Ирина Каренина много лет живет в Минске. Работает в издательском доме «Беларусь Сегодня». А работа в государственном СМИ — уже повод для «змагаров» травить человека и угрожать ему.
— То, что происходит в Белоруссии после 9 августа, — это уже цветная революция? Или только пролог?
— Технически, по методичкам, как всё начиналось и продолжается, — это, конечно, майдан. До степени смешения, до абсолютной узнаваемости, до одинаковых картинок, где только меняется колористика: жовто-блакитная — на бело-червоно-белую. А по своему наполнению в данный момент — это Болотная площадь в чистом виде.
Здесь мы видим много технологий, в том числе и обкатанных на Украине. Силового захвата в первые дни не получилось. И теперь нас пробуют качать всеми способами.
— Какими?
— Хотели раскачать на теме автокефалии. Но на это отреагировали очень быстро, заменив экзарха. На место митрополита Павла пришел митрополит Вениамин, последовательный сторонник церковного единства. Так что здесь не получится.
Одно не получилось — следующие способы пробуют. На кадрах с 9 по 11 августа мы видим, кто нападал на омоновцев. Вот в этой сцепке боевой — сплошь одни парни. А сейчас они выпустили девиц, которые ходят, машут руками, вопят.
— Да, зрелище инфернальное.
— Более того, девицы цепляются к омоновцам, пользуясь, что те их не бьют. И было пару раз: отбивали своих задержанных мужиков.
Дальше выпустили ЛГБТ. Уже появились радужные флаги. Если их разгонит милиция, то картинка для Запада будет просто шикарная: ОМОН побил геев!
— Вот мы сейчас говорим о том, что некие абстрактные «они» пробуют разные способы раскачки… В этом особенность белорусской ситуации: координировать майдан могут и виртуальные структуры, находящиеся в тени. В отличие от украинского майдана, где были известные оппозиционные лидеры, лживые и циничные, визжавшие «пуля в лоб — так пуля в лоб», а потом подставившие под эту пулю рядовых протестующих.
— Здесь у нас более сытые, благополучные люди участвуют в протестах. Им помахали тряпочкой: это всё против кровавого диктатора! И они побежали.
Но пятнадцать километров от Минска отъехать — люди делают квадратные глаза: что вообще там творится?!
— Как тебя коснулось это? Когда, грубо говоря, улица вторглась в твое личное пространство?
— Я больше десяти лет живу в Белоруссии. Занималась литературой, культурой. Не лезла ни в какие политические дрязги, потому что я этого всего не люблю. Но перед выборами (задолго до 9 августа, еще с весны) началось: посыпались угрозы на журналистов государственных СМИ, на телеведущих… Причем одна работает в отделе культуры, другая — ведущая прогноза погоды… Я еще могу понять ту извращенную логику, когда они угрожают людям, работающим в отделе политики, в отделе расследований. Но угрозы поступают массово, в адрес кого угодно. Затравливают директоров школ, учителей, медиков...
Я сказала: «Так, ребята, если вы уже ломитесь ко мне в квартиру, звоните мне с угрозами, пишете мне те мерзости, то чего мне бояться — уже всё происходит».
— Твои публикации в соцсетях о «безобидных» протестующих и их угрозах привлекли внимание, обильно цитировались.
— Всё, чего я хотела, — это чтобы мои друзья понимали в случае чего, что со мной случилось. Но, кстати, как только я вышла из тени и стала писать о том, что вижу и что об этом думаю, — в каком-то смысле меня оставили в покое.
В моей истории вообще нет ничего из ряда вон выходящего. Сейчас уже так чувствует себя каждый второй практически. На деятелей культуры оказывают чудовищное давление в «независимой» прессе, с абсолютно четкими репликами, что некоторые из них смеют придерживаться нейтралитета, и надо бы их уже прижать… Даже молчание в текущей ситуации — это знак очень серьезного сопротивления. Вот это на самом деле жутко.
— Еще украинские майданы показали: агрессивное меньшинство активно работает на то, чтобы под его диктовку формировалось общественное мнение.
— Для них главная цель сейчас — заставить всех, кто молчит, сказать хоть что-то против действующей власти. Людей долбают со страшной силой. Это меньшинство — бешено активное.
При том что реальное большинство в соцсетях не живет. Оно работает. Сельское большинство, большинство райцентров поддерживают действующую власть.
Это сугубо столичная история: люди привыкли жить хорошо, и они не понимают, какой ценой это «хорошо» было достигнуто.
