Как сообщил Белый Дом, президент США Джо Байден со своим французским коллегой Эммануэлем Макроном обсудил по телефону последние события конфликта на Украине, а также на Ближнем Востоке, "включая усилия по достижению сделки о прекращении огня в Ливане". Постановка в этом диалоге событий на Украине и в Ливане в один ряд не связана с тем, что они не покидают топ-позиций в мировых новостях. Авторитетное хорватское издание "Геополитика", вслед за другими аналогичными западными изданиями, утверждает, что "начинаются новые геополитические процессы, и пора реалистично смотреть на события и называть их своими именами, а именно: Ближний Восток важнее, чем Украина". Называется причина: американская стратегия в борьбе с Россией на украинском плацдарме померкла, и "пришло время её пересмотра или даже отказа от неё". Но это проблема уже администрации Дональда Трампа, так как нынешняя "больше не в состоянии принимать стратегически важные решения".
В таком контексте, видимо, и следует рассматривать доставленный президенту Байдену проект мирного соглашения между Израилем и Ливаном. По данным израильских СМИ, "он предусматривает 60-дневное перемирие, в течение которого израильская армия покинет южный Ливан, а силы "Хезболлы" переместятся на север от реки Литани", а также предлагается "усиление присутствия ливанской армии и миротворцев ООН в приграничной зоне". Новый механизм реализации проекта под руководством США гарантирует, что "Хезболла" и Израиль останутся за пределами этой зоны".
Нет смысла анализировать технические детали этого документа, так как они могут быть пересмотрены. Главное в другом. Израиль отказался включить Францию в соглашение о прекращении огня и ввести её в состав предполагаемого международного механизма реализации соглашения из-за того, что французский судья Международного уголовного суда (МУС) в Гааге подписал ордер на арест премьер-министра Нетаньяху и бывшего министра обороны Йоава Галанта. Плюс к этому и обвинения в адрес Франции в том, что она вела "непрямые переговоры с Ливаном без согласования с США". Далее из прямых и косвенных переговоров выводится "Хезболла". Отношения с этой группировкой перекладываются на правительство Ливана, а Израиль получает возможность вмешиваться в любую деятельность "Хезболлы" на юге Ливана. За его пределами, как пишет "Нью-Йорк таймс", "США должны будут использовать против группировки "механизм принуждения", правда, без указания, куда её намерены выдавливать из Ливана. В то же время старший советник духовного лидера Ирана Али Лариджани заявил, что после уничтожения Израилем некоторых лидеров "Хезболлы" "Иран намерен представлять её интересы". Говоря иначе, согласно условиям проекта соглашения "вести переговоры с правительством Ливана". В свою очередь глава иранского парламента Мохаммад Галибаф заявил в интервью французской прессе, что "Иран будет вести переговоры о прекращении огня с Францией от имени Ливана", и дал понять, что "боевые действия со стороны "Хезболлы" не прекратятся, пока Иран не скажет об этом".
Поэтому возникает вопрос: о каких странах для участия в работе возглавляемого США нового наблюдательного комитета ведётся речь в проекте соглашения, если из ливанской "партии" выведены, кроме Израиля, все другие прямые и косвенные участники предполагаемых событий? Остаются США. Израиль предпочёл бы, чтобы к группе присоединились "серьёзные европейские страны", намекая на Россию, в то время как Ливан требует включения в неё, по крайней мере, одной арабской страны.
Однако главной интригой момента является российский ход Израиля. Так, израильские СМИ, в частности, "Таймс оф Израэл" сообщают, что в ходе недавнего секретного визита по поручению Нетаньтяху министра по стратегическим вопросам Израиля, бывшего посла Израиля в США Рона Дермера в Москву "обсуждались пути деэскалации конфликта между Израилем и Ливаном в контексте возможностей перемирия на северном фронте".
