В статье иерея Георгия Селина «Искусство в жизни православного христианина», недавно опубликованной на сайте «Ветрово», есть такие слова: «Можно даже сказать, что богослужение - это Божий театр, Божие представление, и никакого кощунства в этих словах не будет». Похожие слова слышала когда-то от одной актрисы: она тоже говорила, что церковь - «это такой прекрасный театр». Думаю, что если такое сравнение допустимо, то театр правильнее назвать пародией на Церковь, Церковью наоборот.
Устройство театра действительно чем-то напоминает устройство Храма: сцена как будто изображает амвон, закулисье - алтарь, зрительный зал - «место верных», где стоят во время богослужения мiряне. Вспомним известные выражения, в которых театр наделяется сакральными свойствами: «храм искусства», «священнодействуй или убирайся вон», «искусство требует жертв». Название знаменитой книги Станиславского «Моя жизнь в искусстве» едва ли случайно созвучно названию труда святого Иоанна Кронштадтского «Моя жизнь во Христе», впервые изданного тридцатью годами раньше. От актеров старшего поколения мне приходилось слышать такие слова: «Театр - это не работа, а служба». Даже слово «сцена», как оказалось, является родственным слову «скиния» (от латинского scaena - шатер, палатка; скиния - это первый храм иудеев, прообраз христианской Церкви).
Истоки этого странного внешнего сходства, по-видимому, нужно искать в истории античного театра, который первоначально был религиозным (в оркестре находился алтарь Диониса). Духовную, языческую природу театра прекрасно понимали большевики, которые устраивали в зданиях Храмов театры и дома культуры и пытались подменить веру культом - не только личности, но и искусства. И это им удалось: в советское время именно в культуре искала «пищу для души» большая часть интеллигенции, считая чтение книг, посещение театров, музеев, концертных залов духовной жизнью. Парадоксально, что такая подмена происходит и в наше время, когда все считают себя верующими и даже богословски грамотными: в православных Храмах снова устраивают концерты, причем по инициативе священнослужителей и прихожан. Но если Храм воспринимается не как Дом Божий, а как дом культуры, значит, несмотря на всю образованность и желание проповедовать, миссионеры не имеют главного - живой веры, благоговения, личного духовного опыта. А ведь только тот, кто сам встретился с Богом, может привести к Нему кого-то еще.
Помните известное высказывание Шекспира: «Весь мiр - театр»? Полностью оно звучит так: «Весь мiр - театр. // В нём женщины, мужчины - все актеры. // У них свои есть выходы, уходы, // И каждый не одну играет роль». Если вдуматься в эти слова, то придется или назвать их антихристианскими, или согласиться, что они отражают антихристианский мiр. Если мiр - театр, то в нем есть драматург, написавший для тебя роль, есть режиссер, обязавший сыграть этого героя и, возможно, настоявший на том, что сыграть его нужно именно так, а не иначе (в соответствии с концепцией спектакля). К тому же, играя не одну, а несколько ролей, ты лишаешься последней возможности быть самим собой - если одна из ролей и будет тебе очень близка, то все очень близкими быть не могут. Ты так и не узнаешь, кем должен был быть на самом деле, в назначенный драматургом момент уйдешь со сцены, снимешь костюм, маску, грим и... неужели станешь самим собой? Но ведь ты - это только набор ролей, и, если от тебя первозданного что-то и осталось, то от этих развалин впору прийти в отчаянье.
Много лет тому назад, любя театр, я однажды подумала: «Если весь мiр - это театр, то почему нельзя сказать, что театр - это весь мiр»? И действительно - приобщаясь театру, и актер, и зритель вкушает своего рода концентрат всего того, что есть в мiре: может побывать во всех странах и эпохах, пережить судьбу любого человека - героя и злодея, богатого и бедного, невинного и страстного, мужчины и женщины... (Как говорит в своей «Молитве» Марина Цветаева: «Всего хочу: с душой цыгана // Идти под песни на разбой, // За всех страдать под звук органа // И амазонкой мчаться в бой; // Гадать по звездам в черной башне, // Вести детей вперед, сквозь тень... // Чтоб был легендой - день вчерашний, // Чтоб был безумьем - каждый день!») Театр дает возможность побыть Эдипом, Гамлетом и Офелией, Ромео и Джульеттой, Онегиным, Раскольниковым, дядей Ваней... Так что же в этом плохого? Если жизнь твоя скудна, никчемна, если ты знаешь только одну дорогу - из дома на работу и обратно, почему бы не вырваться из этого замкнутого круга в мiр исключительных событий, глубоких мыслей и невероятного внутреннего подъема, даже не постоять немного на краю жизни и смерти? Чем плохо то, что искусство предлагает тебе «весь мiр»? И, главное, почему нельзя обладать полнотой этого мiра (хотя бы в воображении) и быть христианином? Почему?..
Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мiра и славу их, и говорит Ему: все это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне. Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Мф. 4:8-10).
Позже Господь скажет ученикам: Если бы вы были от мiра, то мiр любил бы свое; а как вы не от мiра, но Я избрал вас от мiра, потому ненавидит вас мiр (Ин. 15:19); Дерзайте, яко Аз победих мiр (Ин. 16: 33). Так что же это такое - мiр?
Святитель Игнатий (Брянчанинов) объясняет, что мiром в Священном Писании называется не только все человечество, но и «те человеки, которые проводят греховное, противное воле Божией жительство, живут для времени, а не для вечности». «Большинство человеков проводило и проводит жизнь греховную, мерзостную пред Богом, враждебную Богу, - пишет святитель Игнатий. - По этой причине и потому, что большинство врагов Божиих несоразмерно велико в сравнении с числом верных служителей Бога, большинство называется в Писании мiром, относящееся к большинству приписывается всему человечеству».
«Мiр есть общее имя для всех страстей» - говорит преподобный Исаак Сирин.
«Мiрская жизнь - противоположная духовной, монашеской» - В. И. Даль.
Если театр - воплощение, полнота мiра, значит, он противоположен Церкви, которая есть Царство не от мiра сего (Ин. 18:36). Театр вместил в себя мiр, Церковь же - хранительница мира, о котором Господь сказал: Мир оставляю вам, мир Мой даю вам: не якоже мiр дает, Аз даю вам (Ин. 14:27). Значение слова мир в привычном нам написании - «тишина, покой, спокойствие» (словарь Даля), плод Духа (Гал. 5:22), Царство Христово. Два слова - мир и мiр - кажутся почти одинаковыми (а в современном, покалеченном реформой русском языке вообще слились в одно), но оказываются противоположными по содержанию - точно так же, как Церковь и театр. В Церкви пребывает Жизнь, там живут, в театре - притворяются, что живут, и при хорошей игре сами верят в это.
Кто-то может сказать, что и театр может быть христианским, что со сцены может звучать проповедь. Конечно, теоретически может, но что-то примеров таких не найти. «Православные театры» (как и бо́льшая часть «православной литературы») отличаются низким профессиональным уровнем. Светские театры (или киностудии), берясь за тему Православия, показывают такое кромешное непонимание того, о чем идет речь, что лучше бы, честное слово, придерживались традиционного репертуара: из классической драматургии, изрядно попотев, можно извлечь крупицы христианской мысли. Но опять же: такой труд ради одного проблеска света! Столько трудиться с киркой в руках, чтобы добыть из камня одну каплю воды, когда в Церкви этой Воды - потоки! Потому не соглашусь и с другой мыслью отца Георгия Селина: «Искусство попущено Богом для того, чтобы христиане могли учиться различению духов. Учась различать их в искусстве, человек учится различать их в жизни, практической и духовной». Пытаясь «различать духов» в искусстве, не умея этого (это возможно только с помощью благодати Духа Святаго), можно зайти так далеко, что до собственной жизни вообще никогда не доберешься. Думается, так бывает с очень умными людьми, всю жизнь пишущими искусствоведческие статьи, едва успевающими за собственной мыслью, которой открываются всё новые глубины - а внутрь себя заглянуть им некогда...
Едино есть на потребу (Лк. 10:42), - сказал Господь. Когда у тебя в душе - «весь мiр», как разглядеть в его многообразии себя самого? Любой, кто пытался хоть немного сосредоточиться на молитве, знает, какой шум поднимается внутри: и вихрь мыслей обо всем на свете, и неизвестно когда услышанные песенки, и цитаты из любимых книг... Едино на потребу - это Слово Божие, хранимое Церковью, а не великое множество словесного мусора, которым напичкан мiр. Мы знаем, что пресыщенные страстями люди страдают от внутренней пустоты, всем известен печальный конец Марины Цветаевой, «всего хотевшей». И еще знаем: нельзя объять необъятное, для того, чтобы в чем-то преуспеть, нужно пожертвовать чем-то другим. В Евангелии говорится, что Царство Небесное подобно купцу, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошёл и продал всё, что имел, и купил её. Конечно, не всем быть монахами (большинство из нас так и называются - мiряне), но со страстями должны бороться и мы - а значит, побеждать в себе мiр. И чем меньше мiра останется внутри нас, тем больше места освободится там для Храма Божьего.
Соединять театр с Церковью - то же, что соединять мiр и мир. Когда мы пытаемся это сделать (в первую очередь - в своей собственной жизни), то теряем Бога, теряем себя - а мiр мира так и не обретает. Но ведь есть другой путь, завещанный нам преподобным Серафимом Саровским: «Стяжи Дух мирен, и тогда тысяча душ спасется около тебя».
Ольга Надпорожская
Сайт «Ветрово»
