Знаем ли мы с вами, что такое суета? Этим словом мы обычно обозначаем занятость массой дел, не приносящих нам духовного удовлетворения: бегаю-бегаю, суечусь-суечусь, то одно, то другое, некогда подумать о вечном и высоком, вот беда-то. Но епископ Василий (Родзянко) в одной из своих московских бесед, вошедших в книгу «Живет во мне Христос» (Никея, 2020), предлагает нам увидеть в этих словах — суета, суетность — нечто гораздо более серьезное, чем просто хронический недосуг и трата сил на бытовые проблемы.
Ведь не в этом значении использовано слово «суета» в Синодальном переводе Посланий апостола Павла: Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего её (Рим. 8, 19–20). Тварь — все сотворенное, кроме человека, включая животных, растения — страдает от Адамова падения: она подвластна суете. Суета же, как говорит владыка Василий, есть хаотическое состояние падшего мира: состояние, в котором идет борьба частей друг с другом и с целым, и каждая часть борется за свое земное выживание. Суета есть состояние души человека, не нашедшего Бога, неспособного сконцентрироваться и выстроить иерархию ценностей. От того же корня, что «суета» и «суетность», происходят слова «всуе» и «суеверие». Суеверие — это не только черная кошка или «сглаз». Суеверий всегда множество; они есть порождения блуждающего человеческого ума и безбожного «прогресса». Человек верит в порождение собственной или чьейто фантазии — это пустая, суетная вера.
«Суетность есть греховность, которая увлекает, отвлекает от подлинного, — пишет владыка Василий, — в то время как вера христианская — определенная, установившаяся, спокойная, полная правды, любви и надежды — эта вера не суетна, она стабильна, конкретна».
Когда читаешь, становится ясно: духовный рост человека есть преодоление суеты, очищение от ее бесчисленных порождений, обретение цельности, внутреннего порядка, тишины взамен вечной шумихи. Рублевская Троица есть одна из тех высших побед над суетой, которые мы можем видеть воочию, на которые мы можем ориентироваться.
Но если в суевериях своих человек исходит из фантазий, из хаотических метаний ума — то из чего же он должен исходить в своей вере? Владыка Василий отвечает: из человеческой интуиции. В беседе «Инстинкт, интуиция, вера» он говорит, что вера есть составная часть человеческой природы, качество человеческого существа. У животных такой же частью их природы, таким же качеством является инстинкт, он заставляет их вести себя определенным образом: человека же не инстинкт, но природная интуиция заставляет искать высший смысл жизни и обретать его в Боге. Эта интуиция, в отличие от инстинкта животных, не сидит у человека в генах, она имеет духовную природу. Человек — не животное, он имеет начаток Духа (Рим. 8, 23), и он свободен. Птица и зверь не имеют выбора и не нуждаются в нем: они следуют инстинкту. Человек же всегда перед выбором: чему следовать, глубинной интуиции или «помышлениям суетным» (см. вечернюю молитву Макария Великого).
Интуиция выводит человека на свет веры, неотрывной от упования — надежды на Господа — и от любви, без которой она просто мертва. «Вера, — говорит владыка в другой беседе, — не отвлеченное интеллектуально-теоретическое признание постигнутой истины <…>, а жизненно целостное, свободно выявленное согласие с тем, что очевидно, как истина, и подчинение себя тому, что мыслится, как правда». Вот такой простой момент истины: согласиться с тем, что открылось тебе во всей своей ясности и непреложности. Согласиться полностью, до конца, не лукавя, не оставляя себе лазеек…
Читать беседы владыки Василия, следовать его мысли необычайно интересно, потому что он — не просто говорит правильные вещи, а помогает тебе делать открытия. Нам ведь всегда кажется, что период катехизации для нас давно минул, что экзамен по катехизису мы уж как-нибудь не завалим. Но, переворачивая страницу за страницей, мы не просто видим истину (Божественную Истину ведь вообще нельзя созерцать со стороны, как отдельный от тебя объект), а именно принимаем и переживаем ее, изменяясь внутренне.
