Сталин и Церковь: правда о «христианском антисталинизме»

Сталин и Церковь – это один из наиболее клокочущих нарывов в отечественной исторической и идеологической рефлексии, грозящий в любой момент прорваться и выплеснуть на поверхность бурные страсти. И, хуже того, – вновь и вновь запускающий волну раздора в патриотической среде и даже в среде церковной (притом далеко не только между либералами и охранителями, но даже среди последних). Чем активно и пользуются враги Церкви и Святой Руси. Им хорошо понятно, что, укореняя раздор между условными «красными» и «белыми» патриотами-государственниками, между «сталинистами» и монархистами, они не только мешают патриотическим силам объединиться и, наконец, побороть властвующую в России компрадорскую элиту, но и в условиях нависшей Смуты, столкнув их, захватить власть под свой полный контроль и уничтожить ослабленного и разобщенного Катехона. Очередной повод для всплеска подало освящение православным священником памятника Сталину в Великих Луках Псковской области.

Для Белоруссии «православный антисталинизм» имеет не только либерально-космополитическую, но и русофобско-псевдонационалистическую (литвинскую, полонофильскую) основу. Он объединяет в себе всю цепь «кровавых диктаторов» – Сталина, Путина, Лукашенко, Ивана Грозного, – от которой смысловые ветви расходятся к самодержавию как таковому, понятиям Святой Руси, катехонического Третьего Рима, антизападничества, ортодоксального Православия (не желая признать здесь оксюморон), единства Русской Православной Церкви. Ожидаемо мгновенно гневной филиппикой отреагировал на новость о памятнике Сталину Георгий Рой – запрещенный в служении белорусский священник, неофициальный глава националистическо-автокефалистской секты в ведении раскольнического «Константинопольского патриархата». Последний называет себя «Экуменическим» и, действительно, собирает под своим крылом весь либерально-глобалистический элемент во вселенском «православии» (ордолиберальный интернационал) для объединения его против Православной Церкви вначале с католиками, потом с иудеями и, наконец, со всеми язычниками вплоть до масонов и прямых сатанистов.

Георгий Рой выразил свою «шокированность пробитием очередного церковного дна в виде освящения памятника сталину в РФ». При этом «слова священника – спасибо т. сталину, что обеспечил нам новомучеников, – НЕМЫСЛИМОЕ, КОЩУНСТВЕННОЕ, ИДОЛОПОКЛОННИЧЕСКОЕ!!! И никто из епископов этому почитателю людоеда слова не скажет. Это же, в конце концов, не молитва за мир, за которую патриарх Кирилл запрещает священникам служить и лишает священного сана. Тут другое».

Не мог молчать здесь и протоиерей Сергий Лепин, назвав произошедшее кошмаром и «злодицеей» (то есть, оправданием зла). Он поставил Сталина в один логический ряд с Нероном, Диоклетианом, Гитлером, антихристом и самим сатаной, а логику его оправдания – с логикой окон Овертона, постепенно возводящую ложь в статус истины, одновременно резко осуждая «лжесмирение, что паче гордости» и «лженеосуждение, что хуже всего осуждаемого в качестве предосудительного». Впрочем, протоиерей Сергий справедливо признает, что «главное тут не выйти на себя», поскольку именно либеральное священство активно крутит всевозможные «богословские» окна Овертона, чтобы оправдать сатанеющий на глазах Запад и его подопечные сообщества (религиозные и светские), и одновременно всячески проповедует пацифизм (прежде всего, мир и дружбу с иезуитским Ватиканом, раскольническим Фанаром, нацистской Украиной и Евросодомом), упорно «забывая», что «лжемиротворчество хуже паче враждования». Где-то в ближайшем будущем должен сказать своё слово и ведущий миссионер «национальной белорусской церкви вселенского патриархата» раскольник Александр Кухта. В той или иной форме бурлит всё либеральное священство на просторах Русской Православной Церкви.

