Источник: Самодержавная Россия

Памятник Дмитрию Донскому перед Коломенским кремлем

Автор: Авторы монумента скульптор А.И. Рукавишников и архитектор С.А. Шаров.

Русских людей не может не интересовать вопрос: когда и как зародилось и расцвело на российских просторах такое уникальное явление, как Православная самодержавная монархия?

Пользуясь таким естественным интересом, наши идеологические противники то и дело пытаются выдвигать «новые концепции» происхождения российской государственности, дабы внести путаницу в неокрепшие умы молодёжи, ослабленные и дезориентированные безбожным псевдообразованием. Эта идеологическая борьба ведется давно и не затихает никогда, проявляя себя и в наше время, особенно в условиях, когда иметь государственную идеологию запрещено по закону. Тем более, нам православным людям, нельзя относиться равнодушно к любым подобным попыткам. Одной из таких попыток посвящена эта работа.

Когда речь идет о народах, заселяющих значительные территории, процесс возникновения единой власти может происходить разными путями, с разной скоростью и с разным успехом. Здесь многое зависит от характера народа, его талантов, объединяющей его культуры, и, конечно, от исторических и духовных предпосылок, которые складываются из отношений данного народа с Богом.

Темнее всего перед рассветом

Аполлинарий Васнецов «Московский Кремль при князе Дмитрии Донском».

После Крещения Руси святым равноапостольным Великим Князем Владимиром в 988 году от Рождества Христова, при духовном окормлении Православной Церкви, возникшее авторитетное правление в Киеве, казалось, могло бы сплотить все русские племена под единую руку державного монарха Киевского князя, создав тем самым прочную основу будущего Православного Царства. Однако от Крещения до Самодержавия пришлось пройти ещё длинный исторический путь, ибо на Руси действовали в то время иные политические традиции, сложившиеся во времена язычества, да и само язычество с его многобожием и племенными предпочтениями отнюдь не сразу сдавало свои позиции. То есть до духовного и политического единства было ещё далеко. «Грех разделения», если использовать выражение митрополита Иоанна (Снычева) по отношению к современному состоянию русских умов, долго мучал Русь в её раннехристианский период.

Политическое устройство Древней Руси ничем иным как раздробленностью и отсутствием единого центра принятия решений назвать невозможно. Лествичная система наследования власти порождала непредсказуемые хаотические перемещения правителей из города в город всякий раз, как умирал какой-либо князь, особенно Великий князь. Запутанность лествичного права порождала взаимные обиды, мстительность, клановость, войны русских князей друг с другом. Положение усугублялось вечевым правом, которое, в частности, привело к тому, что такой город, как Новгород даже вошёл в Ганзейский союз (Европейский купеческий союз), признав примат Ганзы над интересами Руси.

Никак не удавалась русским князьям историческая задача объединения. И хотя среди них немало было сторонников объединения, а Православная Церковь играла исключительно важную роль в снятии противоречий, задача эта, кажется, так и не была бы решена, если бы не Промысл Божий.

Всякий тяжкий грех, если он не изживается человеком, обязательно приводит его к последнему выбору: быть или не быть. То есть, либо умереть со грехом, либо отказаться от него, чтобы жить. То же самое происходило и с нашими князьями.

Господь прислал им бич в виде многочисленного врага на востоке: монголо-татарского нашествия.

Раздираемая противоречиями Русь не смогла объединиться, чтобы дать отпор врагу. Итогом стало монголо-татарское иго и система ярлыков на княжение, когда князья, дабы получить право управлять своими уделами, были вынуждены униженно ездить в Сарай - столицу Золотой Орды.

Вопрос в том, каким образом из хаоса русских княжеств, часто находящихся во взаимной вражде друг с другом и в подчинённом положении к внешней силе (Золотой Орде), родилось такое явление мировой истории, как русская самодержавная монархия? Где та «точка сборки», в которой система Древней Руси перешла из одного состояния в другое.

Очевидно, возможность появления такой точки следует признать плодом деятельности трёх людей: Святителя Алексия, благоверного князя Дмитрия Донского и преподобного Сергия Радонежского. А сама точка - это Куликовская битва, которая проложила путь к Стоянию на реке Угре и, как результат, - появлению русской Православной самодержавной монархии.

