https://vk.com/wall-211093965_1771535
Размышления над книгой «PŘEVRAT. PRAVDA, FÁMY A LŽI O 17. LISTOPADU». Olin Jurman a kolektiv. Praha: Česká citadela, 2019.
Юбилеи «бархатной революции» 1989 г., свергшей тоталитарный коммунистический режим в Чехословакии и открывшей путь к демократическим ценностям, светлому рыночному будущему, возвращению в Европу и… последующему распаду чехословацкого государства в 1993 г., регулярно отмечаются в нынешней Чехии с предсказуемым пафосом и размахом. Так, предыдущий круглый юбилей сего судьбоносного события 17 ноября 2019 г. чешские мастера культуры отметили фальшиво-духоподъёмным «Фестивалем свободы» под пафосным лозунгом «Уже 30 лет тут благоухает свобода!». Тем не менее, увлекательная и познавательная изнанка чехословацкой «бархатной революции», которая отнюдь не отличалась моральной белизной и пушистостью, в свой тридцатилетний юбилей не осталась без внимания. Многочисленным табуизированным и замалчиваемым сюжетам из истории «бархатной революции» посвящена книга «Переворот. Правда, слухи и ложь о 17 ноября», вышедшая в пражском издательстве «Česká citadela» в ноябре 2019 года.
Книга представляет собой сборник ценных свидетельств, воспоминаний и размышлений об исторических корнях и тайных пружинах чехословацкой «бархатной революции», её последующем развитии и последствиях. Среди авторов книги – современники и непосредственные участники описываемых событий, включая высокопоставленных государственных и партийных функционеров, общественных деятелей, дипломатов, учёных и сотрудников чехословацкой госбезопасности. Их многочисленные свидетельства складываются в причудливую и замысловатую мозаику, бесконечно далёкую от общепринятой в нынешней Чехии официозной и прилизанной картины событий, в соответствии с которой мужественные и высокоморальные диссиденты и героические пражские студенты возглавили массовые народные выступления, свергнувшие поддерживаемый красной Москвой режим прогнившей коммунистической диктатуры.
Важной особенностью книги является обращение ряда её авторов к современным чешским реалиям, которые отнюдь не вызывают восторга у тех, кто первоначально питал в связи с «бархатной революцией» весьма радужные ожидания. Книга открывается высказыванием бывшего офицера чехословацкой госбезопасности Людвика Зифчака, блестяще сыгравшего 17 ноября 1989 г. роль якобы убитого в ходе студенческой демонстрации пражского студента Мартина Шмида, что и дало толчок массовым выступлениям в Праге. По словам хорошо осведомлённого Л. Зифчака, «только наивный человек может думать, что звон ключей сверг старый режим» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 5).[1] Зифчак здесь имел в виду популярный у участников антиправительственных демонстраций в Праге приём звенеть ключами, что было призвано показать недовольство засидевшимися у властного корыта аппаратчиками и побудить старое политическое руководство уйти в отставку.
***
Книга открывается крайне критическими, подчас провокационными размышлениями Ладислава Жака, бывшего осенью 1989 г. высокопоставленным функционером Социалистического Союза чехословацкой молодёжи (ССМ) – аналога советского комсомола – об истоках и последствиях «бархатной революции». Л. Жак начинает свои размышления невесёлой констатацией того, что в последнее время монополию на «единственно верную трактовку» событий «бархатной революции» присвоили люди, которые ничего не знают об этих событиях на основании личного опыта и в целом не обременены какими-либо знаниями. Настоящее время, как иронично отмечает Л. Жак, характеризуется обилием «одномерных произведений в жанре политического комикса» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 8).[2] Имея в виду современную чешскую политическую публицистику, Жак отмечает, что нынешние тексты данного жанра «как будто выструганы в соответствии с идейным форматом, в котором что-либо является правильным, потому что это верно, а верным потому, что это правильно… После «бархатной революции» я надеялся на то, что в нашем обществе победит пестрота, разнообразие и творческий спор между отдельными людьми и группами лиц. Вместо этого, – сожалеет автор, – я дождался возвращения мракобесия, безальтернативности и глупости в беспрецедентных масштабах» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 8).[3]
Продолжая свой критический анализ чешских политических реалий, автор бросает нынешним чешским элитам упрёк в том, что с 1990-х годов они «разделили общество на правильных и достойных рыцарей правды и любви и плохих духов лжи и ненависти». Была создана, как замечает Жак, «мантра корректности, запрещающая называть вещи своими истинными именами. Новояз Орвела в сравнении с этим – лишь детский лепет… Была создана мантра о том, что Россия – империя зла и источник всех наших проблем. Тот, кто укажет на неудобную проблему, моментально становится «русским агентом» и «троллем Путина». Подобная истерия разыгрывается и против Китая… Опасаюсь, – пишет Жак, обращаясь к нынешним элитам своей страны, – что под вами открывается ваш собственный гроб, вырытый теми же средствами, что и гроб предыдущего режима… Подобно тому, как старый режим держался на плаву благодаря протекторату Москвы, вас держит на плаву протекторат Брюсселя, Берлина и Вашингтона…» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 8).[4]
