Союз потребителей России предложил стандартизировать работу юристов с населением с помощью ГОСТов. Об этом говорится в письме организации в Минюст, с которым ознакомились «Известия».
Юристы активно злоупотребляют наивностью людей, предлагая им вступить в дорогие и затяжные тяжбы, уверены общественники. В 2022 году Роспотребнадзор зафиксировал 8000 жалоб граждан на услуги юристов, и с каждым годом их количество увеличивается более чем на 15-20%.
«Мы оцениваем такие случаи как мошенничество со стороны юриста, который злоупотребляет доверием потребителя, в результате чего человек вместо решения своей проблемы получает новые расходы и разочарования», — уточнил Союз потребителей в своем обращении. Как пояснил председатель организации Петр Шелищ, стандарты должны появиться для оказания юридической помощи в семейных и трудовых отношениях, а также имущественных. Должны быть обозначены виды правовой помощи, консультаций, также в ГОСТах следует описать, как именно составляются претензии, оцениваются судебные перспективы и многое другое.
«Эта тема действительно обострилась в последние несколько лет, — рассказал Шелищ в беседе с "Сотой". — В 2020–2021 годах мы это обсуждали с Роспотребнадзором, и нам сообщили, что этим обеспокоена Администрация президента. И что там даже создана рабочая группа по подготовке предложений по решению этой проблемы». Шелищ сообщил, что Союз направлял свои предложения в Роспотребнадзор, но реакции не последовало.
Союз потребителей предлагает на уровне Правительства РФ утвердить Правила оказания юридических услуг потребителям. Там предполагается прописать классификацию услуг, примерные типовые договоры, а также разработать положение о конфликтных комиссиях по спорам о качестве юруслуг.
Во-вторых, Союз потребителей предлагает обновить ГОСТ «Руководство по оказанию правовой помощи потребителям. Общие положения» и утвердить другие национальные стандарты по оказанию других юридических услуг. В-третьих, Минюст и Минтруда просят разработать «примерные прейскуранты» для юристов. В-четвёртых, предлагается утвердить процедуру аккредитации таких специалистов. В Союзе также предлагают ввести «систематический государственный заказ на оказание безвозмездной правовой помощи социально слабым группам населения», выполнять который смогут только аккредитованные юристы.
Федеральная палата адвокатов России считает, что введение ГОСТов на оказание юридических услуг гражданам приведет к удорожанию этих услуг, сообщает сайт ФАП РФ. По мнению первого вице-президента Палаты Михаила Толчеева, предлагаемое решение обозначенной проблемы не отвечает требованиям системности. «Усложнение нормативно-регулирующей базы приведет только к увеличению издержек со стороны получателя юридической помощи и общества в целом», – считает он, добавив, что введение ГОСТов не предполагает процедур допуска к оказанию такой помощи только лиц, отвечающих определенным требованиям, во-вторых, должны быть определены юрисдикционные органы, наделенные правом возлагать ответственность за несоответствие деятельности установленному регулированию. «А это потребует или создания новых бюрократических структур, или расширение судебной юрисдикции. Что в свою очередь повлечет дополнительные издержки на восстановление нарушенного права, так как потребуются юристы, сведущие в такой категории дел. Ну и в-третьих, это никак не решает проблемы недостаточности капитала компании для погашения убытков, связанных с оказанной ею некачественной помощью», - подчеркнул он.
Толчеев считает, что такое системное решение имеется в отношении адвокатов. «Оно предусматривает не только входящий контроль допуска к профессии, но и механизмы осуществлении общественного контроля за деятельностью адвоката. Основное суждение о соответствии или несоответствии поступков адвоката этическим требованиям профессии выносится квалификационной комиссией, в состав которой, помимо адвокатов, входят представители судейского сообщества, законодательного органа и министерства юстиции. Однако на данный момент мы в значительной мере лишены возможности предпринимать какие-либо меры, направленные на оздоровление сферы оказания юридической помощи путем исключения из нее недобросовестных участников», - сказал он.
По его словам, для значительной части лиц, предоставляющих юридические услуги, отсутствуют правила допуска к профессии и механизмы возложения ответственности за недобросовестное поведение. «Именно поэтому в настоящий момент усилия Министерства юстиции РФ направлены на профессионализацию такой важной сферы юридической помощи как судебное представительство. Его смогут осуществлять только адвокаты и сотрудники компаний по спорам с их участием», - добавил Толчеев.
«Это ступенечка к ещё одному цементированию адвокатской зависимости, — считает экс-адвокат Михаил Беньяш, — Закабаление вольных юристов автоматически ведёт и к закабалению адвокатуры, поскольку уменьшает привлекательность работы без статуса». По его мнению, принятие таких норм может стать прологом к «белорусскому сценарию», то есть полному подчинению юристов государственным органам. «Стандартизировать деятельность юриста — это то как сделать ГОСТ для художника или боксёра. У нас получится огромное количество того, что нельзя и это выхолащивание профессии», - считает юрист.