В действительности, тема исторической личности Сталина как таковая и взаимная судьба советского вождя и Церкви – весьма тонкая и закрученная, как вся эпоха лукавого XX века. Но выскажем главную мысль: возмущение либерального священства (как и либеральной интеллигенции в целом) ничего общего не имеет с отвращением к политике Сталина, отвержением всяческого насилия в ней. Ситуация здесь ровно такая же, как и описанное в статье трехлетней давности «Антиправославие в Гродненской епархии белорусского Экзархата Русской Православной Церкви», где под видом «антисоветизма» скрывался отнюдь не антибольшевизм (антимарксизм, антиленинизм), а не что иное, как идейная русофобия – неприятие идеи о православном Русском мире (Святой Руси), о Русской Империи, несущей на себе мессианское бремя Третьего Рима, включающее в себя миссию как всемирного просветителя (прежде всего, своей собственной внутренней жизнью), так и державного Удерживающего, апокалиптического Катехона. А за этим неприятием скрывается и неприятие тесно связанного с катехонической имперскостью самогó подлинного, аскетического Православия, что вкупе и уводит их по пути обновленчества и экуменизма к «Константинопольскому патриархату» и вместе с ним.

В личности Сталина эта правда лишь ловко укрывается! Действительно, не кто иной, как Сталин, будучи первым наркомом СССР по делам национальностей, был одним из главных вдохновителей политики буржуазного национализма («нацдемо(но)вщины») в СССР – разрушения под видом «борьбы с великоросским шовинизмом» вначале имперского братства народов во главе с государствообразующим (и самым жертвенным и ксенофильским) русским народом, а затем и разрыва триединого православного русского народа, разветвленного в малороссов, великороссов и белорусов на «отдельные нации», подменив малороссов «украинцами», а великороссов расширив до «всех русских». Именно в рамках данной политики в Белоруссии («беларусизации») белорусам насильственно навязывалась нерусская идентичность, также созданная польскими хлопоманами во главе с Франциском Богушевичем «мова» (вместо белорусского наречия русского койне, на котором говорила белорусская деревня), польско-католические «национальные герои белорусского народа» во главе с террористом Калиновским и революционерами-сепаратистами из БСГ (с главными принципами – антимонархичности, антиимперскости и антицерковности). Весь русофобский состав самозваных «представителей белорусского народа», сепаратистов, лебезивших перед кайзером Вильгельмом и провозгласивших в 1918 году БНР под бело-красно-белыми знаменами (Ластовский, Лёсик, Смолич, Цвикевич и прочие), был при активном участии Сталина возвращен в БССР и поставлены во главу Инбелкульта и всей политики «беларусизации» (оставшиеся же на Западе позже приветствовали Гитлера и участвовали в коллаборационизме). Аналогичные процессы, заметим, имели место на Украине, где насильственная русофобская украинизация проводилась под началом руководителя историко-филологического отдела Всеукраинской академии наук УССР М. Грушевского, масона, либерал-революционера, резидента австро-венгерской разведки, председателя сепаратистской «петлюровской» (читай бандеровской) «Украинской Народной Республики», автора лживой мифологии «Руси-Украины».

Позже указанные деятели и попали под каток репрессий в 1930-х, начиная с дела «Союза освобождения Беларуси», при этом, как правило, истошно восхваляя (почти до самых дверей воронков) тоталитарный режим и призывая те самые репрессии (начиная с гонения на православного академика-западноруссиста Евфимия Карского). Так вот: именно за сворачивание собственной же первоначальной политики «по заветам Маркса и Ильича» и смену ее на криптонеоимперскую, а отнюдь не за жестокие меры правления, ненавидят Сталина (и советскую власть в целом) «православные антисталинисты». Напротив, они весьма и весьма одобряют многое в политике большевиков, включая Сталина, в 1920-е (как и позже – в хрущевские и горбачевские годы), включая не только «беларусизацию» (и прочие формы антирусскости), но и (конечно, негласно), политику создания обновленческого раскола в Церкви, культурную политику эпохи НЭПа (периода торжества любимого ими либерального «креативного класса»). И уж точно они не клянут антихристианскую революцию 1917 года и свержение Царя-помазанника с разрушением православной Империи-Катехона!