Читая беседу «Безумие Креста — премудрость Божия» мы видим ограниченность и несостоятельность того, на что мы бессознательно привыкли рассчитывать — мудрости человеческой — перед Премудростью Бога. То, что мудрецу, книжнику и совопроснику века сего (см.: 1 Кор. 1, 20) представляется безумием, юродством (там же, 21), оказывается спасительной истиной. И напротив, мудрость мира сего перед Ним оказывается безумием. Осознание этого факта смиряет наш рассудок — вечную занозу веры, подвигает нас признать ограниченность его возможностей и согнать его с судейского места. И одновременно мы начинаем понимать, что значит — жить не рассудком и не эмоциями (мы ведь слушаемся то эмоций, то рассудка), но именно целостным человеческим существом, восходя таким образом к евангельскому состоянию человека, к состоянию ученика Христова.
И точно так же — читая главу «Стать частью иного творения» — мы понимаем, что быть христианином — значит не просто следовать определенному религиозно-нравственному учению, но стать новой тварью (см.: Гал. 6, 15), перейти из мира первобытного в мир спасаемый. И это меняет качество нашей веры, освобождая ее от «книжности», от привычности, от того самого «Да я тут уже все знаю».
Владимир Михайлович Родзянко родился в 1915 году в Екатеринославской губернии (ныне Днепропетровская область Украины) в имении своих родителей — Отраде; его дед, Михаил Родзянко, был председателем Государственной Думы двух созывов. Мать будущего епископа принадлежала к старинному роду баронов Мейендорфов. После революции единственным спасением для этой семьи стала эмиграция. Владимир Родзянко вырос в Белграде; здесь он познакомился с митрополитом Антонием (Храповицким) и иеромонахом Иоанном (Максимовичем), будущим святителем Иоанном Шанхайским и Сан-Францисским. Закончив богословский факультет Белградского университета со степенью кандидата богословия, Владимир Михайлович женился на Марии Колюбакиной, дочери русского священника-эмигранта; а в марте 1941 года Сербским Патриархом Гавриилом был рукоположен во священники. В Сербии будущий владыка пережил тяжелейшую немецкую оккупацию; после поражения Рейха и прихода к власти в Югославии коммунистов он был арестован и приговорен к восьми годам лагерей «за нелегальную религиозную пропаганду». К счастью, его заключение оказалось короче — политика Иосипа Броз Тито изменилась, и часть осужденных русских эмигрантов вышла на свободу. Семья отца Владимира выехала в Париж; затем, в 1953 году, по приглашению епископа Николая (Велимировича — святителя Николая Сербского) перебралась в Великобританию, отец Владимир стал служить в кафедральном соборе во имя святителя Саввы Сербского в юрисдикции Сербской Православной Церкви. В 1978 году он овдовел, и вскоре митрополит Сурожский Антоний постриг его в монашество с именем Василий — в честь святителя Василия Великого. С января 1980 года владыка Василий — епископ Вашингтонский, викарий Митрополита всей Америки и Канады. Затем — епископ Сан-Францисский и Западно-Американский, наместник Успенской женской обители в городе Калистоге. 25 апреля 1984 года уволен на покой, после чего в шутку стал называть себя покойным епископом.
С 1981 года и до конца своего земного пути владыка Василий регулярно посещал свою родину — Россию, и каждый его визит становился событием для тысяч людей. Замечательные подробности этих посещений, непревзойденный рассказ о личности владыки Василия и о происходивших с ним чудесах читайте в книге митрополита Тихона (Шевкунова) «Несвятые святые и другие рассказы», в главе «Преосвященный послушник».
Название книги — «Живет во мне Христос» — это цитата из Послания к Галатам: Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос (2, 19–20). Что происходит с человеком, в котором, действительно, Он живет? Из беседы «Озарение Христовым воскресением»:
«И чем больше этой земной горечи, неизбежной при всякой встрече со смертью, со злом вокруг себя и в себе, с грехом, притеснениями, гонениями, жестокостью, с болезнями и страданиями, тем сильнее загорается в сердце любовь Христова, тем отчетливее осознает ум многоразличную премудрость Божию, тем яснее становится смысл и цель жизни. Вся история мира и человека <…> приобретает свой смысл и свою цель. Смысл — в вечности человека, в непрекращающейся любви, в свободе, дарованной нам Богом».
Газета «Православная вера» № 12 (656), июль 2020 г.
Источник: Православие и современность
