Фестиваль трубачей в Гуче. Фото: Caglas.rs
«Тáко лéпо, тáко нежно...»
«Тáко лéпо, тáко нежно...», — поют Ана Бекута и Шабан Шаулич, и я не в силах удержаться, чтобы не распахнуть душу навстречу сербской песне. Слушаю музыку, и все мои заслонки-задвижки открываются, наглухо задвинутые с утра; распускается, как цветок лилии, моя душа, умягчается затвердевшее сердце.
Как будто осветляется все во мне — так песни сербские, словно магнит, чистят душу и сердце, уносят скверну и отбеливают от всяких нечистот. Пока звучит музыка сербская и пока поют сербские соловушки, любое зло словно параличом сковано, так что невозможно разливаться ему и множиться по земле. Пока поет душа сербская — так, словно в ее голос уже при рождении встроены гуслярские струны-вибраторы, — жив и никогда не будет сломлен этот народ!
Сербскую музыку Ратко слушал, практически не переставая. Оденет вечером наушники, запустит друг-ноотбук и вся ночка его — так и спит в наушниках до утра. В машине и днем и ночью концерт сербский продолжается, особенно когда настроение хорошее.
И ведь вот какая штука получается: если включил в машине флешку с сербскими дисками, значит, все у него «путем» и он доверяет пассажиру. Если переключит на обычную радиоволну, значит насторожен, и себя, свою душу, ни за что не раскроет. Так что не каждому он сердце обнажал и родные сербские напевы включал только тогда, когда душу щемило, а рядом были «свои»...
Ну и я давно уже в их числе. «Своя»!
Сама слушаю и словно другим человеком становлюсь — какая-то тайна в голосах сербских... И хочу слушать только эту волнующую, вибрирующую на грани эмоционального взрыва музыку — словно стою на краю скалы с распахнутыми руками, так дух захватывает.
Музыка, говорят сами сербы, это неотъемлемая часть их духовной жизни. В песенных текстах сербских музыкантов звучат нежные и живые слова, дорогие для любой души человеческой. И это такой контраст с затертыми, пошлыми шаблонами современной поп-музыки!
Какое-то невероятное, враждебное русскому сердцу смертельное цунами обрушилось на нас сегодня с подмостков душноватой эстрады. Незамысловатые мелодии и нарочито глупые тексты пытаются насильно вытеснить в нас красоту русской народной песни, хуля и размывая слова, созвучные славянской душе.
Но сербская песня! Это же гимн для души!
С каким придыханием и радостью я вслушиваюсь в эту живую музыку, и такие нужные сердцу слова, словно припала к горному роднику! Теплым дождем льются на меня и согревают душу звуки, так знакомые славянскому сердцу — «срдце», «сунце», «тайна твóя и мóя», «дýша мóя православна», «лю´бови», «тако лéпо, тако нежно»... Все эти слова питают тебя, как материнское молоко, а пространство вокруг заливается нереальным солнечным светом, все созидающим... Объяснить это невозможно.
Правда звучит в словах русского скульптора Вячеслава Клыкова: «Сербы — такие, какими мы были когда-то...». И хочу добавить, словами писателя Виталия Носкова: «Нам есть чему поучиться у сербов. Когда-то мы были такие же, как они сейчас». Может быть, именно поэтому так щемит мое казачье сердце, которое ищет и находит свои корни в сербской музыке.
«Срце мójе пóделено на пре и после нега» — поет Шабан Шаулич, а в голосе столько нежности и проникновенности, такая улыбка теплая на лице певца и такие глаза лучистые и добрые, без хитрости и без всякого намека на знаменитость, что никакой зритель не устоит — раскроет все струны своей души в унисон «соловью сербскому» и запоет вместе с Шабаном. А Шабан направит свой микрофон в зал и подхватят, запоют сербы, словно в один голос — все песни Шабана они наизусть знают — и такой хор профессиональный зазвучит, что не нужны никакие репетиции для этого импровизированного сопровождения — хоть сейчас весь зал на сцену выпускай. Все зрители поют, встали с кресел, руки словно крылья лебединые, в такт музыке раскачиваются, а голоса — сильные, вольные, и все в единой тональности звучат, так что ни одной фальшивой ноты не проскочит. Мощь такая, что этой силой немереной можно все войска вражии свалить, ведь слóган «только единство спасает сербов» — национальный девиз сербского народа.
— У вас поют под фонограмму?
— На фиг надо это?.. — возмущению в голосе Ратко нет предела.
Сказал, как отрезал.
