Источник: RT
Фото: Reuters
В середине прошлой недели, оставшись почти незамеченной как на фоне грозных политических и военных событий, происходящих вокруг бесславного ухода условного Запада из Центральной Азии, так и из-за собственной почти демонстративной будничности, состоялась очередная встреча министров стран ОПЕК+. Которая, как, впрочем, и ожидалось, не принесла городу и миру никаких неожиданностей, несмотря на то что вопросы там обсуждались весьма просвещённому человечеству небезразличные. Что, кстати, для самих участников вполне ожидаемый и сугубо положительный результат.
К этому, собственно, и стремились.
Принятое ещё в середине июля участниками сделки решение о ежемесячном росте добычи на 400 тыс. баррелей в сутки вполне закономерно осталось в силе. А потенциальные риски, связанные как с пандемией, так и с общей глобальной нестабильностью, были сочтены участниками совещания недостаточно серьёзными для изменения согласованной странами долгосрочной стратегии.
При этом участники, разумеется, не собираются прекращать мониторинг ситуации: министры стран ОПЕК+ как собирались, так и продолжат собираться ежемесячно в течение всего срока действия документа (напомним, срок действия сделки, пусть и не без небольшого, но весьма звучного «родственного» скандала между Саудовской Аравией и ОАЭ, всё-таки был продлён с мая 2022 года до конца 2022-го) и, исходя из текущей рыночной ситуации, намерены окончательно определять объёмы добычи на следующий месяц. Так, в частности, следующая министерская встреча в формате ОПЕК+ назначена на 4 октября.
Что это означает и как влияет на текущую ситуацию, в первую очередь для нашей, российской стороны?
Да всё просто.
Если текущие тренды будут сохраняться, а цены на нефть так и останутся в нынешнем, комфортном для большинства участников рынка коридоре, то есть если всё просто так и пойдёт, как идёт сейчас, то Россия уже к октябрю текущего года восстановит примерно 65% от сокращённой с мая прошлого года нефтедобычи. А на докризисный уровень российская добыча выйдет плюс-минус к маю следующего, 2022 года. Что, естественно, в нынешних посткризисных условиях вполне устраивающий отечественную отрасль результат.
Более того.
Даже при достаточно консервативном прогнозе (в частности, сейчас в отечественных СМИ принято ссылаться на данные норвежской консалтинговой компании Rystad Energy, и, надо отдать должное, она действительно обладает необходимыми компетенциями) есть все основания предполагать, что новый исторический максимум по добыче нефти и газового конденсата Россия может продемонстрировать уже непосредственно к июлю следующего, 2022 года.
Ещё раз: это консервативный прогноз.
Вот только произойти это сможет при одном, но весьма важном, мы бы даже сказали, определяющем условии: если это, разумеется, будет нужно самой России. Причём исходя исключительно из рыночных обстоятельств. И (или) если она не примет на себя добровольно какие-либо новые обязательства.
Как это, в частности, было и есть в достаточно в целом успешной истории деятельности соглашения ОПЕК+.
Просто напомним: наша страна и сейчас уверенно находится в так называемой большой нефтяной тройке, то есть в топ-3 стран по уровню добычи чёрного золота, опережая при этом партнёров из Саудовской Аравии (там есть одно хитрое исключение насчёт внутренних рынков и внутренней переработки, дающее возможность дополнительной добычи нефти для внутреннего пользования, чем наши нефтяники — надо отдать должное — довольно умело воспользовались), но несколько проигрывая в общей статистике США. Что тоже, в общем, вполне нормально: это, извините, не Олимпийские игры, к счастью, в конце-то концов, и здесь несколько иные критерии оценки, помимо абсолютных цифр.
Впрочем, это уже тема для другой, отдельной статьи.
Пока же мы можем констатировать буквально следующее: глобальная нефтедобыча (а вместе с ней и российская) системный кризис в отрасли, связанный отнюдь не только с пандемийными ограничениями, но и с вполне классическим кризисом перепроизводства, зафиксированным ещё до всяких ограничений, связанных с COVID-19, плюс с не менее классическими биржевыми флуктуациями, в основном в Нью-Йорке, в общем и целом довольно успешно преодолела.
«Большая нефть» возвращается.
И некоторые свои прошлые ошибки она, кажется, больше не собирается повторять, по крайней мере, об этом говорит потрясающая стабильность самой площадки ОПЕК+, особенно на фоне турбулентности мировых рынков. Устраивать разборки между собой на радость другим игрокам страны-участники, по крайней мере, совершенно точно не намерены. Может, тут как раз дело в том, что люди очень чётко понимают уровень стоящих перед ними задач и уровень ответственности, оттого, несмотря на все сложности и противоречия (мы уже, к примеру, говорили выше про громкий, но благополучно погашенный скандал между Королевством Саудовская Аравия и ОАЭ), эти задачи совместно каким-то образом и решают.
И отнюдь не случайно многие эксперты уже открыто говорят о некоей «модельности» ОПЕК+: да, не исключено, что это действительно определённый прообраз, модель международных институтов будущего.
А кто вам говорил, что многополярный мир, о котором так много в последнее время сказано, диверсифицирует власть и ответственность на нашей планете только по региональному признаку, на уровне региональных объединений вокруг формирующихся центров силы? ОПЕК+, по крайней мере, как площадка для выработки и проведения в том числе и чисто управленческих решений на глобальных энергетических рынках, уже по факту ставшая центром силы, определяющим облик этих самых глобальных рынков, как нам кажется, достаточно убедительно показывает, что подобного рода объединения могут складываться не только по региональному признаку.
Но и по отраслевому.
Причём исключительно для решения вполне конкретных задач.
Словом, очевидно: «большая нефть» действительно снова возвращается в большую игру. И за этим будет действительно интересно проследить: вот просто в качестве иллюстрации, что, к примеру, будет в самом ближайшем будущем происходить с американской нефтедобывающей отраслью?
Тут ведь, кто бы что ни говорил, но и Россия, и Королевство Саудовская Аравия, как это странно ни прозвучит, прямо заинтересованы в выживании американской нефтянки.
Такая система, которая начала складываться в прошлом году, — с «большой нефтяной тройкой» — просто тупо устойчивее. А на те рынки, которые занимают сейчас американские производители, ни мы, ни арабы в настоящее время не претендуем: любой рыночный игрок вам скажет, что продавать нужно не «много» — продавать нужно «достаточно». Ну а уж нам-то, с нашими «тяжёлыми» сортами, американцы с их WTI, который раньше и назывался-то Texas light sweet («техасская лёгкая и сладкая нефть»), совершенно точно не конкуренты.
Да, это всё так. Но, к сожалению или к счастью, дальнейшая судьба американской добывающей отрасли зависит не от нас, а от ситуации в самих США: без существенной поддержки американским добывающим структурам, скорее всего, просто не выжить (о развитии тут и речи не идёт), но нынешние демократы, в отличие от прежней администрации Трампа, с этой поддержкой совсем даже и не спешат.
Словом, комбинации тут, на стабилизировавшихся более или менее рынках, возможны самые головокружительные. Но самое главное можно констатировать уже прямо сейчас: глобальная нефтедобыча свою часть кризиса не просто, что называется, пережила.
А, судя по всему, выходит из него, даже усилившись, в том числе и за счёт внутреннего переформатирования. И если мир не сорвётся в совсем уж глобальный экономический шторм, то, по крайней мере, здесь всё будет более или менее, но стабильно. Ну а вообще, конечно, судя по всему, нас в самом ближайшем будущем могут ждать не самые простые, довольно занимательные и весьма циничные времена.
