303 года назад 22 октября (4 ноября) 1721 года, в светлый Праздник Казанской иконы Божией Матери, в Троицком соборе Санкт-Петербурга Петр I после официального оглашения Ништадтского мира, который ознаменовал блистательную победу России над Швецией в Великой Северной войне, длившейся 21 год, принял от имени Правительствующего Сената и Святейшего Синода титул «Отца Отечества, Императора Всероссийского Петра Великого», а Русское Царство стало официально именоваться Всероссийской Империей.
В исторической ретроспективе именно Всероссийская Империя оказалась наиболее эффективной политической формой организации русской православной цивилизации. Собственно, именно в форме Империи Русь была преобразована в государство цивилизационного масштаба, этот погодинский «отдельный мир, самодостаточный, независимый и абсолютный», предоставивший нашим предкам возможности принципиально иного масштаба в политике, экономике, культуре и технологиях.
Российская Империя является нашим общим наследием, результатом совместного творчества триединого государствообразующего общерусского народа, включающего в себя великороссов, малороссов и белорусов.
Именно в имперский период наше Отечество достигло своего геополитического апогея и беспрецедентного уровня международного престижа и собственной самодостаточности, материальной и духовной, то, что Иван Алексеевич Бунин позже назовет «мощью, сложностью, богатством и счастьем».
Портрет императора Петра Великого
В наше время ощущается необходимость в очищении понятия «империя» в массовом сознании от лево-либеральных идеологических наслоений. Империи всегда играли определяющую роль в мировой истории. С точки зрения истории международных отношений, империя является куда более традиционным стратегическим актором в сравнении с национальным государством, чей приход на политическую арену был ознаменован распространением национализма, тоталитарных идеологий, ксенофобии и двумя мировыми войнами. Империи, в свою очередь, несмотря на все издержки, органично выступали источником мира, безопасности, цивилизации и развития на подвластных пространствах в течение тысячелетий.
Любая традиционная империя является результатом синтеза региональной культуры и региональной истории, развернутого в пространстве и времени, и в силу своей автономной структурированности неизменно претендует на самодостаточность. Нынешняя славная символическая дата заставляет нас задуматься о соотношении понятий цивилизация и империя, поскольку вторая именно организует социальное пространство первой и придает ему определенную системную целостность.
Даже те представители цивилизационного подхода в историческом анализе, которые отрицают политическую сущность феномена цивилизации, все равно вынуждены при описании эволюции цивилизаций обращаться к политико-организационным формам их существования. Необходимость такого отождествления не является случайной, она призвана отразить определенные сущностные характеристики цивилизаций как политического феномена мировой истории: на основании цивилизации могли строиться империи, а исчезнувшие империи оставляли после себя общее цивилизационное пространство. Таким образом, можно сделать вывод, что империя не исчезает даже после своего номинального распада: пространство и наследие империи остаются, а, соответственно, особенности культуры, в том числе политической, истории, социального строя народов во многом продолжают определяться их былой принадлежностью к той или иной империи. Всемирная история наглядно показывает, что цивилизация и империя являются исторически взаимообратимыми явлениями: одно может сосуществовать с другим или возникать на месте другого.
Подлинное сохранение исторической памяти предполагает защиту её полноты. Мы не должны позволить низвести историю нашего народа до последних 100, если не 30 лет, и превратить себя в Иванов, родства своего не помнящих, готовых предать память о собственных славных предках. Дискриминация общего имперского наследия противоестественна и означает отказ от истории тысячелетней государственности собственного этноса, заложенной Князем Рюриком в 862 году от Рождества Христова.
Убежден, осознание единства, прежде всего, историко-культурного и духовного, имеет принципиальное значение – именно оно способно коренным образом разрешить многие актуальные проблемы политической повестки трехсторонних отношений Российской Федерации, Украины и Белоруссии.
Андрей Видишенко, православный публицист, Киев
 иеромон.jpg)