Адвокат Андрей Сучков соглашается с тем, что проблема некачественного оказания юридической помощи действительно существует. По его словам, это подтверждают многочисленные жалобы в Минюст на юристов. Однако Сучков уверен, что ГОСТ не решит эту проблему без механизма контроля за его соблюдением. «Например, в адвокатуре есть не только свои стандарты оказания юридической помощи, но и механизмы их реализации, – напоминает Сучков. – Это определённые требования к претенденту в адвокаты и сдача им экзамена, стандарт повышения квалификации и механизм контроля за его соблюдением, дисциплинарные органы по рассмотрению жалоб на адвокатов, применение к нарушителям мер ответственности вплоть до прекращения статуса адвоката».
А. Сучков считает, что реализация подобной инициативы может быть шагом к адвокатской монополии. «Это может наконец-то подтолкнуть Минюст к реализации ранее неоднократно озвученной идеи, что оказанием юридической помощи неопределенному кругу лиц должны заниматься исключительно адвокаты, поскольку они состоят в профессиональной корпорации, утвердившей стандарты оказания юридической помощи и имеющие механизм контроля за их соблюдением», — резюмирует он.
Инициативу Союза потребителей России комментируют «Русской народной линии» юристы Александр Валентинович Тимофеев и Коновал Елизавета Игоревна.
Александр Тимофеев: Предложения Союза заставляют вспомнить русскую пословицу — Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибёт. Проблема выявлена серьёзная, однако предложения по её разрешению вздорные.
Союз, среди прочего, предлагает установить на государственном уровне стандарт процессуальных документов, в частности, досудебных претензий. Аналогичные предложения озвучивались на заре советской власти, в период увлечения НОТ (научной организацией труда), когда повсеместно вводились нормы выработки и некие стандарты: в результате появилось несметное число однотипных бездарных «стихов», безликих литературных произведений, масса бесполезных «изобретений» и мнимых «открытий». Есть области деятельности, где возможности стандартизации ограничены. И юриспруденция — одна из этих областей. Нужны ли государственные стандарты процессуальных документов? Вряд ли. В наш информационный век несложно найти шаблоны всевозможных процессуальных документов, в частности, на сайтах судов и иных государственных органов, например, на сайтах ФССП и её территориальных органов.
Начинающий юрист, часто интуитивно, понимает, что не является первопроходцем и что до него составлялись досудебные претензии, иски, жалобы, ходатайства, правовые позиции и запросы и т.д. и т.п., а значит, с неизбежностью разрабатывались образцы. Пытливый юрист без особого труда находит эти образцы, в том числе на сайтах органов власти, и использует их при составлении документов. Зачем же изобретать велосипед? К чему ломиться в открытую дверь?
Уже третий год я работаю юристом и могу с убеждённостью заявить, что не существует и не может существовать «идеальных» исков, «идеальных» досудебных претензий, так же как невозможны «идеальные» судебные постановления, «идеальные» стихи и «идеальные» романы. Образцы возможны, но если будут введены некие государственные стандарты процессуальных документов, то это приведёт к общему падению уровня и качества таких документов, равнение будет на средненький, безликий уровень.
Союз предлагает юристам оценивать судебные перспективы. Это предложение психологически понятно, но оно, честно говоря, носит обывательский характер. Признаюсь, один из наиболее часто задаваемых клиентами вопросов: какова вероятность, что суд удовлетворит иск? Клиенты требуют, чтобы юрист гарантировал им успех, и некоторые, не получив такие гарантии, отказываются от юридических услуг. В таких случаях приходится ссылаться на п. 2 ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката, в соответствии с которым адвокат не вправе давать лицу, обратившемуся за оказанием юридической помощи, или доверителю обещания положительного результата выполнения поручения.
Указанная проблема актуализировась в связи с дискуссией вокруг т.н. «гонорара успеха», суть которого заключается в обусловленности размера вознаграждения юриста, например, выигрышем в судебном деле. Отрицательно к этой идее отнёсся Конституционный Суд России, который изложил свою правовую позицию в знаменитом Постановлении от 23.01.2007 N 1-П. Позицию КС РФ можно свести к трём основным положениям:
1. Услуги по оказанию юридической помощи относятся к договору возмездного оказания услуг. В этой связи КС РФ отмечает, что «определяя исчерпывающим образом такое существенное условие договора, как его предмет, федеральный законодатель не включил в понятие предмета договора возмездного оказания услуг достижение результата, ради которого он заключается».
