Император Николай I. https://foto.imghub.ru/
25 марта 1796 года родился император России Николай I (1796-1855), третий сын императора Павла Петровича (Павла I). Как и два его старших брата, он был взят на воспитание своей бабушкой, императрицей Екатериной II.
https://darminaopel.ru/full_img/65cb893442659df3b3ca84c0/1
Императрица Екатерина, как известно, всецело руководила воспитанием старших сыновей своего сына, Александра (будущий император Александр I) и Константина Павловичей, совершенно отдалив от них родителей. Первое время после своего рождения Николай Павлович точно так же был оставлен на попечение самой императрицы, но уже 6 ноября 1996 года Екатерина скончалась, и заботы о его воспитании перешли непосредственно к родителям[1].
Негативное отношение со стороны императрицы к собственным родителям вызывало ответное чувство неприязни к венценосной особе, которое передавалось и внукам, не успевшим побывать под её плотной опёкой. Об отношении внука к бабушке рассказал русский историк М.А. Полиектов (1872-1942), автор одной из лучших биографий Николая I.
«Его воспитание протекало всецело в тесном домашнем кругу царского семейства и в обстановке гатчинской придворной жизни со всеми теми характерными особенностями, какие эта жизнь приняла при императоре Павле Петровиче. Отсюда то неприязненное отношение к бабке, императрице Екатерине II, которое Николай Павлович унаследовал от своих родителей и которое сохранилось у него до конца жизни»[2].
Однако в этой истории нас интересуют не личные отношения между членами царственной семьи, а то, какое значение имело для России воспитание родных братьев, царских отпрысков; в одном случае, благословенной большинством общества императрицей Екатериной Великой и во втором – её сыном, заклейменным этим же обществом, самодуром императором Павлом I.
Все эпитеты, относящиеся к царственным особам, приведены нами без кавычек, поскольку и по сей день они остаются в памяти людей как исторически достоверные характеристики.
Да и какие могут быть сравнения, когда до настоящего времени сама Екатерина II – символ величия России, её невероятный взлет и расцвет, а её сын Павел – посмешище и позор.
Отсюда и результаты воспитания: Александр I – победитель Наполеона, повелитель Европы и пр., и пр.
А Николай I, прозванный Николаем Палкиным, так и остается в памяти людей с этим прозвищем, как бездушный и жестокий деспот.
Как видим, сравнение идет явно не в пользу Павла Петровича (Павла I) и Николая Павловича (Николая I), если мы не разберемся, кто и для чего наделил их такими броскими характеристиками.
Сразу поставим вопрос: как мог Павел воспитывать своего сына Николая, когда его не стало в младенческие годы наследника? Здесь решающую роль сыграла наследственность, многие черты будущего императора были унаследованы им от своего отца: требовательность к себе, воздержанность, работоспособность, чувство справедливости, ответственность и сознание долга перед народом и страной.
Это те качества, которыми в полной мере не был наделен старший сын Александр.
По поводу воспитания Александра есть заслуживающее особого внимания мнение его современника мемуариста Вигеля Ф.Ф. (1786-1856), который писал: «Воспитание Александра было одною из великих ошибок Екатерины; образование его ума поручила она женевцу Лагарпу, который, оставляя Россию, столь же мало знал ее, как в день своего прибытия и который карманную республику свою поставил образцом будущему самодержцу величайшей Империи в мире. Идеями, которые едва могут развиваться и созреть в голове двадцатилетнего юноши, начинили мозг ребенка. Но не разжевавши их, призвал он их себе на память в тот день, в который начал царствовать»[3].
Ложное восприятие государственного устройства вело к еще большим ошибкам в управлении страной. Баснописец Крылов (1769-1844) по поводу воспитания Александра в своей басне «Воспитание льва» отмечает, что важнейшая наука для царей – знать свойство своего народа и выгоды земли своей[4].
Знали они свой народ и в какой стране царствуют? Не знали и не стремились узнать. Это было особое мироустройство, где высшие аристократические круги были надежно самоизолированы от народной жизни. Не Екатерина создала такие условия жизни в России, но она являлась их надежной хранительницей.
Главной опасностью для Екатерины представлял сам народ, который был по ее мнению: «… опасной толпой, чернью, массой народа, раздраженной недостатками в государственном организме, испорченностью бюрократии, нарушением человеческих прав со стороны сильных и богатых. Настала эпоха отчаянного кризиса. Пугачевщина могла превратить империю, созданную по образцам западноевропейского политического мира, в казацкое царство, стихийный натиск полуазиатских элементов в народ мог уничтожить двор, отличавшийся утонченностью нравов и находившийся в тесной связи с знаменитыми представителями века просвещения на западе»[5].
Все силы государства были брошены на подавление народного бунта. И только отдельные военачальники, брошенные на разгром бунтовщиков, понимали, что «невозможно подавить этот мятеж одной только силой оружия, но что необходимо отыскать какое-либо средство удовлетворить народ, имеющий справедливые основания к жалобам»[6].