Сербская музыка — особенная, из души-голубушки соткана; звучит — будто нектар сладкий на сердце льет.
Слушаешь и забываешь обо всем; как в коконе находишься, забирает она тебя, завораживает, силу имеет над тобой. Без песни душевной сербы как без оружия. И никто серба не покорит, пока он на песнях своих растет и возрастает.
Я слушаю концерты певцов — любимцев сербских — и не могу наслушаться, смотрю и не могу насмотреться, как будто в плен силы неземной попала — не вырваться.
Живая музыка, не попса, не картинку гонит и не зрелищем прикрывается, а самая что ни на есть народная, изнутри сердца сербского вынута. Какие фонограммы? Духовые инструментальные оркестры весело, без фальши, без подделок сопровождают пение задушевное... Не может сербская песня звучать на пустой сцене. Если нет двадцати скрипок в оркестре и не звучат фрулы, гайды, флейты, гусли балканские и короли оркестров — баяны и аккордеоны, и если не «Сто труб» на сцене, то, конечно, «на фиг это надо» такая музыка.
Водопад с высоких скал, чистый игристый ручей, воздух крестовых горных массивов, могучий лесной розовый бук, полет сокола... — вот что такое сербский духовой оркестр! Сербы рассказывают, что у них есть такие инструменты, что извлекают музыку на пять километров вокруг — «бубань», «српска трýба» и «бóкалы».
По сербским городам часто проходят эти громкие оркестры, это в традиции у народа — оглашать городские улицы силой и гармонией звука духовых народных инструментов, утверждающих силу духа сербского. И в этом есть какая-то тайна. А пусть трясутся нечистые духи и очищается воздух жилищ сербских от всякой вражьей силы! Все реже ходят сегодня эти оркестры по городам сербским, а жаль! В этом духе музыки народной сила сербская прячется! Последняя война украла у сербов часть их праздников народных, но волю к сопротивлению не сломила. И это главное. Пойте, сербы, играйте на Ваших трубах гордых! А мы на Вас подивимся!
17 февраля 2019 года в Германии, возвращаясь после своих концертов, по дороге в аэропорт трагически погиб балканский соловей Шабан Шаулич, король народной музыки, любимец сербов. Этим трагическим событием по национальной культуре Сербии был нанесен тяжелый удар! Я задаю себе вопрос, почему так случилось и было ли это простой случайностью?
Какие огромные зрительские залы собирал Шабан, сколько песен, настоящих национальных шлягеров, подарил он народу! Сколько сербов, разбросанных по всем уголкам мира, объединял в одно целое своей удивительной музыкой! Сколько сердец покорил, скольких молодых артистов научил петь, соединяясь с душою народной! Сколько людей заставил растопить сердца музыкой задушевной! Уверена, что враг народа свято-савского восставал, видя как могучи могут быть сербы, объединенные своей культурой, своей музыкой, своими песнями! Не по нутру вражьему, когда сербы чувствуют свою силу и соборность, когда встают всем зрительным залом и в едином порыве, одну за другой поют вслед за Шабаном песню, зная весь его репертуар наизусть.
И час поют, и два, и всю жизнь...
Пьяный водитель-мигрант, даже не имеющий водительских прав, направил свою машину в автомобиль Шабана сзади и нанес смертельную рану народному любимцу — погиб Шабан в немецкой больнице от разрыва своего соловьиного сердца! Вечная память ему и Царство Небесное!
Теперь голос Шабана льется из прошлого, но так же свободно и гордо, как река горная, вольно срывающаяся с сербских гор и не знающая никаких преград. Так и музыка сербская, которую невозможно заглушить, как невозможно заглушить грохот падающей по скальным уступам воды, живет своей жизнью! И не остановить ее, потому что сила Балканских гор в нее вливается, или, наоборот, она горам и сербам силу дает!
Музыка сербская силу великую имеет, камертон это силы духа сербов несгибаемых. И как не вспомнить тут князя славного Лазаря, давшего сербам силу державную.
Искупил князь косовский сербов из плена земли и сам стал им навеки Царем, хотя на Царство Сербское не короновался. Смертью красной коронован он до скончания века сербам Царем служить, вымаливая свободу Державе сербской у Престола Божия до скончания века!
Сто труб
Представьте, вы пришли на городскую площадь, а перед вами — огромная сцена, на сцене сто музыкантов и в руках у каждого — труба музыкальная! Настоящая!
