Источник: Русский Вестник
В первую очередь нужно понимать, что Хизбалла – это не террористическая организация: ее считают террористической организацией примерно те же силы, которые и ополченцев Донбасса точно так же называют террористами и «сепарами». Повторю: Хизбалла – это не террористическая организация, и подчеркну, что на данный момент и официальная российская власть не признает ее террорганизацией, несмотря на международное давление по этому поводу.
В Хизбалле есть политическое крыло, и оно присутствует в парламенте и даже в правительстве Ливана. И есть боевое крыло – Аль-мукавама: это – Сопротивление, законспирированная военная структура, в которой есть и военные, и спецслужбы.
Считать Хизбаллу горсткой террористов – это просто смешно и абсурдно. Пусть уж сионисты признают действительность: они имеют дело просто с враждебной армией. Это – враждебная Израилю армия, сильная армия, которая не дала сионистам захватить чужие территории, на которые они посягали.
25 мая Хизбалла отмечает День победы, который отмечают в Ливане, примерно как 9 мая в нашей стране. Это день, когда израильская армия ушла с территории Южного Ливана, которую она оккупировала в течение 18 лет, устроив там примерно такой же режим, какой сейчас существует на оккупированных палестинских территориях. И на самом деле это поражение было плодом кропотливой многолетней борьбы выстраивания стратегии, и тактики, и, естественно, помощи Исламской Республики Иран Сопротивлению в Ливане.
Почему Хизбалле удалось нанести поражение израильской армии? Это, конечно, та тема, которую невозможно раскрыть вкратце, поскольку нужно понимать, в каких условиях поднялась на ноги данная организация Сопротивления. Она создавалась в условиях агрессии, в условиях оккупации и, кроме того, в условиях просто вопиющей социальной несправедливости, социального расслоения, которое существовало и до сих пор не преодолено в самом Ливане – более того, оно лишь усугубилось на фоне чудовищного финансово-экономического кризиса.
Нельзя воспринимать Хизбаллу просто как военную силу, которая сражается против оккупации. Хизбалла – это очень важная внутренняя политическая сила в Ливане. Из каких социальных слоев выросла Хизбалла? Прежде всего, тех слоев, которые были угнетены в ливанском государстве в 70-е годы. Это были беднейшие слои ливанского общества. Это были люди, которые жили практически в таких районах, которые можно уподобить современным бразильским фавелам. То есть это были обездоленные люди. Это были люди, которые жили в условиях без нормального электро- и водоснабжения. Им даже на законодательном уровне не разрешалось получать высшее образование. И шаг за шагом эта ситуация начала меняться: сначала после того, как из Ирана в Ливан приехал известный шиитский религиозный и политический деятель имам Муса Садр, который создал «Движение обездоленных» («Харакат аль-махрумин»). Это движение боролось, во-первых, за диалог конфессий в Ливане. Оно не было узкоконфессиональным – напротив, оно выступало за установление нормальных и добрых отношений с христианами, которых в Ливане много: там есть и православные, есть и католики-марониты, не говоря уже о том, что в этой маленькой стране в целом 12 конфессий. Православные, которых в Ливане мало, в основном группируются сегодня вокруг Хизбаллы.
Когда я была в Ливане на конференции, в районах, которые контролирует Хизбалла в Бейруте, мне показывали православную церковь за колючей проволокой, которую солдаты Хизбаллы охраняют от посягательств со стороны ваххабитских фанатиков. Они говорят: да, это – наши братья-христиане, это – Люди Писания, мы вот ее так обнесли для того, чтобы защитить христианский храм от провокаций. И если православные в основном дружественны Хизбалле, то марониты (вариация католичества) – это более сложная проблемная община. Значительная их часть традиционно всегда была настроена очень прозападно и проамерикански, а часть их в годы гражданской войны в Ливане, длившейся 1975 по 1990 год, даже занималась откровенным коллаборационизмом с сионистами, получая соответствующую помощь от Израиля, и, естественно, они были ориентированы на США.
Возвращаясь к имаму Мусе Садру, Хизбалла выросла на основе созданного им «Движения обездоленных», которое впоследствии трансформировалось в движение «Амаль» («Надежда»). Это движение боролось за права угнетенных слоев ливанского населения, и на деле имущественное расслоение в Ливане сильно совпадает с расслоением конфессиональным, а тогда, в 1970–80-х, шиитская община, а также палестинские беженцы были как раз-таки в числе самых бесправных слоев общества. И в дальнейшем, когда в 1982 году началось израильское вторжение, нацеленное на то, чтобы правительство Ливана официально признало Израиль, заключило с ним договор и прекратило быть враждебным сионистскому режиму государством, группа пассионарной ливанской молодежи (это были очень молодые люди, которым было по 15–19 лет) отправилась на конференцию в Иран, который тогда сам сражался против агрессии Саддама, поддерживаемого США и всем западным, и не только миром. Де-факто Исламская Республика Иран оборонялась против агрессии западного мира. Эта война длилась восемь лет, иранцы называют ее Священной Обороной, а у нас она носит название Ирано-иракской войны.
