О загадочной истории исчезновения останков знаменитого русского генерала Ермолова и об их поисках «Культура» рассказывала неоднократно (№ 46, № 48 за 2012 г. и № 19, № 22 за 2013 г.). Официального ответа на вопрос, где в действительности похоронен один из самых популярных русских военачальников XIX века, по-прежнему нет. Однако тайна, похоже, разгадана. Недавно исследователи растолковали смысл записи, указывающей, по их мнению, точное местонахождение праха друга декабристов и покорителя Кавказа.
Долгие годы считалось, что останки генерала Ермолова покоятся в Орле, в Свято-Троицком храме, там, где находится усыпальница семьи полководца. Поклониться великим мощам приезжали паломники со всей страны. Однако осенью 2012 года во время реставрационных работ и замены деревянных полов мраморными рабочие обнаружили, что праха Ермолова в склепе нет.
Не верь глазам своим
Работы в Свято-Троицком храме велись более полутора лет. Сегодня он полностью отремонтирован, в нем проводятся службы. Справа от алтаря в стене - две мемориальные доски, свидетельствующие, что здесь покоятся тела Петра и Алексея Ермоловых. Посередине - чугунная чаша, на которой выгравировано: «Служащие на Гунибе кавказские солдаты, 1865 год». Это посмертный подарок любимому генералу. За чашей - фреска с изображением распятого Христа.
- Это точная копия иконы, которая находилась здесь после погребения Ермоловых, - увидев мой интерес, поясняет служительница церкви.
Потом она рассказала, что останки генерала Ермолова найдены все - до единой косточки. Их освидетельствовали археологи, собрали и положили в гроб. А гроб поставили на прежнее место, в фамильную усыпальницу. Я слушал, не перебивая, хотя знал, что это неправда. На самом деле в склепе, в крохотном гробике 40 на 80 сантиметров, обитом красной материей, покоится фрагмент берцовой кости левой ноги генерала, кусочки кисти правой руки, небольшие фрагменты других частей тела - почти всех, кроме черепа. По оценкам археологов - 25-40 процентов тела. Это все, что нашли в усыпальнице среди мусора. Генетической экспертизы не проводили.
- Когда осенью 2012-го при реставрации вскрыли склеп и не нашли в нем большей части останков Ермолова, то разворошили соседний гроб, отца, - рассказывает мне президент «Орловского Ермоловского общества» профессор Владимир Матвеев. - Затем вскрыли гроб его сына, Клавдия, в надежде, что тело генерала окажется там.
Видя такую активность властей, орловские краеведы возмутились и потребовали прекратить разрушение захоронения, заявив, что тела Ермолова давно в склепе нет.
- Мы знали об этом задолго до вскрытия склепа, - говорит Матвеев. - Но молчали. Потому что не хотели разрушать легенду, ведь истина в данном случае вторична. Отнять у орловцев Ермолова было бы сродни святотатству.
Власти прислушались - и таким образом был спасен от вскрытия гроб невестки генерала. А потревоженные кости отца и сына в маленьких гробиках (полноразмерные просто не влезали в склеп) положили на прежние места, забрав при этом в коллекцию местного музея найденные в склепе пуговицы от мундира, фрагменты эполет и лежавшую в одном из гробов разбитую иконку. Сейчас эти экспонаты в Москве на реставрации.
Мы
с Матвеевым вышли из церкви и обошли ее справа. Сзади к боковому
выступу пристроена чугунная оградка. На стене большая памятная доска с
профилем генерала Ермолова и под ней надпись: «Герой Отечественной войны
1812 года генерал от артиллерии Алексей Петрович Ермолов 1777-1861 гг.»
Это что же, вторая могила Ермолова? Перевожу недоуменный взгляд на профессора. Но затем замечаю надпись на надгробном камне. Оказывается, могила принадлежит семье Пушкаревых. Всматриваюсь более внимательно - и вижу очередную странность: под доской Ермолова барельеф в виде медного венка, на котором написано: «А.П. Ермолову. Мирдза. Рига. 1954 г.» Что за нагромождение - Мирдза из Риги, Пушкаревы, лежащие под памятной доской прославленного генерала?
- Вот здесь и начинается детектив, - отвечает Матвеев, написавший недавно на пару с известной орловской журналисткой Еленой Годлевской книгу под названием «Собери мое тело». В ней они подробно рассказали увлекательную историю долгой жизни одного из популярнейших русских генералов и полную загадок историю исчезновения его праха.
Сто рублей серебром
Потомок генерала, известный ученый и многолетний ведущий телепередачи «Очевидное - невероятное» Сергей Капица, как и Матвеев, знавший, что останков Ермолова в могиле нет, философски изрек по этому поводу: «Ермолова всю жизнь сопровождали какие-то тайны... Я допускаю, что его прах мог восприниматься потомками как мощи и был попросту вывезен за пределы Орла».
