Источник: Русский вестник
Красная краска – цвет памяти сердца!
Кровь и пожары смоленской земли
Так опалили суровое детство,
Что обесцветить года не смогли.
Эта песня в исполнении Рената Ибрагимова, написанная на стихи Анатолия Парпары (1940–2020), вспоминается мне всякий раз, когда я бываю на смоленской земле, до сих пор не уврачевавшей свои раны после гитлеровской оккупации 1941–1943 гг. и невиданного геноцида русского народа, когда немцы и их пособники сжигали сотнями русские села и деревни.
В июле 1941-го мать увезла из Москвы годовалого Толю, будущего драматурга Анатолия Парпару, в родную деревню Тыновку (Угранский район Смоленской области), как оказалось, в самое пекло войны. Через полгода по немецким тылам прошел генерал Павел Алексеевич Белов со своей армией и 22 февраля 1942 г. ночевал в их доме. (О генерале Белове не раз упоминал в своих дневниках начальник Генерального штаба сухопутных войск вермахта Франц Гальдер.) Утром, после ухода беловцев, пришли каратели и сожгли деревню. Матери Анатолия с полуторагодовалым мальчиком на руках удалось бежать. Еще более года продолжалась немецкая оккупация. Оставшиеся после расстрела немногие жители прятались в лесу, кто-то остался жить в колхозных картофельных ямах. Через неделю маленький Анатолий впал в состояние летаргического сна от голода и грохота немецких пушек, которые стреляли по партизанам. Мальчика собирались хоронить, связали из деревянных досок гробик. «А мать, которая лежала, больная тифом, – говорил мне Анатолий Анатольевич, – видимо, обостренным, почти звериным чутьем почувствовала опасность для своего первенца. Она упала на гробик, заплакала, и, как я понимаю сегодня, ее соленая слеза упала мне на губу. Я облизнулся. Она увидела это и выхватила меня из этого дырявого гробика. Так я был спасен в первый раз…» Пережил будущий поэт и расстрел, когда немец их с матерью ранил одной пулей.
Я знала Анатолия Парпару последние 25 лет его жизни. Нам многое удалось сделать – от издания «Исторической газеты» (с 1996 по 2008 г.) до музея М.Ю. Лермонтова в Железноводске. Всегда память о войне тревожила моего учителя, он был резок порой, когда отстаивал историческую правду, когда защищал национальное достоинство русских, славян. В одном из своих выступлений А. Парпара говорил: «Горькая она и доблестная, с трагической безысходностью и высокими взлетами духа, с омутами смут и заревами, просторами народных ликований. Это моя история. Я кровно причастен к ней. И эта причастность дала мне моральное право заняться изучением ее».
Всю жизнь Анатолий Парпара переосмысливал самые трагические этапы отечественной истории, отсюда и его исторические драмы, отмеченные Государственной премией им. А.М. Горького, – о времени Ивана III, о польском нашествии 1612 года, об Отечественной войне 1812 года и недописанная драма о гитлеровском нашествии. Анатолий Анатольевич настолько заботливо относился к детям, что у него глаза слезились, когда он разговаривал даже с незнакомым ребенком. Он старался подсказать что-то важное, от чего-то уберечь. Досталось его заботы и моему сыну, поскольку Анатолий Анатольевич был частым гостем в моей семье.
Для него не существовало чужой беды. Он отзывался на любую несправедливость, творившуюся в мире. Как никогда актуально сегодня звучат строки его стихотворения «Перевожу поэтов Палестины»:
Сажусь писать, но предо мной маячит,
Блокнот вполне реально заслоня,
Уставший плакать обожженный мальчик,
Похожий детством горьким на меня...
Но ближе всего славянскому сердцу Анатолия Парпары были братья-сербы. (Украинцы и белорусы – это мы сами. Род по матери А. Парпары – из белорусов, по отцу – из украинцев.) Из славянских поэтов Парпара много переводил сербов, болгар, македонцев, чехов. Однако история и по сей день показывает, что из всех славянских народов только с сербами мы, русские, несем один крест.
Стихотворение белградской переводчицы, поэта, публициста Любицы Милетич (1948–2020) «Славянские могилы в Гебе» в переводе А. Парпары обрело двойную силу, потому что переводчик соединил с болью автора свою боль, рассказал ее стихами о наших с сербами общих врагах.
