Когда премьер-министр автономной республики Крым Сергей Аксенов заявил, что «более половины татарского населения на полуострове поучаствуют в народном голосовании», а мнение меджлиса бойкотировать предстоящий референдум назвал «не отражающим точку зрения всего крымско-татарского народа», стало очевидно, что крымско-татарская интрига, закручиваемая как Киевом, так и некоторыми другими западными внешними силами, близится к серьезной развязке. Не случайно это заявление прозвучало на несколько часов ранее того, которое сделал в Лондоне по итогам переговоров с госсекретарем США Джоном Керри глава МИД России Сергей Лавров. Он заявил, что у двух стран «нет общего видения ситуации, расхождения сохраняются, но разговор был, безусловно, полезен», и подчеркнул, что «Россия будет уважать выбор крымского народа в ходе референдума 16 марта».
Отметим один момент принципиального свойства. Многим казалось, что в отношении Крыма многое будет крутиться вокруг крымко-татарского вопроса. Но Лавров говорил о «многонациональном крымском народе». Это - первое. Второе: становится все более очевидным то, что Запад стал отыгрывать сценарии выхода из украинского кризиса, который может не ограничиться решением только проблемы о статусе Крыма. Как считает лидер фракции Левой партии Германии в бундестаге Грегор Гизи, не стоит идеализировать временное правительство Украины, поскольку партия «Свобода» и «Правый сектор» «не имеют ничего общего с европейскими ценностями и представлениями о демократии». Если из-за Крыма Запад станет «сжигать мосты» с Россией, то с кем и как, будучи активно вовлеченным в украинский кризис, он будет в дальнейшем выбираться из трясины киевского «политического болота». Вот почему он так настойчиво требует создания международной контактной группы, понимая, что у оказавшихся у власти в Киеве майдановских политиков что ни шаг - то ошибка.
Многим кажется, что в данном случае речь идет о создании какого-то политико-дипломатического механизма, который может быть задействован в отношении Крыма. Однако проблема значительно шире. Как заявил глава МИД России Лавров, «нам не нужна никакая международная структура для того, чтобы рассматривать российско-украинские отношения», «контактная группа в том виде, в котором она сейчас предлагается нашими западными партнерами... это откровенная подмена понятий, потому что кризис возник не по вине РФ». При этом Россия настаивает на выполнение подписанного 21 февраля соглашения между президентом Украины Виктором Януковичем и оппозицией при участии глав внешнеполитических ведомств Франции, Германии и Польши, которое предусматривает создание коалиционного правительства, конституционную реформу и выборы в декабре нынешнего года президента Украина. «Международное сообщество, если оно ответственно подходит к судьбе Украины, должно, прежде всего, настоятельно призвать немедленно начать процесс конституционной реформы. Верховная Рада вполне может такой процесс инициировать, пригласив к участию все регионы и обеспечив их равноправное место за столом переговоров», - уточнил Лавров. Поэтому, когда госсекретарь Керри заявил в Лондоне о том, что согласен с необходимостью проведения на Украине конституционной реформы, это означает шаг США в сторону поисков компромиссов в широком спектре урегулирования украинского кризиса. В таком случае, если США и Россия будут действовать на украинском направлении последовательно, то в перспективе первое официальное признание Крыма в составе России должно будет последовать со стороны нового Киева.
Такая вводная необходима для того, чтобы обозначить главные контуры ситуации, в которой оказался депутат Верховной Рады Украины от партии "Батькивщина", экс-глава Меджлиса крымско-татарского народа Мустафа Джемилев, когда стал перед выбором - либо войти в историю своего народа героем, либо остаться провинциальным политическим статистом.