Сто человек — сто труб: валторны, саксофоны, тромбоны, трубы... И больше ни одного инструмента в оркестре. Сто труб, восемь микрофонов и дирижер! Ни баяна, ни скрипки, ни флейты, ни ударника. Впрочем, какой тут ударник усидит — сдуют его эти сто трубачей.
Ну и что вы думаете, это музей или выставка?
Или, может быть, эти трубы молчат?
Как дунули, как грянули сто труб из ста уст!
И пошло-поехало... «Катюша» — «Эй, ухнем!» — и снова «Расцветали яблони и груши...» на сербской сцене под огромным навесом. Без нот, без пюпитров! Без остановок! Я в полном восторге и в полном, совершенном восхищении!
2009 год. «Концерт оркестра «100 труб» посвящен сербским и русским героям», — говорит открыто, не боясь западной, европейской прессы, ведущая. «65-летию освобождения Белграда от фашистов и от фашизма посвящается», — вторит ей важный господин со сцены. И как хлопают многочисленные зрители, стоящие прямо на улице у сцены! Молодые, в основном, парни играют всё — марши, песни, народную сербскую и русскую музыку, популярные композиции, цыганские романсы.
«Выплывают расписные Стеньки Разина челны», — не говорят, но в сто труб пугают-выдыхают, как один, сербские музыканты и...
Беги, Запад... Беги, фашист... Беги, любой враг...
А не то найдется сербский Стенька Лазарь и поднимет народ. Вот где прячется неизбывная страсть сербов к свободе, к независимости! Вот где прорывается тоска по косовскому рыцарю — лидеру, который мог бы объединить сербов к сопротивлению злу.
Сто труб гласят, голосят о челнах Стенькиных!
Сербская и русская музыка — самые любимые народные мелодии — звучат, трубят поочередно, заплетаются в одну мечту, в один голос, в один помысел. На один крест восходят.
Музыканты одеты символично — в национальную обувку, в брюки войника (сербск. яз.), солдата сербского; пояса, вязаные, широкие, как будто подчеркивают, что жив дух сербов и помнят они свои победы над врагом фашистским. А ритмы такие держат, что ногами не угонишься, не то что пропоешь. И ведь это сто труб поют.
Именно поют трубы сербские — на один голос, в унисон. Но как это звучит красиво, мощно! Невозможно это чувство восхищения никакими словами выразить.
А вот вам цыганская мелодия! Течет в балканских народах и цыганская кровь, тесно вплетены цыганские ритмы в сербскую культуру. Вот затрубили «Цыгане любят песни». Можете представить? Не гитара выводит трели, а сто труб, нежно и уверенно, выводят русско-цыганские ритмы. Поют-дуют в трубы сто молодых парней, а я вспоминаю, как однажды Ратко, позвонив мне из своей Боснии, в самом начале еще нашего романа, поздравлял меня с днем рождения и вдруг запел: «Ах, мама, мама, мама, люблю цыгана Яна...» — и я удивлялась, когда это он успел так хорошо научиться в России цыганским песням?! И в караоке он, я сама слышала, набирал по 100% баллов из всех возможных, когда исполнял, красиво вибрируя шикарным природным голосом, песню про цыгана Яна. Теперь мне понятно, что эти ритмы ему знакомы были с детства. Может, не зря пишут некоторые исследователи, что сербы — это кочевые сибúры — сибиряки — с Сибирской низменности заболоченной перекочевавшие сначала в южные районы России, а позднее — породнившиеся с казаками и переселившиеся на Балканы. Кочевой, стало быть, свободолюбивый дух в роду у сербов заложен исторически.
Закончился концерт сербских 100 труб русской «Калинкой». Разгоняли ритмы медленно, осторожно, наслаждаясь каждым звуком «Калинки», каждым тактом, как будто коней выбирали. Вот взяли несколько тактов, затем — пауза... небольшая остановка... и, все убыстряя и ускоряя темп, наконец: «Ну, родимые, погнали...». Взмылили коней и понеслось... Ни ногами, ни мыслями талантливых трубачей не догнать. Что за трубы волшебные! «Эх, тройка-Русь!», — не объять, не понять!
Спасибо, сербы! Наполнили душу по горлышко!
А зрители-сербы слушают трубы свои удивительные и поют наизусть «Калинку» и возгласами: «Ура, Россия!», «Ура, Сербия!» — громко и радостно, никого не страшась, друг друга приветствуют.
И вам низкий поклон, братушки!
Сербская женщина — русская душа
Сердце мóе и твóе у любóви стóе
«Сердце мое и твое у любви стоит...»