***
Известный чехословацкий дипломат Станислав Суя, занимавший осенью 1989 г. должность посла ЧССР в США и в ООН, опираясь на свои источники информации, подчёркивает, что «бархатная революция» в действительности началась не 17 ноября 1989 г., а «тщательно и длительное время готовилась нашей разведкой в сотрудничестве с зарубежными спецслужбами – и не только с советскими!» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 20).[5] В этой связи Суя вспоминает об одном «жарком августовском вечере 1989 года», когда в фешенебельном пражском отеле «Париж» в центре города на тайном ужине встретились некоторые представители партийно-политического руководства ЧССР и чехословацких спецслужб и послы ведущих стран НАТО. Чехословацкая верхушка на этой встрече была представлена секретарём ЦК КПЧ Й. Ленартом, заведующим отделом ЦК КПЧ по вопросам обороны и безопасности Р. Гегенбартом и первым заместителем федерального министра внутренних дел генералом А. Лоренцом. «Официально речь шла об обмене информацией и координации действий в ходе ожидавшихся общественных перемен для обеспечения их ненасильственного характера и предотвращения экономического хаоса… Иными словами, – пишет С. Суя, – высокопоставленные представители нашего государства, имевшие задачу защищать ЧССР от его военно-политического противника в лице блока НАТО, встретились с его представителями… Главная причина встречи – как можно элегантнее передать государственную власть и экономику именно в руки этого противника… Всё это в то время именовалось простым словом – предательство. Главным представителем противоположной стороны в ходе тайного ужина был посол США в ЧССР Джулиан Мартин Немчик… Во время Второй мировой войны он служил в американской военной разведке, дослужившись до капитана. После войны работал в американской стратегической разведке и в Агентстве национальной безопасности в звании полковника. В 1967-1969 гг. он был военным и военно-воздушным атташе в посольстве США в Праге…» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 21).[6] Американскую дипмиссию в ЧССР, таким образом, в то время возглавлял более чем компетентный эксперт, имевший к тому же славянские корни.
По сведениям чехословацкого дипломата, ещё весной 1989 г. западные державы полагали, что изменения в ЧССР пройдут под руководством «прогрессивных сил» в госаппарате и под контролем ЦК КПЧ по сценарию советского руководства. Однако заявление Горбачёва о невмешательстве СССР во внутренние дела социалистических стран резко изменило ситуацию, поскольку «лидеры оппозиции всех оттенков высоко подняли голову» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 22).[7] Уже в конце 1989 г. стало очевидно, что «какая-либо трансформация перестала стоять на повестке дня; главным стал вопрос о том, кто перехватит эстафету власти на последующие годы. Это касалось не только нас и прочих сателлитов, но и гегемона социализма – СССР» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 23).[8] Особенность ЧССР заключалась в том, что местное коммунистическое руководство достаточно уверенно держало в своих руках рычаги управления страной, поэтому, по словам чехословацкого дипломата, «изменения мог подготовить лишь такой орган, который контролировал вооружённые силы и структуры безопасности и при этом мог бы заключить альянс с некоторыми представителями высшего руководства» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 24).[9]
Большое внимание в книге уделено подробной реконструкции событий 17 ноября 1989 г., когда разгон студенческой демонстрации, посвящённой международному дню студента, чехословацкими силовыми структурами, положил начало «бархатной революции» и последующему демонтажу режима. Как подчёркивает в своих мемуарах Л. Жак, занимавший осенью 1989 г. должность высокопоставленного функционера Социалистического союза молодёжи ЧССР (ССМ), инициатором студенческой демонстрации 17 ноября 1989 г. было пражское отделение ССМ; при этом демонстрация была официально разрешена, и первоначальным местом её проведения был определён пражский район Альбертов. Сам Л. Жак покинул демонстрацию сразу после завершения её первой, официально разрешённой фазы; проходя по центру Праги, он заметил непривычно большое скопление автомобилей службы безопасности, включая автомобили с решётками на окнах, что вызвало у него дурные предчувствия. В этой связи, по воспоминаниям Л. Жака, ему вспомнилось знаменитое высказывание Станиславского о том, что если в первом акте пьесы на стене висит ружьё, то в третьем акте оно непременно выстрелит…
***
Одной из самых интересных частей книги являются признания «мёртвого студента Шмида», роль которого вечером 17 ноября 1989 г. в центре чехословацкой столицы мастерски сыграл поручик чехословацкой госбезопасности Людвик Зифчак.