Как известно, Джамилев был приглашен в Москву, где встретился с экс-президентом Республики Татарстан, государственным советником Татарстана Минтимером Шаймиевым. «У нас давно уже с Шаймиевым была договоренность о встрече в Москве, - сообщил Джемилев. - Шаймиев передал мне предложение Владимира Путина, который хочет встретиться со мной как с национальным лидером крымских татар. Для начала мне надо было согласовать это с руководством Украины, а также узнать тему предстоящего разговора. Если Путин хочет узнать наше мнение о возможном урегулировании сложившейся ситуации это одно, а если речь идет об обещаниях крымских татарам, если мы согласимся на передачу Крыма России, этот вопрос просто не будет обсуждаться». Свидетельствует Шаймиев:
«Встрече предшествовали консультации, взаимное желание встретиться и обсудить сложившуюся ситуацию в связи с предстоящим референдумом в Крыму. Я знаю историю крымско-татарского народа, которому в течение веков пришлось столкнуться со сложнейшими обстоятельствами. И, действительно, была и есть определенная озабоченность: с чем же выйдет крымско-татарский народ из этой ситуации, к которой приковано сегодня внимание всей мировой общественности. Мустафа Джемилев - это знамя крымско-татарского народа, человек, который всю свою жизнь посвятил борьбе за права своего народа, за свою родную землю. Импульс с обеих сторон сделал возможной нашу встречу. И, безусловно, как выяснилось, ему хотелось услышать мнение президента Российской Федерации Владимира Путина в связи с вынесенным на референдум вопросом о судьбе Крыма. В ходе нашей беседы он не скрывал, что все дни находился на Майдане, что когда выезжал в Киев, имел беседу с новым руководством Украины. Он также не скрывает свою позицию: он за сохранение целостности Украины, ставит под сомнение легитимность референдума в Крыму. Мы долго с ним беседовали, порядка двух часов, один на один. Моя миссия была совершенно реальная. Я с самого начала сказал Мустафе-бею, что у меня нет каких-то иных полномочий, есть желание быть полезным, если это возможно, в той части, когда 16 марта пройдет референдум: если будет получен положительный ответ, какова будет дальнейшая судьба крымско-татарского народа? Мы имеем определенный опыт урегулирования отношений с федеральным центром. И говорил ему, что вы тоже заботитесь о том, чтобы крымские татары получили определенные гарантии. Я вначале думал, что Мустафа Джемилев приехал в Россию представлять только интересы крымско-татарского народа, он это не отрицает, но сказал, что, в первую очередь, хочет довести до президента России позицию новой власти Украины и ставил вопросы о целостности Украины и о референдуме. Я же ставил вопрос о судьбе крымско-татарского народа и старался объяснить Мустафе-бею, хотя он это и сам понимает, что после референдума появятся реалии жизни: как жить дальше? Вот тут, сказал я, мы, используя свой опыт и возможности, можем помочь определиться и иметь определенные гарантии для крымско-татарского народа. Надо сказать, в ходе длительной беседы мы спокойно слушали друг друга. Это позволило мне понять его и довести их проблемы до сведения Владимира Владимировича Путина».
В этой связи можно было предполагать, что в случае достижения определенных договоренностей между Шаймиевым и Джемилевым, последний имел шанс лично встретиться с президентом России Владимиром Путиным. Но состоялся только их телефонный разговор, в ходе которого стало ясно: Джемилев позиционирует себя больше в качестве украинского политика, а не лидера крымских татар. По словам Шаймиева, «Джемилев настойчиво довел до Путина свое видение ситуации, говорил о позиции майдана и новой временной власти Украины, защищая их интересы», хотя «Путин обстоятельно разъяснил Джемилеву свое видение будущего Крыма, говорил, что крымско-татарский народ отныне не должен быть обделён в правах, с чем они неоднократно сталкивались до этого».
Так миссия Джамилева в Москву оказалась провальной. И это тогда, когда ему, депутату парламента Украины, не удалось провести ни одного закона, который бы каким-то образом признавал существование в Украине такого коренного народа, как крымские татары. Потом в интервью Financial Times Джамилев стал грозить России «повторением кровавых чеченских конфликтов», говорил о желании «русских захватить Херсонскую область». Но в таком контексте встреча Джамилева в Брюсселе с заместителем генерального секретаря НАТО, бывшим послом США в России Александром Вершбоу приобретает многозначительный оттенок, с намеком уже на то, что Джамилева начинают выводить из крымской «игры». Отсюда его абстрактный призыв «ввести в Крым международный миротворческий корпус по примеру Косово». Более того, когда «флаг» Джамилева пытается подхватить глава нынешнего меджлиса Рефат Чубаров, заявляя, что «крымско-татарский фактор станет в Крыму во главе угла», это уже фиксация позиции «уходящей политической натуры», поскольку, наряду с крымскими татарами, о своих требованиях стали заявлять и другие народы автономии, для которых Крым тоже исконная земля.
Такую перемену «декорации» быстро почувствовали многие крымские татары, которые заявили об отказе ветировать референдум. Заместитель председателя Меджлиса Заур Смирнов сообщил, что направил поручения всем, «чтобы в день проведения референдума в Крыму касательно статуса полуострова, крымские татары не проводили акций протеста». Но этого мало. Крымским татарам необходимо идти на референдум, чтобы выразить свою позицию, восстановить себя в роли такого фактора в истории, который способен определить ход событий не только в Крыму, но и в Европе и в Азии. Именно этого так и не осознал и не понял Джемилев, черпающий «суждения из забытых газет, времен Очакова и покорения Крыма».
.jpg)