Однако такое средство искать не стали, но сумели организовать борьбу рабовладельцев против бунтовщиков. В данном случае интересы привилегированного класса вполне совпадали с интересами правительства.
Наступил 1812 год, когда «более всего и власти, и дворянство страшились крестьян: очень многие думали, что русский народ охотно примет свободу от крепостного состояния из рук Наполеона. Этого не произошло… В деле сохранения порядка победа была одержана не войсками, а самим народом. Наполеон ошибся: чем дальше он углублялся в Россию, тем единодушнее становилась нация… в отношении ненависти к Наполеону и французам царило полное единогласие»[7].
Как ответила власть на беззаветную преданность русского крестьянства родине? Полным произволом и жестокостью, вызвавшими многочисленные крестьянские волнения[8].
Недалеко от своей воспитательницы ушел и внук, хотя как и она, он прекрасно понимал истинный корень проблем, но обстоятельства в лице класса крепостников были непреодолимы.
После Александра I на престол вступил император Николай I, о котором написала удивительные воспоминания Анна Тютчева, старшая и любимая дочь поэта Фёдора Тютчева, которая 13 лет была при дворе (1853–1866). Необыкновенная умница смогла подметить и описать все тончайшие нюансы характера и поведения императора, воздать должное его высочайшему благородству и исключительному характеру, привлекающие людей, но и критиковать, гневно критиковать за ретроградство, деспотизм и непонимание новых веяний и новых форм общественной жизни.
В одной фразе фрейлины – весь император Николай I: «…этот человек, который был глубоко и религиозно убежден в том, что всю свою жизнь он посвящает благу родины, который проводил за работой восемнадцать часов в сутки из двадцати четырех, трудился до поздней ночи, вставал на заре, спал на твердом ложе, ел с величайшим воздержанием, ничем не жертвовал ради удовольствия и всем — ради долга и принимал на себя больше труда и забот, чем последний поденщик из его подданных»[9].
Это воспоминания придворной дамы, допущенной в высшую аристократическую касту, воспитанной в лучших европейских традициях, с либеральными взглядами на общественное устройство.
Поэтому любое отклонение от западноевропейских ценностей она воспринимает как предательство делу Петра Великого и Екатерины Великой: «Как у всякого фанатика, умственный кругозор его был поразительно ограничен его нравственными убеждениями. Он не хотел и даже не мог допустить ничего, что стояло бы вне особого строя понятий, из которых он создал себе культ. Повсюду вокруг него в Европе под веянием новых идей зарождался новый мир, но этот мир индивидуальной свободы и свободного индивидуализма представлялся ему во всех своих проявлениях лишь преступной и чудовищной ересью, которую он был призван побороть, подавить, искоренить во что бы то ни стало, и он преследовал ее не только без угрызения совести, но со спокойным и пламенным сознанием исполнения долга»[10].
В этом наблюдении выражено всё возмущение либеральных и прозападных слоёв общества против «душителя свободы», посмевшего противостоять прогрессивным формам развития личности.
Приближается знаменательная дата 200-летия со дня восшествия Николая I на престол, а мысли, высказанные Тютчевой, остро актуальны и сегодня. Когда она ссылается на Екатерину Великую, то и мы должны помнить, что при Екатерине II процесс правового и социального расчленения народа на отдельные сословия был окончательно завершен. Различное правовое положение изолированных друг от друга сословий, прежде всего из-за неравномерного и несправедливого распределения между ними государственного бремени с каждым десятилетием все менее соответствовало древнерусским нравственным представлениям о справедливости и правде.
И первым императором России, начавшим восстанавливать справедливость, был Павел I, который ограничил крепостное право в России, но стал жертвой объединенных антирусских и антироссийских сил в лице высшего аристократического общества и английского правящего класса.
На престол взошел его любимый сын Николай, основную деятельность которого и рассмотрим.
Первыми ощутили масштабную реформу государственные (казенные) крестьяне, которые были беззащитны в руках дворян, нещадно их эксплуатировавших. Самые «тяжелые натуральные повинности складывали на крестьян казенных. Благодаря всему этому быт казенных крестьян расстроился; они обеднели и стали тяжелым бременем на плечах правительства. Каждый неурожай заставлял казну выдавать огромные суммы на пропитание этих крестьян и на обсеменение полей.
В короткое время было создано отличное управление государственными крестьянами и поднято их благосостояние. В несколько лет государственные крестьяне перестали быть бременем для государственного казначейства. Ряд неурожайных годов – 1843 г. и следующие не потребовали ссуды государственным крестьянам»[11]. Казенных крестьян было в то время 18 миллионов человек.
Удача устройства крестьян казенных должна была подготовить успех освобождения и крепостных крестьян.
