На прошлой неделе глава российского МИДа Сергей Лавров заявил, что главный вопрос в конфликте с Украиной – не территории, а права русскоязычного населения. «АН» обратились за комментариями к Ивану СКОРИКОВУ, заведующему отделом Украины Института стран СНГ (Москва).
– Права русскоязычных людей можно трактовать очень широко.
Максимум – это государственный статус русского языка. А каков необходимый минимум?
– Начну с того, что риторика нашего МИДа не совсем верна. Это риторика советских времён. Якобы на территории Малороссии и Новороссии сложилась этнополитическая общность «украинцы», и большинство украинцев говорят по-русски – стало быть, они «русскоязычные люди». В действительности надо говорить не о «русскоязычных» жителях Украины, а о русских жителях Украины. В статье нашего президента «Об историческом единстве русских и украинцев» (2021) довольно подробно освещён политогенез украинства – то, как эта политическая нация создавалась из русских людей на русской земле.
Российская дипломатическая мантра со времён девяностых годов, согласно которой на Украине проживают «русскоязычные» (а не русские), как раз и привела к тому, что вместо проекта русского мира, объединения всех русских мы получили что получили. Отдали Украинскому государству на откуп заботу о его русском населении. В ответ Украина, развиваясь от противного, заявила: русскоязычие – это последствие колонизации, которое необходимо изжить.
Видя, как Россия избегает называть русских Украины своими, русскими (да и внутри РФ русский дискурс долгое время был загнан под плинтус, что уж греха таить), Украинское государство объясняло своим гражданам: если вы русские, то чемодан – вокзал – Москва. А если вы украинцы, но русскоязычные, то исправляйтесь, становитесь украиномовными бандеровцами.
Теперь насчёт вашего вопроса о правах. Никакой правовой защиты для русских мы требовать от нынешней Украины не можем – мы можем с ней только воевать. За более чем век украинской государственности, созданной большевиками, права русских последовательно ущемлялись. Не будем сейчас вспоминать, как в советское время лишали русской идентичности абсолютное большинство жителей УССР (малороссов, великороссов, русинов), – будем говорить о незалежной Украине, в которой это приняло форсированные темпы.
– Можно услышать, что до присоединения Крыма к России постсоветская Украина не посягнула на права русского языка. Увы, посягнула – и ещё как. Начиная с того, что вместе с объявлением независимости русский лишили статуса государственного, и заканчивая тем, что его активно вытесняли из образования: например, в 2000 году на русском обучалось 75, 7% студентов Донецкой области, а в 2013‑м – уже только 37%. Впрочем, давайте о более близких к нам событиях – тех, которые выпали на президентство Зеленского.
– При Зеленском, в 2021 году, был принят закон о «коренных народах», согласно которому таковыми являются крымские татары, караимы и крымчаки (а русские, соответственно, не являются). Эти три народа в массе своей проживают в Крыму, то есть на территории РФ, и тем не менее стали объектом законодательной заботы Украины. При этом русские, составляющие большинство населения Крыма, украинским законодательством игнорируются. В том же 2021 году Конституционный суд Украины постановил, что «русскоязычные граждане Украины не представляют цельной социальной единицы как группа, имеющая право на юридическую защиту как этническая или языковая единица, зато являются политическим конструктом». Проще говоря, русских на Украине нет, а все, кто считает себя таковыми, – это неправильные украинцы, которых нужно перевоспитать.
«Коренные народы Украины имеют право в соответствии с Конституцией и законами Украины сохранять и укреплять свои особые политические, правовые, социальные и культурные институты, сохраняя при этом своё участие в экономической, социальной и культурной жизни», – говорится в законе. Кроме того, «государство гарантирует защиту коренных народов Украины от актов геноцида или любых других актов коллективного принуждения или насилия». А русским, соответственно, ничего такого не гарантируется.
Речь идёт не просто о дискриминации. Украинское государство отказывает русским в праве на идентичность как таковую. Закон 2022 года о «пособничестве государству-агрессору» делает небезопасными русскую самоидентификацию и даже просто симпатию к русской культуре – в результате люди вынуждены скрывать свою русскость. Этому же способствует принятый в прошлом году закон о «деколонизации». Предыдущая подобная инициатива, которую на Украине прозвали «декоммунизацией», затрагивала советские топонимы и памятники, в том числе памятники советским воинам-освободителям, а теперь под удар попали вообще все имена, которые «отражают нарративы страны-агрессора» (Гоголь, Пушкин, Лермонтов, Булгаков, Бродский и др. – Прим. «АН»). Изменены названия уже почти тысячи населённых пунктов и пятидесяти тысяч улиц и площадей, а также снесены свыше двух тысяч памятников.