Американское издание "Ньюсуик" со ссылкой на дипломатические источники конкретизирует: "Израиль просит Москву принять участие в мирном процессе по прекращению конфликта, бушующего между Израилем и ливанским движением "Хезболла", потому что она (Россия) "на фоне ослабления влияния США на Ближнем Востоке может оказаться важной и даже решающей силой, способной создать новую геополитическую реальность, поддерживая устойчивые отношения почти со всеми основными заинтересованными сторонами, включая Иран, "Хезболлу", и даже с Нетаньяху, несмотря на жёсткую критику его действий в секторе Газа и Ливане".
Предполагаемый сценарий прогнозирует появление промежуточного дипломатического механизма по линии США — Россия — Израиль — Ливан, в котором России отводится роль главного посредника в диалоге с Ираном, "Хезболлой" и Сирией, так как она подходит, как считает "Ньюсуик", в качестве ключевого компонента антиизраильской так называемой "Оси сопротивления", куда также включена не только "Хезболла". При таком раскладе США и Израиль якобы намерены использовать в своих интересах ближневосточный дипломатический ресурс России, а ей "открывают горизонты для возращения в регион в качестве активного игрока". Но вряд ли уходящая американская администрация Джо Байдена согласится с таким ходом событий, что наводит на мысль о срыве готовящегося мирного соглашения между Израилем и Ливаном.
В то же время многое связывается с будущей администрацией Дональда Трампа в Вашингтоне, с её желанием структурировать отношения с Москвой. Неслучайно Дермер после Москвы отправился в США, где провёл переговоры как с Байденом, так и Трампом. Правда, пока Москва избегает публичного обсуждения складывающейся ситуации, действует ситуативно, не выбрасывает на стол свои значительные дипломатические "карты". Тем более, что пока Трамп посылает сигналы Байдену, рассчитывая на успешное прекращение огня между Израилем и "Хезболлой", хотя понимает, что до 20 января 2025 года, дня его инаугурации, решить эту проблему не удастся. Тем не менее, на теоретическом уровне вырисовывается перспектива появления так называемого "пакетного мирного соглашения" с подключением Сирии, Ирана, Турции, Саудовской Аравии и, возможно, ОАЭ. В этой связи западные эксперты, анализируя заявления президента России Владимира Путина на заседании Международного дискуссионного клуба "Валдай", отмечают, что он не случайно, говоря о личных отношениях с Нетаньяху, "дал понять, что Россия взяла на себя секретную дипломатическую инициативу по прекращению конфликта и поиску надёжного мирного решения, которое соответствовало бы интересам всех важнейших игроков на Ближнем Востоке". Путин действительно говорил, что "необходимо учесть и основные интересы Израиля в области безопасности, а также принять во внимание оправданное беспокойство Ирана".
Продолжающаяся война на несколько фронтов уже втянула Израиль и Иран в прямую конфронтацию. Иран уже дважды (в апреле и в начале октября) запускал ракеты и беспилотники напрямую по Израилю, вызвав ответные действия. На последнюю атаку Израиль отреагировал ударами по иранским системам ПВО и военным заводам, на что Тегеран также поклялся ответить. В такой ситуации Путин намёками обозначил "свет в конце тоннеля", хотя не высказывался, в каком именно контексте поддерживаются, вероятно, непрямые дипломатические контакты с Вашингтоном и прямые с Израилем. Но все понимают, что любые реальные шаги к миру на Ближнем Востоке окажут прямое влияние на ход не только региональных, но и мировых событий.
Пока же, как пишет американский журнал "Форин афферс", "Нетаньяху поставил ливанцев перед трудным выбором: либо восстание против "Хезболлы", либо риск превратиться в нечто вроде Газы". Помимо этого Ливан переживает опасный период, пытаясь избежать новой волны гражданских беспорядков в случае, если ливанские группировки, в том числе "Хезболла", инициируют "национальный диалог" согласно собственной концепции будущего страны. К тому же Израиль — не единственная сила, разжигающая напряжённость между религиозными группами в Ливане. "Хезболла" (и не только она одна) несёт за это ответственность. Более того, на кону стоят и риски перекройки политической карты Ливана. Изгнание "Хезболлы", избрание президента Ливана без её участия приведёт лишь к сложным конфликтам и волнениям, что будет серьёзно влиять на региональный и международный баланс. Эксперты подчёркивают, что восстановление стабильности в Ливане — это долгосрочный процесс, давление на ситуацию со стороны региональных и международных субъектов усиливает неопределённость этого процесса, а также прогнозов о смене политики Вашингтона в отношении Ближнего Востока со стороны Трампа.