После первого акта официально разрешённой студенческой демонстрации на пражском Альбертове наиболее радикальная часть студентов направилась в центр Праги, вряд ли подозревая при этом, что их движение чётко направлялось и координировалось группой сотрудников чехословацкой госбезопасности во главе с поручиком Зифчаком, которые талантливо исполняли роли участников демонстрации. Сам поручик Зифчак задолго до этого был внедрен госбезопасностью в оппозиционные студенческие структуры, успешно там закрепился и был ценным источником информации о настроениях в студенческой среде.
На углу Национального проспекта и улицы Микуландской в центре Праги произошло столкновение демонстрантов с полком спецназа национальной безопасности; при этом «после удара дубинкой на мостовую бессильно опустился молодой человек в чёрной куртке, не проявлявший признаков жизни» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 29).[10] Внезапно появилась «скорая помощь»; после краткого осмотра потерпевшего на носилках погрузили в карету «скорой помощи», которая, включив сирену, умчалась в направлении ближайшей больницы. Находившаяся неподалёку некая молодая дама громко закричала, что студент умер и что его «убили эти свиньи» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 29).[11] Истошно кричавшую даму звали Драгомира Дражска; она трудилась вахтёром в студенческом общежитии Карлова университета, была знакома с сотрудником западных информационных агентств и различных радиоголосов П. Улем и, как позже сообщил поручик Л. Зифчак, в лучших чешских традициях тесно сотрудничала с органами чехословацкой госбезопасности. Именно пани Дражска сообщила диссиденту П. Улу, что якобы погибшего студента звали Мартин Шмид и что он учился на физико-математическом факультете университета.
Разумеется, данная информация была стремительно подхвачена и растиражирована западными радиоголосами и местным «сарафанным радио», резко повысив градус общественного недовольства. Собственно, именно ради этого и разыгрывался весь спектакль. Лучшего способа и времени «для пробуждения народа из состояния летаргии не было» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 29),[12] – констатируют авторы книги. Подобный сценарий был тщательно подготовлен частью чехословацкого политического руководства и чехословацкой госбезопасности в координации с советскими спецслужбами с целью создать условия для смещения консервативного руководства КПЧ и ЧССР, уже давно вызывавших раздражение товарища Горбачёва, и последующей передачи власти реформаторам (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 33).[13] Однако, как отмечают авторы книги, «дальнейшее развитие событий вышло из-под контроля организаторов акции» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 36).[14]
В своём интервью в ноябре 2017 г. один из главных фигурантов событий 17 ноября 1989 г. в Праге экс-поручик чехословацкой госбезопасности Л. Зифчак сказал, что «после акции 17 ноября должны были последовать политические шаги, прежде всего заседание исполнительного комитета ЦК КПЧ, которое должно было принять решение о дальнейших шагах. К власти должны были прийти представители так называемого «твёрдого ядра», сменив консерваторов. Должны были последовать акции в области безопасности для решения тогдашних проблем. Однако политическое решение пришло не в том виде, как это предполагалось» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 39).[15] При этом, как полагал сам Зифчак, серьёзных условий для революции не было, «проблемы можно было решить достаточно легко. Причин для смены политического режима не существовало… Социологические опросы в 1989 и 1990 гг. показывали, что за изменение политической системы выступало лишь 12% опрошенных; 88% населения хотело оставить прежнюю систему с косметическими изменениями» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 39).[16]
На вопрос о роли СССР в «бархатной революции» Зифчак ответил, что со времени перестройки в СССР было течение, поддерживавшее сильный СССР, и проамериканские группы с Горбачёвым, которые путём перестройки хотели установить в бывших соцстранах демократические режимы. Ноябрь 1989 г. стал результатом столкновения этих групп. По словам Зифчака, «компартии ЧССР, ГДР, Болгарии и Венгрии рассчитывали на поддержку СССР. Но система стала рушиться, когда глава СССР Горбачёв заявил, что «это ваша проблема». В этом чешские коммунисты видели предательство. Горбачёв заслужил, чтобы ему надели наручники…» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 40).[17]