— Судя по всему, у белорусских волнений есть установка: ни дня без фейка? Технологии по их созданию и распространению явно разнообразились.
— Дикое количество фейков вбрасывалось еще на стадии короновируса. У нас карантина не было. Но были жуткие истории о тысячах трупов, которые власть, якобы, сжигает, попутно, видимо, расстреливая всех родственников… Сейчас мы столкнулись с абсолютно таким же агрессивным бредом. Эти истории распространяют те же люди, теми же методами.
Омоновца с переломанным позвоночником они выдают за оппозиционера, которого, якобы, покалечили омоновцы. А это они сломали парню позвоночник. Это то, что «змагары» сделали своими руками.
Второе, что меня шокирует, — это какие-то их мрачные эротические фантазии с уклоном в БДСМ — о том, что кого-то, якобы, насилуют дубинками. Это чушь. Месяц искали по всем облздравам, по всем регионам, по врачам случаи хоть какого-то изнасилования. Ни одного! Беларусь — патриархальная страна. Подобный случай — это будет ЧП на государственном уровне. Ничего подобного нет. Зато попутно нашли двух человек, которым предлагали деньги за то, что они будут рассказывать такие истории. 17-летнему мальчику предлагали 1700 евро, девочке предлагали 2500 евро. Рассказ мальчика задокументирован на видео. Есть скриншоты разговора девочки с тем, кто предлагал эти деньги. Всё банально и просто.
Люди бредят тяжко. При этом самое кошмарное, что у них какая-то ненормальная, дикая сектантская убежденность во всем этом.
— А «змагары» действительно верят и в свою победу на выборах, и в эту безумную социологию, что количество противников Лукашенко — 97%?
— В соцсетях была бешеная истерия: с каким бы результатом ни выбрали, мы все равно будем говорить, что это сфальсифицировано.
Я как журналист наблюдала выборы на участке. Например, «карусели» с белыми браслетами (их у нас носят адепты Тихановской). Они стояли в кабинках и орали, что хоть до ночи тут простоят, и их никто не выгонит, и они никого не впустят. А все они просто мешали людям проголосовать.
Восемь часов вечера. Начинают орать, что у них украли голоса. При том, что на многих участках продолжается голосование. Двадцать минут — и вся эта толпа разворачивается, уже никому не надо голосовать! Они все дружно топают на площадь. О чем это говорит? О том, что всё было организовано и задумано заранее.
— И какого дна они готовы достичь в этой борьбе?
— Мы говорим о диалоге. Они говорят о диалоге. Проблема в другом. О чем можно говорить с людьми, у которых все требования: уходи, уходи! И что? Какие реальные претензии к власти? Какие линии вы хотите повести? У них нет программ. У них вся программа — это «уходи». Это революция?! Нет, это попытка госпереворота.
Я общаюсь со старыми оппозиционерами… Люди, у которых есть убеждения (даже если они не совпадают с моей сегодняшней позицией), заслуживают уважения. Они действительно не брали ничего у государства. Это честные люди. Пусть я не согласна с ними, а они не согласны со мной. Я общалась с ними. Они категорически открещиваются от всего этого бардака, который творят «змагары» под червоно-белым флагом: «Когда мы в свое время протестовали, когда шли в тюрьмы, у нас были конкретные программы, те вещи, за которые мы боролись. Здесь же — нет целей, нет реальных программ». Это говорит матерая оппозиция, чье мнение имеет определенный вес.
— Встречу Тихановской с Бернаром-Анри Леви те, кто понимают, что собой представляет второй персонаж, расценили как знак беды… Леви давно зарекомендовал себя как падальщик, за которым следуют сакральные жертвы, неопознанные снайперы и т.д.
— Известно о перехвате разговора координаторов в ночь с 9 на 10 августа, где четко было сказано: нужна сакральная жертва.
Тихановская размазывала слезы по щекам в ЦИКе и умоляла вывезти ее из страны. Начнем с того, что она как политик ничего собой не представляет. И нужно не забывать, что в последнее время не проскочило нигде ни одного кадра ее с детьми. Она не видит своих детей. Из чего я делаю выводы, что ее детей держат в заложниках, скорее всего в Литве. Поэтому я не испытываю негатива к Тихановской, а испытываю глубокое сожаление от ее дурости: зачем надо было во все это влезать? Чисто по-человечески мне ее жаль.
— Что думаешь о психологии протестующей толпы, о механизмах ее «самоподзавода» и «самоподогрева»?