Что точкой сборки русской монархической системы является Куликовская битва, догадываются многие. Не случайно враги русского народа тщатся доказать, что или никакой Куликовской битвы вообще не было, или что она имела незначительное влияние в истории. Иногда даже такие маститые, талантливые и, безусловно, патриотичные авторы как Лев Гумилёв писали странное. Так, в своей книге «Древняя Русь и Великая степь» Гумилёв выдвинул концепцию, что Дмитрий Донской, разгромив на Куликовом поле полчища Мамая, якобы, лишь выполнил свой «вассальный долг» по отношению к «сюзерену» - хану Тохтамышу. Мол, Мамай поднял восстание и Дмитрий Донской, оставаясь верным Тохтамышу, подавил сепаратистские стремления Мамая. Неизвестно чем была вызвана эта странная концепция, которая противоречит всем фактам истории Руси и Золотой Орды конца XIV века. Однако данная концепция представляет Дмитрия Донского и Сергия Радонежского, благословившего князя перед битвой и давшего ему двух своих иноков (Пересвета и Ослябю), эдакими верноподданными слугами татаро-монгольского хана. Ничего удивительного, что иные русофобствующие элементы отстаивают эту вздорную выдумку.

Давайте разберемся в этой истории подробнее, ведь именно здесь коренится основа появления в скором будущем русской монархии. Но сперва пара слов о роли Дмитрия Донского.

Родившийся в 1350 году внук Ивана Калиты, Дмитрий уже в 9-летнем возрасте по смерти своего отца (Ивана Красного) на пару со своим братом Иваном получил в наследство Великое Московское княжество. Вскоре младший брат скончался, и Дмитрий стал единственным правителем Москвы. На тот момент Московское княжество не было таким уж выдающимся геополитическим центром, каким стало в будущем. Ряд княжеств, например Тверь и Рязань, оспаривали права Москвы.

Церковным главой в Москве был не только выдающийся православный церковный деятель, но и не менее даровитый государственный ум - святитель Алексий. Не будучи греком, Алексий в 1354 году был возведен константинопольским патриархом Филофеем в сан митрополита, что было достаточно необычно для церковной традиции того времени. В качестве местопребывания русских митрополитов был назначен Владимир, с сохранением за ними и киевской кафедры в качестве первого престола. При этом Алексий своей резиденций избрал Москву. Тем самым первоначально, пусть только в церковном смысле, Москва оказалась символически уравненной с главными городами Древней Руси того периода - Киевом и Владимиром.

Киев к XIV веку в политическом смысле уже не имел того значения, как во времена Владимира Мономаха. Фактически, уже великий князь Андрей Боголюбский свой авторитетный политический центр Руси перенес во Владимиро-Суздальскую землю, символически оформив эту переориентацию штурмом Киева в 1169 году (деяние спорное, но, видимо, необходимое в тех условиях). С этого момента Киев, как бывший политический центр, всё больше хирел, превращаясь в небольшой провинциальный городок. Однако при этом историческое и духовное значение Киева для Руси оставалось важным. И хотя в 1299 году митрополит Максим перебрался из Киева во Владимир на Клязьме (откуда затем митрополия была перенесена в Москву), Киев оставался городом, из которого на Русь пришел свет Православия. Принятие в 988 году великим князем Владимиром Православия в качестве государственной религии, заложило духовные и государственно-политические основы всей последующей истории Руси и России. По сути, церковная иерархия, являвшаяся образом иерархии небесной, в свою очередь создавала прообраз для государственной власти, противопоставляя княжеской вольнице чаемую власть единого Православного самодержца. Начало этому движению и дал митрополит Алексий (Елевферий Фёдорович Бяконт).

Когда в 1359 году скончался московский князь Иван Красный, Алексий стал одним из регентов при 9-летнем князе Дмитрии. Тем самым его роль еще более возросла не только в церковной, но и в политической жизни. Вместе с тем еще больше выросла и роль Москвы, поскольку именно Москва была местом резиденции митрополита. В 1366 году, когда князю Дмитрию было 16 лет, в Москве началось возведение каменных стен для защиты города. Судя по всему, именно митрополит Алексий был инициатором этого важнейшего в истории Москвы новшества.