За границами белорусского аспекта «православного антисталинизма», на общерусском уровне, действует тот же самый принцип! Либералы всячески замыливают суть дела и представляют Сталина некой монолитной личностью – одним и тем же в период участия в революционном терроре, пораженческой пропаганде в русской армии на фронте, в период беларусизации и украинизации и позже вплоть до времени Великой Отечественной войны и послевоенного возрождения. Но «поздний» Сталин делал то, что и в кошмарном сне не могло присниться руководству РСДРП во главе с Лениным-Бланком, Троцким-Бронтштейном, Зиновьевым-Радомысльским и Каменевым-Розенфельдом! Возвращал классиков русской литературы, вводил раздельное образование мальчиков и девочек, криминализировал аборты и содомию (легализованную Лениным), реабилитировал ценности семьи и традиционного патриархального общества в целом, истреблял пошлую «культуру» «святых 1920-х», восстанавливал классическую величественную городскую архитектуру, возрождал русское офицерство со всем его кодексом. Наконец, прекратил террор против Православной Церкви, – и не тогда, когда вместе со страной стоял на грани краха в 1941-м, а летом 1943-го, когда очевидной была не только неминуемая Победа, но и доминирование СССР в планетарном масштабе. После войны была ликвидирована антихристианская Брестская уния в русской Галиции, обличен Ватикан, осужден экуменизм, возрождена византология, взята на вооружение идея славянского союза. Про экономические успехи, присваиваемые не кучкой «избранных», и говорить не приходится.

Когда всё же приходится говорить о данном очевидном контрасте, начинают апеллировать к корыстной мотивации Сталина: он-де обратился к патриотизму, русской культуре, идеям имперской державности и даже самой Православной Церкви только ради удержания своей власти, максимум, для реализации своей мечты о построении «Красной империи» «социализма в отдельно взятом государстве». Но даже если бы это было и так, то уж это всяк лучше, чем все проекты «индивидуального счастья в составе свободного прогрессивного человечества», которые продвигало Временное правительство, ленинский Совнарком, правительства Хрущева, Горбачева и Ельцина и соответствующие правящие элиты! Ведь, какими бы ни были мотивы того или иного вождя, под соответствующие задачи привлекаются люди, искренне разделяющие поставленные цели, без чего невозможно их достижение! Достаточно взглянуть на правящие элиты масонов-февралистов, «пламенных революционеров», «верных ленинцев», «прорабов Перестройки», «мудрецов Семибанкирщины», нынешних «эффективных менеджеров» и капитанов «суверенной демократии».

Внутренняя же жизнь Сталина и ее повороты вполне известны одному лишь Господу Богу. Стоит, однако, отметить, что по собственному же признанию вождя, превратился в атеиста и революционера он не в семье или за школьной скамьей, а в православной духовной семинарии – «из протеста против издевательского режима и иезуитских методов». Можно ли представить, чтобы это были методы благочестивых и горящих верою проповедников и педагогов?! Не, напротив ли, – под воздействием тех самых мiролюбцев, которые в Церкви служат не Богу, а своим амбициям и карьерной выгоде, и одинаково склонны как к либеральному попустительству, так и властолюбивому диктату?! И которые потом в революции, братоубийственной войне и терроре винили Сталина и «тупую и пьяную чернь», а не себя любимых и «просвещенных»! Нельзя упускать из внимания и то, что до весны 1939 года около 90% состава органов «политической безопасности» (ВЧК, ОГПУ, ГУГБ НКВД) было представлено иудеями, несмотря ни на какие чистки НКВД. И только после смены начальника государственной охраны (1-го отдела ГУГБ), личного охранника (охранника ли?!) Сталина Израиля Дагина (сменившего, в свою очередь, Карла Паукера) на белоруса Николая Власика в конце 1938 года и последовавшей за этим замены Николая Ежова на Лаврентия Берию произошло полное этническое замещение политических органов НКВД на русских, вслед за которым удивительным образом произошел резкий отход от политики массового террора, сопровождавшийся установлением «социалистической законности», ликвидации троек и массовой реабилитацией заключенных ГУЛАГа.