А вот что пишет капитан Николай Берг, его воспоминания опубликованы в 1875 году в журнале «Русская старина». За два года до смерти Ермолов рассказал капитану, что к нему в молодости явился седовласый старец и поведал, когда Ермолова ждет слава, когда - опала, когда присвоят генеральское звание, назначат на крупную должность и, наконец, в каком году он отбудет в лучший мир. Велел все подробно записать. После того как Ермолов исписал пять страниц, старец исчез. Потрясенный капитан поинтересовался, кто же это был? Генерал ответил: не кто иной, как он сам. Только уже проживший жизнь.
- Эти записи молодого Ермолова не сохранились, - комментирует Матвеев. - Однако мне неоднократно попадались воспоминания его современников, утверждавших, что видели эти листы.
Ермолов завещал похоронить себя в Орле, на Свято-Троицком кладбище, рядом с отцом. В двух гробах, вложенных один в другой - деревянном и цинковом. Его завещание было исполнено в точности. Позже сыновья вознамерились поставить ему памятник. Но затем решили расширить церковь и перенести останки предков внутрь храма. Император выделил на это 6000 рублей. Так останки генерала и его отца оказались в склепе под пристройкой. Позже сын Клавдий расширит склеп для себя и жены. А поскольку место прежнего захоронения Ермоловых освободилось, его купили родственники генеральши Пушкаревой, - о чем свидетельствует запись в церковной книге от июля 1869 года, - заплатив «серебром сто рублей».
Так что Пушкаревы оказались здесь вполне законно. Но почему в 1954 году, через 85 лет после покупки ими участка, здесь устанавливают мемориальную доску генералу?
Об этом чуть позже. Пока расскажем еще об одном человеке, внесшем самый мистический вклад в разгадку тайны генерала Ермолова.
Астральный брак
Одну из ключевых ролей в разгадке тайны останков Ермолова сыграла известная латышская поэтесса середины прошлого века Мирдза Кемпе.
- Как-то мы наткнулись на автобиографический роман Майи Луговской, жены поэта Владимира Луговского, - рассказывает Матвеев. - Она дальняя родственница Ермолова.
Луговская дружила с Кемпе, жизнь которой, по словам писательницы, представляла «сочетание реалистического прагматизма с трансцендентальным». Однажды, это было в 1945-м, прогуливаясь по Эрмитажу, Мирдза неожиданно набрела на портрет Ермолова. Долго всматривалась, и вдруг (так, во всяком случае, пишет жена известного поэта) портрет ожил: генерал улыбнулся и слегка кивнул. Поэтесса была потрясена: он подавал ей знак. Мирдза отправилась в Москву к подруге. Звонок в дверь. «Кто там?» - спросила Майя. В ответ услышала знакомый голос: «Графиня Ермолова. Я вступила с ним в астральный брак». Подруги устроили спиритический сеанс. По воспоминаниям Луговской, блюдце сразу задвигалось, назвалось Хакымом (так персы звали Ермолова) и, останавливаясь подле расположенных по кругу в алфавитном порядке букв, «написало»: «Собери мое тело». Женщины оторопели. Где его собрать? «Под деревом вяза, - уточнило блюдце, - у левого клироса Троицкой церкви».
На следующий день подруги выехали в Орел. Машину им дал известный исследователь Арктики Иван Папанин, который в то время занимал должность начальника Главсевморпути. В анналах упоминается и фамилия его личного шофера - некоего Чумака.
Дамы
приехали в Орел и узнали, что гроб с генералом немцы выбросили из
церкви. Но его якобы подобрал архитектор Михаил Каплинский. Отправились к
нему. Каплинский показал гостьям останки. «Он приоткрыл крышку гроба, -
пишет Луговская, - и мы увидели скелет Ермолова. На нем сохранились
остатки военной формы, кое-где поблескивала позолота».
Каплинский пожаловался, что скелет пришлось собирать по кусочкам. Собран практически весь, но не хватает кисти правой руки.
- Я знаю, где она! - воскликнула Мирдза. - Под вязом!
Дамы возвратились на кладбище и дали водителю лопату. Тот обкопал дерево и (о чудо!) наткнулся на кость правой руки.
А был ли гроб?
