Источник: деловая газета ВЗГЛЯД
Даже самые либеральные политики Европы стали признавать, что причиной угнетающей криминальной ситуации в их странах стала неконтролируемая миграция. Один из главных оплотов европейской толерантности – Швеция – впервые обнародовала ужасающую статистику преступлений, совершаемых приезжими с юга. Однако есть ощущение, что европейские власти ничего не могут этому противопоставить.
Мировые СМИ продолжают смаковать интервью премьер-министра Швеции. Либеральный политик Стефан Левен впервые, пожалуй, в своей карьере объяснил чудовищный рост насильственных преступлений в стране неудачами интеграции.
Конечно, он сразу оговорился, что преступность не зависит от национальности, заявил, что первопричины удручающей криминальной статистики – сегрегация, безработица и неправильное школьное образование. Однако экономический кризис в Швеции давно миновал, показатели безработицы крутятся около мизерных шести процентов, школьное образование остается одним из лучших в Европе, а вот число убийств, перестрелок и взрывов продолжает расти удручающими темпами. Только количество убийств из огнестрела выросло с 2010 по 2019 годы почти в три раза.
Мало этого, мигрантские банды свободно путешествуют из Швеции в Данию. В ноябре датские власти были вынуждены закрыть границу с Швецией – впервые с 1950-х гг. Причиной этого стали 13 взрывов и двойное убийство в Дании, в которых подозревают братков из мигрантских кланов. За тот же 2018 год в Швеции состоялось более 160 взрывов. Правые партии уверены, что их устроили банды мигрантов.
Другая важная тема, которую впервые осмелился затронуть леволиберальный политик Стефан Левен, – это организованная преступность. Ни для одного жителя Стокгольма или Мальме не секрет, что всей жизнью в этнических гетто управляют несколько влиятельных криминальных семей соответствующего происхождения. Причем интересы этих кланов распространяются далеко за пределы гетто.
Африканские и ближневосточные криминальные семьи крышуют торговлю наркотиками, проституцию, букмекерские конторы, рэкетируют малый бизнес практически во всех крупных городах страны. В последнее время модной темой стал человеческий трафик – перевозки нелегальных мигрантов сравнялись по прибыльности с торговлей наркотиками.
Однако говорить на эти темы в Швеции до недавнего времени было практически невозможно. Статистика по национальному колориту преступлений не появлялась в печати с 2005 года. В 2016 году представители партии «Шведских демократов» предложили опубликовать эти данные. Однако парламентское большинство их инициативу заблокировало. Несколько прояснило ситуацию расследование газеты Dagens Nyheter: в 2017 году оно выявило, что в 90% преступлений с использованием огнестрельного оружия замешаны мигранты. Доклад Национального совета Швеции по профилактике преступности от 1996 года озвучивал совершенно неполиткорректные цифры. Они свидетельствовали, что выходцы из Северной Африки совершают изнасилования в 23 раза чаще, чем коренные шведы. Групповые изнасилования в докладе не упоминались. Этот совершено новый для Швеции вид преступлений привезли с собой мигранты последних лет.
С 2016 года в полиции Стокгольма действует внутренняя инструкция, запрещающая публиковать описание подозреваемого в преступлении. Пресс-служба столичной полиции посчитала, что словесные портреты будут разжигать расистские чувства. Соответственно, и тема криминальных кланов, захватывающих контроль над целыми районами шведских городов, являлась абсолютным табу. В Швеции словно и не было организованной этнической преступности – пока премьер-министр не признал наконец ее существования.
Впрочем, полиция Стокгольма уже давно говорила, что в столице действуют около 50 криминальных этнических кланов.
Восходящей звездой на уголовном небосклоне стала нигерийская ОПГ «Черный топор», крышующая торговлю наркотиками и проституцию. «Думаю, это один из самых ярких криминальных кланов в мире, – аттестовал банду шеф стокгольмской полиции Леннарт Карлсон. – К сожалению для нас, их, по-видимому, ждет светлое будущее».
Ту же проблему этнической преступности пытаются решить сегодня в Германии. Началось с того, что глава Ассоциации уголовной полиции Андре Шульц заявил, что «долгое время наших граждан держали за дураков», подсовывая им абсолютно недостоверную статистику. Например, сообщалось, что в 2015 году мигранты совершили в Германии около 200 тысяч преступлений. При этом количество преступлений по Гамбургу, Бремену, земле Северный Рейн – Вестфалия не учитывалось вообще. А цифра в 200 тысяч отражала лишь число раскрытых преступлений. Обычно оно составляет не больше половины совершенных преступлений.
После признания мухлежа со статистикой немецкая полиция отважилась на публикацию реальных цифр. Они потрясли воображение добропорядочных бюргеров. Согласно отчету Федеральной уголовной полиции, с 2013 по 2016 годы число сексуальных преступлений, совершенных мигрантами, выросло в пять раз.
