Михайловское в наши дни
У меня появилась возможность слетать на «машине времени» из прошлого в будущее, после того как я, перебирая библиотеку в старом заброшенном доме, наткнулся на книгу Владимира Солоухина 1990 г. издания. Это был сборник статей, большинство текстов которого было написано в середине 1960-70-х годов. Но читал-то я их впервые, так что впервые, что называется, «погрузился в тему» и впервые узнал о том, что волновало писателя, считай, 60 лет назад, что побуждало его возвышать свой голос и обращаться к совести современников.
А именно, я узнал о печальном на тот момент факте совершенного разорения и запустения старинных русских усадеб, связанных с именами славных сынов и дочерей нашего Отечества. Если говорить конкретно, то речь шла об усадьбах: Г. Р. Державина Званка в Новгородской области; С. Т. Аксакова в бывшем селе Знаменское Оренбургского уезда; А. А. Блока в Шахматово; М. К. Тенишевой в Талашкине. Все эти усадьбы, тесно связанные с историей сохранения и развития русской культуры, были в большинстве своем разграблены во времена революции, а к середине XX века окончательно заброшены и разорены, а некоторые буквально стерты с лица земли.
Музей-усадьба Тригорское, 1987 г.
К слову, недавно прочитал о том, как происходил в 1918-м году разгром связанных с именем А. С. Пушкина усадеб Михайловское, Тригорское и Петровское. Не уберегла их слава поэта, хоть нам и рассказывали в школе, что «Солнце русской поэзии» было безмерно любимо народом, и имение его было тем же народом сохранено. И вот, оказалось, что это так, да не так. То есть, как я уже сказал, три имения были разграблены и разорены в пух и прах, а четвертое – Болдино – сберегла горстка по-доброму неколебимых, упертых и основательных мужиков.
Вот и получается, что в самые губительные и разгульные времена все равно остаются люди, сохраняющие духовный, нравственный стрежень, сообразующие свое поведение не с веянием времени, а с верой и Законом Божиим, с требованием совести, наконец. И это отрадно. И можно сказать, что на таких людях милостью Божией держится земля Русская.
Но вернемся к усадьбам. Несмотря на революционный разгром и разор, многие имения долгие годы и десятилетия еще сохраняли свой архитектурный облик, да и предметы мебели, быта – что-то, что представляло ценность, как память о минувшей эпохе. Но все это не береглось государством и растаскивалось потихоньку крестьянами.
Петровское. Дворец до постановки на государственную охрану. Фото МАА (до 1924 года)
Вот об этом, собственно, и пишет с горечью Владимир Солоухин: о повальном и даже «народном» равнодушии к разрушению памятников и объектов национальной культуры. О том, как простые и беззлобные, в общем-то, люди в неосознанно-жестокой своей практичности растаскивают и разрушают всё, что не имеет, с их точки зрения, утилитарной ценности в масштабах страны, зато может сгодиться в личном хозяйстве.
Петровское, 2011 г.
Конечно, такое отношение к имуществу старых дворянских усадеб инициировано было советской властью, неустанно твердившей, что всё, что связано со «старорежимной историей», ничтожно и не имеет значения. Но и это еще не всё. Такое «привитое», если можно так сказать, отношение сочеталось со стародавней нашей традицией растаскивать и разбазаривать всё, что «плохо лежит». И это, думается, свойство не только советского времени, но и «дурная привычка», уходящая корнями в столетия. Часть того, что нам, несомненно, надо в себе изживать.
Болдино в наши дни
Особенно ярко процесс этого «добродушного» разграбления изображает в своих в записках Мария Андреевна Бекетова, которая, по слову В. Солоухина, «довольно реалистично» осмысливает гибель имения Шахматово:
«…В 1917-м году, – пишет она, – мы с Александрой Андреевной (мамой А. Блока – Д.Ш.) последний раз приезжали в Шахматово. После этого туда уже ездить было нельзя, а вскоре дом был разграблен и сожжен соседними крестьянами, – не со зла, а просто потому, что, взявшись беречь брошенную нами усадьбу, они понемногу разворовали всё в доме, а потом захотели скрыть следы воровства».