Неожиданным для многих сюрпризом Израиля стал его ход в сторону России в ситуации, когда арабские страны, активно развивая с ней торгово-экономические и другие отношения, не спешат приглашать нашу страну к участию в посреднических или миротворческих операциях, считая, что по причине её альянса с Ираном "такая миссия может иметь ограниченный характер". Психологически срабатывает и синдром "арабской весны", когда поддержка сирийского режима привела к тому, что Россия оказалась чуть ли не в конфликте с богатейшими "нефтемонархиями" Персидского залива. США и арабские государства оказались по одну сторону, а Россия и Иран, недавно считавшийся региональным противником арабских монархий Персидского залива, — по другую сторону. Но в отличие от нефтеносных Ирака и Ливии Сирия не интересна Западу, кроме своего относительно выгодного географического расположения. Но там присутствуют Иран и Россия, и такая "пара" прямо или косвенно завязана на события в Газе и в Ливане.
Одно понятно: Россия при определённых условиях способна снять напряжение для Израиля на сирийском и иранском направлениях, потенциально снимая даже перспективу конфронтации между США и Ираном. Тем более, что Иран сейчас заявляет о готовности вести диалог с США и другими странами Запада не только по ядерной программе. Поэтому представляется, что почти все участники готовящейся дипломатической схемы действий находятся между разными огнями: с одной стороны, существует шанс переиграть и ослабить друг друга, с другой — появляется исторический шанс действительного мирного прорыва на Ближнем Востоке в самой невероятной геополитической комбинации. Вопрос только в том, обозначит ли Трамп ближневосточную ситуацию как проблему общеамериканского масштаба, на решение которой он направит усилия хотя бы на первом этапе своей президентской каденции. Если же в итоге помимо ливанского урегулирования "на свободу" вырвется Иран, томящийся в настоящее время в "ловушке" мировых санкций, то ход событий и Ближний Восток изменятся принципиально.
Но сейчас израильские военные ведут совместную воздушную и наземную кампанию против "Хезболлы" из-за её постоянных ударов в знак солидарности с ХАМАС. Основными игроками в Ливане остаются США, Иран и Саудовская Аравия. Москва и Анкара не считаются ключевыми "игроками", но только до момента, когда урегулирование израильско-ливанской войны не станет частью более широкого пакетного соглашения. Правда, до этого необходимо провести более тщательный анализ мотивов разворота в политике Израиля в сторону России, чтобы найти точки соприкосновения и выработать эффективную формулу возможного взаимодействия. Напомним, что в прошлом Москве удавалось добиваться успехов на этом фронте, в частности, сыграв значительную роль в налаживании отношений с Дамаском, который вернулся в Лигу арабских государств спустя 12 лет после исключения из неё в начале гражданской войны 2011 года. Но повторение этой победы в Ливане является более сложной задачей, даже несмотря на необычные дипломатические шаги на этом направлении.
Москву слушают, но далеко не всегда следуют её рекомендациям. С другой стороны, маловероятно, чтобы Вашингтон в любых президентских вариациях (нынешняя или будущая администрация), особенно в контексте украинского кризиса, станет втягивать США в масштабный региональный конфликт, прежде всего, с Ираном. Вероятнее, на Израиль будет оказываться сильное дипломатическое давление, будут требования проявлять максимальную военную сдержанность на фоне попыток заключить с Ираном новую ядерную "сделку". При этом велика вероятность того, что Трамп будет искать поддержки у России или у других важных для Ирана внешних игроков, что сменит парадигму прежней внешней политики на Ближнем Востоке. По прогнозам экспертов, она будет обильной на новые военные, политические и экономические блоки, возможно, не только регионального уровня.
Наступает время новых правил игры, чтобы новая геополитическая реальность на Ближнем Востоке не вышла из-под контроля. Но большая геополитическая борьба только начинается.