Это был 1982 год, и иранцы тогда праздновали большую победу: они освободили стратегически важный город – Хорремшехр. Хотя до окончания войны еще было очень далеко, в Иране тогда царило воодушевление, поскольку эта победа была переломной: ведь война начиналась как агрессия со стороны Ирака, а эта победа иранцев позволила агрессию, т.е. наступление, обратить в контрнаступление, переломив ход войны. И иранцы были в таком воодушевлении, что решили помочь своим сражающимся ливанским братьям, которые не обладали тогда достаточными вооружениями, инструкторами и т.д.
Имам Хомейни послал на помощь этой ливанской бедной и пассионарной молодежи подкрепление в лице офицеров Корпуса стражей Исламской Революции (КСИР), которые фактически заложили основу новой организации – организации не иранской, а организации ливанской, и ливанской патриотически ориентированной, пусть Хизбаллу и обвиняют в том, что она обслуживает интересы Ирана. Но одно дело – получать иностранную помощь, чтобы уничтожать свою страну, ее экономику, ее здравоохранение, другие важные для страны отрасли, а другое дело – использовать братскую иностранную помощь для того, чтобы отстраивать свою страну, чтобы ее защищать от агрессии, чтобы делать ее сильнее, чтобы добиваться повышения уровня образования, медицины, социальных услуг для населения. И Иран оказал именно братскую помощь для автохтонного ливанского движения.
С этого самого момента начало формироваться движение Хизбалла. Хизбалла – это Партия Аллаха, Партия Бога – как ее политическое крыло, так и ее военное крыло. С 1992 года движение Хизбалла входит в парламент Ливана. В 2000 году после этой кровавой и очень изнурительной 18-летней оккупации Южного Ливана все эти территории, кроме очень маленького кусочка под названием Фермы Шебаа, возвышенностей Кфар-Шуба и сирийских Голанских высот (про которые тоже есть разногласия – сирийские они или ливанские), были освобождены от оккупации.
Если говорить о нынешнем моменте, то, конечно, у Хизбаллы до сих пор достаточно внутренних врагов и достаточно людей, которые завязаны и на американскую разведку, и на американский истеблишмент, и на, что уж там говорить, израильские спецслужбы. Эти люди очень недовольны деятельностью Хизбаллы. И тем не менее, учитывая, что у Хизбаллы прекрасные отношения с армией, и принимая во внимание поддержку среди населения (не только среди мусульман-шиитов, но и в значительной степени среди христиан), часто можно видеть, как христиане, в том числе христианские женщины с непокрытой головой и мужчины с крестами, приходят на митинги Хизбаллы и участвуют в таких мероприятиях с использованием ее символики. О чем это говорит? О том, что люди поддерживают это движение. Почему поддерживают? Потому что в ливанском государстве, где нет вообще никакой «социалки» (и все стремительно становится все хуже и хуже!), где абсолютно все платно, начиная с детского садика и заканчивая высшим образованием и любой медицинской помощью, Хизбалла создала для людей доступную инфраструктуру, где любая помощь, любые услуги оказываются или бесплатно, или за очень маленькие по ливанским меркам деньги, а сегодня, когда Ливан находится на грани голода и коллапса, раздает населению еду.
В учреждения, курируемые Хизбаллой, – школы, больницы, поликлиники и т.п., могут обратиться не только шииты, там нет конфессионального ценза и рады и христианам, и друзам, и представителям любых других конфессий. Вообще Хизбалла выступает за упразднение системы конфессионализма, системы конфессиональных квот в образовании, в правительстве, в парламенте, поскольку, если мы посмотрим на распределение богатств среди конфессиональных общин в Ливане, мы увидим, что это квотирование защищает интересы наиболее богатых общин. Хизбалла борется не за то, чтобы шииты были сверху, а другие были снизу (подобно тому, как шииты были бесправными, а другие обладали капиталами и правами), а за уравнивание граждан всех конфессий в правах одновременно с гарантированием права исповедовать свою конфессию свободно и жить сообразно нормам данной конфессии. Хизбалла выступает за уничтожение квотирования по религиозному принципу, потому что оно создает «стеклянный потолок» для различных общин, выше которого эта община не прыгнет. Например, существует закон, что президент может быть только католиком-маронитом, премьер-министр только суннитом и спикер Парламента только шиитом. Это значит, что выше спикера шиит не поднимется. Такая же проблема существует и в академической среде: допустим, есть какой-то талантливый человек, он мог бы занять очень высокую позицию (предположим, стать ректором, академиком и т.п.), но есть конфессиональная квота, которая его ограничивает. Он все равно будет ниже другого, условно говоря, профессора и будет обладать меньшим влиянием, ему будут выделяться меньшие средства, меньшие гранты просто потому, что он принадлежит не к той конфессиональной общине.
