По итогам референдума в мире (а особенно, в Евросоюзе) разразился страшный шум. Иногда доходит о смешного, называют это голосование «черным лебедем» (то есть происшествием, которое, по Талеху, предсказать было невозможно), хотя все читающие этот сайт могли прочитать про такой вариант еще до того, как вообще было объявлено о референдуме. Кстати, аналогична ситуация с феноменом Дональда Трампа: еще много лет назад я писал о том, что начинают поднимать голову представители мировой и американской элиты, исповедующие «изоляционизм» (правильное понимание этого слова - отдельная тема) и, рано или поздно, они предъявят своего человека в качестве кандидата на пост президента США. Кстати, на первом этапе я думал, что этим кандидатом будет Рэнд Пол, но, видимо, не я один так думал и по этой причине удар «финансистов-глобалистов» был нанесен именно по нему. А Трамп проскочил...
Но вернемся к референдуму в Великобритании. Одной из самых четко выделяемых тем в криках СМИ последних дней стала тема «безответственности». И крупные чиновники ЕС, и представители «гражданского общества», осваивающие средства по идеологической поддержке ЕС, и журналисты, получающие аналогичные средства, вопят, как один: «Как Кэмерон мог допустить такой референдум, если он не был в точности уверен в правильном результате?» Ну, для опытного глаза проскальзывает и еще одна линия, связанная с фальсификацией результатов: «Почему, если в других местах можно фальсифицировать результат, почему этого не было сделано здесь?» При этом истерика тем более сильная, что все понимают, что невинность теряется только один раз и уже невозможно демонстративно отказывать в подобных референдумах, а их результаты будут для ЕС далеко не оптимистичны. Собственно, кому это не знать, как профессиональным пропагандистам, которые многие годы целенаправленно «замыливают» реальное мнение граждан.
И вот здесь я позволю себе процитировать нашу книжку «Лестница в небо», ту ее часть, которая касается разницы между Властью и Управлением. Все, кто устраивает истерики - это представители системы управления ЕС, во властных группировках они занимают средние позиции (даже не входя в реальную элиту, это и премьеров и президентов касается). И для них указания, спущенные с верхов их властных группировок это не повод для рассуждений - они созданы для неукоснительного исполнения. И, естественно, с такой же позиции они рассматривают «безответственное» поведение Кэмерона.
А сам Кэмерон - потомственный аристократ, многие поколения предков которого входят в элиту. Для него вопрос о том, какая модель нужно Англии - это вопрос обсуждения. Правда, обсуждения в крайне узких группах, о которых высшие чиновники ЕС, может быть, и слышали, но уж точно туда не допущены. Он отлично знает, что верхушка ЕС контролируется транснациональными финансистами, и, до какого-то времени, считал, что эта позиция правильна и для Англии. А потом он свою позицию изменил...
Собственно, главной причиной референдума стал вопрос о заключении «атлантического партнерства», пресловутого TTIP. Кэмерон прекрасно понимал, что с чиновниками ЕС разговаривать о том, что это не самое удачное для ЕС соглашение бессмысленно - они свои инструкции уже получили и права менять свое мнение в рамках своих властных группировок не имеют. И поэтому он пошел на шантаж - то есть поставил чиновников в ситуацию, при которой они были вынуждены принимать решение. Они и приняли, чисто чиновное - то есть ничего не стали делать.
И в результате референдум был объявлен. А потом ситуация стала стремительно меняться и, после «панамского скандала» стало понятно, что транснациональные банки решили Лондон «раскулачить». Я думаю, что именно эта история стала «последней соломинкой», после которой британские элита решили, что референдум из чисто технического, вспомогательного инструмента давления на Брюссель, стал инструментом смены ключевого направления развития Великобритании. Впрочем, есть серьезные основания считать, что это направление развивалась достаточно давно (тут и активность Тони Блэра, и избрание мэром Лондона мусульманина, и некоторые другие аспекты, которые читатели наших обзоров понимают). Вопрос только, когда оно стало определяющим.
А мы увидели принципиальную разницу между Властью и Управлением: чиновники ЕС так ничего и не поняли (точнее, не могут публично это пизнать, поскольку связаны управленческой дисциплиной), а премьер Кэмерон не задумываясь принял решение. Интересно, кстати, а как это различие проявится у нас? Ну, правительство у нас встроено в международную финансовую линию Управления, а Путин-то что?