— Президент Лукашенко все 26 лет держал людей в тепличных условиях. Он никогда не применял никаких жестких мер воздействия. Даже, когда они бузили. А тут «змагары» пошли убивать омоновцев — и им немножко дубинками по заднице надавали. Действие вообще не равно противодействию.
На улице уловила краем уха разговор мальчика и девочки: ему столько-то заплатили, он должен на протесты привести еще сто человек. А мы прекрасно понимаем, что этим ста протестующим уже не платят.
Я присутствовала на встрече с депутатом Геннадием Давыдько. Был стрим с «Еврорадио», это планировалось превратить в гражданскую люстрацию. Они пришли, чтобы просто его уничтожить: морально растоптать и сломать.
Я наблюдала всю механику. Она очень простая. Моя подруга в 90-е писала диссертацию по всевозможным сектам. И мы с ней немало походили по этим сектам. И вот сейчас я захожу в зал — и мгновенное чувство узнавания.
Качают четко по американским методичкам. В разных точках зала или любой толпы размещаются проплаченные координаторы. Они работают на две стороны. Одни раскачивают, вбрасывают какие-то агрессивные реплики, а другие («хорошие») в нужный момент вроде как утихомиривают людей. А в итоге идет эмоциональная накачка.
Там я услышала новое, но очень знакомое: «Я отец пятерых дочерей, нас изнасиловали». Помните? «Я крымчанка, дочь офицера…»
— Как ты опознала координаторов?
— У них поставленные громкие голоса. Они проходили тренинги мотивационных ораторов (я видела этих людей на различных семинарах). Конечно, их работа стопроцентно оплачена. А между этими координаторами — обрабатываемая группа, человек двадцать. И ее качают. Эти люди по команде аплодируют, кричат «фу!», «позор!». У координаторов есть определенные знаки, которыми они друг с другом в этой толпе общаются.
Я прекрасно понимаю, почему это непонятно мальчикам и девочкам, которые не видели этого никогда. Они считают, выполняя те инструкции, которые им дает Telegram-канал Нехта, что идут по улице сами…
— Часто проводятся аналогии с украинским майданом. Но там вообще не поднималась тема промышленных забастовок. Потому что активная сила киевского майдана была в основном с той части Украины, где серьезной промышленности и нет. Но в РБ «змагары» попытались раскачать промышленные предприятия, хотя это трудно назвать забастовкой…
— Некоторое время назад появилась Независимая ассоциация профсоюзов Белоруссии. Понятно, что это была НКО, которая специально затачивалась под протесты. К реальным профсоюзам это, естественно, не имело ни малейшего отношения. Более того, забастовка по законодательству не может включать никаких политических требований. А хлопать в ладоши и орать «уходи» — это не экономика…
— Это и политическим требованием назвать сложно…
— Кстати, ни одно предприятие, в собственники которого входят литовцы или поляки, бастовать не пыталось.
Попытались на «Беларуськалии» качать, на БелАЗе. Сто человек вышли в обеденный перерыв, помахали руками. А еще 9 тысяч работают. О какой общенациональной забастовке в этой ситуации может идти речь? Это смешно.
Что мы видим перед проходными неоднократно? В забастовщики переквалифицируются те же самые люди, которых мы видим на митингах якобы медиков. Потом эти же физиономии мы видим на митингах якобы учителей. Даже польский канал «Белсат» не нашел там ни одного учителя! И вот так во всем.
— Почему люди, искренне выходящие на протесты, дают манипулировать собой?
— Я настаиваю, что в случае с нынешними «змагарами» мы имеем дело с тоталитарной сектой. Она привлекает в свои ряды тех, кто не состоялся в жизни. Это очень большой резерв.
У этого майдана прослеживаются две линии. Первая — откровенно зажравшиеся граждане, у которых все есть, только власти нет. Вторая — неудачники, люди с криминальным прошлым. Это тоже ударная сила, которая должна выполнять определенные функции криминального характера.
— Первая группа тоже подвержена манипуляциям…
— Да! Вот организовали он некий фонд солидарности, еще в июне или июле, то есть задолго до выборов. Чтобы жертвам выплатить кучу денег. Организовали фонд помощи якобы забастовщикам. Набрали пару миллионов евро. Потом те идиоты, которые накидали денег в этот фонд помощи, открытым текстом в соцсетях спрашивают: «А почему рабочим до сих пор не выплатили деньги? А почему пострадавшим до сих пор не выплатили деньги?» А потом так называемые организаторы забастовки обнаруживаются в Польше, куда они увезли 900 тысяч долларов. И возвращаться они не собираются.