Представляет интерес и опубликованный в книге подробный дневник чешского театрального деятеля Зденека Зборжила, который детально проследил события с 17 по 21 ноября 1989 г., имевшие место в пражской Театральной академии и среди знакомой ему части творческой интеллигенции. Примечательно, что, по воспоминаниям автора, ещё вечером 20 ноября к объявленной всеобщей забастовке присоединились только несколько пражских вузов, что вызывало нервозность революционных активистов (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 54).[18] «Если бы меня в то время спросили, распадётся ли в итоге Чехословакия, будет ли проведена малая и большая приватизация с разворовыванием госимущества, будет ли выборочная реституция крупной собственности и отправка чешских солдат в Мали, Боснию и Афганистан, я подумал бы, что схожу с ума» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 55),[19] – так прокомментировал неожиданные и обескураживающие для многих практические последствия «бархатной революции» З. Зборжил.
В этой связи примечательно, что критические мнения о последствиях «бархатной революции» высказывали и некоторые её главные фигуранты и даже выгодополучатели в лице известных диссидентов, занявших впоследствии высокие должности. Как выразился однажды диссидент и политик Й. Динстбир, получивший после «бархатной революции» кресло министра иностранных дел, чешскому «реальному капитализму не помешало бы иметь более человеческое лицо» (Dienstbier 2006).[20] Ещё более резким в своих оценках оказался крупный чешский экономист В. Комарек, сыгравший важную роль в ходе событий осени 1989 г. По мнению Комарека, в результате революции 1989 г. «в выигрыше оказались бандиты и грабители» (Drchal 2006)[21].
Важным фактором, объясняющим «бархатную революцию», была внутрипартийная борьба среди чехословацкой верхушки. По свидетельству одного из секретарей ЦК КПЧ, ещё до ноября 1989 г. была достигнута секретная договорённость между членом Президиума ЦК КПЧ и первым секретарём пражского горкома КПЧ Мирославом Штепаном и членом секретариата ЦК КПЧ, председателем ЦК ССМ Василем Могоритой, направленная на смещение генерального секретаря ЦК КПЧ Милоша Якеша (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 73).[22] В соответствии с достигнутой ими договорённостью о разделении функций пост генсека ЦК КПЧ должен был занять М. Штепан, а секретарём ЦК КПЧ по идеологии должен был стать лидер чехословацкого комсомола В. Могорита. О данном плане знала и выступала в его поддержку часть чехословацкой политической элиты, включая президента ЧССР Г. Гусака и бывшего главу правительства ЧССР Л. Штроугала. В планы верхушечного переворота была посвящена часть руководства чехословацкой госбезопасности, действия которой координировались высокопоставленными сотрудниками советского КГБ. Студенческая демонстрация 17 ноября, её разгон силами правопорядка и одна «жертва полицейского террора» в лице «студента Шмида» должны были вызвать широкое общественное недовольство и создать условия для совершения верхушечного переворота. Симптоматично, что во время акции сил госбезопасности против студентов вечером 17 ноября в штабе чехословацкого корпуса национальной безопасности рядом с подполковником чехословацкой госбезопасности Данишовичем, руководившим акцией против демонстрантов, находился советский генерал Г. Тепленко из МВД СССР. В вилле чехословацкого МВД на пражском Бржевнове в это же время на деловом ужине встретились заместитель министра чехословацкого МВД генерал А. Лоренц и представитель КГБ СССР генерал В. Грушко (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 80).[23]
Характерно, что брутальный разгон студенческой демонстрации с 20:00 до 21:00 17 ноября 1989 г. силами чехословацкой госбезопасности грубо нарушал данное ранее указание генерального секретаря ЦК КПЧ М. Якеша о неприменении силы. «Сразу стало ясно, что насильственный разгон официально разрешённой манифестации студентов к 50-й годовщине подавления студенческой демонстрации 17 ноября против немецкой оккупации вызовет колоссальное общественное недовольство, – обоснованно полагают авторы книги. – После уже имевших место событий в Польше, Венгрии и ГДР это не могло не вызвать глубоких политических изменений, связанных со сменой старого политического руководства. Речь шла именно об этом…» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 81).[24]