Слова сербской песни тихо льются из приемника нашего авто. Эти диски нам недавно привезли из Белграда.
Мы снова в пути. Вдвоем. Дорога длинная. Следующую песню запела женщина, и я внимательно прислушиваюсь к тягучему и глубоко страдающему голосу певицы. Пела Ана Бекута.
Рана мóя — рана лю´та...
Да ведь это не песня, а плач. Я сделала погромче звук и попросила моего русского серба:
— Переведи...
Он замялся.
— Я хочу понять сербскую женщину, — добавила я.
Он внимательно посмотрел на меня. Помолчал, а потом все-таки решился:
Сто раз ты согрешил,
Сто раз с другою был,
Сто раз простила я,
Чтоб с тобой былá.
Какое страдание в голосе! Нет, перевести это дословно невозможно. Но можно каким-то интуитивным чувством понять, чтó переживает эта сербская жéна.
— Дальше, — тихо попросила я, внимательно прислушиваясь к чувственному голосу певицы, страстно льющемуся из динамиков.
Сто раз ты любил,
Уходил, приходил,
Свою любовь погасил,
Покаянием жив был.
Какие простые и наивные слова, но сколько в них темперамента и боли!
«А ведь мы похожи, — подумала я, — эта сербская женщина, удерживающая свою любовь, и мы, русские, — только не нынешние, современные, обремененные западным феминизмом, а те, из царской еще России, когда церковь и вера удерживала замужнюю женщину от бессмысленной, все погубляющей “свободы”. Женщина самой природой призвана любить беззаветно, чтобы не разрушать, а созидать...». Мысли эти плыли надо мной, поверх сербской песни, так встревожившей мою душу.
— Переведи припев, пожалуйста...
Рана моя — рана люта.
Рань меня еще сто пýто (сто раз).
Сто раз меня обманешь,
Но никогда не оставишь.
Я вновь и вновь прокручивала назад диск с пронизывающей мое сердце песней и повторяла:
— Ну переведи, пожалуйста, о чем поется дальше.
Сто ран моих заболелó
Что сердце тебя полюбилó.
А что не любишь меня нежно,
Душа страдает неизбежно.
И опять с нарастающим страданием в голосе звучит, как пикой пронизывает, припев: Рана мóя — рана лю´та...
Эх, сербская женщина — русская душа! Как понимала я свою сербскую подругу, пропевшую в этой песне мою первую историю! И моя рана была раной лютой. Я действительно была когда-то очень привязана к своему мужу... Сто раз он ранил меня, сто раз обманывал, но сто раз я прощала ему. Хранила нашу семью ради самой себя и ради наших детей. Никогда не выносила его новые лю´бови (cербск.) на суд родных и близких, надеясь, что мои раны зарастут, а он никогда меня не оставит. Но все вышло иначе...
Сербские женщины! Сербские женщины! Сколько переживаний выпало на вашу горькую долю! И последняя война, и неизбежные потери отцов, мужей и сыновей. Разорение отеческих домов, исход из страны... Все это так понятно. И так одновременно больно за вашу судьбу, родные сестрички! Простите нас, что в 1990-х мы мало знали о страданиях Сербии и ее народа-христоносца. Простите, что не молились за души ваших православных мужей, погибших в дни Святой Пасхи под американскими бомбами, падающими в Белградское сердце Сербии. «Христос Воскресе!» — приветствовала православная церковь в эти дни воскресшего в мир Спасителя. И в это же время с натовских самолетов летела смерть на сербские города, и у этой смерти был диавольский оскал.
Никто не допускал даже мысли, что война возможна в нашем мире и что она так близка. Мы были уверены, что и вы, и мы защищены русским оружием. Но Россию уже рвали изнутри ее вековечные вóроги, и она слабела с каждым днем. И это тоже была война. Новая, тайная война!
Простите нас, сестры во Христе, что мы забыли отеческие заветы нашего русского Царя-искупителя Николая II, пуще глаза уберегавшего Сербию от злых варваров во все дни своего земного царствования и научившего весь мир уважать сербов и считаться с ними.
Мы виноваты! Мы каемся! Мы любим вас!
О сербских песнях
«Тáмо, далéко...» — вот где сербская душа. Не гимн народный, а песня, льющаяся уверенно и свободно, тихо и душевно. Я прислушиваюсь к словам сербской песни, и слух мой услаждается дивными звуками, а душа постепенно наполняется желанием жить, любить и творить для другого человека. «Тáмо, далéко...» — обещают мне, и я верю. Там далеко, на Балканах — моя судьба, там и моя Сербия.