Богатеньких дурачков обувают на деньги. А неудачников тупо используют, предлагая почувствовать свою значимость.
— Было ощущение, что, за неимением оппозиционных лидеров, «крестной матерью» и моральным вдохновителем протестов должна была стать Светлана Алексиевич. Но этот вдохновитель сломался — давайте другого? Или ставка была на других авторитетных деятелей?
— Интересен пассаж Павла Латушко. Он достиг очень многого своими личными качествами. Но это классический «прикорытник». Он служил при этой власти прекрасно. Но, как я могу предположить, у него возникли президентские амбиции. И из всего вот этого цирка с клоунами он единственный, кто мог бы реально в перспективе выставить свою кандидатуру на президента. Потому что он был и министром культуры, и послом. У него связи. Он обходительный, умеет себя держать. И тут — поставил не на ту лошадь. Пришлось драпать в багажнике машины польского посла. Но в каких-нибудь евроструктурах он прекрасно пристроится.
— Насколько обоснованы опасения, что радикалы свое слово еще не сказали, их держат для более серьезного развития событий?
— Мы видели, что когда прошли обыски по Минску, на крышах были обнаружены схроны с оружием. Для кого-то оно было подготовлено.
Известно, что была задержана часть радикалов, которые с «Белым легионом» обучались в польских лагерях, участвовали в майдане на Украине, в акциях 2001 и 2005 годов.
Но мы видим и молодую поросль, которую раскачали для радикальных действий. Задержан, например, один «герой» протеста, который на своей машине сбил пятерых омоновцев. 24 года мальчику, у него уже BMW. Он утопил машину в водоеме и подал заявление в милицию об угоне. Но подоспели записи с камер видеонаблюдения. И пришлось человеку разговаривать с органами правопорядка уже не в качестве потерпевшего. Расчет был на безнаказанность, на то, что можно творить всё.
— Майдан в Белоруссии часто предсказывали. До выборов от этих предостережений отмахивались. Сейчас отношение изменилось?
— То, что попытка переворота в Белоруссии будет, для меня было понятно, еще когда произошел майдан на Украине. Точно так же для меня очевидно, что в 2024 году будет очередная попытка раскачать Россию. Очень многие сейчас в РФ цедят через губу: «У нас такого не будет». В РБ тоже была уверенность, что Батька разрулит всё…
Ребята, у вас уже все есть. Вы уже на фестивале «Таврида — АРТ» вскармливаете будущих идеологов и активистов майдана в России. Там открытым текстом пропагандируется канал Нехта, который нужно использовать в качестве источника правдивой информации о Белоруссии.
К этому прибавим, что господин Путило, которого мы называем «Нехта», заявил что канал Нехта свое влияние и вещание желает расширить на Украину и Россию. Мы понимаем, зачем это всё, для каких целей...
— Какие выводы были сделаны в Белоруссии? Что будет предпринято?
— Я думаю, что НКО начнут прикрывать однозначно. Потому что здесь поляки вели подрывную деятельность просто безумно активно.
Я очень надеюсь на более тесную и плотную интеграцию с Россией на правах какой-то конфедерации. Потому что мы прекрасно понимаем: во всех иных вариантах Беларусь просто сожрут. С другой стороны, здесь задача и такова, чтоб российские олигархи ее не сожрали.
Беларусь сейчас может быть точкой сборки для всей русской цивилизации. В ней сохранилось всё лучшее, что было в Советском Союзе. И это нужно спасти, это нужно распространять на всю Россию, на весь Русский мир.
— В коронавирусное время РБ оказалась чуть ли не единственной страной, где не было опасений по поводу нехватки мест в инфекционных больницах…
— Надо понимать, что Белоруссия — страна, пережившая Чернобыль. Здесь вся медицина еще в те годы была развернута на борьбу с какими-то тяжелыми случаями. Да, какие-то кислородные концентраторы и ИВЛ где-то докупали. Но в целом больницы уже были обеспечены этим всем. Медикам очень солидные надбавки прилагались, в зависимости от степени сложности работы.
У нас никакие плановые операции не были отменены. Ни с каких госпредприятий не было никаких увольнений в период этого простоя.
— Но всё это не помешало «замагарам» кричать: «перемен!», «уходи!»