Прелестно, правда?!
То есть вот ведь какая прослеживается мысль: отсутствие надзора и власти для массы простых людей – это соблазн, справиться с которым они не в состоянии. Тут можно много рассуждать о причинах и последствиях такого явления, но факт остается фактом. И вот что удивительно: спустя сто лет и совершенно в ином контексте, но совершенно о том же рассказывали мне местные жители, бывшие труженики совхоза-миллионера им. В. Чкалова. А именно – о том, как перед самым развалом СССР на главной улице Центральной усадьбы был полностью построен и, что называется, сдан «под ключ» новый торговый центр. Но вот – «Красная империя» пала, всё вокруг стало рушиться, а со смертью последнего председателя совхоза и вовсе пошло вразнос. И буквально за пару лет свои же, местные, растащили торговый центр, что называется, по косточкам, разобрали до железобетонных свай, которые уже при мне снесли окончательно за полной их непригодностью, чтобы на этом месте построить торговые ряды.
Вот об этом равнодушии к общему наследию и говорит с горечью Владимир Солоухин, столкнувшийся с фактом повсеместного и ужасающего разорения памятных исторических и культурных мест по всей Руси. И об этом я читал с болью, становясь свидетелем и участником событий тех лет, середины 1960-х, когда перед писателем открывалась горестная картина всеобщего и безвозвратного, казалось, разорения памятников национальной культуры.
И вот, завершив чтение книги, обнаруженной в заброшенном доме, и поклонившись светлой памяти Владимира Солоухина, я вдруг осознал, что как бы перенесся чудесным образом на 60 лет вперед и могу прямо сейчас узнать, как обстоят дела в той области и с теми памятниками, о разорении которых сетовал и горевал писатель. Ведь это удивительная возможность, согласитесь! И в этом смысле Интернет послужил для меня той самой «машиной времени», на которой предстояло перенестись из середины 1960-х в 2020-е…
Итак, я отправился в наше, современное «будущее» и стал «бродить» по памятным Солоухинским местам. И вот какая нежданная радость меня ждала: постепенно стало открываться, что если не всё, то многое из того, что было разрушено и о чем скорбел писатель, – милостью Божией и старанием неравнодушных, добрых людей исправлено, восстановлено, приведено в благоухающий и цветущий вид, или, во всяком случае, не брошено, а «взято на контроль», с твердым намерением возродить, утвердить и восполнить.
Усадьба Званка во времена Державина
К сожалению, не восстановлена пока усадьба Званка, родовое имение великого нашего поэта Гавриила Романовича Державина, которое, увы, было уничтожено полностью. Но по крайней мере на месте бывшей усадьбы установлен памятный знак (выполненный по проекту художника Федота Шишова), сюда ежегодно стекаются участники Державинского чтения, а вопрос воссоздания усадьбы был озвучен недавно на самом высоком уровне Министерством юстиции (Г.Р. Державин был первым министром юстиции России). Так что есть надежда на осуществление этого грандиозного проекта.
Зато полностью восстановлен и живет полноценной жизнью Спасо-Преображенский Варлаамо-Хутынский монастырь в окрестностях Великого Новгорода, где захоронен прах Г. Р. Державина и который в 1925-м году был закрыт, а позже совершенно разрушен. О запустении и разорении этого монастыря также с горечью писал В. Солоухин.
Усадьба Аксаковых. Фото 1958 года
Реконструирован и приведен в благолепный вид Музей-заповедник С. Т. Аксакова в одноименном селе Оренбургской области. В 1998-м году был по прежним чертежам восстановлен разрушенный ранее дом Аксаковых. В доме любовно и бережно воссоздан усадебный быт.
Музей-заповедник С. Т. Аксакова в наше время
Также обустроен и действует Государственный мемориальный музей-заповедник Д. И. Менделеева и А. А. Блока, расположившийся на территории трех поселений: Шахматово, Тараканово и Боблово. На прежнем фундаменте воссоздан разграбленный и сожженный крестьянами в 1921-м году главный дом Усадьбы, а также восстановлена церковь Архангела Михаила, где венчались Александр Блок и Любовь Менделеева.
