Вера — это совсем другое, чем верование

Снова Капернаум! Снова Галилея! Христос решительно приходит в места, имеющие дурную славу, и именно там Он дает более всего знамений Царства (ср. Лк. 4, 23). Он вступает в общение с язычниками — таков этот офицер римской армии. И здесь Он ищет и находит веру, изумительную веру, которой Он не нашел в Израиле. Мы помним, что именитые иудеи были мало расположены к тому, чтобы поддерживать добрые отношения с не исповедующими их религию людьми. Но сами мы понимаем ли эти слова Спасителя? Что это была за вера, которая привела в изумление Господа в римском воине?

Это не была иудейская вера, совершенно ясно. И, конечно, не языческая вера, о которой здесь просто нет речи. Так какая же вера? Что такое вера, согласно Христу? Своеобразие этого события в том, что именитые иудеи приходят просить Господа исцелить раба сотника. Они прекрасно знают, что благоверный иудей не может входить под кров необрезанного. Но они облагодетельствованы сотником. Он построил для них синагогу, и этот невероятный поступок стоил многого. Если Христос совершит исцеление, для них нет сомнений, что они, как и сотник, сделавший для них доброе дело, заслужили это. Что касается расхождений в религии с римским офицером, не надо быть слишком щепетильными, когда речь идет о деле. Реакция сотника совершенно иная. Конечно, он просил именитых пойти ко Христу, но он не ожидал того, что произошло. Он посылает своих друзей, чтобы убедить Христа придти к нему, так как сознает себя недостойным самому беспокоить Учителя. И он не может надеяться на свое собственное ходатайство.

Но у сотника есть вера. Первое, что являет сотник, — смирение, то есть правду и истину. Он ставит Иисуса Христа несравненно выше себя: будучи военным человеком, он имеет ясное чувство иерархии. Что не должен был делать он, подначальный, он не может ждать от Того, Кто несравненно выше его. Другими словами, сотник не намеревается «использовать» Иисуса Христа, подобно многим, как просто чудотворца. Он устанавливает истинные отношения между Христом и собой, отношения Личности и личности. Прошение сотника оставляет Господа совершенно свободным. Если что-то может произойти, то только на расстоянии — том расстоянии, которое как раз устанавливает подлинные отношения свободы, дара. Замечательно, что он соединяет два чрезвычайно важных понятия: власть Христа, Его силу и силу Его слова. Два понятия, которые как раз ставят Христа в область веры. То есть, с одной стороны, сотник являет доверие Господу и, с другой, приобщенность Его Слову.

Перед нами — образ подлинной веры, веры согласно Христу. Не так, как в Израиле соблюдающие Закон ожидали награды за послушание установленным определениям, нормам, за верность такого рода «истинам». Но подлинная вера — это живая устремленность личности к Богу, доверие и любовь, основанные на смирении — на правде и истине. Доверие силе Божественного творения, спасения. Доверие Тому, вера в Кого уже дала нам вкусить и увидеть, как благ Господь, приобщенность всем существом Его Слову, Которым открывается свет, дар смысла жизни каждого из нас и всей истории человечества. Вера — это совсем другое, чем верование. Вера — это совсем другое, чем соответствие Закону. Не об этом ли непрестанно возвещает апостол Павел в своих Посланиях: «Благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар» (Еф. 2, 8)?

Еще один важный урок, который преподает нам сотник. Этот человек молится не о своем исцелении, а об исцелении своего слуги. В этом — заповедь новая, которую дает Господь. Христос не говорит: «Любите друг друга». Он говорит: «Любите друг друга, как Я возлюбил вас». Это значит, мы должны ставить себя на место других. Это то, что осуществляет Христова любовь. Надо воззвать ко Господу от имени тяжко болящего — как если бы это была реально наша болезнь. Вся наша бездуховность и теплохладность — оттого что наши добрые дела не проистекают из нового порядка, который открывает Новый Завет. Можно ли сомневаться в даровании помощи другому, если Христовой любовью мы становимся едины с ним?

Так чудесно показано нам в этом событии, что такое евангельский закон. Речь идет не о людях, которые социально равны. Тот, кто заступается за больного, — его начальник, имеющий много слуг. Ради этого больного слуги он готов совершить долгий путь. Любовью начальник становится слугой. Так происходит переворот в человеческой иерархии, открывающий для любви бескрайние горизонты. Надо стать перед Богом слугой тех, кто зависит от нас. Надо преодолеть всяческое свое «превосходство». Молясь Богу о спасении кающихся грешников, святые становятся едиными с ними и просят: «Помилуй нас!»

В этой устремленности к Христовой любви будем просить Господа прежде всего о даре молитвы — молитвы за нас самих и за других. Не механической, не рассеянной, не формальной. Но молитвы, которая включает в себя, если можно так выразиться, всю нашу потребность истинной жизни, все наше желание подлинного добра. Наша молитва должна стать настоящим воплем, как у евангельского прокаженного, как у утопающего среди волн Петра — за себя и за других. Мы знаем, как трудна наша жизнь, какие испытания окружают нас. Но для Бога не существует преград. Необходимо молиться.

Вспомним притчу о званых на брак. Самое ужасное, что у каждого, кто уклонился от приглашения, были уважительные причины. Но двери на брачный пир оказались закрытыми для них. Наш Бог — Первый Слуга. На Тайной Вечери Он сказал: «Цари господствуют над народами, и владеющие ими благодетелями называются, а вы не так: но кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий — как служащий. Ибо кто больше: возлежащий, или служащий? не возлежащий ли? А Я посреди вас, как служащий» (Лк. 22, 25—27). Бог слушает тех, кто слушает и слушается Его. Он исполняет волю тех, кто исполняет волю Его. Он верен тем, кто верен Ему, потому что любят Его и братьев своих.

Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России