Сайт «Россия в глобальной политике» опубликовал важную, серьезную статью Андрея Ильницкого и Марии Ленченко «Будущее России и самодержавие для XXI века».
Почему эта статья является важной и серьезной? Не только потому, что Андрей Ильницкий – это советник Министра Обороны России, но, прежде всего, по тому анализу проблем, которые она ставит, и по позитивным предложениям, которые озвучены в статье.
Как всякая аналитика, данная статья подводит определенные итоги и делает выводы из происходящего в мире, особенно на фоне эпидемии коронавируса, а далее предлагает позитивную программу. Кстати говоря, статья начинается с того, что позитивные программы сейчас в мире отсутствуют. Тоска по какому-то глобальному проекту, миссии, цели ощущается не только в России.
Мы уже устали с 90-х годов слышать, как мантру, одно и то же: «Скажите куда мы идем? Какова цель России? Какова её национальная идея?» По большому счету, ответ на этот вопрос до сих пор не найден. Говорить о том, что национальная идея – это патриотизм и постоянное неуклонное улучшение жизни народа и социальных гарантий, конечно, можно, но такие разговоры идут только на безрыбье, то есть при отсутствии или скрывании по-настоящему глобальной идеи, глобального плана. Недаром в сети ходит мем под названием «Хитрый план Путина»: у Путина есть какая-то задумка, идея и цель, но он её никому не рассказывает; она появляется постфактум, заранее никому не объявляется – в этом видятся разведческие повадки Путина.
Дело в том, что проблема отсутствия будущего, не только российская проблема. Как показывают Ильницкий и Ленченко, в Америке и в европейских странах абсолютно та же проблема: ведущие интеллектуалы говорят, что утрачен смысл существования, утрачен образ будущего. Они требуют от своих правительств, от своих политиков и лидеров ответа на вопрос: куда мы идем и какую миссию выполняем? С тех пор, как коллективный Запад победил коммунизм, такая миссия исчезла. Еще можно было говорить о конце истории и о торжестве глобального мира в 90-е годы, но после того, как взорвались башни-близнецы, стало понятно, что никакого глобального и светлого мира нет, что существует огромное количество угроз, что в качестве реакции на глобализм поднялось огромное количество антиглобалистких движений, в том числе и террористических. Райская жизнь для Запада в 90-е годы закончилась.
Сейчас в эпоху эпидемии все глобальные институты, которые были выстроены после победы над Советским Союзом, трещат по швам. Европа показала себя полностью импотентной и не оказала никакой помощи Италии и Испании. В Евросоюз никто не верит. Америка, которая гордилась своей медициной, технической вооруженностью, богатством, опозорилась на весь мир, показав рекордный уровень заболеваемости, высокий уровень смертности, чудовищную дезорганизованность внутренней политики. Не отстают от нее многие другие страны. В целом идет кризис доверия к государствам. Общество не может доверять ни глобальным институтам, ни государствам, ни политическим лидерам.
Глобальный кризис доверия – это то, что абсолютно правильно фиксируют Андрей Ильницкий и Мария Ленченко. Некоторые эксперты утверждают, что кризиса доверия нет: глобальные институты, действительно, показали свою импотентность, но государства оказались единственными, кто хоть как-то с кризисом справлялся. Здесь главные слова – «хоть как-то», потому что мы не увидели сумасшедшего роста рейтингов, роста доверия к главам государств и к самим государствам. Мы видим, как падает рейтинг Трампа, как резко падает рейтинг Макрона. Мы наблюдаем падение рейтинга испанских, итальянских и немецких властей. Россия выходит с наименьшими потерями, но даже и здесь есть небольшое падение рейтинга власти.
Говорить о том, что пандемический кризис разрушил только глобальные институты, но укрепил государства нельзя. Глобальные институты он разрушил в большей мере, но государства – правда, все по-разному – в той или иной мере тоже разрушил. Поэтому, как совершенно справедливо пишут авторы статьи, нам нужно срочно искать новые точки солидарности. Здесь мы не будем искать точки солидарности в других странах - пусть другие государства сами их ищут.