Составляя всего 5% от числа жителей ФРГ, мигранты повинны более чем в половине преступлений на сексуальной почве.
Наконец, впервые за долгие годы власти признали то, что давно было известно каждому берлинцу или бременцу: жизнь в крупных городах Германии, и прежде всего в столице, практически полностью контролируют около 50 криминальных кланов – в основном ливанского, палестинского и североафриканского происхождения. Уже несколько десятилетий малый бизнес, наркоторговлю, проституцию, поп-музыку, магазины и гостиницы Берлина крышуют семьи Абу-Шакер, Реммо, Аль-Зейн, Мири и еще несколько арабских кланов. Столичные районы Нойкельн, Моабит, Шарлоттенбург, Кройцберг давно стали их вотчинами.
Недавно полиция ФРГ объявила режим «нулевой терпимости» по отношению к бандам. Однако громкое начинание обернулось всего лишь арестами нескольких рядовых членов ОПГ. Авторитетные главы семейств продолжают наслаждаться свободой и богатством. Правительство не пытается посягнуть на их роскошные виллы, сверхдорогие автомобили и банковские счета.
В последние годы этнические ОПГ Германии знатно поднялись благодаря нелегальным мигрантам. Сначала они за деньги переправляли в Германию своих соотечественников из Сирии, Ливана, Ирака, Афганистана, Северной Африки. А затем либо делали их своими «бойцами», либо обрекали на практически безвозмездный рабский труд.
За то время, пока полиция закрывала глаза на существование этнических ОПГ, боясь обвинений в нетерпимости и неполиткорректности, криминальные авторитеты нажили капиталы и наработали социальные связи. Они подружились с политиками, юристами, журналистами, деятелями шоу-бизнеса. Сегодня они практически неуязвимы для правосудия и помаленьку становятся звездами масс-культуры. Про будни типичного арабского мафиозного клана в Германии даже сняли телесериал «Четыре квартала».
В 2017 году на весь мир прогремело ограбление в берлинском музее Боде. Злоумышленники украли оттуда уникальную золотую монету «Кленовый лист» весом более ста килограммов и стоимостью почти четыре миллиона евро.
Благодаря записям с камеры наблюдения удалось быстро найти похитителей – они принадлежали к семье Реммо, мафиозному ливанскому клану. У его главы Иссы 13 детей. Все они проходили обвиняемыми по многочисленным уголовным делам, почти все они остались на свободе. В начале года родственников Реммо, похитивших золотую монету, арестовали. Однако семья наняла для них восьмерых самых дорогих адвокатов Германии. Те в два счета добились того, чтобы их подзащитных отпустили под залог, а сегодня успешно доказывают, что видеозапись с камеры наблюдения нельзя использовать в суде, потому что изображение на ней слишком нечеткое. Уголовное дело разваливается на глазах.
Таким же фарсом обернулось и недавнее задержание Арафата Абу-Шакера, авторитетного представителя одноименного палестинского клана. Посадили его в тюрьму Моабит только из-за того, что его обвинитель сам был весьма известным человеком.
Долгое время берлинский рэпер Бушидо (в девичестве Анис Мохаммед Юсеф Ферчичи) сотрудничал и дружил с Арафатом Абу-Шакером, откатывая ему со своих гонораров. В какой-то момент он и его жена почувствовали усталость от слишком плотного контроля со стороны криминального авторитета. Нового покровителя рэпер Бушидо нашел в лице другого авторитета – Ашрафа Реммо. Заручившись поддержкой крестного отца, он подал в суд на Абу-Шакера, обвиняя его в рэкете и требуя возместить его гонорары.
До этого Арафата обвиняли в грабежах, рейдерстве, торговле наркотиками. Однако каждый раз свидетели отказывались от своих показаний или просто исчезали, и авторитета отпускали на свободу. Так случилось и на этот раз. После пары месяцев в тюрьме Моабит дорогие адвокаты вытащили Арафата на свободу. Вероятно, вскоре он вновь погрузится в светскую жизнь Берлина и будет позировать на красных дорожках и кинопремьерах в обнимку со своими друзьями из шоу-бизнеса.
Этническая преступность слишком влиятельна сегодня в Европе. Местной полиции вряд ли удастся справиться с ней, даже если власти рискнут забыть про изжившую себя толерантность и мультикультурность. «Берлин уже пропал, – утверждает в интервью газете Die Welt специалист по безопасности Михаэл Кур. – Кланы контролируют все сферы криминальной активности. Мы никогда не сможем вернуться к той ситуации, которая была еще 20 лет назад. К тому же члены ОПГ стали очень опасны и потеряли всякое уважение к властям».