Русские города того периода окружались деревянными стенами, которые не выдерживали длительной осады. Защитив себя белокаменной стеной, Москва стала практически неприступной для вражеских армий того времени. Что в полной мере подтвердилось в 1368 году, когда армия литовского князя Ольгерда осадила Москву. Это произошло в рамках конфликта Москвы и Твери, которой Ольгерд оказывал протекцию. Великий князь Московский Дмитрий, воспитанный митрополитом Алексием, стал уже с ранней молодости усиливать роль Москвы и давать понять окружающим княжествам, что московские князья претендуют быть единственными правителями Руси. Собственно, это и было первыми шагами на том пути, который в итоге привел Москву к созданию русского самодержавия.

Гниение Золотой Орды

Яков Капков. Святитель Алексий исцеляет ханшу Тайдулу.

Перенесемся мысленно на несколько десятилетий назад до рождения Великого князя Дмитрия (будущего Дмитрия Донского).

В 1312 году хан Золотой Орды Узбек совершил религиозный переворот, сделав государственной религией ислам. В 1342 году ханом Золотой Орды стал его сын Джанибек, который правил совместно с вдовой Узбека, ханшей Тайдулой. Дипломатическая деятельность митрополита Алексия способствовала хорошим отношениям между Ордой и Русью особенно после того, как в августе 1357 года Тайдула, страдавшая глазной болезнью и не находившая в своём окружении лекарей, способных её исцелить, обратила свой взор на представителя христианской веры митрополита Алексия (как духовного владыку Руси), позвав его в столицу Золотой Орды Сарай.

Это было типичное испытание русской веры на её способность творить чудеса, то есть на её истинность.

По молитве святителя Алексия Господь чудесным образом излечил Тайдулу, вернув ей зрение. В благодарность за исцеление Тайдула вручила Алексию ярлык об освобождении Русской Церкви от дани и всех поборов.

В том же 1357 году Джанибек был убит по указанию собственного сына Бердибека (по персидским источникам Джанибек умер от ран, полученных в кавказском походе). После чего в Золотой Орде начался период мятежей, названный в летописях «великой замятней». В 1360 году один из претендентов на власть в Золотой Орде убил Тайдулу. Ханы Золотой Орды стали меняться, как в калейдоскопе. Политическая власть этих ханов стала стремительно уменьшаться. Зато потребность в деньгах для армии многократно увеличивалась. Этим и воспользовался митрополит Алексий, который в обмен на русское серебро получил от очередного хана-временщика документ, который даровал потомкам Ивана Калиты - Дмитрию в первую очередь - наследственное право на великокняжеский престол в Москве. Это был один из важнейших первых шагов к созданию в будущем русской самодержавной монархии. И именно с этого момента право на Великокняжеский стол начало передаваться не в соответствии с лествичной системой, а по самому естественному принципу наследования от отца к сыну. Причем это право было закреплено только за Москвой.

Напомним, что до этого момента, начиная с 1240-х годов, ханы Золотой Орды давали ярлык на великое княжение по своему произволу (обычно руководствуясь величиной дара от претендента). После документа, который получил митрополит Алексий, Золотая Орда фактически признала почти полную независимость Москвы в вопросах наследования престола, что было почти равносильно признанию независимости Москвы. С этого момента московский князь (молодой Дмитрий) стал почти сувереном. Однако формально Москва всё еще входила в состав Золотой Орды и подчинялась правителю Сарая.

В результате «великой замятни» Золотая Орда развалилась на три части: собственно Золотую Орду, а также Белую и Синюю Орду (Сибирь). К власти в Золотой Орде пришёл военачальник (темник) Мамай. Его единственным недостатком среди соплеменников было то, что он не был потомком Чингисхана (чингисидом). Однако Золотая Орда признала власть Мамая, и он был законным правителем. Московский князь Дмитрий подчинялся именно Мамаю, поскольку Москва признавала власть столицы Золотой Орды - Сарая, а не каких-то вновь созданных политических субъектов в виде Синей или Белой Орды.

В описываемый период ханом Синей орды стал молодой чингисид Тохтамыш, который случайно уцелел в гражданской войне, получив помощь Тамерлана. Естественно, как чингисид, то есть потомок Чингисхана, Тохтамыш стал претендовать на власть в Сарае. Однако ни одно из русских княжеств никоим образом не подчинялось ему, поскольку не являлось хотя бы в чём-либо зависимым от Синей и Белой орды. Московское и другие русские княжества формально зависели только Золотой Орды и её правителя Мамая.

