Ноябрь тем особо примечателен в нашей истории, что именно в этом месяце, 23 числа (по новому стилю) 1763 года, 260 лет тому назад, императрица Екатерина II учредила в России Медицинскую коллегию, которой присваивалась, согласно указу, «власть делать распорядки, касающиеся до врачевания во всей империи и до распространения науки медицинской, хирургии и всех частей, к тому принадлежащих».
Коллегии (прообраз будущих министерств) были нововведением Петра I, чем царь очень гордился. В 1717 – 1722 годах их было учреждено 13, из них 11 отраслевых, в том числе «чужестранных» (иностранных) дел, военная, адмиралтейская, горнодобывающая (берг-коллегия), мануфактурная и прочие, и две территориальные: Малороссийская и Лифляндских, Эстляндских и Финляндских дел. От прежних «приказов» они отличались, по определению историка В.О. Ключевского, «ведомственным распределением и порядком ведения дел», а также «пространством действия учреждений».
Медицина, предмет неустанных забот царя-реформатора, о чём мы писали в предыдущей статье, своё «министерство» получила в виде учреждённой в 1721 году Медицинской канцелярии, заменившей прежнюю Аптекарскую канцелярию, первоначально существовавшую с Аптекарским приказом, что уже не отражало существа их деятельности, так как, помимо аптек, они заведовали также госпиталями, домами призрения больных и увечных, а также лекарскими школами, сеть которых неуклонно разрасталась.
Сниженный, на первый взгляд, статус ведомства, объединившего под своим руководством заготовку сырья, производство и реализацию лекарственных препаратов, надзор за лечебными учреждениями и подготовку медицинских специалистов означал, на самом деле, обратное: президенты коллегий были подчинены Правительствующему сенату, а возглавлявший Медицинскую канцелярию архиатр (директор), условно говоря главный врач страны, – непосредственно императору.
Такой порядок незыблемо соблюдался более 40 лет, до преобразования «канцелярии» в «коллегию», при Екатерине II, чему причиной стали обширные планы императрицы, не случайно снискавшей проименование Великой: и в этом деле нуждалась она в помощниках, хотя и сама отнюдь не устранялась от живого и непосредственного участия в нём.
Четыре десятилетия деятельности Медицинской канцелярии, безусловно, тоже не прошли даром. Из восьми архиатров, последовательно занимавших эту должность в это время (все они были также лечащими врачами лиц правящей династии), помимо Ивана Лаврентьевича Блюментроста, лейб-медика Петра I и автора данной медицинской реформы, основателя первой в России амбулатории-поликлиники («лечебницы для приходящих больных при Московской придворной аптеке») и других начинаний, стоит вспомнить Павла Захаровича Кондоиди, «главврача России» в 1754-1760 годах.
Павел Захарович Кондоиди, «главврач России» в 1754-1760 годах
Он первым ввёл в медицинскую практику историю болезни в качестве обязательного документа, непременные вскрытия для установления причины смерти каждого больного и подтверждения правильности поставленного диагноза, составил первую русскую фармакопею (свод непреложных правил, коими руководствуются при изготовлении, проверке, хранении и прописке больным лекарственных препаратов).
Разработал внятные инструкции штадт-физику (главврачу города или уезда) и дивизионным врачам по лечению оспы, кори и прочих болезней. Грек по национальности, он писал не по латыни, на немецком или французском, как это было общепринято, а по-русски, и они были понятны любому медику вплоть до подлекаря (позже - фельдшера) и лекарского ученика.
Учредил первую публичную медицинскую библиотеку при Медицинской канцелярии и создал правила, как ею пользоваться. Реорганизовал деятельность госпитальных школ, пересмотрев их программы, добавив в них преподавание физиологии, акушерства, женских и детских болезней, обозначив точные сроки обучения и порядок приёма экзаменов*.
Пороть школяров запретил. Для дальнейшего обучения ввёл доцентуры при этих школах, дал возможность усовершенствования русских лекарей за границей с целью подготовки преподавателей высшей медицинской школы.
Составил (и издал) самый первый список русских врачей. А перечень добрых дел самого Павла Захаровича можно продолжать и продолжать: создал в Санкт-Петербурге и Москве первые школы «бабичьего дела» (акушерские), на высоком уровне организовал медицинское обеспечение русской армии в Семилетней войне 1756 – 1763 годов, минимизировав, насколько это было возможно в тех условиях, смертность раненых...