Ты прости этот жар,
что горит за моими следами
И души отпечаток гранитный.
Сквозь тебя здесь столетья кроваво прошли
Сквозь тебя, о, земля славян,
В поисках своей истины…
И корона Перуна не сияла так,
И молельное дерево не дышало так
Под ветрами Паннонии влажной.
Под Карпатами, в Сербии милой,
Славянская земля,
Смертью жизнь не закончилась, нет!
Продолжается эта тема и в стихотворении Любицы Милетич «Мера смерти и мера свободы», которое помещено на главной странице интернет-сайта «Памяти Слободана Милошевича», хотя переведено оно было Анатолием Парпарой в 1990 году. Предчувствие беды?..
Мы измеряем свободу подвигом,
А любовь – кровью гайдуцкой
и обжигающим золотом сердца:
Жена вышивает рубашку –
Он же кровавую разрывает!
Жена его раны бинтует –
Он же их саблей врачует...
Наше прошлое стонет от молений,
От похвал и рыданий о зарезанных детях,
Наши реки смывают проклятую кровь,
Проклятую в седьмом колене.
И дома наши долго не могут стоять,
Постоянно их рубят и жгут постоянно.
А пророки вещают нам из могил:
Пусть все рухнет, но устои – бессмертны.
Вся история сербского народа в этих горьких строках поэта. Здесь и Косово поле, и фашистский лагерь смерти Ясеновац, и натовские бомбардировки суверенной Югославии уже в конце XX века. И информационная духовная война сегодняшних дней, когда весь народ Черногории вышел за своим любимым пастырем – владыкой Амфилохием и заявил свою позицию в защиту Церкви: «Не отдадим святыни!» Видео этого нескончаемого Крестного хода облетело православный мир в феврале 2020 года. И нам, большому русскому народу, сербы подали очередной пример отстаивания Православной веры и национального достоинства. Этот пример единения народа был крайне необходим перед надвигающейся волной неведомой эпидемии, перевернувшей жизнь во всем мире. Эти Крестные ходы в Черногории – быть может, самое главное событие в мировой истории последних лет, точнее в истории мировой глобализации. Для сербов, как и прежде, «устои – бессмертны».
Близко по духу оказалось Анатолию Парпаре и стихотворение Матии Бечковича (р. 1939), старейшего литератора Сербии. Родом из сербского края Воеводины, он закончил философский факультет Белградского университета. М. Бечкович с 1988 по 1992 г. был председателем Союза писателей Сербии, с 1983 г. – член-корреспондент Сербской академии наук и искусств.
Стихотворение Матии Бечковича «Пес» возвращает нас ко времени турецкого ига в Сербии, ко времени Второй мировой войны, а может, к дням Боснийской войны 1990-х годов.
Порог мой поджигали,
Но мне не жалко.
Мой дом спалили,
Но мне не навредили.
Отца моего убили –
За это вам спасибо,
Не сделай вы этого добровольно,
Меня бы заставили.
Матушку на носилках
Вы отнесли в тюрьму,
И это я пережил.
Каждый раз, когда мы враждовали,
Я смирялся с необходимой кровью,
Но когда ничего не могли уж сделать,
Пса моего убили.
А пес ни на какой стороне не был
И в наши разборки не вмешивался,
Только смотрел добрыми глазами
И единственный пострадал безвинно.
И его не могу вам простить я…
Знал Анатолий Парпара – мудрый человек, много потрудившийся для своего Отечества и славянского мира (за что и был награжден сербскими, македонскими, болгарскими наградами), переживший неволю и военное разорение, знал он, видевший смерть, как избежать внутренних раздоров в славянской семье, которые ведут к внешним нашествиям.
Но в генах наших все:
при Грюнвальде сраженье,
И Косово, и Белая Гора…
Единый организм, мы все в движенье
И в сторону беды, и в сторону добра.
Свой путь земной века проходим честно,
К самим себе придирчиво строги…
Обнимемся, друзья!
И да исчезнут и Божьи, и славянские враги!
Прислушаемся к этим строкам стихотворения Анатолия Парпары «Братьям славянам», прислушаемся к самим себе.
