Новость про то, что А.Г.Дугин будет руководить создаваемой Высшей политической школой имени Ивана Ильина несколько взбудоражила ту прослойку нашей патриотической общественности, которая имеет представление как об идеях Ильина, так и об идеях Дугина.
Понятно, что речь сейчас не о красных патриотах, уже затянувших свою волынку про «фашистов».
Интересная полемика произошла по этому поводу в блоге Аркадия Малера, который прокомментировал новость следующим образом: «Вот типичный пример той пропасти, которая до сих пор простирается между властью и философией в нашей стране. Лично мне совершенно очевидно, что те вполне благонамеренные люди, которые из самых лучших побуждений приняли решение о назначении Александра Дугина главой какой-либо структуры имени Ивана Ильина, совершенно ничего не понимают ни в Дугине, ни в Ильине. Потому что идеологические линии Ильина и Дугина не просто параллельны, а прямо перпендикулярны друг другу, как могут быть перпендикулярны иерархический порядок и постмодернистский хаос».
Аркадию ответили на это – и вполне резонно, что дело не в идеях Дугина и Ильина, а в том, что на Дугина сделана ставка как на того, кто сможет собрать национально и традиционалистски мыслящих людей.
Митрополит Екатеринбургский и Верхотурский владыка Евгений ещё по итогам решений, принятых на ВРНС высказывался по теме так: «Поставлена амбициозная цель – разработать программу цивилизационной идентичности России и воспитательной работы в высшей школе. Эту программу утвердят в ближайшее время».
Впрочем, и сам Малер в тексте комментария посетовал на то, что «принимающим подобные решения такие дистинкции и диспозиции абсолютно неинтересны – им достаточно того, что есть некий известный философ из прошлого, который вроде бы был “за Россию” и “за традиционные ценности” (т.е. “за всё хорошее”) и есть некая говорящая голова в телевизоре из настоящего, которая тоже вроде бы “за Россию” и “за традиционные ценности” (т.е. тоже “за всё хорошее”), так почему бы не придумать школу имени первого и не назначить туда второго?
Т.е. на месте школы имени Ильина во главе с Дугиным вполне могла бы быть школа имени Хомякова во главе со Стариковым, или школа имени Солоневича во главе с Прилепиным, да хоть бы и школа имени Владимира Соловьёва во главе с Владимиром Соловьёвым. Ведь философия в целом, русская философия в частности и русская консервативная философия в особенности здесь вообще ни при чём».
Вновь процитируем владыку Евгения: «Работникам высшей школы необходимо рассказать о стране, где мы живем, рассказать, что такое русская цивилизация: византийские корни, средневековое развитие, советский период, новая российская формация.
А кроме того, о высоте полёта мысли российских философов, духовных лидеров, политиков, что такое русский мир и западная цивилизация – восточная, южная, на каких основах она стоит, чего достигла. Давайте сравним идеологию русского и западного мира: что выше, глубже, красивее. Предполагается, что преподаватели должны понять, насколько сильно, глубоко и высоко то, что есть у нас.
Нужно восстановить систему координат, научить их видеть суррогаты, искусственно привнесенные, призванные понизить уровень отечественной школы, гуманитарных моделей. Следует понять, кто готов принять эту идеологию и ее транслировать, а кто не готов, и дальше принимать кадровые решения. Если преподаватели и учителя начнут транслировать идеи, сформированные в течение десяти столетий, они появятся в умах, сердцах, в исканиях студентов. Я счастлив быть частью команды, которая занимается разработкой программы».
Конечно же тот факт, что в разработке программы примет самое непосредственное участие владыка Евгений – это гарантия того, что русский традиционализм будет пониматься всё-таки православно, а не по Рене Генону и Юлиусу Эволе.
Однако, народ нервничает.
И эти настроения весьма остроумно отразил Аркадий Малер (уже обозванный на этой стадии полемики западником-уранополитом) буквально следующее:
«1) Когда я был дугинистом, я еще не знал, насколько православное вероучение противоречит интегральному традиционализму и многим иным позициям Дугина, а когда узнал, то перестал быть дугинистом, 2) я упрекаю учение Дугина не в том, что оно «нетрадиционное» или «неконсервативное» (поскольку эти понятия совершенно размытые и содержательно пустые), а в том, что оно сущностно нехристианское, 3) я не западник, а европеист – это разные понятия, и я, конечно, уранополит, поскольку, как и все христиане, призван быть гражданином Царствия Небесного, что вполне сочетается с православным учением о Катехоне и Третьем Риме. Очень советую Вам не спешить с оценками, а предметно разбираться в мировоззренческих различиях».
К сожалению, до сих пор не появилось текста, где спокойно и дотошно бы анализировалась бы идеология Неоевразийства с позиций Православной Мысли.
Нередки нападки на Дугина со стороны либеральных демократов, которые обвиняют Александра Гельевича в «фашизме» и прочих ужасах.
Но Малер совершенно прав в том, что понятия «традиционализм» и «консерватизм» не являются предметно содержательными, ибо, как писалось ещё на старой Русской Линии «разные консерватизмы – разные традиционализмы».
«Бить по своим» не время.
Мы это повторяем уже лет тридцать.
Забывая о том, что «Платон мне друг, но Истина дороже».
Впрочем, мы и сами толком не можем сформулировать не только очертания православного консерватизма, но даже внятной иерархии ценностей.
Так что не исключено, что Господь надоумит тех счастливчиков, которым суждено будет во вновь созданном очаге науки зафиксировать Символ Веры Русского Православного Консерватора.
Возникает вполне справедливый вопрос: «получается, Вы защищаете Малера против Дугина, а почему? Непонятно, почему уранополитизм – это правильно? Почему европеизм лучше евразийства? Если под евразийством иметь в виду опасность оккультизма, то в европеизме опасность экуменизма. Хрен редьки не слаще».
Что тут можно ответить? Только попробовать «плясать от печки».
Есть иерархия ценностей.
Патриотизм становится идолом, т.е. не инструментом, а абсолютной ценностью.
Это неправильно. Вот тут и появляется христианский уранополитизм, порою доходящий до крайностей непремлемых державниками. Как у покойного о.Д.Сысоева.
И христианин должен не обманываться: «Что во имя чего», потому что у нас уже это забыто, и простая и внятная иерархия ценностей нередко объявляется клерикальщиной (Государство – как ограда Церкви, патриотизм – попечение об ограде).
Вот это главное, а европейство или евразийство – это уже не важно.
Если мы говорим об идеологии, то ведь нас интересует не только то – как будут эти смыслы воплощаться в культурном пространстве? И какими инструментами правовыми это пространство будет уберегаться от разрушительного чего-то?
Будут интересовать эти самые смыслы как таковые.
Пока что кроме «дружбы против» никаких смыслов нет.
Даже и понятие «традиционных ценностей» ничем содержательным не наполнено. Если, конечно, не считать не проговариемых, но подразумеваемых ценностей «гуманизма здорового человека».
Если А.Г.Дугин будет со своими сподвижниками адаптировать эти ценности к нашим реалиям и наполнять их вполне конкретным религиозно-философским содержанием, то чего же бояться то?
Никто не станет проповедовать про Хартленд и теллурократию.
Опасения леваков всех мастей, а также христиан-уранополитов, вполне, впрочем, благорасположенных к Отечеству, окажутся напрасными тревогами.
П.С.
И, конечно же, главное - не забывать о подлинном патриотическом чувстве, а не о "бюджетных патриотах", которые спекулируют на этом чувстве, и вынуждают формулировать схемы, которые нередко просто схемы.
Тихомиров Павел Вячеслвович, помощник главного редактора РНЛ
