную на адмирала Государем Николаем II. Когда рушилось все, он выбрал единственное свое призвание – войну и поставил единственную цель – освободить Россию от большевиков.
«Обещаюсь и клянусь перед Всемогущим Богом, Святым Его Евангелием и Животворящим Крестом быть верным и неизменно преданным Российскому государству как своему Отечеству.
Обещаюсь и клянусь служить ему по долгу Верховного Правителя, не щадя жизни моей, не увлекаясь ни родством, ни дружбой, ни враждой, ни корыстью и памятуя единственно о возрождении и преуспеянии государства Российского.
Обещаюсь и клянусь воспринятую мною от Совета министров Верховную власть осуществлять согласно с законами Государства до установления образа правления, свободно выраженной волей народа.
В заключение данной мной клятвы осеняю себя крестным знамением и целую слова и Крест Спасителя моего. Аминь».
Это текст присяги, принятой А.В. Колчаком в январе 1919 года. Адмирал сдержал свое слово: он не щадил своей жизни, как не щадил и врагов. Его называют диктатором и ставленником западных держав, потому что он принял единоличное правление, отвергнув демагогию революционных демократов и социалистов, разлагающих армию и раздирающих страну на лоскуты. Выбрали его не англичане и французы, а офицеры, задумавшие переворот в Омске, потому что не видели других настолько сильных и влиятельных фигур, способных сплотить антибольшевистские силы. С Антантой у Верховного правителя, напротив, параллельно с войной длилось постоянное противостояние, поскольку те то пытались поставить своего генерала во главе Русской армии, то завладеть золотым запасом России, то оккупировать Дальний Восток, выдворив российские гарнизоны, и все это он категорически отвергал.
Отрицать попытки навести порядок жесткой рукой, которые порой оборачивались на местах чрезмерной жестокостью, вредившей самому А.В. Колчаку, не стоит, но также необходимо напомнить, что те же сибирские партизаны восстали с новой силой, как только пришли большевики, и вот тогда запустился кровавый маховик красного террора, демографические последствие которого мы ощущаем по сей день.
Коммунисты непрерывно говорят об ужасах колчаковщины, но никогда не вспоминает, как советская власть устанавливалась в Сибири. Как в декабре 1919 года отряд Г.Ф. Рогова захватил трехтысячный Кузнецк (будущий Новокузнецк), вырезав около трети населения и изнасиловав большую часть женщин, как эти же «партизаны» убивали жителей Щеглова (ныне – Кемерово). Какую резню в Ачинском уезде учинил М.X. Перевалов, о кровожадности которого свидетельствовал даже бывший председатель Енисейской губчека И.Г. Фридман. Сами же красные «освободители» оставили воспоминания о бесчинствах алтайского отряда М.З. Белокобыльского, который обязательно пытал и истязал людей перед казнью. Отрезанные уши и носы, выколотые глаза, вырезанные языки и вспоротые животы – это обычная практика таких отрядов. Инцидент в Николаевске (ныне – Николаевск-на-Амуре) в 1920, когда отряд Якова Тряпицына, где некогда комиссарил будущий советский писатель Рувим Фраерман, фактически уничтожил целый город, вырезав большую часть жителей, а заодно японскую колонию, стал поводом для войны и оккупации Дальнего Востока японскими войсками. Об извращенной тяге к зверствам комиссарши Нины Лебедевой также немало сказано. Все эти «герои», «освобождавшие» Сибирь, заставили людей, которые партизанили против Белой армии Колчака, восставать еще долгие годы, но уже против власти советов, потому что такого произвола, бедности, жестокости они не знали еще никогда. Вот только об этом говорить сегодняшним обвинителям белого адмирала неудобно.
И, вспоминая благородного, бескомпромиссного честного и преданного России адмирала А.В. Колчака в день его 150-летия, остается лишь вспомнить слова, сказанные о нем Иваном Алексеевичем Буниным: «Настанет день, когда дети наши, мысленно созерцая позор и ужас наших дней, многое простят России за то, что все же не один Каин владычествовал во мраке этих дней, что и Авель был среди сынов ее. Настанет время, когда золотыми письменами, на вечную славу и память, будет начертано Его имя в летописи Русской Земли».
