Источник: ФСК

 

Восьмой месяц идет СВО. Уже достаточно отчётливо выявились сильные и слабые стороны армии и оборонной промышленности РФ, что даёт возможность проанализировать текущие проблемы нашего ВПК, намечая пути их решения.

Сегодня Россия на Украине ведёт боевые действия, по сути, армией 90-х годов, не имея на вооружении, в частности, в достаточном количестве БПЛА разных типов. Благо иранцы помогли. Закупленные у них беспилотники наводят ужас на ВСУ, но это не снимает вопросов к отечественному ВПК.

В составе российских ВВС всего лишь несколько единиц новейших истребителей пятого поколения Су-57, которые, кстати, прекрасно показали себя в небе Украины. Не замечены на полях сражений новейшие танки «Армата», БТР «Бумеранг», САУ «Коалиция».

Не уничтожена критически важная инфраструктура Украины, прежде всего транспортная. Это касается в первую очередь мостов через Днепр, по которым осуществляется снабжение левобережной группировки противника. Уничтожение этих мостов сразу бы изолировало ТВД на Левобережье и поставило наступающие подразделения ВСУ в безвыходное положение. Для выполнения этой задачи необходимо наличие в достаточном количестве высокоточных дальнобойных ракет «Калибр» и «Искандер», чего в настоящее время не наблюдается.

Российское Минобороны никогда не признавало каких-либо фактов технического несовершенства новейших разработок бронетанковой и авиационной техники, оправдывая отказ от их массовых закупок нехваткой финансирования или тем, что и нынешние танки и самолеты вполне способны противостоять потенциальному противнику. Замминистра обороны Юрий Борисов в июле 2018 года заявил, что нет смысла «засыпать армию дорогими «Арматами», каждая из которых стоит 4 миллиона долларов». По его словам, у российских военных сегодня есть немало Т-72 и его обновленной версии Т-90 и что на эти танки «есть большой спрос на рынке».

Отказ от массовой закупки Су-57 куратор российской оборонки вице-премьер Юрий Борисов объяснил тем, что истребитель Су-35 настолько хорош, что «у нас нет смысла сегодня форсировать работы по массовому производству самолета пятого поколения».

Американский журнал Business Insider отмечал, что Россия, отказавшись от серийного производства Cу-57, фактически признала поражение в возможности создания истребителя пятого поколения. Эксперт в области военной авиации британского Королевского Объединенного института оборонных исследований Джастин Бронк считает причиной отказа от серийного производства Су-57 нехватку финансирования, вызванную в первую очередь замораживанием российско-индийской программы по совместному созданию истребителя пятого поколения.

По мнению Business Insider, Су-57 стал первой жертвой бюджетного кризиса, но, на мой взгляд, первой жертвой финансовой ограниченности российского бюджета стал танк «Армата», закупки которого были ограничены партией в 100 единиц.

В 2018 году Минобороны РФ, по сути, отказалось от масштабного перевооружения армии и авиации новой боевой техникой, занявшись массовой модернизацией старых образцов. Что поделать: России не хватает средств для разработки, закупки и эксплуатации новейших образцов вооружения, многие из которых превосходят зарубежные аналоги.

Причина этого не только в ограниченных возможностях госбюджета. Корень зла в том, что создание и производство новой техники сильно вздорожало.

Скажем, в 2018 году, когда Минобороны решило отказаться от массовой закупки Су-57 и «Армат», были приняты на вооружение и установлены на базирующуюся в Севастополе дизель-электрическую подлодку «Новороссийск» новейшие электрические торпеды УЭТ-1 «Ихтиозавр».

Они произведены на заводе «Дагдизель» в Каспийске по пятилетнему контракту, стоимость которого – 7,2 млрд руб. Число заказанных торпед – 73. То есть стоимость одной торпеды – 100 млн руб.

Заметим, что стоимость танка Т-90 – порядка 120 млн руб.

Не секрет, что лет десять назад практически вся выпускаемая российской оборонкой боевая техника стоила намного дешевле. Тот же Т-90 обходился госбюджету в 70 млн руб.

Нужно признать: вздорожание продукции российского ВПК идёт опережающими темпами по сравнению с ростом бюджетных возможностей. Это объясняется ростом внутренних цен не только на сырьё и энергоносители, а также на инфраструктурные и коммунальные расходы. Свою негативную роль играет и коррупционная составляющая.

Бюджет не резиновый, а цены на продукцию российской оборонки растут быстро. Поэтому армия отказывается не только от новейших истребителей и танков, но и от строительства океанского флота.

Поскольку, однако, бесконечно эксплуатировать даже модернизированную старую боевую технику невозможно, через пару десятилетий Россия рискует остаться с грудой старых танков и самолетов, произведённых в прошлом веке и малым числом «Армат» и Су-57, которых не хватит даже для успешной обороны Крыма.

Надежд на то, что экспорт российских вооружений резко возрастёт, нет. Изменить ситуацию можно, лишь изменив мышление лоббистов российского ВПК. Им нужно не соревноваться в расхваливании своих корпоративных достоинств, воспевая «лучшие в мире танки и самолёты», а добиваться структурных реформ.

В РФ давно полным ходом идет укрупнение оборонных холдингов, но этим достигается только экономия на управленческом персонале. Не даёт системного эффекта и распродажа непрофильной социалки ВПК.