Здание главной придворной аптеки (Санкт-Петербург) на Миллионной улице, где размещалась Медицинская коллегия
Деяния эти создали фундамент и условия для проведения медицинской реформы Екатерины II, осуществлённой ею через год после прихода к власти. Медицинская коллегия состояла из двух департаментов: докторского и лекарского искусства**, и канцелярии. Коллегию возглавлял уже не архиатр, а видный сановник, именитые врачи входили в так называемое присутствие в качестве непременных членов с правом голоса: одно время это были генеральный штаб-доктор Георг Аш, доктора Матвей Пеккен и Андрей Линдеман, штаб-хирург Иоганн Вольф, хирург Иоганн Блок и аптекарь Иоганн Модель.
Количество больниц, госпиталей, воспитательных домов с оказанием медицинской помощи, вплоть до родовспоможения и лечения венерических заболеваний, не говоря уже об открытии аптек, в царствование Екатерины Великой росло в геометрической прогрессии, за «всем этим» нужен был надзор и контроль. Хлынул поток иностранцев, некоторые из них заявляли себя врачами, их знания надлежало тщательно проверять.
Особенная нагрузка на Медицинскую коллегию возникла после учреждения, в ходе территориальных реформ, приказов общественного призрения – губернских учреждений для помощи бедным путём организации приютов, лечебных и учебных заведений, а также врачебных управ – органов управления медико-санитарным делом в губерниях.
Из прочих забот следует упомянуть устройство «оспенных домов» и проведение вариоляций (оспопрививаний), начало чему положила сама императрица, в 1768 году первой в империи решившаяся привить оспу себе и своему малолетнему сыну, будущему императору Павлу.
Успешный пример самодержицы «заразительно» подействовал на знать, а потом и простых людей, чем был открыт путь к победе над болезнью, во времена Средневековья выкашивавшей целые города и безобразившей шрамами лица выживших. Отсутствие оспенных отметин полиция вносила в «особые приметы» разыскиваемых, подобное встречалось крайне редко.
Во времена Петра I, в 1701 году, при засилье в медицине иноземцев, в Аптекарском приказе появился первый русский врач, «обеих медицин доктор» (медицины и хирургии) с европейскими дипломами Пётр Васильевич Постников. Вслед за ним и другие. А при Екатерине Великой в Медицинской коллегии Российской империи появились малороссияне, притом на ведущих должностях: достаточно сказать, что самим этим ведомством с 1785 по 1794 год управлял Андрей Осипович Закревский, сын киевского полкового есаула, впоследствии генерального бунчужного Иосифа (Осипа) Лукьяновича Закревского, крупного черниговского и полтавского помещика-землевладельца.
Малороссиянин Андрей Осипович Закревский, возглавлявший Медицинскую коллегию Российской империи в 1785-1794 годах.
Из других ярко проявившихся на этом поприще следует упомянуть уроженца местечка Веприк под Гадячем (Полтавская область) Нестора Максимовича Максимовича, присоединившего к фамилии слово Амбодик (от латинского ambo dic, «скажи дважды»), поскольку его отчество и фамилия совпадали.
Он дослужился до генеральского (по «Табелю о рангах») чина статского советника, стал одним из основоположников российской акушерской и педиатрической школ, автором первого русскоязычного руководства по фитотерапии и многих других научных книг.
Его однокашником (чтобы далеко не ходить) стал земляк, родом из села Малые Будища, тогда Полтавского полка Войска Запорожского, ныне Полтавская область, Александр Михайлович Шумлянский: впоследствии профессор Санкт-Петербургского медико-хирургического Калинкинского института, позже профессор Московской акушерской школы, почётный член Медицинской коллегии, автор многих научных трудов.
Титульный лист одного из научных сочинений Н.М. Амбодика-Максимовича с посвящением (слева) правящей государыне.
Оба они, Максимович и Шумлянский (и многие другие), изучали медицину в Страсбургском университете, попав туда со стипендией княгини Е. Д. Голицыной. Любопытная деталь: согласно завещанию Екатерины Дмитриевны её стипендию могли получить только «природные русские».
Не кажется ли вам, исходя из этого примера, что «украинцев» никогда не считали отдельным народом, не говоря о каких-то ущемлениях в правах?
Медицинская коллегия Екатерины Великой просуществовала, как и её предшественница – Медицинская комиссия, без малого 40 лет, до 1802 года, когда в связи с учреждением министерств она вошла в состав МВД как Экспедиция государственной медицинской управы, «потеряв» при этом свои учебные заведения: они были переданы в ведение Министерства народного просвещения. Но это уже совсем другая история.
* Срок обучения лекаря в это время возрос до 7 лет, «на доктора» нужно было продолжать учиться.
** Лекарь – низшая учёно-практическая медицинская степень (звание) в отличие от высших – доктора медицины и доктора медицины и хирургии.
Заглавная иллюстрация: императрица Екатерина II, учредившая Медицинскую коллегию. Художник Иоганн Баптист Лампи-старший (фрагмент)