Восстановление главного дома бывшей усадьбы Шахматово, 1995
Отчасти, но в характерных своих чертах восстановлено и имение Талашкино, принадлежавшее некогда «гремевшей» на всю Россию и внесшей неоценимый вклад в развитие и становление отечественной культуры выдающейся меценатке, собирательнице картин русских художников и общественной деятельнице – княгине Марии Клавдиевне Тенишевой. Художник И. Я. Билибин писал о ней: «Всю свою жизнь она посвятила родному русскому искусству, для которого сделала бесконечно много». Имение Талашкино сознательно создавалось и развивалось Марией Клавдиевной и ее супругом как «центр просветительства, возрождения традиционной народной художественной культуры и одновременно — развития сельского хозяйства».
Государственный мемориальный музей-заповедник Д. И. Менделеева и А. А. Блока в наши дни
Да и сверх того, о чем говорил В. Солоухин, многое восстановлено или восстанавливается в последние годы. И не только усадьбы выдающихся, известных людей, а просто – старинные русские усадьбы, которых немало еще осталось по всей Руси, и многие из которых при наличии доброй воли и средств можно восстановить. К счастью, в последнее время наметилась такая отрадная тенденция – возрастание интереса к истории и культуре своего Отечества. И власти идут навстречу этому веянию, предоставляя возможность людям более-менее состоятельным брать в аренду бывшие усадьбы и реставрировать их, совмещая коммерческий интерес с бережным отношением к памяти и культуре предшествующих поколений. Создана даже «Ассоциация владельцев исторических усадеб» и несколько сопутствующих организаций (в том числе общественных), так что более 400 бывших усадеб передано в руки ответственных арендаторов только за последние несколько лет.
Терем Асташово (до реставрации)
Многие из них уже восстановлены в таком великолепии, что даже трудно представить, что они находились практически в руинированном состоянии. Один из ярких примеров такой реставрации – это «лесной терем Асташово», восстановленный по инициативе предпринимателя Андрея Павличенкова, усердием и старанием многих людей. Еще недавно это был покосившийся, заросший лесом и грозящий обрушением усадебный сруб, вернее, то, во что его превратило время и человеческое забвение. А теперь, после предельно бережной и грамотной реставрации, это – первая в России гостиница-музей, где кроме проживания, туристы могут воспользоваться разнообразными программами для активного отдыха.
Терем Асташово
Примеров возрождения, слава Богу, становится всё больше
И таких примеров возрождения, слава Богу, становится всё больше. Когда в восстановленных усадьбах для самого широкого круга людей создается возможность окунуться если не в аутентичную атмосферу старинной усадьбы, то хотя бы уловить отдаленные отголоски минувшей эпохи и жизни, посетить музеи (которые часто создают при реконструкции), отдохнуть душой и телом от бесконечной сутолоки, насладиться великолепием русской природы…
Но дело ведь не только в восстановлении дворянских усадеб. Это только часть большой работы по сохранению исторического наследия Руси в самых разных областях, часть работы по привлечению внимания и интереса русских людей к вере, культуре, опыту и лучшим традициям жизни своего Отечества. Цель этой работы – не только возрождение, но и, можно сказать, продолжение строительства русской жизни, с ее истинной верой, богатейшей культурой, светлыми, возвышенными традициями воспитания, образования и общежития.
А значит – не всё еще у нас потеряно. И если есть еще неравнодушные к культурной, исторической памяти своего Отечества люди не только среди интеллигенции, но и среди предпринимателей и «простого народа», – то есть у нас и надежда на сохранение и приумножение всего того лучшего, что было создано и приобретено нами на протяжении веков.
И это радует, потому что «не стоит село без праведника», и именно такие люди, а наипаче люди верующие, то есть осознающие живую связь материальной культуры своего народа с живой православной верой, – составляют основу, живую ткань нашей общей жизни. Жизни русской не по названию только, но по духу своему и устремлению. А устремление наше известно: Домой, в Отечество Горнее, в Царствие Божие. Здесь и сейчас. Устремление в вечность, пронизывающую и оживотворяющую собою время.
