Я уже писал, как 19 сентября 2000 года в храме Иоанна Богослова на Леушинском подворье служил Божественную Литургию оптинский старец схиигумен Илий, благословивший возрождение обители на подворье и её первых двух насельниц.
После службы досточтимый старец совершил паломническую поездку в Кронштадт, осмотрел город, молился в Святой квартире отца Иоанна Кронштадтского. Это было его первое посещение Кронштадта.
Стоя у величественного Морского собора, оптинский Старец внимательно слушал рассказ о пророчестве Св. Иоанна Кронштадтского о своей кончине в связи с этим собором:
«Когда была совершена закладка Морского собора, на ней о.Иоанн предсказал свою кончину, сказав: "Когда стены нового храма подведут под кровлю, то меня уже не станет". Осень 1908 года постройка собора подходила к концу, стены были подведены под кровлю. Дорогой батюшка в этом подведении "стен под кровлю" усмотрел для себя знамение кончины его земной жизни. И вот подобно тому, как св. пророк Моисей перед смертью восходил на гору Нево, так и великий молитвенник земли русской пред своей смертью, невзирая на крайнюю немощь с помощью людей поднимался до самого купола.
Бывшие с о. Иоанном самовидцы свидетельствовали, что "великий восторг засиял в очах дорогого пастыря. Подобно тому, как Богоизбранному ветхозаветному Боговидцу Моисею была дорога гора Синай, на которой он беседовал с Богом» так и для величайшего из пастырей Руси православной был дорог храм Божий, как место его незримых бесед и духовных общений с Богом".
На куполе Морского собора отец Иоанн вознёс свою последнюю молитву о всей России. Сознавая исключительную важность этой молитвы, отец Иоанн посчитал необходимым тогда же послать телеграмму Государю Императору Николаю Александровичу о том, что он поднимался на высоту купола собора и молитвенно «от души пожелал Вашему Величеству благоденственного и долгоденственного царствования вместе с их величествами Госдуарынями Императрицами и Наследником Цесаревичем». Это была последняя молитва отца Иоанна о Русском Царе и в его Лице о всей Земле Русской».
Старец Илий внимательно выслушал эту историю и, будто о чем-то задумавшись, спросил: «А нельзя ли зайти внутрь собора?»
Двери в храм оказались закрыты. Когда же мы обходили вокруг собора, увидели у заднего выхода рабочих, вышедших из собора на перекур. Спросили, нельзя ли посмотреть собор. Один из них – его звали Александр Васильевич, – спросив разрешение начальства, охотно провёл нас, по-хозяйски показывая концертный зал, устроенный в храме, попутно излагая свою жизнь: «Я родился в Кронштадте, ещё с детства помню собор. На нём в войну наши зенитки стояли. Немцы Кронштадт бомбили, а собор не разрушили. Только один снаряд попал, навылет прошел собор. Только две дырки оставил».
Старец помолился в соборе. Уже провожая нас, Александр Васильевич, как бы в шутку сказал: «Да я бы вас мог и на самый верх провести. Да там грязь, вы только перепачкаетесь». Мы молча кивнули: учитывая немощь старца – это было, казалось, совершенно нереально. Однако старец, будто обрадовавшись чему-то, посмотрел на рабочего и негромко сказал: «Пошли-пошли…».
Никто не посмел возразить старцу. Первые пролеты лестницы, ведущие на балкон зала, преодолели легко. Дальше пошли узкие рабочие лестницы. Старец легко поднимался по ним, будто взлетал ввысь, лишь на короткое время, останавливаясь, чтобы перевести дух.
Потом подъём пошёл по узкой лестнице внутри стены в совершенной темноте. Вышли мы из неё на самом куполе на уровне окон.
Перед нами открылась дивная панорама Финского залива. На восток как на ладони хорошо был виден Васильевский остров Петербурга, вокруг Кронштадта – разбросанные островки фортов, внизу на площади перед собором совсем маленькие фигурки прогуливавшихся людей. Мы были на высоте почти семьдесят метров. Над нами висел в воздухе, казалось ни на чем, свод огромного купола.
Старец Илий возгласил и запел тропарь святителю Николаю, потом Иоанну Кронштадтскому, затем многократно возглашал запевы, которые мы клиросом повторяли. Песнопения гулко отражались в огромном куполе, казалось, что какой-то верхний хор вторит нам где-то в вышине.
В конце старец прочёл большую молитву Спасителю о всех и вся.
Этот необычайный молебен продолжался минут 20. Все тропари, кондаки и большую молитву старец читал наизусть.
И вот здесь под куполом вдруг стало понятно, что неслучайно старец Илий поднялся на этот собор, неслучайна эта молитва, что необходима крепкая молитва именно здесь и граду Кронштадту и всей России.
Морской собор был создан по повелению Царя-Мученика по образу и подобию Софийского собора в Константинополе. Это собор можно назвать – Софией Кронштадтской, Русской Софией. Он стал воплощением в камне исконной русской идеи о Третьем Риме. Кронштадт – есть Новый Русский Царьград со своей Софией. И само его название Кронштадт – «коронный город», «город царской короны», можно так и переводить – Царьград.
Кто-то произнёс: «Батюшка, вы как отец Иоанн взошли на этот собор!».
«Отец Иоанн поднимался сюда перед кончиной…», - ответил старец.
Наверно, никто не поднимался после отца Иоанна сюда для молитвы. До революции не было такой необходимости, а после революции не было уже такой возможности. О чём была молитва старца?
Когда мы были уже на земле, глядя ввысь, не верили себе, что мы только что были на уровне окон купола. На прощание старец сказал Александру Васильевичу: «У тебя имя-отчество как у Суворова. Будь как Суворов. Он знаешь, какой верующий был. Ты молитву творишь утром?»
«Как же! – ответил Александр. - Она у меня всегда при себе. Я как на работу прихожу, говорю своим молодым в бригаде: "А ну-ка читай, а то у меня глаза плохие". Они у меня ее каждое утро все читают».
Александр Васильевич поднял свитер и из кармана на груди достал свернутую молитву: «Вот она. Уж очень я её люблю».
Он развернул бумажку: «Молитва последних оптинских старцев…», - прочитал он. Старец Илий благословил его и сказал: «Читай-читай её».
Вечером позвонил Илья Васильевич Попов: «Отец Геннадий, Суриков мэр Кронштадта, звонит – просит быстрее убрать памятник Ленину».
А спустя три месяца за день до Нового года - 30 декабря - мощный кран поднял статую Ульянова-Ленина с пьедестала, поставил на платформу и увёз подальше от места Андреевского собора. ХХ век закончился в Кронштадте снятием памятника сокрушителя России.
А спустя ещё14 лет был освящён и восстановленный Морской собор. На этом освящении присутствовал и старец Илий.
Протоиерей Геннадий Беловолов, директор мемориальной квартиры-музея Иоанна Кронштадтского в Кронштадте, настоятель храма свв. апп. Петра и Павла в с. Сомино
Впервые опубликовано в социальной сети о.Геннадия