Положение Мамая было сложным, поскольку выступившего против него Тохтамыша поддерживал Тамерлан. Мамаю были нужны деньги, и он обратился к сидящим в Крыму генуэзцам. Те готовы были оказать помощь, но потребовали от Мамая предоставить им концессию на добычу меха в северной Руси. Мамай не мог удовлетворить генуэзские притязания без согласия русских князей, поскольку те были независимы от него. И Мамай попросил Дмитрия Московского разрешить генуэзцам заниматься добычей меха. Однако Дмитрий твердо заявил, что не бывать латинянам на Руси, показав преемственность своей позиции с позицией Александра Невского.

На тот момент за лидерство над Русью боролись два субъекта: Московское княжество и княжество Литовское. В середине XIV века по силам они были примерно равны. Разница была лишь в том, что политическая элита княжества Литовского была языческой, а сам князь Ягайло склонялся к католицизму. Поэтому православные регионы Руси отвергали литовское главенство, склоняясь к Москве.

Мамай решил этим обстоятельством воспользоваться, войдя в сношения с Ягайло против Москвы. Однако до поры до времени боевые действия не начинались, поскольку Мамая больше заботили притязания Тохтамыша на власть в Сарае. Конечно, с современной точки зрения, законным правителем Золотой Орды был как раз Мамай, а Тохтамыш - узурпатором. Но в те времена наследственные права владения чингисида Тохтамыша имели немалый вес.

Решив политически блокировать Москву, Мамай направил послов к суздальскому епископу Дионисию, который жил в Нижнем Новгороде. Однако Дионисий был горячим сторонником войны с татарами, и когда послы Мамая приехали в Нижний Новгород, нижегородцы их убили. За этим неминуемо последовала карательная экспедиция Мамая на Нижний Новгород. На реке Пьяне в 1377 году объединённый отряд суздальцев и нижегородцев был уничтожен войсками Мамая (десятью годами ранее на той же реке сражение между русскими и татарами закончилось полной победой суздальско-нижегородской дружины). После победы на Пьяне Мамай рассудил, что не стоит останавливаться на полумерах и надо двинуться далее. Однако на реке Ворскле татары столкнулись с отрядом москвичей и были разгромлены. После этого настоящая война между Москвой и Мамаем была неизбежна.

Зададимся снова вопросом: причём тут Тохтамыш, волю которого, согласно Гумилёву, якобы исполнял Дмитрий Московский? Да ни при чём. Никакого отношения к последующей Куликовской битве Тохтамыш не имел. Это была внутренняя борьба правителя Золотой Орды Мамая с почти отложившимся от Орды Великим князем Дмитрием Московским и поддержавшими его князьями ряда других русских городов.

Начиная войну «по наведению конституционного порядка», Мамай, со стратегической точки зрения, действовал правильно: получил деньги от генуэзцев, на которые снарядил мощную 200-тысячую первоклассную армию. Да к тому же вступил в союз с князем Литовским Ягайло, который должен был ударить в спину Дмитрию Московскому ещё с 80-тысячной армией.

Московскую армию могла спасти только быстрота и искусное маневрирование. Поэтому Дмитрий Московский готов был вести своё 150-тысячноё войско форсированным маршем на сближение с Мамаем.

Однако, прежде, чем поспешить на поле брани, князь Дмитрий двинулся в обратную сторону. Произошла знаменитая встреча князя Дмитрия с преподобным Сергием Радонежским в Троицком монастыре (ныне Троице-Сергиевая Лавра).

Русские князья хорошо понимали, от Кого зависит их жизнь и смерть. И потому стремились приблизить к себе Православных иерархов. Князю Дмитрию Иоанновичу в этом благоволил Бог, ибо, как уже было сказано, он был воспитан митрополитом Московским Алексием, принявшим заботу о нем после смерти его отца - московского князя Иоанна (Крсного). И хотя духовный наставник его, святитель Алексий, к тому времени уже закончил свой земной путь (†12 февраля 1378 года), жив был его современник и друг знаменитый старец и чудотворец игумен Сергий Радонежский.