Хизбалла выступает за упразднение этой системы, за упразднение налогов для бедных, за борьбу с чиновниками, которые разворовывают бюджет, а именно это, наряду с тем, что американцы сознательно ограничили приток наличных долларов в Ливан, обвалив его национальную валюту, поставило Ливан на грань катастрофы.
Такова идейная платформа данного движения, на которое США не случайно навесили самые ужасные ярлыки и против которого вводятся санкции, и персональные, против целых учреждений – больниц, СМИ, радиостанций, не говоря уже о руководстве Хизбаллы и о ее военном крыле. Американцы не случайно борются против этого движения с такой же остервенелой ожесточенностью, как и против Исламской Республики Иран, потому что, в отличие от фанатиков, которые режут головы, это действительно Силы Сопротивления, те силы, которые не покоряются США и представляют опасность именно потому, что они комплементарны и левым силам (они дружат со многими представителями левых движений из западного мира), и христианам, и всем тем, кто не согласен с политикой США вне зависимости от их конфессиональной принадлежности. Это опасное (в хорошем смысле!) для Америки движение, поэтому всем людям, которые выступают против американской гегемонии, с этим движением нужно дружить и нужно изучать его опыт. Это опыт очень успешной организации. Она впервые в истории арабского мира нанесла целых два поражения Израилю. Даже регулярным армиям Египта, Сирии, которые поддерживала мощнейшая сверхдержава в лице Советского Союза, не удалось одержать победу над израильской армией, а советские инструкторы только хватались за голову, потому что им военнослужащие этих армий тогда казались им исключительно бестолковыми в плане обучения и мотивации. Они не могли ничем помочь в условиях, когда у самих этих людей не было соответствующей мотивации.
А вот Хизбалла – это именно идейно мотивированное движение. Это движение, где людей воспитывают на принципах: не бойтесь смерти! не бойтесь шахадата! не бойтесь умереть в бою! не бойтесь погибнуть за свою родину! не бойтесь погибнуть за свою веру потому что это дарует вам высочайший статус и в метафизической перспективе, и в обществе, и в истории! И там существует некая амбивалентность: с одной стороны, в Хизбалле есть культ мученической смерти, который, безусловно, уходит корнями в шиизм, где есть почитание Имама Хусейна (мир ему!), внука Пророка Мухаммада, который восстал против неправедного халифата и принял эту мученическую смерть. Он был революционером, боролся за социальную справедливость, за национальную справедливость, и это является смысловым центром всей шиитской сакральной истории. И именно сюда уходит корнями культ мученичества. С другой стороны, Хизбалла – это вовсе не какие-то деструктивные некрофилы, они нацелены на созидание новой жизни, на создание другого Ливана – Ливана свободного и справедливого. Они рассматривают это как некий форпост для распространения вселенской справедливости, как образец для всего мира, для всех людей.
В чем-то, да, это отчасти можно сравнить с советской культурой, особенно если посмотреть на период, близкий к Великой Отечественной войне. Во всех фильмах про Великую Отечественную войну и Октябрьскую революцию тоже превозносилась мученическая смерть, и в то же время постоянно говорилось о том, что эта мученическая смерть – это только ворота к вечной новой жизни. В советской культуре, пусть она формально и не была религиозной, постоянно пропагандировалась идея построения нового справедливого общества, присутствовало предвкушение новой и прекрасной жизни. В этом менталитет того периода советской эпохи близок к шиитскому менталитету. Он исключительно близок по тем архетипам, которые заложены в данном менталитете, и здесь можно найти серьезную почву для диалога шиитского мира и России. Мы очень близки ментально, мы близки культурно: не случайно в Иране зачитываются Толстым и Достоевским. Важно понимать, что если в поздний советский период существовала некая напряженность между тогдашним советским руководством и Исламской Республикой Иран, то сегодня этой напряженности нет. Наоборот, и руководство Ирана, и Хизбалла открыты к диалогу с Россией.
Анастасия (Фатима) ЕЖОВА