Обилие мистики в воспоминаниях Луговской меня не смутило. Многому есть объяснение. Например, почему в гробу не оказалось правой кисти Ермолова - потому, что она так и оставалась в склепе. И лежит там до сих пор среди «малой группы останков». А что же нашли под вязом? Пусть ответ дадут любители мистики. Меня же заинтересовало, почему мощи Ермолова спасает архитектор, а не работники музея? В местном краеведческом музее я познакомился со старейшей его работницей Антониной Гольцовой, лично знавшей Каплинского. Она поведала, что он стал архитектором отдела по делам строительства Орловского облисполкома только в 1945-м, после возвращения с фронта. А до этого, с 1928 по 1932 год, возглавлял краеведческий музей.
-
Потом его арестовали, - уточнила Антонина Васильевна. - А в 1938-м
освободили, он возвратился, но уже в качестве замдиректора. В музее и
жил, поскольку другой площади у него не было. В его обязанности входило и
инспектирование памятников.
Женщина достала из папки пожелтевший лист. В документе, датированном 1939 годом, за подписью Каплинского, говорилось, что состояние склепа генерала Ермолова - хорошее.
В 1940 году Троицкую церковь передали под архив НКВД. Режимный объект обследовали. Проникли в склеп. Возможно, считает Матвеев, проверяли, нет ли оттуда подземного хода в церковь или наружу. В склепе наткнулись на цинковый гроб. Захотели посмотреть, что внутри. Но вскрыть его оказалось непросто. Тогда прибегли к помощи небольшого заряда взрывчатки. Что же случилось с останками? Меньшая часть до сих пор находится в склепе. А остальное?
Мне удалось разыскать в Орле свидетельницу тех событий. Служительница церкви свела меня с 80-летней женщиной, чья бабушка до войны входила в общину Троицкого храма. Анастасия Дмитриевна, щупленькая, с ясными глазами, сначала долго отнекивалась, затем разговорилась.
- В 1940 году мне было шесть лет. Хорошо запомнила, как среди ночи бабушка собирается идти на кладбище, а мама ее отговаривает. И так было страшно. Потом, когда я подросла, бабушка рассказывала, что перед войной ходила на кладбище собирать с могил иконы. После войны мама вернула их в церковь.
Оказывается, накануне той ночи объявили, что церковь закрывают, и теперь в ней будут храниться важные документы. Иконы были свалены в кучу недалеко от храма. К этому времени уже были снесены все могилы, а гранитные памятники собраны и увезены для строительства плотины. Туда же в кучу свалили и кости, выброшенные из склепа. Днем туда не подпускали.
- А по ночам люди ползком пробирались на кладбище, в темноте разыскивали иконы и разбирали по домам, - вспоминает Анастасия Дмитриевна. - И, как рассказывала бабушка, был один человек из музея. - Иконы он не собирал, а только человеческие кости - и складывал в мешок.
Если допустить, что это Каплинский, получается, он собрал выброшенные из склепа останки «по горячим следам» в том же 1940 году. А как же гроб, о котором пишет Луговская? Он же, наверное, был разрушен взрывом. По словам Матвеева, есть даже свидетельства, что он был опален. Луговская наверняка заметила бы это и отразила в своих воспоминаниях. Матвеев предполагает, что это мог быть и другой гроб, купленный архитектором позже - специально, чтобы сложить туда кости полководца.
Странная и жуткая история открывалась мне. Неужели Каплинский в 1940 году собрал кости, повоевал, вернулся, и в 45-м продемонстрировал их дамам? Где же он держал останки, если до войны у него даже не было собственного жилья? В музее?
Другая версия: чекисты здесь ни при чем, а останки Ермолова выкинули из гроба немцы. Об этом в своих воспоминаниях пишет и Луговская, это говорили и орловские музейные работники. Однако Матвеев склонен доверять знаменитому немецкому «орднунгу»: сделано - записано.
- У меня имеется документ с перечнем ущерба, нанесенного немцами Троицкой церкви, - говорит он. - Они похитили 16 Священных писаний, уничтожили 1300 книг и сожгли 1500 комплектов газет и журналов. О мародерстве в склепе нет ни строчки.
Историк считает, что кости генерала потревожили все же сотрудники НКВД.
- У нас есть устное свидетельство работницы облархива, что в 1940 году их коллега Семен Кирсанов подписал документ о вскрытии склепа и гроба Ермолова, - рассказывает профессор.
Впрочем, письменных доказательств этого нет, корректно уточняет он. А Луговская могла возложить вину на немцев, чтобы не очернять сотрудников НКВД. Тем более, что муж ее, поэт Владимир Луговской, был близок к этой организации: в 20-х годах служил в Управлении внутренними делами Кремля и в Военной школе ВЦИК. Судя по всему, он и позже сотрудничал с органами, о чем свидетельствовали его командировки во Францию в 1935-1936 годах.
По словам Матвеева, многое бы прояснили личные архивы Луговской.