«Там моя Сербия...», — тоскует голос, и я понимаю, что слова эти льются из сердец тысяч затерянных вне страны сербов, раскиданных, изгнанных, потерянных для своей родной Отчизны. Мой дом и моя жизнь наполняются новыми звуками. Но почему Сербия так затронула сердце? «Люблю Сербию, мою сестренку младшую!» — эти слова все чаще прижимались к моей душе и так и остались в ней навсегда.
Откуда у русских людей такая неистребимая любовь к сербам? Врожденная? Любовь до слез, до жалости. Может быть, и мои предки-казаки, станичники Оренбургского войска, были когда-то на Балканах, защищая Сербию, и стояли насмерть у западных ее православных границ!?
Любовь моя сербская разлилась по всему мозгу, заняла все клеточки воспаленного ума. Хочу понять — и понимаю, хочу любить — и люблю, хочу защищать — и защищаю, хотела пойти на войну — и пошла бы. Лишь бы не предать саму себя. И тебя, Сербия!
Несется горная река
Никто никогда не покорит народ державный сербский, пока будут они вместе с музыкантами соборно петь всем залом. Вон встали все со своих стульев концертных, раскачиваются из стороны в сторону в такт музыке, пританцовывают и поют все вместе, одним порывом, одним дыханием, в одном ритме. Пританцовывает и моя любимая сербская певица на сцене, не в силах удержаться от ритмов сумасшедших! И не Ана Бекута концерт дает, а зрители, хор народный, вторят ей, сопровождают душу ее, летящую в ритме песни.
Поет Ана, не останавливаясь, подряд все лучшие свои композиции. Не смолкают оркестранты, играют без передыха, а сербы поют, стоя, в зрительном зале — молодые, дети, старики... Ну как еще можно прочувствовать единение народа, как только не на концерте любимцев народных! Пока держатся сербы вместе, не отрываются по одному, по двое, не увозят своих детей по сторонам чужим и неродным, в уголки заморские, не пропадет народ Сербии.
К вам обращаюсь, сербы! Не покидайте родины вашей заветной, не будьте легкими щепками в быстро текущей реке времён, держите в руках крест князя Лазаря намертво, пойте песни вместе с Аной Бекутой, красавицей Балкан! Вместе с Шабаном Шауличем, Царство ему Небесное! Не дайте разломить себя по прутику, по веточке, имейте любовь к земле своей, кровью героев косовских политой, а мы, русские, еще многому должны у вас научиться!
Сила народа — в единстве, и вы, сербы, сохранившие свою веру, свою культуру богатую, независимые от сладких песенок заморских, однодневных, даете всем народам и нам, русским, пример немереной любви к своей земле, к церквам (старосл. яз.) златоглавым.
Герой ваш «Ратко-генерал» писал в 2015 году русской девушке Марине из тюремных застенок:
«Братия и сестры русские! Я, раб Божий, всем своим существом за наш народ, нашу Республику Србску (сербск. яз.), нашу Сербию, за православие и за мать Россию!...
Даст Бог, русские и сербы — о Боже, слóже и умнóже! (сербск. яз.) — станут больше верить в Бога, станут едиными и станет их больше, и будет мир, свобода и благосостояние в нашей православной вере. Святой Савва, ты помоги! Да здравствует Россия!».
А концерт свой Ана Бекута заканчивает гимном Косовским, поет о сердце сербском, о душе народной, о витязях балканских, искупивших своей жизнью свободу сербскую! Я же преклоняю голову перед вашим величием, перед вашим духом несломленным и перед всем самым сокровенным, что у вас, а, значит, и у нас, есть!
Повторю слова писателя Виталия Носкова: «Нам есть, чему поучиться у сербов. Когда-то мы были такие же, как они сейчас». Быть может, в этих словах — большая тайна и разгадка, почему сердце русское так остро и неизбежно тянется к святосавскому народу-христоносцу!
Да, мы очень похожи, и сербы никогда не предавали Россию. Русские говорят: «Сербия», а звучит: «Серб и я»! Сербы говорят: «Руссия», а звучит: «Русс и я»!
Поют Шабан Шаулич и Ана Бекута, играет оркестр «Сто труб» — короли балканской культуры, и пока поют сербские соловьи, жива душа народа Божия сербов!
Поет, стоя, народ Сербии вместе со своими любимыми артистами — громко, соборно, свободно.
Несется горная река и никому ее не остановить!
