Источник: Читальный зал. Национальный проект сбережения русской литературы
В 1890 году Антон Павлович Чехов, уже известный писатель, совершил путешествие через всю Россию на Сахалин — к месту содержания каторжан и ссыльных. Поездку сюда и возвращение на пароходе вокруг Азии в Одессу писатель задумал как единое путешествие на Восток. Но главной целью Чехова был Сахалин.Родные, друзья и знакомые отговаривали писателя, но Чехов был непреклонен.
Так, его издатель и близкий друг Алексей Сергеевич Суворин считал поездку нелепой затеей и всячески пытался от нее отговорить:
"Сахалин никому не нужен и ни для кого не интересен".
Чехов отвечал ему запальчиво:
"…вы пишете, что Сахалин никому не нужен и ни для кого не интересен. Не дальше как 25–30 лет назад наши же русские люди, исследуя Сахалин, совершали изумительные подвиги… а нам это не нужно, мы… только сидим в четырех стенах и жалуемся на то, что Бог дурно создал человека".
И Суворин предоставил Чехову на эту поездку солидный кредит. Однако писатель ехал с "корреспондентским билетом" "Нового времени" все же за свой счет, обещав Суворину посылать путевые очерки в счет долга. Расходы же предстояли немалые. Один только билет на пароход Добровольного флота стоил около 500 рублей.
* * *
21 апреля 1890 года Чехов из Москвы с Ярославского вокзала отправился в путь. Дорога из Москвы на Сахалин заняла 81 день. Добирался писатель на поездах, пароходах, лодках, лошадях.
11 июля 1890 года пароход "Байкал" пересек Татарский пролив и к вечеру подошел к Александровскому посту на Сахалине.
"Приехал. Здоров. Телеграфируйте Сахалин. Чехов", — такую телеграмму прислал своим родным писатель, ступив на сахалинскую землю.
В первые дни пребывания на Сахалине Чехов нанес визит начальнику острова генерал-майору В. О. Кононовичу. 19 июля присутствовал на площади поста Александровского, где встречали Приамурского генерал-губернатора барона А. Н. Корфа.
Программу себе Антон Павлович наметил плотную. Придумал форму, которая позволяла бы: 1) увидеть картину жизни острова в целом, 2) пообщаться практически с каждым, 3) заодно получить ценные статистические данные — перепись населения.
На такой вид контактов писателя с каторжанами ему дали добро. 30 июля начальником Сахалина было выдано Чехову удостоверение на посещение тюрем и поселений.
На заранее отпечатанных бланках, кроме ФИО, возраста, места рождения, были вопросы о годе прибытия, занятии, грамотности, семейном состоянии, болезнях.
Писатель встречался с каторжанами и поселенцами, узнавал их биографии и условия существования на острове. Иногда ответы на даже самые простые вопросы давали ему пищу для раздумий и выводов.
Вопреки строжайшему предписанию генерала Кононовича, Чехов встречался с политическими ссыльными и каторжными, которых в это время на Сахалине было около 40 человек.
11 июля 1890 года пароход "Байкал" пересек Татарский пролив и к вечеру подошел к Александровскому посту на Сахалине.
"Приехал. Здоров. Телеграфируйте Сахалин. Чехов", — такую телеграмму прислал своим родным писатель, ступив на сахалинскую землю.
В первые дни пребывания на Сахалине Чехов нанес визит начальнику острова генерал-майору В. О. Кононовичу. 19 июля присутствовал на площади поста Александровского, где встречали Приамурского генерал-губернатора барона А. Н. Корфа.
Программу себе Антон Павлович наметил плотную. Придумал форму, которая позволяла бы: 1) увидеть картину жизни острова в целом, 2) пообщаться практически с каждым, 3) заодно получить ценные статистические данные — перепись населения.
На такой вид контактов писателя с каторжанами ему дали добро. 30 июля начальником Сахалина было выдано Чехову удостоверение на посещение тюрем и поселений.
На заранее отпечатанных бланках, кроме ФИО, возраста, места рождения, были вопросы о годе прибытия, занятии, грамотности, семейном состоянии, болезнях.
Писатель встречался с каторжанами и поселенцами, узнавал их биографии и условия существования на острове. Иногда ответы на даже самые простые вопросы давали ему пищу для раздумий и выводов.
Вопреки строжайшему предписанию генерала Кононовича, Чехов встречался с политическими ссыльными и каторжными, которых в это время на Сахалине было около 40 человек.
* * *
Через два месяца после прибытия на Сахалин Чехов писал Суворину:
"Я вставал каждый день в 5 часов утра… Я объездил все поселения, заходил во все избы и говорил с каждым… мною уже записано около десяти тысяч человек… Другими словами, на Сахалине нет ни одного каторжного или поселенца, который не разговаривал бы со мной".