2. Достижение положительного результата при оказании юридической помощи не всегда прогнозируемо и не всегда объективно возможно. В п. 3.1 Постановления КС РФ от 23.01.2007 N 1-П прямо указывается на то, что в каждом конкретном случае результат при оказании юридических услуг не всегда достижим, в том числе в силу объективных причин.
3. Попытка гарантировать положительный результат при оказании юридических услуг, например, обещание, что суд удовлетворит иск, есть покушение на самостоятельность и независимость судов, то же касается и решений иных органов власти. В п. 3.3 Постановления КС РФ от 23.01.2007 N 1-П указывается, что стороны в договоре об оказании правовых услуг не могут обусловливать выплату вознаграждения принятием конкретного судебного решения, поскольку «в системе действующего правового регулирования, в том числе положений гражданского законодательства, судебное решение не может выступать ни объектом чьих-либо гражданских прав (статья 128 ГК Российской Федерации), ни предметом какого-либо гражданско-правового договора (статья 432 ГК Российской Федерации)».
Правовая позиция КС РФ видится взвешенной. Ввиду двух бед современного отечественного правопорядка — правовой неопределённости (следствие перманентной изменчивости нормативно-правовой базы) и отсутствия единообразной судебной практики — прогнозирование результата судебного разбирательства затруднительно, особенно в сложных делах. Кстати, непрогнозируемость исхода судебного разбирательства не является особенностью России. На этот феномен, существующий и в других странах, издавна обращается внимание и деятелями искусства (см. американские фильмы: 1957 года — «12 разгневанных мужчин», 1962 года — «Убить пересмешника», 2023 года — «Похороны», или михалковский ремейк 2007 года «12»).
Единственно, что юрист может и должен гарантировать, — добросовестность и разумность при оказании юридических услуг.
2 апреля 2020 года Совет Федеральной палаты адвокатов РФ утвердил «Правила включения в соглашение адвоката с доверителем условия о вознаграждении, зависящем от результата оказания юридической помощи». В этом документе, принятие которое ожидалось, очень важное значение имеет п. 2, согласно которому положение об обусловленном вознаграждении не может включаться в соглашение об оказании юридической помощи по уголовному делу или по делу об административном правонарушении. Это важное положение, поскольку уголовные дела и дела об административном правонарушении затрагивают не только имущественные права, но и личные, в том числе право на свободу и личную неприкосновенность. В конце концов, цинично торговаться с человеком, который находится под стражей либо в месте лишения свободы. Человек в таком положении уязвим, а значит, пользуясь его беспомощностью, предприимчивый адвокат способен добиться от такого человека немыслимого по своему размеру «гонорара успеха».
Единственно приемлемое предложение Союза потребителей России, реализацию которого стоит поддержать, — разработка эффективного, простого и действенного механизма контроля за юристами, которые не являются адвокатами, и механизма привлечения к ответственности безответственных юристов. Такой механизм существует в отношении адвокатов, их помощников и стажеров, на что верно указывают коллеги. Эффективность такого механизма подтвердило и нашумевшее «Дело Ефремова», когда широкая публика убедилась в том, что управа находится даже на «топовых» столичных адвокатов.
Схожий механизм, на мой взгляд, должен действовать и в отношении юристов, на которых не распространяется Кодекс профессиональной этики адвоката.
В целом, отмечу, поднятая Союзом потребителей России проблема действительно существует: на рынке юридических услуг наблюдается определённый хаос. Однако реализация большинства предложений Союза равносильна пальбе по воробьям из пушки. Шума будет много, а эффект нулевой, в лучшем случае. Озвученные предложения, на мой взгляд, контрпродуктивны и просто глупы.
Елизавета Коновал: Я с интересом прочла новость о том, что Союз потребителей России предложил установить ГОСТы на оказание юридических услуг гражданам. «Это что-то необычное и интересное, а, возможно, и даже полезное», - подумала я, увидев название информационной статьи. Но действительно ли это так?
Осмелюсь начать с небольшого замечания и поспорить с высказываниями моих коллег, в которых юрист сравнивается с художником или литератором. Безусловно, юридическая деятельность, несмотря на огромное количество утвержденных Уголовно-процессуальным кодексом РФ и Гражданским процессуальным кодексом «правил игры» и «правил поведения», практически всегда содержит в себе и должна содержать элементы творчества, смекалки, изобретательности и где-то даже хитрости наравне с логикой и огромной базой знаний. Бесталанный юрист вряд ли может быть успешным. Однако сравнение юриста с художником наталкивает на всем известную золотую мемную фразу: «Я – художник. Я так вижу». Согласитесь, вы вряд ли бы обратились к адвокату, который видит себя демиургом с эдаким «ахалай махалай» подходом (как часто говорит наш всеми любимый Роман Бевзенко). Поэтому здесь, пожалуй, не соглашусь.