- Я обращался к ее зятю, члену-корреспонденту РАН Владимиру Седову, - рассказывает Матвеев. - Он сказал, что не против передать мне для публикации архивы Луговской. Сам он их толком не читал, издательством романа занималась ее дочь. Но спустя некоторое время, когда я снова позвонил Седову, он сказал, что передумал...
А может, действительно, поездка двух подруг в Орел состоялась в 1940 году, а не в 1945-м? Попробуем воспроизвести события без всякой мистики. Сотрудники НКВД в 1940 году выбрасывают останки Ермолова во двор. Отвечающий за их сохранность Каплинский приходит в ужас: собирает часть костей (однако не все) и начинает ломать голову, что с ними делать. Не находит ничего лучше, чем позвонить в Москву своей землячке. Да-да! Майя Луговская была родом из Орла и в девичестве звалась Еленой Быковой. Фамилию она поменяла при замужестве, а новое имя стало частью литературного псевдонима.
К кому, как не к землячке, мог обратиться орловский служащий? Может, именно ее столичными связями объясняется тот факт, что для поездки в Орел выделил машину сам Папанин. Вполне может быть, что женщины подались в Орел по звонку Каплинского, а отнюдь не по астральному зову генерала!
Под чужим могильным камнем
Однако Матвеев категорически не согласен с этой версией.
- Я внимательно перечел переписку Каплинского с Кемпе. Активно переписываться они начали только в начале пятидесятых годов. А до войны, как я понял, знакомы не были.
Однако с тем, что Каплинский собрал прах Ермолова в 1940 году, исследователь, как уже говорилось, согласен. Только ни дома, ни в музее архитектор кости не держал.
- Каплинский захоронил останки генерала Ермолова в 40-м году, - говорит Матвеев. - У меня есть свидетель, который рассказывал, что при этом присутствовал председатель Орловского горисполкома Серафим Болотских. Я поднимал архивы - действительно, до войны такой был.
В начале 50-х Каплинский добивается установки памятника Ермолову и пытается «пробить» ему место для могилы рядом с храмом. Но это не удается. Место давали только на окраине кладбища. Все, что смог сделать скромный чиновник, - установить мемориальную доску на церковной стене в 1954-м.
Так где же сейчас находится основная часть останков Ермолова? Все там же, где их временно закопал Каплинский в 1940 году, уверен Матвеев. На это его совсем недавно натолкнули воспоминания Луговской. После того как останки были собраны, пишет она Кемпе, «возникла мысль о том, что необходимо в ближайшее время захоронить Ермолова на прежнем месте». Что и было сделано.
-
Я долго не мог понять, что это за «прежнее место», - говорит Матвеев.
Склеп, что ли? Но там нет останков Ермолова. Только потом догадался,
что прежнее место - это его первоначальное захоронение, до переноса
праха в церковь. Там, где сейчас находится могила Пушкаревых.
Когда в 1954-м в ограде Пушкаревых открывали мемориальную доску Ермолова, то, чтобы народ не путался, надгробный камень Пушкаревых (достаточно бесцеремонно, надо сказать) вынесли, а на его месте поставили безымянную раку. Пятью годами позже в Орловский облисполком поступит заявление от некой Зинаиды Азбукиной: «При установлении на Троицком кладбище мемориальной доски герою Первой Отечественной войны генералу Ермолову из ограды, принадлежащей моим покойным родственникам Пушкаревым, был вынесен могильный камень. Прошу Вашего распоряжения о восстановлении упомянутого камня на прежнее место в ограде».
Заявление оставили без внимания. А через полвека на кладбище явились неизвестные люди, вынесли раку за ограду и на ее место положили могильный камень Пушкаревых, который лежит там и поныне.
Сегодня орловским краеведам ясно, где находится оставшаяся часть праха Ермолова.
- Еще в 2012 году, когда Владимир Матвеев заявил, что он знает, где покоятся останки, я сказала, что тоже знаю, - смеется Антонина Гольцова. - Предложила нам обоим написать на бумажке место захоронения Ермолова, а потом поменяться. Оба написали: «В могиле Пушкаревых».
- Чтобы убедиться в том, что останки существуют, совсем не обязательно раскапывать захоронение, - считает Матвеев. - Надо всего лишь пригласить специалиста с рентгеновским прибором, чтобы он просветил могилу. Затем следует воссоединить останки с теми фрагментами, которые находятся в склепе. И после этого определить, наконец, постоянное место горемычному Ермолову. Для абсолютной уверенности хорошо бы провести генетическую экспертизу, но организовать это крайне сложно, наверное, нужна команда сверху.
Мирдза Кемпе умерла в 1974 году. Она так и не выполнила просьбу Ермолова - собрать его тело. Вяз после вскрытия склепа в 2012 году начал сохнуть...
