Источник: деловая газета ВЗГЛЯД
Говорят, что однажды на вопрос Сталина, остались ли еще в СССР философы-идеалисты, ему ответили: есть один, Лосев. На что Сталин заметил: «Ну один пусть останется».
Реален этот эпизод или нет, неизвестно, но он содержит сущую истину. Лосев не только был единственным философом-идеалистом в СССР, но и открыто об этом заявлял. И роль его в этом смысле уникальна: он стал мостом, перекинутом от традиционной русской философии (ученик Павла Флоренского, собеседник Семена Франка и Николая Бердяева) к философии постсоветской. Умер Лосев в 1988-м, когда СССР уже сыпался, а его учениками и последователями можно назвать С.С. Аверинцева, В.В. Асмуса, В.В. Бибихина, П.П. Гайденко, Г.Ч. Гусейнова, С.С. Хоружего. Можно сказать, что Лосев пронес факел религиозной русской философии сквозь ночь марксизма, передав его следующим поколениям русских философов.
Что же касается самого марксизма, то отношения его с этим «всесильным учением современности» заслуживают отдельного разговора.
Лосев родился в семье донского казака – учителя физики и математики, дед его был протоиереем. В 1915 году окончил Московский университет сразу по двум отделениям – философскому и классической филологии. Его научную командировку в Берлине прервало начало Первой мировой. Его кандидатскую диссертацию «О мироощущении Эсхила» заметил и похвалил лучший в то время наш специалист по античности, поэт-символист Вячеслав Иванов. К 1919 году, когда Лосев был избран профессором Нижегородского университета, его мироощущение полностью сложилось. Это был убежденный православный мыслитель, движимый идеями «философии имени» и Всеединства.
«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог», – это начало Евангелия от Иоанна дает толчок всем философским интуициям Лосева. Здесь рождаются, отсюда проистекают все его работы: «Бог не имя, но Имя (Логос) есть Бог» – вот квинтэссенция философии Лосева.
«Философия имени» – так и называлась одна из первых его работ (написана в 1923-м, опубликована в 1927-м), в которой, следуя Платону, Лосев противопоставляет материи идею, называя последнюю смыслом, «ноэмой» (мыслью) и сущностью («сущность есть эйдос») бытия, а первую именуя «меоном» (т.е. ничем, не-сущим), как «принцип неустойчивости и иррациональной текучести». Понятно, какие отношения у такого философа могли сложиться с марксистами с их грубым материализмом. Иначе как духовной войной эти отношения не назвать. И конечно, это была война не только духовная.
В 1929-м Алексей Лосев и его жена Валентина тайно постриглись в монахи, приняв монашеские имена Андроник и Афанасия. В следующем году философ завершает одну из главных своих книг «Диалектика мифа», в которой марксизм и диалектический материализм подвергаются суровой и беспощадной критике.
«Социализм… есть анархизм», «…Учение о всеобщем социальном уравнении... несет на себе все признаки мифологически-социального нигилизма», «…С точки зрения христианства социализм есть также сатанизм»… И даже так: «Марксизм – есть типичнейший иудаизм, переработанный возрожденческими методами, и то, что все основатели и главная масса продолжателей марксизма есть евреи, может только подтвердить это»…
Заметим, что об отживших формах иудаизма и необходимости их замены новой идеологической спайкой говорил и Зигмунд Фрейд, а его последователи-фрейдомарксисты так и мыслили о себе, как о новой крипто-религиозной форме иудаизма. Сегодня фрейдизм и фрейдомарксизм занимают место ведущих крипто-религий в США, почти заменив собой традиционный протестантизм (во всяком случае, в крупных городах), и даже приняли форму политической религии. Скажем, корни так называемой культуры отмены и инклюзивности очевидно лежат во фрейдомарксизме.
Но, разумеется, ортодоксальные советские марксисты того времени выпады Лосева могли трактовать однозначно как контрреволюцию (чем они, разумеется, и были). «Последняя книга этого реакционера и черносотенца... «Диалектика мифа»... является самой откровенной пропагандой наглейшего нашего классового врага» – вот реакция Лазаря Кагановича на XVI съезде ВКП (б). За выводами последовали решения. Лосева и его жену арестовывают и приговаривают: его – к десяти, ее – к пяти годам лагерей. На строительстве Беломорско-Балтийского канала Лосев почти полностью теряет зрение. Тогда за него вступается Пешкова, первая жена Горького, и в 1933 году философ и его жена выходят на свободу.
Итогом схватки с государством становится полный запрет на публикации. С 1930 по 1953 год, до самой смерти Сталина – ни одной опубликованной страницы. В 1954 году умирает от рака жена Лосева, тайная инокиня Афанасия (его новой спутницей становится верная сподвижница Аза Алибековна Тахо-Годи). И тогда же снимаются запреты на публикации. Начинает выходить многотомная «История античной эстетики» – труд, представляющий собой всеобъемлющий анализ античного мировоззрения и мысли (единства эстетики, философии и мифологии в понимании Лосева) и во многом изменивший традиционные представления об античности.
Всего же наследие философа насчитывает более 800 произведений (из которых более 40 монографии), статьи в «Философской энциклопедии», БСЭ, энциклопедии «Мифы народов мира», «Философском энциклопедическом словаре». А также переводы Аристотеля, Плотина, Секста Эмпирика, Прокла, Николая Кузанского, Каллиста Катафигиота, Марка Эфесского, корпуса Ареопагитик (из последнего сохранился только фрагмент), редакция сочинений Платона (1968–1972) и многое другое.
В 1983-м Лосев становится кавалером ордена Трудового Красного Знамени, а в 1986-м – лауреатом Государственной премии СССР. При этом, заметим, от убеждений своих философ никогда не отказывался.
Как такое возможно? Православный монах, идеалист, реакционер, «черносотенец»… И при всем этом покровительство Сталина (ясные указания не трогать философа), и наконец – признание всех его недюжинных заслуг? Что ж, случай Лосева далеко не единичный. Вспомним хотя бы отношение Сталина к М. Булгакову или судьбу выдающегося хирурга архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого), автора «Очерков гнойной хирургии» (1934) и духовных книг.
Строить империю совсем не то, что устраивать революции. Революция убивает лучших, империя в лучших нуждается. Революция сбрасывает Пушкина «с корабля современности», империя Пушкина прославляет. Революция собирает силу в кулак и обрушивает цивилизацию в хаос, империя расширяет горизонты и нуждается в равновесии. Для того, чтобы остановить революцию и уравновесить кагановичей, империи и нужны были Пушкин, Булгаков, Лосев… Но именно потому, что Пушкин, Булгаков, Лосев до сих пор с нами, мы и существуем как народ и как империя.
