Принятие Верховной радой Украины закона о свободном рынке земли в самом Киеве уже пытаются преподнести чуть ли не как "уход от векового феодализма и крепостного права". Впрочем, такие благостные оценки можно встретить, скорее, на каналах и в блогах платных пропагандистов киевского режима — в то время как украинская улица по поводу принятия нового земельного закона протестует, бушует и подсознательно чувствует: "Грабят!"
Конечно, вопрос свободной продажи и покупки украинской сельскохозяйственной земли в первую очередь касается именно жителей Украины, однако принятие этого земельного закона породило второй круг дискуссии и в России. Где, как ни странно, свободная продажа сельхозземель существует уже почти два десятилетия — впервые она была разрешена в федеральном законе "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения" еще в далеком 2002 году.
Почему же свободная продажа земли в украинских условиях грозит стать для страны национальной катастрофой? И стоит ли бояться повторения украинских сюжетов на просторах России?
Чёрт из табакерки
Судя по всему, скорейшее принятие земельной реформы входило в пул абсолютно непубличных, но обязательных условий избрания Владимира Зеленского на пост президента Украины. Затерявшееся где-то на последних страницах его предвыборной программы обещание открыть рынок продажи земли внезапно стало чуть ли не основой выживания Украины — если верить официальной властной пропаганде.
Мало волнующие простых украинцев изменения в правах на свободное распоряжение сельскохозяйственной землей стали настолько важными для Зеленского и его партии, что они даже пошли на публичный скандал — двух депутатов из фракции "Слуга народа", которые проголосовали против земельного закона, буквально в тот же день исключили из партии и фракции.
Из этого стало тут же понятно: Зеленскому и его фракции закон не просто надо было принять, но было необходимо сделать это максимально срочно и без каких-либо неудобных вопросов о содержании документа.
А вопросов о законе было и есть предостаточно. Причем возникли эти вопросы не только у критиков земельного закона внутри самой Украины, но и у, казалось бы, лояльного к либеральной земельной реформе Евросоюза. Оказалось, что в спешке на Украине забыли обо всех формальностях, сопровождающих открытие рынка земли. Например, выяснилось, что из почти что 40 миллионов гектаров сельскохозяйственной земли в стране правильными и полными кадастровыми документами снабжены сегодня меньше половины — лишь около 19 миллионов гектаров. Никто не подумал в Киеве и о создании земельного банка, который бы мог цивилизованно брать землю в залог и выдавать под ее обеспечение кредиты — все это "слуги народа" посчитали абсолютно лишним и несущественным. Ну и, наконец, совершенно в стороне от формирующегося рынка земли оказались территориальные общины — о них в тексте нового закона просто "забыли".
Такой откровенно наплевательский подход к "обрамлению" свободного рынка земли заставляет серьезно задуматься — а какого "кота в мешке" продают сегодня украинским гражданам под видом мифического "ухода от крепостного права"?
Право сильных
Процесс либерализации рынка земли и его последствия уже не раз проверены на самых разных странах. По сути дела, в современном глобальном мире это приводит раз за разом к одной и той же ситуации — местные крестьяне, фермеры и даже крупные землевладельцы рано или поздно сгоняются со своей земли, которую за бесценок скупают транснациональные компании-монополисты.
Процесс этот уверенно шел вперед на Украине и без открытого рынка земли: самый крупный украинский землевладелец, украинский олигарх Олег Бахматюк уже владел более чем полумиллионом гектаров украинской земли, а самые крупные иностранные владельцы — американцы Джордж Рор и Морис Табасиник — немногим от Бахматюка отставали, сосредоточив в своих руках более 400 тысяч гектаров сельхозугодий. При этом этап отобрания земли у Бахматюка в пользу неизвестных выгодополучателей стартовал буквально на днях — против олигарха, который не занимает никаких государственных постов, внезапно открыло дело Национальное антикоррупционное бюро Украины (НАБУ), которое должно заниматься исключительно чиновниками. В итоге "главный латифундист" страны теперь грозит правительству Украины уже из-за границ Незалежной, а над его земельной империей сгущаются тучи.
На такой сценарий создания иностранных мегалатифундий у "слуг народа" тоже есть свой подготовленный пропагандистский ответ: мол, а что плохого, если украинскую землю скупят иностранцы — либо сами, либо через своих подставных менеджеров? Придут инвестиции, принесут новые технологии на наши плодородные черноземы — и сделают нам "сельскохозяйственную сказку". Нам-то и делать ничего не надо будет!
Однако на деле ситуация оборачивается совсем иначе. Ведь свои сельскохозяйственные монополисты на Украине уже когда-то были — и после себя оставили они не только дворцы и заповедники, но и абсолютно другую землю. Малоизвестный факт — знаменитые Алешковские пески, пустыня, расположенные сегодня в низовьях Днепра, еще два века тому назад была сочной ковыльной степью. В XVIII веке туда начали завозить овец. Один только барон Фальц-Фейн, основатель заповедника Аскания-Нова, владел на Украине огромными стадами до миллиона голов. Овцы в результате перевыпаса полностью уничтожили растительный покров, освободили пески, а ветровая эрозия дала им возможность свободно расширяться. В итоге от опустынивания юг Украины пришлось спасать буквально всем миром, а Аскания-Нова стала своеобразным искупительным даром Фальц-Фейна за уничтоженную ковыльную степь.