В этом направлении Николай I делает максимально возможное:
– в 1827 г. закон уведомлял, что если в имении за крестьянами меньше 4,5 десятины (1 десятина = 1,09 гектар) на душу, таким крепостным крестьянам следует перечисляться в свободные городские состояния;
– в 1841 г. запрещает продавать крестьян в розницу, т.е. крестьянская семья признана неразрываемым юридическим составом;
– в 1843 г. запрещает приобретать крестьян безземельным дворянам;
– в 1847 г. издает постановление, предоставляющее крестьянам имений, продававшихся в долг, выкупаться с землей на волю;
– закон 1848 г. предоставил крестьянам право с согласия помещика приобретать недвижимую собственность[12].
Таким образом крепостные крестьяне, составляющие значительную часть всего российского крестьянства – 25 миллионов человек, переставали быть частной собственностью землевладельцев.
Так кем являлся Николай I для России?
Для подавляющей части населения в лице крестьянства царь – сакральная особа, которая заботится о благе народе, ограничивает произвол помещиков и преследует их за злоупотребления.
Как же тогда отразились эти народные представления о царе Николае I в истории России?
Отразились только характерными на примере Тютчевой воспоминаниями дворянства, единого в своем мнении, что во время Николая Павловича установился «реакционный режим». Других мнений и не было. Народ в произведениях своих выдающихся историков, писателей и поэтов безмолвствовал.
Но не молчал в жизни, когда несправедливость крепостной зависимости вызывало практически непрерывное сопротивление крестьян, достигающего своего апогея в бунтах – булавинских, пугачевских, разинских, – сотрясавших все основы государства и вызывающих жесточайшее противодействие дворянства.
Трагизм положения лучше всего понимали сами цари, которые готовили освобождение крестьян при упорном сопротивлении правящего класса. И Николай I вносит здесь решающий вклад, подготовив для своего сына Александра II почву для их полного освобождения.
По своей натуре и воспитанию Николай I был всесторонне развитым человеком, интересовавшимся творческой деятельностью людей, с которыми лично общался, оказывал помощь в публикации сочинений и постановке на сцене литературных и музыкальных произведений.
Мало кто знает, что Николай Павлович назначил пенсии Гоголю и Пушкину, способствовал выходу в свет их знаменитых произведений. Один из первых отмечал выдающийся талант Льва Толстого.
Как ответили великие мастера художественного слова на такую поддержку? Практически никак. Только Пушкин в частном письме поблагодарил за предоставленное ему жалованье, возможность использовать государственные архивы, и также в дневнике отметил помощь в 20 000 руб. «для печатания Пугачева». Никто не решился публично отметить заслуги императора, за исключением Льва Толстого, который “отблагодарил” его за поддержку кличкой Николай Палкин.
Это был поступок разочарованного крепостника за уходящее в безвозвратное прошлое дворянство.
Времена меняются, и сегодня можно в полной мере оценить дальнозоркость и предусмотрительность Николая Павловича, выступающего против нового мира с его индивидуальной свободой и свободным индивидуализмом, способствующими полному разложению общества и расчеловечиванию человека.
[1] Николай I // Русский биографический словарь. Москва: АСПЕКТ ПРЕСС, 1998. С. 6.
[2] Николай I // Русский биографический словарь. Москва: АСПЕКТ ПРЕСС, 1998. С. 8.
[3] Александр II // Русский биографический словарь. Москва: ASPECT PRESS LTD, 1992. Репринтное воспроизведение издания 1896 года. С. 145.
[4] Александр II // Русский биографический словарь. Москва: ASPECT PRESS LTD, 1992. Репринтное воспроизведение издания 1896 года. С. 145.
[5] Брикнер А. История Екатерины Второй. Москва: «Современник”, “Товарищество русских художников”, 1991. Репринтное воспроизведение издания А.С. Суворина 1885 г. Том 1. С. 215.
[6] Брикнер А. История Екатерины Второй. Москва: «Современник”, “Товарищество русских художников”, 1991. Репринтное воспроизведение издания А.С. Суворина 1885 г. Том 1. С. 234.
[7] Аазен – Бейер // Энциклопедический словарь. Брокгауз и Ефрон. Биографии. Москва: «Советская энциклопедия», 1991. Том 1. С. 164.
[8] Аазен – Бейер // Энциклопедический словарь. Брокгауз и Ефрон. Биографии. Москва: «Советская энциклопедия», 1991. Том 1. С. 165.
[9] Анна Тютчева. Воспоминания. Москва: «Захаров», 2002. С. 45.
[10] Анна Тютчева. Воспоминания. Москва: «Захаров», 2002. С. 44.
[11] Ключевский. В.О. Сочинения. Курс русской истории. Москва: «Издательство социально-экономической литературы», 1958. Том V. Часть 5. С. 275.
[12] Ключевский. В.О. Сочинения. Курс русской истории. Москва: «Издательство социально-экономической литературы», 1958. Том V. Часть 5. С. 278.
