Четыре Царевны и Цесаревич — Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия, Алексей… Казалось бы, дети как дети. Иногда капризничали, обижались, даже ссорились... Но было в них что-то такое, что возводило их до небесной чистоты. Это — неумение лукавить. Это — чистота помыслов. И, главное, — безграничная любовь к своим венценосным родителям и друг к другу, освященная нелицемерным, непоказным упованием на Божие заступление, на Его всеобъемлющую любовь. Именно религиозное воспитание Государыня Императрица Александра Федоровна считала самым богатым даром, который родители могут оставить в наследство своим детям. В этом смысле, полагала она, семья должна стать преддверием Неба. В ней должны царить любовь и чувство долга перед другими членами семьи, вплоть до самоотречения. Только при таком условии можно пережить любое несчастье, — утверждала Царица, словно предвидя страшную участь, которую уготовляли для Царской семьи силы зла.
Государи так и воспитывали своих детей — в любви и чувстве долга. И семья Императора Николая II сделалась поистине единым организмом, не мыслящим себя разделенным. «Мы — одно, что так ужасно редко встречается в наши дни, — мы тесно связаны друг с другом», — признавалась Государыня Александра Федоровна.
У всех пятерых детей Царской семьи даже пристрастия были одинаковые. Все они очень тяготились официальными мероприятиями и всячески старались избегать их. Зато всей душой (и не только Цесаревич, но и Царевны) любили военное дело. Самым долгожданным подарком они считали назначение их шефами одного из полков. Старшие сестры с удовольствием участвовали на армейских маневрах в Красном Селе, инспектируя свои подшефные полки, и, как свидетельствовал корреспондент американского журнала «Current Opinion» («Текущее мнение»), «эти высокородные девицы действительно могут командовать учениями своих полков». Вообще в обществе офицеров Царственные дети чувствовали себя совершенно свободно. Они вместе играли в теннис и разные настольные игры. «В жгут играли, индюшку, 2 коршуна, в прятки внизу, били по рукам, весь С[анкт]-П[етер]б[ург] и т.д. Страшно весело и просто сидели и говорили», — записывала, например, в своем дневнике Великая княжна Ольга. Царевны не стеснялись дарить офицерам разные вещи, сработанные их собственными руками, а когда началась Первая мировая война — сочли своим долгом в меру сил помогать раненым. Старшие дочери вместе с Августейшей матерью окончили курсы медсестер и помогали врачам в перевязочной и в операционной, младшие писали раненым письма, читали им и выполняли мелкие поручения. Цесаревич же вместе с отцом отправился в Ставку.
Доктор Царскосельского госпиталя В.И. Гедройц высоко ценила работу своих Августейших тружениц. «Мне часто приходилось ездить вместе и при всех осмотрах отмечать серьезное, вдумчивое отношение всех Трех к делу милосердия, — говорила она. — Оно было именно глубокое, они не играли в сестер, как это мне приходилось потом неоднократно видеть у многих светских дам, а именно были ими в лучшем значении этого слова». Особый талант при этом открылся у Великой княжны Татьяны. Доктор В.Н. Деревенко признавался, что ему «редко приходилось встречать такую спокойную, ловкую и дельную хирургическую сестру, как Татьяна Николаевна».
И все же несмотря на единение, дети Царской семьи были очень разными по характерам. Ольга — созерцательно-романтичная, хотя подчас и вспыльчивая; Татьяна — деятельная и волевая, но несколько скрытная; Мария — добросердечная и отзывчивая, за что сестры прозвали ее «доброй толстой Гав-Гав»; Анастасия — шустрая проказница, «швыбзик», неутомимая на розыгрыши и озорство; Алексей — любимец и надежда семьи, который умело сочетал мальчишеское озорство с ясным осознанием своего высокого предназначения…
У них не было секретов друг от друга. Родители всегда знали, чем (да и кем) увлекаются их дети, что их волнует и заботит. А они, подрастая, конечно же, мечтали о личном счастье.
Да, они влюблялись. Влюблялись целомудренно и безнадежно, поскольку заранее знали, что родители никогда не дозволят им вступить в брак даже с самыми лучшими из офицеров. Великая княжна Ольга болезненно переживала, когда ее «солнышко» лейтенант Павел Воронов женился на ее подруге, а позднее предметом ее пристального интереса стал «эриванец» Дмитрий Шах-Багов. «Ольга Николаевна серьезно привязалась к Шах-Багову, — утверждала старшая медицинская сестра В. Чеботарева, — и так это чисто, наивно и безнадежно. Странная, своеобразная девушка. Ни за что не выдает своего чувства. Оно сказывалось лишь в особой ласковой нотке голоса, с которой давала указания: “Держите выше подушку. Вы не устали? Вам не надоело?”» Но то, что не замечала Чеботарева, не оставалась загадкой для других раненых. Один из них, И. Беляев, вспоминал, что после отъезда Шах-Багова на фронт Царевна была очень грустна, но когда после второго ранения ее подопечный вновь попал в Царскосельский госпиталь, «к его Августейшей сиделке вернулось прежнее настроение, и ее милые глазки заблестели вновь».