Новые кочевники
Сегодняшние мультинациональные компании в чем-то гораздо хуже барона Фальц-Фейна — ведь они совершенно не заинтересованы в выращивании на Украине всего того, что страна сегодня производит в сельском хозяйстве. Украинские черноземы хорошо подходят для производства подсолнечника и рапса — их и будем сажать! И без разницы, если через десять-двадцать лет эти масличные культуры истощат плодородный слой почвы — важны прибыли сегодня, а не плодородие почв когда-то через десятилетие. Так что ничего удивительного в том, что картофель или лук в киевских магазинах чуть ли не дороже, чем в московских, нет — овощи в стране лучшего чернозема в мире просто некому растить. Крестьяне уехали на заработки, а латифундистам это неинтересно.
Но гораздо опаснее другое. Приход мультинациональных компаний поставит крест на биологическом разнообразии сортов культурных растений и пород домашних животных, которое более-менее сохранялось до сих пор на Украине.
Глобальные компании, такие как "Монсанто", "Синджента", "Пионер", "Байер" и еще десяток других, уже давным-давно рассматривали семена растений и породы домашних животных как свою коммерческую собственность. При этом крестьяне, фермеры и мелкие производители просто попадают в "новое рабство" от таких сортов и пород, так как не могут их воспроизвести в своих хозяйствах.
Самый простой и чаще всего используемый сегодня способ — это гибридизация сортов и пород, когда фермерам на местах передаются лишь гибриды, дающие хороший урожай или привес только в первом поколении — и вырождающиеся уже во втором. Компании-монополисты же хранят и патентуют у себя "чистые линии", которые они каждый год используют для производства следующей порции одноразовых гибридов
К тому же компании-монополисты всячески пытаются уничтожить местных конкурентов, производящих свои сорта обычной селекции, часто даже лучше приспособленные к местным условиям. Так, одним из первых шагов глобальных международных сельхозкомпаний стало посильное уничтожение на Украине всех местных семенных и племенных хозяйств, которые могли сохранить сорта и породы, могущие составить конкуренцию их гибридам.
Результат выращивания одной или нескольких монокультур хорошо известен и предельно прост — это громадный риск для страны и ее населения. Классический пример — это голод XIX века в Ирландии, которая тогда критически зависела от одного-единственного растения — картофеля. К началу XIX века ирландцы практически полностью лишились своих земельных владений, которые были массово скуплены англичанами — и вынуждены были массово сажать картофель. В итоге почти все ирландские поля в стране к 1845 году были засажены одним сортом картофеля, который попал под удар фитофтороза — гнили, погубившей практически весь урожай. За несколько страшных лет последующего голода и массовой эмиграции Ирландия потеряла 20-25 процентов своего населения.
А что в России?
Хорошо, скажет внимательный читатель. А что вы нас пугаете свободным рынком земли на Украине, когда в России продажу сельхозземель разрешили уже давным-давно?
Да, действительно, Россия в середине 2000-х годов чуть не угодила в такую же ситуацию, как и Украина сегодня. Тогда, с либерализацией рынка земли, в страну пытались проникнуть те же самые мультинациональные компании и подчинить себе всю сельскохозяйственную отрасль страны. И только в результате сложного и достаточно неочевидного процесса противодействия эту активность удалось остановить и даже обратить вспять.
Рассмотрим как пример семенную отрасль.
Десятилетие тому назад Россия в этом вопросе стояла на грани поражения. Дошло до страшных фактов — семена из знаменитой коллекции Вавилова бесконтрольно вывозились за пределы России, прежде всего — в "Хранилище Судного дня" на Шпицбергене, и эти операции никак не согласовывались ни с одним из контролирующих органов. Ну а преступная деятельность иностранных эмиссаров в других российских селекционных хозяйствах и вовсе цвела буйным цветом.
Еще десять лет назад были серьезные опасения, что могут наступить такие времена, когда земледельцам придется закупать семена на новый посев у глобальных монополистов, которые бы владели всеми производственными факторами для сельского хозяйства. "Свальбард" тогда был единственным столь крупным семенным банком, с достаточно жесткой политикой по выдаче семян желающим. Ведь получить всепланетную монополию на все сорта сельскохозяйственных растений было голубой мечтой владельцев транснациональных корпораций и тех, кто за ними стоит.
Ситуацию в России смогли переломить только к началу 2010-х годов. Принятая федеральная программа сохранения биологического разнообразия позволила создать современное национальное хранилище семян под Якутском. В нем на начальном этапе уже хранится около 100 тысяч образцов, а вскоре по плану его емкость будет доведена до одного миллиона образцов. Российское криохранилище расположено в толще вечной мерзлоты: природные условия позволяют поддерживать там постоянную температуру минус два градуса, что даст возможность хранить семена десятки и даже сотни лет.
После создания национального хранилища семян в России по такому же пути пошли в Китае, Индии, ОАЭ и ряде других стран, фактически уничтожив или как минимум поставив под сомнение монополию транснациональных корпораций на "семена будущего".
А в украинской Верховной раде о таких или подобных защитных мерах совершенно не думают — ведь приказы "слугам народа" отдают именно те, кто по-прежнему хочет получить всепланетную монополию на семена, земли и производство продуктов питания. После чего повторение ирландских сюжетов XIX века на Украине станет лишь вопросом времени и стечения обстоятельств.