— Вот чем возмущает хамство господ театралов и прочих. Ребята, вы сидели с марта, ничего не делали и получали 80% своей зарплаты, потому что государство вас не оставило. Да, не было концертов, не было спектаклей, но вы получали хотя бы свои ставки. Вам создали условия для того, чтобы вы пережили эту ситуацию, когда нет массовых мероприятий и т.п.
У нас в разгар ковида работал Республиканский научно-практический центр трансплантологии, где пересаживают органы. Доктор Олегом Руммо оперировал всё это время. Это один из тех, кто последовательно поддерживает президента Лукашенко, потому что без него не было бы этого центра. Мы говорим о мировом светиле, одной из ключевых фигур в трансплантологии. Гениальный медик, потрясающий человек.
Или Владимир Караник — бывший министр здравоохранения, один из ведущих онкологов страны. Врач, который всё это время продолжал лечить людей. Более того, минский онкодиспансер был частично перепрофилирован под ковидных больных. И этого человека всячески шельмует оппозиция, поливает его грязью. Но в случае чего — первыми побегут и начнут скулить: спасите, доктор! Сейчас его назначили губернатором в Гродно, потому что он стопроцентно надежный человек. А Гродно — тяжелый регион. И мы видим заявления Польши о том, что они хотят его забрать. Я надеюсь, что когда всё успокоится, Каранику дадут возможность вернуться к медицине.
И кто кричит с той стороны? Какие-то лицедеи. Еще надо смотреть на качество того, что они делают.
— Давай завершим беседу тем, что делаешь ты — в перерывах между журналистской работой. Есть новые стихи обо всем этом?
— Есть стихи, написанные в 2014 году, во время украинских событий…
***
Мы не взрывали мостов, не поджигали Рима,
При слишком больших запросах получали по бороде,
Но в жизни неповторимо то, что неповторимо,
Да и оно уходит, подобно слепой воде.
Мы не срывались в атаку на Карфаген и Трою,
Не становились к стенке, бледные, как стена.
Но первое — все же смерть, и жизнь потому — второе,
Хотя и она проходит, как будто прошла война.
Может быть, мы слабее кентавра или спартанца,
Может быть, мы унылы, не рыцарственны ничуть,
Но только у каждой эпохи — свои роковые танцы,
Свои винтовки и копья, целящиеся в грудь.
Смотрим в себя — безглазы, будто античный мрамор,
Смотримся, как герои, на фоне гламурных дев.
Здесь главное — удержать душу и спину прямо,
А это легко дается врастанием в барельеф.
Защитникам Донбасса
...И ловят руки не мяч, но меч,
И держат руки не меч, но мир.
Врастаешь сердцем в родную речь
И горькой нежностью — в свой фронтир.
Укореняешься в мятеже
Во веки вечные, и аминь,
На горизонте, на рубеже,
Где корни неба вонзились в мир.
И жжет ладони горячий снег,
И горе вплавлено в белый лед,
И наш короткий и страшный век,
Как ночь последняя, настает.
***
Мы бы знали, как жить, были б чуть наглее,
Были б мы бессовестней без затей.
Но в груди болит, но душа болеет,
И проходит жизнь чередой смертей.
Покажи мне, как нас не предавали,
Как не лгали в глаза, не ломали спин!
Хоть в каком бою, хоть в каком обвале
Друг за другом встанем мы, как один.
В мерзлой глине окопа, на шаткой тверди,
Под звездой ли красною, под крестом,
Между жаждой жизни и жаждой смерти
Неспособные выбрать ни то, ни то.
***
…А в Лунинце уже клубника —
Давай, поехали туда,
Затем, что надо жить без крика,
Затем, что надо — и когда
Горит земля вокруг и рядом,
Планета вертится волчком,
И каины идут парадом,
И авели лежат ничком,
Душа от горечи стареет,
И ненависти пробил час…
Но ягода, как прежде, зреет,
И мир пребудет после нас.
***
Уходили строем
В дальние края.
Кто придет героем? —
Кто-то, да не я.
Первая, вторая —
Вечная война.
Братья умирают
В злые времена.
Цезарь или фюрер,
Царь или вожди,
Только пулю-дуру
Для себя и жди.
Горькая — во фляжке,
В сердце — сладкий тлен.
Будут плакать Машка
И Лили Марлен.
***
И что вам, ненавидящим меня
Так искренно и так самозабвенно,
И дней моих сияющая пена,
И бед моих блескучая броня?
Да что вам всем звезда моя во лбу
И шпага в холодеющей руке,
И то, что не пеняю на судьбу,
Когда она висит на волоске…
Беседовал Андрей Дмитриев