Дмитрий и пришёл к игумену Сергию за духовной поддержкой, понимая, что настал решающий час, что решается судьба его и отечества, пришел, чтобы просить молитв отца Сергия и узнать волю Божию , потому что «великую веру имел в старца», просил благословить «против безбожных выступить».

Князь получил столь важное молитвенное благословение от преподобного Сергия Радонежского на предстоящую битву и двух иноков-богатырей, Пересвета и Ослябю, в придачу. После этого вдохновленный Дмитрий Московский, не сомневаясь в грядущей победе над численно превосходящим врагом, двинул свои полки на поле битвы.

Как известно, встреча с врагом произошла 20 сентября (по новому стилю) 1380 года в канун праздника Рождества Пресвятой Богородицы в месте впадения Непрядвы в Дон.

Ночью русские форсировали Дон, отрезая себе всякие пути к отступлению. То есть 150 тысяч человек отрезают себе пути бегства, имея перед собой 200 тысяч первоклассных татарских войск, подкреплённых предоставленной генуэзцами артиллерией, да к тому же к тем вот-вот должно подойти 80-тысячное подкрепление, которое может ударить с тыла.

Так никто ещё и никогда не бился за чужие интересы, как нас хотят убедить что, дескать, Дмитрий Московский выполняло «задание» Тохтамыша. Русские, правда, иногда вовлекались ханами в свои разборки, но обычно вели себя пассивно. Когда, например, много позже русские войска были вынуждены выступить на стороне Тохтамыша против Тамерлана, то в бой они вообще не вступили и при первой возможности оставили место сражения. Зато на Куликовом поле русские войска действовали совершенно иначе.

Зачатки будущего самодержавия

Сергей Присекин. «Куликовская битва».

Итак, ещё раз опишем диспозицию. Рождество Пресвятой Богородицы.21 сентября 1380 года. Раннее утро. 150 тысяч русских, имея за своей спиной реку и 80 тысяч литовских войск Ягайло, а перед собой 200 тысяч татар (отличных наездников и стрелков из лука), отрезали себе все пути к отступлению и полны решимости либо победить, либо умереть (ничего иного им, собственно, и не оставалось). Так почему же объединённое войско Дмитрия Донского пошло на этот смертельный риск? Для современного безбожника, помышляющего только о личной выгоде, подобное поведение совсем непонятно. Но не таковы были наши предки.

Потому что им Тохтамыш приказал? Очень странное предположение. Тохтамыш на тот момент для русских вообще ничего не значил. Он был лишь претендентом на власть в Золотой Орде и никому ничего приказывать не мог - правителем Золотой Орды был Мамай. А русские на тот момент уже почти полностью отделились от Золотой Орды.

Русские понимали свобода не даётся просто так. За неё надо биться. И наши предки на Куликовом поле были полны решимости отстоять свою независимость от чуждой власти Золотой Орды.

Это мы знаем, ЧТО было потом. А русские воины в тот момент этого не знали. Они просто были уверены, что им надо либо разгромить Мамая и получить независимость, либо умереть всем на этом поле. И ещё: они верили в Господа Иисуса Христа, верили, что положив душу за Русь, за други своя, за Отечество, за свою Православную веру, они будут приняты в Царство Небесное!

Ход битвы известен и описывать его не будем. Русские сражались грозно и самоотверженно и многие тысячи полегли в той битве, и, казалось, что силы равны, когда ударом засадного полка полностью изменилась ситуация, что привело к полному разгрому и бегству войск Мамая. Князь Ягайло опоздал к месту битвы на одни сутки. Итогом этого события стало то, что представители разных русских княжеств бились плечом к плечу и плечом к плечу гибли. В горниле этой битвы и родился русский народ как братское воинское единство на крови (хотя сам термин известен со времён Рюрика, но тогда он обозначал нечто другое).

Эти русские воины, в том числе и оставшиеся в живых князья, возвращаясь с Куликова поля, ощущали небывалый подъём, поскольку были уверены, что преодолели разделение между собой и освободились от власти Золотой Орды. В принципе, так оно и было, хотя впереди предстояли ещё годы борьбы и непростых отношений с завоевателями, пока образовавшемуся единому русскому Царству не удалось окончательно стряхнуть с себя последние путы татаро-могольского ига...