Разумеется, священник, освящавший памятник Сталину, поступил нерассудительно. Какие бы ни были повороты во внутренней жизни Сталина, он никак не может служить примером истинного, богобоязненного, благочестивого, русского правителя. В конце концов, жизнь спасенного благоразумного разбойника, первым вошедшего в рай, никто не вздумает объявить канонизированным житием святого. Тем более что о покаянии Сталина достоверно ничего не известно. К тому же даже в «патриотическую эпоху» своего правления (в частности, в послевоенные годы) он и близко не был безупречен. В частности, отнюдь не были искоренены несправедливые репрессии, была подавлена «русская партия» в ЦК (по «ленинградскому делу»), наконец, восстановление Церкви было явно подморожено в последние годы его жизни.

Вопрос, однако, не в этом. Вопрос в том, что, ясное дело, священник и собравшаяся в Великих Луках у памятника Сталину патриотическая общественность чествовали в его лице отнюдь не подвалы Лубянки, не Бутовский полигон, не ведомство и практики Ярославского-Губельмана. Чествовался отвлеченно-чувственный образ русского самодержца, обобщенно составленный из набора вышеупомянутых и ряда иных характеристик и политических деяний, образ народного вождя, идейного, ответственного, самоотверженного волевого правителя, по которому истосковался глубинный русский народ и который, несомненно, является благословением Божьим на него.

Несомненно, таким вождем является святой царь Николай II, поныне находящийся (как и ряд других православных самодержцев) в тени красного вождя Сталина. Причем все сознательные и латентные враги Святой Руси – либералы, националисты, необольшевики и их зарубежные покровители и вдохновители – делают всё, чтобы он не вышел из тени Сталина. И делают это двумя хитросплетенными путями: а) грубым охаиванием и демонизацией Сталина с одновременным логическим сцеплением его с великими русскими Царями, включая «сумасшедшего Павла», «Николая Палкина», «мужлана-реакционера Александра» и «Николая Кровавого», и противопоставления им «светлых гуманистических ликов» на любой вкус: Разина ли с Пугачевым, Пестеля ли с Рылеевым, Чернышевского ли с Герценом, Калиновского ли с Врублевским, Милюкова ли с Керенским, эсэров ли с меньшевиками, или Горбачева с Ельциным; б) обратным восхвалением Сталина, но с выпячиванием в нем не контрреволюционных, а именно революционных слов и дел и соответствующего периода правления с одновременной спайкой с ним в общественном сознании Ленина и всех поколений Политбюро и вкупе марксистско-ленинской идеологии и традиционных практик большевистской власти. То есть, типичным талмудическо-иезуитско-масонским методом выдвижения ложных «альтернатив» для нейтрализации истинного пути.

И вот этот гордиев узел призвана разрубить в сознании народа Русская Православная Церковь и непосредственно пассионарная православно-патриотическая общественность из числа священства, монашества и мирян. Личность Сталина должна быть раскрыта в своей противоречивости, темные ее стороны отделены от светлых, но главное – она должна быть отодвинута с первого на задний план исторической памяти и политико-идеологического сознания. Многообразные революционеры, предатели, разрушители, либеральные бездельники должны быть просто низвергнуты. А на первый план должны быть выдвинуты святые русские благочестивые правители разных веков вместе со светлым и правдивым образом их правления, духовным, справедливым, волевым, деятельностным, идейно насыщенным.

Дмитрий Куницкий, научный сотрудник Института философии НАН, Минск