При этом раньше, еще до войны, Ольга категорически отказалась выходить замуж за румынского принца Кароля, хотя такой брачный союз был выгоден России и с политической, и с экономической точек зрения. Кроме того, в случае войны Румынская королевская семья, происходившая из семейства Гогенцоллернов, оказалась бы на стороне России, а не Германии. Государь Николай Александрович понимал это, но, не желая принуждать дочь, поставил Румынскому королю условие, что брак может состояться лишь после личного знакомства Царевны с принцем и только при согласии дочери. Ольга же, со своей стороны, на всякий случай составила секретный план, чтобы сорвать брачную затею. Цесаревны решили сделать себя как можно более некрасивыми и всю дорогу из Ливадии в Румынию лежали на солнце без шляп, чтобы Кароль ненароком не влюбился ни в одну из сестер.
Впрочем, в той же Румынии будущее счастье, казалось, забрезжило для юного Цесаревича. Он очень подружился с пятилетней дочерью принца Илеаной и обучал ее всяким шалостям. На принимающую сторону Алексей произвел неизгладимое впечатление тем, что за обедом с тонким знанием дела учил принцессу Илеану и принца Николу точнехонько попадать виноградными косточками в кувшин с лимонадом, стоявший посреди стола. Перед возвращением в Россию Алексей обещал принцессе: «Однажды я приеду к вам, чтобы сделать вам предложение».
Что же касается остальных детей Государей, то у них тоже были свои личные предпочтения. Великая княжна Татьяна очень подружилась с подпоручиком Владимиром Ивановичем Кикнадзе и часто проводила с ним время. Была ли то влюбленность, трудно сказать — в отличие от старшей сестры, Татьяна была очень скрытной и умела держать свои чувства при себе. Она называла Володю «душкой», отмечала в дневнике, что он «страшно мил», при встречах — «ужасно рада», но ведь так она отзывалась о многих своих друзьях-офицерах. Великая княжна Мария души не чаяла в Николае Дмитриевиче Деменкове, который нес службу на одном из миноносцев, охранявших Императорскую яхту «Штандарт». Иногда, в шутку, она даже подписывала свои письма к отцу «госпожа Деменкова». Ну а Великой княжне (и великой озорнице) Анастасии, как это ни странно, приглянулся довольно молчаливый штурман Алексей Салтанов, которого она постоянно втягивала в бесконечную беготню по яхте, забираясь (пока никто не видел) на мостик.
Увы, история не знает сослагательного наклонения. И все же, кто знает, избегли бы Царевны той страшной участи в подвале Ипатьевского дома в ночь на 17 июля 1918 года, если бы, как предполагалось, они вышли замуж за четырех балканских наследников: сербского, греческого, болгарского и румынского?
Но иным был о них суд Божий.
И все же, несмотря на все тяготы и невзгоды, которые выпали на долю Царской семьи, ее дети не утратили нравственной чистоты и искреннего упования на Божие заступление. В марте 1917 года, когда семья свергнутого клятвопреступниками Государя Императора уже находилась под домашним арестом в Царском Селе, протоиерей Афанасий Беляев, исповедовавший Царских детей, сделал в дневнике следующую запись: «Дай Господи, чтобы и все дети были нравственно так высоки, как дети бывшего Царя. Такое незлобие, смирение, покорность родительской воле, преданность безусловная воле Божией, чистота в помышлениях и полное незнание земной грязи — страстной и греховной».
Книга «Царственные дети», которую выпустило издательство «Царское Дело», знакомит читателя с каждым из Царских детей — и вместе, и по отдельности. Автор-составитель книги Елена Ивановна Душенова в своей работе основывалась на дневниковых записях и письмах Царственных страстотерпцев и многочисленных воспоминаниях современников, близко знавших святую Царскую семью. Книга выпущена в твердом переплете с тиснением фольгой и содержит более 150 фотографий. Заказать издание можно по тел. 8-911-9325493.
Презентация книги в Санкт-Петербурге состоится 11 апреля в 15.30 на православной выставке в ДК им. Ленсовета (Каменноостровский пр. 42).
Сергей Игоревич Астахов, директор издательства «Царское Дело»
Царские дети.1907 год
Праздник белого цветка. Крым, 1912 год
Царевны Мария, Ольга, Анастасия, Татьяна. Севастополь, 17 декабря 1913 года
Царевны Анастасия и Мария. 1914 год
Великие Княжны Ольга и Татьяна под руководством доктора Гедройц В.И. делают перевязку. 1914 год
Государь и Цесаревич в Тобольске. Зима 1917 г.