Программа, предложенная Ильницким и Ленченко, прежде всего, для России и выводы, которые они делают, подходят больше всего нам. Первый и главный вывод носит не политический, а хозяйственно-экономический или хозяйственно-географический характер. Пандемия показала уязвимость больших городов и концентрации населения в больших мегаполисах. Нужно пересмотреть глобальную концепцию, которая принята на вооружение нашим правительством - о 25 или 35 агломерациях, на которых будет строится Россия. Дескать, существует объективный процесс урбанизации, переселения людей из сел в города и этот процесс не остановить; он идет по всему миру уже сотню лет и его можно только возглавить. Поэтому не надо улучшать жизнь на селе, а только помогать людям переселяться в города, которые будут кузницами благополучия.
Города уязвимы не только с точки зрения эпидемии. Они уязвимы для атомного оружия. В случае специального или случайного, неконтролируемого пуска баллистической ракеты, именно город убьет огромное количество населения, чего не случилось бы, если бы население было равномерно рассредоточено по большой территории. Очевидно, что мнимая экономическая целесообразность проживания в больших городах превращается в свою противоположность. От большой скученности страдает само же население, потому что в бесконечных пробках съедается огромное количество рабочего времени и это снижает производительность труда. Страдает экология и здоровье граждан, а, следовательно, их социальное самочувствие. Города и мегаполисы имеют множество других серьезных недостатков, но мы не будем их отмечать - достаточно тех, которые указаны.
Требование рассредоточения населения и освоения огромных пространств в России, о котором неоднократно говорили многие эксперты, совершенно справедливо. Я, например, писал статью «Что нам делать с Дальним Востоком?» Эта статья, хоть ей уже десять лет, остается актуальной. Действительно, невозможно долго терпеть ситуацию, когда у нас на территории Дальнего Востока проживает всего 7 миллионов человек, то есть в 2 раза меньше, чем в одной Москве. Конечно, нужно осваивать и Сибирь, и Дальний Восток, и Забайкалье: вести там инфраструктурные проекты и заселять их. Соответственно, нужно законодательно прийти к тому, чтобы прекратить в Москве всякое строительство, расширение, то есть законсервировать ее и возможно даже расселить. То же самое касается и многих других мегаполисов.
Я бы даже сделал более смелые выводы, чем предлагают авторы этой статьи, и пошел бы дальше: нужно полностью сделать ставку на малоэтажное строительство и осуществить переселение больших масс людей; давать людям, которые готовы переселяться на землю, не только дальневосточные гектары, но и другие гектары, давать им всевозможные подъёмные и прочее. Очевидно, что люди, которые переселяться, будут жить небольшими общинами и у них будет другой способ управления.
Об этом, собственно, и говорят Ильницкий и Ленченко. В названии статьи есть слово «самодержавие», которое обычно понимают, как синоним к слову «монархия». Здесь же авторы вкладывают другой смысл. Самодержавие – это, когда люди сами себя держат, то есть являются самостоятельными. Самостоятельными они могут быть только тогда, когда они обоими ногами стоят на своей земле, возможно ведут собственное хозяйство, а не живут подвешенными в воздухе, когда под ними десять этажей внизу и десять этажей сверху, и они живут в маленькой коробке, в ячейке из бетона пять на десять метров.
Это будет также решением демографической проблемы. Не только демографы, но и все мы прекрасно знаем, что снижение рождаемости в обществе напрямую связано с урбанизацией. Чем больше в обществе городов, тем меньше людей, потому что в селе или за городом на природе ребенок – это помощник, а в городе ребенок – это обуза. Решение нашей демографической проблемы напрямую связано с расселением или исходом людей из больших городов.
Сейчас на природу в села уже переезжают отдельные энтузиасты. Они создают собственные коммуны, настоящее местное самоуправление и там живут без всякой помощи государства, не рассчитывая на нее. Но авторы данной статьи говорят о том, чтобы это была государственная политика. Они предлагают, чтобы сам народ выработал эту политику, выработал формы своего общежития. Для этого даже предлагают организовать некое новое собрание, народный собор, который бы мог провозгласить и утвердить эту стратегию и мог привлечь государственный аппарат к выполнению этой стратегии.
Возможно, у противников данной гипотезы есть свои аргументы, свои возражения, но важно, чтобы дискуссия, наконец-то, была начата. Сейчас всё выглядит так, как будто урбанизации реально нет альтернативы. Также утверждали 20 лет назад, что глобализации и мировому правительству нет никакой альтернативы и история закончилась и так далее. Однако, история быстро показала, кто на самом деле закончился. Поэтому мегаполисную концепцию развития нужно всерьёз поставить под вопрос.
1. почему "гипотеза"?