Однако главными выгодополучателями от происшедших перемен оказались вовсе не реформаторы в руководстве КПЧ. Уже на следующий день после разгона студенческой манифестации, в субботу 18 ноября со своей дачи в Прагу вернулся профессиональный чешский диссидент Вацлав Гавел, который на удивление оперативно получил «очень точную информацию о происшедших событиях» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 81).[25] Вечером 19 ноября в пражском театре Драматический клуб собралась «группа интеллектуалов, деятелей искусств и представителей студентов, провозгласивших создание Демократического форума. Данная акция проводилась под полным контролем диссидентов, а решение о занятии ключевых функций в этой структуре принималось исключительно под диктовку В. Гавела» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 82).[26] Любопытно, что, судя по всему, уже в октябре 1989 г. Гавел был явно в курсе готовившихся событий. «Мне кажется, что уже начинает светать. Где-то на горизонте мы начинаем ощущать просветление…», – туманно написал Гавел в одной из своих статей в начале октября 1989 года, то есть более чем за месяц до начала «бархатной революции».
На фоне уверенных действий Гражданского форума во главе с Гавелом, который сразу захватил политическую инициативу и всё активнее диктовал правила игры, высшие эшелоны партийно-политического руководства ЧССР проявили слабость, нерешительность и колебания. Это в полной мере проявилась на чрезвычайном заседании Президиума ЦК КПЧ в воскресенье вечером 19 ноября 1989 г. Председатель Федерального собрания ЧССР А. Индра выступил против дистанцирования ЦК КПЧ от действий сил правопорядка 17 ноября. Сославшись на болезнь, заседание быстро покинул глава федерального правительства Л. Адамец, который, начав собственную игру, вскоре вступил в сепаратные контакты с представителями Гражданского форума. Президент ЧССР Г. Гусак отказался от выступления по чехословацкому телевидению. Президиум ЦК КПЧ, не имевший достаточной информации о закулисных событиях, «поручил главе чешского правительства Ф. Питре выступить по телевидению с призывом к спокойствию, хотя это должны были сделать генсек ЦК КПЧ М. Якеш, глава федерального правительства Л. Адамец, либо президент Г. Гусак» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 83).[27]
Попытки члена Президиума ЦК КПЧ и первого секретаря пражского горкома КПЧ М. Штепана и председателя ЦК ССМ В. Могориты перехватить политическую инициативу очень быстро провалились – их уверенно переиграли недооценённые ими диссиденты во главе с Гавелом. Так, во вторник 21 ноября на совещании пражского горкома КПЧ во главе с М. Штепаном было принято обращение с осуждением «личных амбиций некоторых лиц антисоциалистической направленности» и призывом к пражанам «не поддаваться эмоциям и быть надёжным участником борьбы за перестройку и демократизацию» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 86).[28] Но в это же время председатель федерального правительства Л. Адамец на встрече с представителями студентов и творческой интеллигенции «осудил действия госбезопасности 17 ноября и потребовал от генпрокурора ЧССР Я. Пещчака расследовать причины происшедшего инцидента» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 87).[29]
Но самый сокрушительный удар по позициям партийно-политического руководства ЧССР был нанесён 22 ноября 1989 г. со стороны руководства Советского Союза. В этот день посол СССР в ЧССР Виктор Ломакин сухо сообщил генсеку ЦК КПЧ М. Якешу, что «руководство ЦК КПСС во главе с генеральным секретарём ЦК КПСС М. Горбачёвым не заинтересовано в каком-либо дальнейшем сотрудничестве с нынешним руководством ЦК КПЧ» ( Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 90).[30] По сути, это было хладнокровным оглашением смертного приговора тогдашнему руководству социалистической Чехословакии. Именно в это время численность антиправительственных демонстрантов на Вацлавской площади в центре Праги начинает достигать нескольких сотен тысяч человек. 23 ноября 1989 г. из повиновения партийному руководству демонстративно вышли всегда державшие нос по ветру журналисты чехословацкого радио и телевидения, что ещё больше усугубило ситуацию.