– Итак, первое базовое право русского населения Украины вы назвали – право на русскую идентичность. Теперь скажем о праве на использование русского языка. Сразу же после отстранения Януковича Верховная рада проголосовала за отмену принятого при нём закона, который наделял местные региональные языки – в том числе русский – соответствующими правами. Желая ограничить русскоязычие, украинская власть ограничила также языки Евросоюза – венгерский, румынский, болгарский, польский. На протяжении многих лет это вызывало недовольство в ЕС, из-за чего в прошлом году на Украине приняли закон, разрешающий среднее образование на этих языках. Что же касается русского, то в очередной раз Украинское государство подчеркнуло недопустимость «популяризации и пропаганды».
– Да, украинские власти систематически изживали русскоязычные школы. Поначалу ограничения не касались младших классов: Украина пыталась заигрывать с Венецианской комиссией Совета Европы, которая критиковала этот этноцид. Но теперь преподавание на русском запрещено полностью. Не только учитель, но и ученик лишён права говорить на уроках по-русски – это дозволено только на переменах. В целях контроля созданы репрессивные государственные службы, сотрудников которых прозвали в Интернете «шпрехенфюрерами» (sprechen по-немецки означает «разговаривать». – Прим. «АН»). Родитель-бандеровец имеет возможность жаловаться «шпрехенфюрерам» на учителей и учеников, в результате чего против них (против учителя и родителей ученика) могут быть применены санкции.
Это, кстати, сильно снизило качество обучения: не так-то просто подыскивать украиноязычных преподавателей технических дисциплин. К тому же сами методические пособия, сами учебники на украинском языке уступают русскоязычным. Государственные украинские лингвисты сталкиваются с проблемой: научная терминология, особенно техническая, до сих пор не украинизирована. Полно курьёзных случаев, когда русские термины заменяются англицизмами, которым придаётся нечто вроде украинского звучания с «гэканьем».
И ещё одно право русских, которое попирается на Украине, – это право религиозное. Хотя УПЦ МП открестилась от РПЦ, канонически всё-таки остаётся её частью (автокефалию, то есть независимость, УПЦ не провозглашала. – Прим. «АН»). Украинские власти воспринимают УПЦ именно так, потому в августе и появился закон, который запретил деятельность РПЦ в лице УПЦ.
– Единственная перепись в истории постсоветской Украины состоялась давно – в 2001 году. Украинцами себя назвали 77, 8% населения, русскими – 17, 2%. Украинский язык назвали родным 67, 5% населения, а русский – 29, 6%. В то же время, согласно данным опроса Киевского международного института социологии 2004 года, 43–46% населения использовали русский язык дома. А сегодня в этом институте утверждают, что с 2013 года произошёл резкий рост доли тех, кто одобряет устранение русского из официального общения: на западе страны – с 45 до 80%, в центре – с 21 до 69%, на юге – с 7 до 54%, на востоке – с 2 до 40%. Стоит ли доверять этим цифрам?
– Утверждать, что результаты опросов полностью нерепрезентативны, не приходится. Однако нельзя игнорировать условия, в которых они проводятся, а условия эти – военная тоталитарная диктатура и пропаганда. В репрессивной системе нынешней Украины, где царит страх, где воздух пропитан русофобией, лишь меньшинство готово утвердительно отвечать на вопросы типа «говорите ли вы дома по-русски?», «любите ли вы Пушкина?», «празднуете ли вы 9 Мая?». Таковы элементарные опасения за своё благополучие. Большинство людей, как известно, – конформисты. Кто-то от страха, а кто-то из желания принадлежать к мейнстриму принимает русофобский дискурс, причём зачастую наигранно. Я вижу это по своим знакомым в Харькове, в Одессе: люди, никогда не говорившие по-украински, стали писать посты в соцсетях на украинской мове. Наверняка используя онлайн-переводчики с русского на украинский. Таким путём они пытаются получить индульгенцию у победивших бандеровцев-майданщиков.
Согласно статистике интернет-запросов, русский язык по-прежнему остаётся предпочтительным для большинства жителей Украины. Но кто сказал, что русскоязычие обязательно означает симпатию человека к России? В конце концов, наши либералы, поддерживающие Украину, – тоже русскоязычные люди. Если русскоязычный россиянин-русофоб, не желающий быть русским, считает себя «человеком мира», то аналогичный русскоязычный русофоб, проживающий на Украине, считает себя «украинцем».