Но я безусловно склонна согласиться с тем, что деятельность адвоката «аршином общим не измеришь». И не потому, что это про творчество и про талант, а потому, что есть более серьезные и прозаичные причины.
От чего еще зависит ход дела, помимо работы и знаний юриста? От поведения сторон: затягивают ли они процесс, представляют ли в суд необходимые документы, являются ли в заседания и ходатайствуют ли об их отложении. От чего еще? От аппарата суда. Те, кому посчастливилось (или не посчастливилось) обивать пороги канцелярии, приёмных и кабинетов помощников судей, знают, сколько слёз проливается и сколько бранных слов в сердцах говорится (но очень тихо, чтобы никто не услышал), потому что решение, которое должно было быть изготовлено в сентябре, а к ноябрю так и не готово, с кровью выбивается где-нибудь в январе-феврале следующего года, и на нем предательски в верхнем углу чернеет какая-нибудь сентябрьская дата прошлого года (как будто бы статьи 199 и 214 ГПК РФ никогда не нарушались). И тогда при попытке обжалования вам скажут: «А всё, батенька, сроки-то уж давно прошли».
Это лишь один из примеров того, с какими досадными неприятностями можно столкнуться. Суды переполнены, заседания откладываются на долгий срок. Сторона может предоставить уточненную позицию в судебном заседании, что повлечет необходимость отложения. ГИБДД не высылают документы после третьего запроса, а опека не успела выйти по адресу из-за большой нагрузки. Не говоря уже о том, что в процессе судебного разбирательства могут, как туз из рукава, появиться самые неожиданные доказательства, а также показания свидетелей, необходимость экспертизы и иже с ними.
Могут ли адвокат или просто представитель «прикинуть», какое примерное количество заседаний может занять разбирательство? Да, могут. Могут ли адвокат или представитель гарантировать такую длительность разбирательства и просчитать все необходимые шаги при любом вариативном ходе событий? Нет.
Тогда возникает закономерный вопрос: как можно унифицировать то, что отчасти непредсказуемо? И во многом не по вине юриста, а потому что судебная система и другие факторы могут значительно повлиять на объем и ход работы. Эта работа предполагает микс из законов (а Dura lex, sed lex, как известно), отсутствия единообразной судебной практики, о чем писал выше мой коллега, судьи (от судьи действительно очень многое зависит), поведения другой стороны со товарищи и многое-многое другое.
Более того, из этого следует следующий закономерный вопрос о том, как можно учредить и повесить одинаковый ценник на услуги адвоката? Рынок юридических услуг – такой же рынок, как и любой другой, а мы давно ушли от командно-административной экономики. Более того, некоторые дела, очень простые по своей сути, отбирают безумно много энергии и сил. Приведу пример из своего опыта. Назначение неустойки по мировому соглашению, которое было заключено этой же судьей, отняло 9 судебных заседаний. 9, Карл! Конечно же, праведный гнев доверителя более, чем обоснован, поскольку ни в одной парадигме нельзя было помыслить, что судья будет столько раз откладываться, а Ответчик – неожиданно нанимать адвоката, которому тоже было необходимо пару раз отложиться, чтобы ознакомиться с материалами дела, которые у него и так были на руках.
Отсюда и возникает ложное представление, что все юристы любят затягивать дела и купаться в деньгах доверителей. Конечно, в семье не без урода, и такое бывает. Но общее представление о том, что юридическая работа overpriced и overrated, не соответствует действительности. Много действий выполняются бесплатно, аренда офиса и поддержание техники в рабочем состоянии требуют финансов. Хотелось бы, чтобы представления о том, что каждый второй юрист ездит на классной тачке и носит Rolex, соответствовали действительности, но как среднестатистический помощник адвоката могу сказать, что я езжу на автобусах и метро, и буду ездить так ещё долго.
Могу сказать, что обычному гражданину действительно мало что известно о том, как устроена система внутри, да и нет необходимости подробно всё знать. Но при этом, вставая на место этого самого гражданина, я понимаю, что хотелось бы ясности. Риск выбора юриста и адвоката лежит на доверителе и стоит очень много. С моей точки зрения, пожалуй, сама по себе идея способствовать тому, чтобы граждане не попадались на уловки мошенников и бесчестных юристов, очень даже благая вещь. Но как она будет реализована? Как сделать так, чтобы не был нарушен принцип «не навреди»? Я полагаю, что многие коллеги согласятся со мной, что начать нужно совсем с других вещей, в результате чего и будет понятно, что делать с этими вашими адвокатами и юристами.