Во время пребывания на Сахалине Чехов побывал во всех тюрьмах, более чем в 3000 изб, посетил школы, лазареты, практически все населенные пункты, в которые можно было добраться.
Несколько приемов больных в каторжных лазаретах Чехов провел как доктор, о чем также писал Суворину:
"В настоящее время на Сахалине имеется три врачебных пункта по числу округов: в Александровске, Рыковском и Корсаковском. Немного погодя я принимаю амбулаторных больных. Ни таза, ни шариков ваты, ни зондов, ни порядочных ножниц, ни даже воды в достаточном количестве. Местные больничные порядки отстали от цивилизации по крайней мере лет на 200".
В письме Суворину Чехов подытожил:
"Сахалин — это место невыносимых страданий, на какие только бывает способен вольный и подневольный… Жалею, что я не сентиментален, а то я сказал бы, что в места, подобные Сахалину, мы должны ездить на поклонение, как турки ездят в Мекку, а моряки и тюрьмоведы должны глядеть на Сахалин, как военные на Севастополь".
"Я вставал каждый день в 5 часов утра… Я объездил все поселения, заходил во все избы и говорил с каждым… мною уже записано около десяти тысяч человек… Другими словами, на Сахалине нет ни одного каторжного или поселенца, который не разговаривал бы со мной".
Во время пребывания на Сахалине Чехов побывал во всех тюрьмах, более чем в 3000 изб, посетил школы, лазареты, практически все населенные пункты, в которые можно было добраться.
Несколько приемов больных в каторжных лазаретах Чехов провел как доктор, о чем также писал Суворину:
"В настоящее время на Сахалине имеется три врачебных пункта по числу округов: в Александровске, Рыковском и Корсаковском. Немного погодя я принимаю амбулаторных больных. Ни таза, ни шариков ваты, ни зондов, ни порядочных ножниц, ни даже воды в достаточном количестве. Местные больничные порядки отстали от цивилизации по крайней мере лет на 200".
В письме Суворину Чехов подытожил:
"Сахалин — это место невыносимых страданий, на какие только бывает способен вольный и подневольный… Жалею, что я не сентиментален, а то я сказал бы, что в места, подобные Сахалину, мы должны ездить на поклонение, как турки ездят в Мекку, а моряки и тюрьмоведы должны глядеть на Сахалин, как военные на Севастополь".
* * *
Антон Павлович пробыл на острове три месяца и два дня (он всегда настаивал на этой точной формулировке!) и еще восемь месяцев добирался через Суэц и Одессу.
28 июля 1893 года Чехов пишет Суворину:
"Я долго писал и долго чувствовал, что иду не по той дороге, пока, наконец, не уловил фальши. Фальшь была именно в том, что я как будто кого-то хочу своим "Сахалином" научить…
Но как только я стал изображать, каким чудаком я чувствовал себя на Сахалине и какие там свиньи, то мне стало легко и работа моя закипела…".
Закончив книгу, писатель признался Суворину:
"Я рад, что в моем беллетристическом гардеробе будет висеть и сей жесткий арестантский халат".
28 июля 1893 года Чехов пишет Суворину:
"Я долго писал и долго чувствовал, что иду не по той дороге, пока, наконец, не уловил фальши. Фальшь была именно в том, что я как будто кого-то хочу своим "Сахалином" научить…
Но как только я стал изображать, каким чудаком я чувствовал себя на Сахалине и какие там свиньи, то мне стало легко и работа моя закипела…".
Закончив книгу, писатель признался Суворину:
"Я рад, что в моем беллетристическом гардеробе будет висеть и сей жесткий арестантский халат".
* * *
"Остров Сахалин" Чехова стал зеркалом правды. Взглянув в него, Россия ужаснулась. Министерство юстиции и Главное тюремное управление отправили на Сахалин своих представителей — все подтвердилось.
Тогда были проведены реформы, касающиеся жизни ссыльных и каторжных: отменены телесные наказания, организованы детские приюты, а в конце концов последовала отмена пожизненных ссылки и каторги.
После своего путешествия Антон Павлович писал, что все теперь в его жизни и творчестве "просахалинено".
Тогда были проведены реформы, касающиеся жизни ссыльных и каторжных: отменены телесные наказания, организованы детские приюты, а в конце концов последовала отмена пожизненных ссылки и каторги.
После своего путешествия Антон Павлович писал, что все теперь в его жизни и творчестве "просахалинено".
Николай ГОЛОВКИН