Новое руководство ЦК КПЧ во главе с малоопытным К. Урбанеком, который сменил М. Якеша в должности генсека, продолжало «стремительно терять своё влияние; фактически власть переместилась в правительственные структуры… Л. Адамец и К. Урбанек 4-5 декабря 1989 г. совершили визит в Москву, где они не были приняты генеральным секретарём ЦК КПСС М. Горбачёвым. Это явилось ярким свидетельством того, что они списаны руководством СССР» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 103).[31] В результате уже 7 декабря 1989 г. Л. Адамец подал в отставку с поста председателя федерального правительства. Вскоре свой пост покинул и К. Урбанек, пробывший генсеком ЦК КПЧ всего лишь 26 дней.
Декабрь 1989 г. прошёл под знаком тотального предательства среди чехословацкой политической элиты, когда все предавали всех. «Г. Гусак объявил В. Могориту предателем социализма. В. Могорита вскоре поддержал кандидатуру В. Гавела на пост президента и тем самым предал Л. Адамеца, который вскоре после своего избрания председателем КПЧ 20 декабря 1989 г. выбрал именно его первым секретарём ЦК КПЧ. В свою очередь, Л. Адамец объявил главным виновником плохой политической и экономической ситуации в стране членов бывшего Президиума ЦК КПЧ, включая своего предшественника на посту главы правительства ЧССР Л. Штроугала; при этом последние два года сам Л. Адамец был членом того самого Президиума ЦК КПЧ… Очень печально, что твёрдые политические принципы не были сильной стороной ключевых действующих лиц тех событий» (Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu 2019: 103),[32] – с философской грустью заключают авторы книги.
В сухом же остатке произошло нечто на первый взгляд труднопредставимое – политически неискушенные диссиденты, театралы и студенческие активисты во главе с любителем-драматургом Гавелом, искусно имитировавшим свою незаинтересованность во власти, начисто переиграли матёрых и опытных чехословацких аппаратчиков, имевших в своём распоряжении отлично подготовленную службу госбезопасности и прочие лояльные, мощные и полностью дееспособные силовые структуры…
Продолжение следует…
[1] Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu. Olin Jurman a kolektiv. Praha: Česká citadela, 2019. S. 5.
[2] Ibidem. S. 8.
[3] Ibidem. S. 9.
[4] Ibidem.
[5] Ibidem. S. 20.
[6] Ibidem. S. 20-21.
[7] Ibidem. S. 22.
[8] Ibidem. S. 23.
[9] Ibidem. S. 24.
[10] Ibidem. S. 29.
[11] Ibidem.
[12] Ibidem.
[13] Ibidem. S. 33.
[14] Ibidem. S. 36.
[15] Ibidem. S. 39.
[16] Ibidem.
[17] Ibidem. S. 40.
[18] Ibidem. S. 54.
[19] Ibidem. S. 55.
[20] Dienstbier J. Jen prohraná bitva // Lidové noviny. 2006. 21 srpna.
[21] Drchal V. Muže roku 68 listopad zklamal // Lidové noviny. 2006. 21 srpna.
[22] Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu. S. 73.
[23] Ibidem. S. 80.
[24] Ibidem. S. 81.
[25] Ibidem.
[26] Ibidem. S. 82.
[27] Převrat. Pravda, fámy a lži o 17. listopadu. S. 83.
[28] Ibidem. S. 86.
[29] Ibidem. S. 87.
[30] Ibidem. S. 90.
[31] Ibidem. S. 103.
[32] Ibidem. S. 104.