А вот гипотетическое объединение в рамках универсальных вертикально интегрированных структур предприятий ВПК, нефтянки и энергетики (что предлагал в 1990-е годы известный экономист академик Дмитрий Семёнович Львов) сразу снизит внутрикорпоративные расходы на ГСМ, электричество и коммуналку, и на выходе снизит себестоимость конечной продукции – тех же танков и самолетов.

Знаменитые, высокоэффективные ОТРК семейства «Искандер» производятся на Воткинском заводе в Удмуртии. Их стоимость является военной тайной, но, по данным иностранных СМИ, составляет несколько миллионов долларов. Российским вооружённым силам эти ракетные комплексы обходятся дешевле, но не настолько, чтобы наладить масштабный выпуск этих ракет.

А вот включение Воткинского завода в региональный или межотраслевой кластер с участием компаний базовых отраслей могло бы кардинально изменить ситуацию к лучшему.

Во время Первой мировой войны было создано Особое совещание по обороне во главе с военным министром генералом от инфантерии Алексеем Поливановым. Особое совещание имело региональные и заводские филиалы, которые оперативно и жестко решали вопросы ускорения и оптимизации производства вооружений и военной техники. Так был полностью ликвидирован «снарядный голод» русской армии.

Показавшие свою эффективность Особые совещания организовывались и в Советском Союзе.

В октябре 1998 года первый вице-премьер правительства РФ Юрий Маслюков явочным порядком реализовал, пусть ненадолго, концепцию академика Львова и провёл в Воткинске Всероссийское совещание ВПК-ТЭК, на которое привёз лидеров нефтегазового бизнеса страны. Результатом стал рост заказов на отечественное нефтегазовое оборудование, позволивший загрузить простаивавшие мощности и персонал Воткинского завода.

В нынешних условиях стране остро необходим рост производства комплексов «Искандер», причём по цене, которая позволит наладить их массовый выпуск. Для этого нужен социальный институт кризисного управления, образно говоря, «экономический царь», роль которого может сыграть Особое совещание или Государственный комитет обороны во главе с энергичным и грамотным администратором, – министром, наделённым диктаторскими (Sic!) полномочиями в экономической сфере. Каким образом снизить стоимость ракетных комплексов разных типов, будет решаться на месте в режиме реального времени. Главное – ликвидировать «ракетный голод» русской армии!

Эта задача не относится к числу нерешаемых. Достаточно вспомнить, как Берия по поручению Сталина в короткий срок ликвидировал отставание СССР от США в создании атомного оружия. Ликвидировать ракетный голод гораздо проще, чем создать атомную бомбу. Нужен лишь мощный, ответственный «Администратор» или «Экономический царь» с необходимыми и достаточными полномочиями.

Это лишь часть тех необходимых российской оборонке реформ. В ходе системных преобразований встанет вопрос и о создании региональных многопрофильных кластеров, которые будут органически сочетать интересы отраслевиков и регионов, оставляя за федеральным центром роль верховного арбитра и стратега.

Нынешняя сырьевая модель экономики РФ предполагает завышенные цены не только на сырьё, стоимость которого входит в себестоимость производства военной техники, но и высокие внутренние энерго- и транспортные тарифы, которые вносят свой вклад в дороговизну российских боевых новинок. Так что ситуация с отказом российской армии от массовых закупок новых вооружений – это системный признак того, что российский ВПК пока не способен вооружить армию, необходимую для обеспечения безопасности огромной страны.

Обо всем этом шла речь на июньском (2022) семинаре в ведущем российском оборонном научном центре, Институте прикладной математики РАН им. М.В. Келдыша, в котором приняли участие представители Академии военных наук и ряда госструктур. В числе рассмотренных предложений был отказ на время военных действий от либерального варианта экономики, а также отказ от «олигархизации» оборонно-промышленного комплекса.  

Помимо системных реформ необходима также активизация борьбы с коррупцией в сфере гособоронзаказа.

В сентябре 2017 года Центробанк и Росфинмониторинг как доложил президенту РФ Владимиру Путину глава ведомства Юрий Чиханчин:

«К сожалению, есть и факты преступлений в гособоронзаказе. С участием наших материалов возбуждено более 120 уголовных дел, выявлен ущерб на 9 млрд [рублей], арестовано 2,4 млрд, добровольно возвращено 1,5 млрд. И сейчас совместно с ФСБ мы работаем еще по ряду схем, связанных с гособоронзаказом».

По словам Чиханчина, Росфинмониторингу совместно с министерством обороны и правоохранительными органами удалось снизить количество фирм-«однодневок» почти на 37%. Число «подозрительных операций» в гособоронзаказе сократилось в три раза. Однако в июне 2022 года глава Росфинмониторинга в очередном докладе главе государства доложил, что большое число фирм-посредников вновь стало причиной роста цен на металл для гособоронзаказа.

Выделение гигантских сумм на перевооружение армии и на поддержку российской оборонки является для политического руководства Российской Федерации приоритетом национальной безопасности, и ни коррупция, ни неприятие инноваций не должны обнулять эти стратегические приоритеты.

Специальная военная операция России на Украине превратилась в затяжную войну на истощение, которая подчиняется закону больших чисел. Побеждает тот, кто сумеет организовать при производстве вооружений и военной техники лучшую синергию в триаде «численность-качество-стоимость».